Дотянуться до тебя

      Какая же ты «Королева», если не можешь даже за себя постоять? Ты предала нас! Бросила! В очередной раз сделала всё только для себя! Эгоистка и предательница. Ты — «Королева-предатель»!       Я подскочила на кровати озираясь по сторонам и пытаясь понять где я сейчас нахожусь. Точно, вчера я в очередной раз поссорилась с родителям и ушла ночевать к Юми. Солнце уже встало, но Юми всё ещё спала свернувшись в комочек в коконе из одеял и подушек на футоне около кровати. Хоть я и говорила ей, что я могу поспать на полу эта девушка всё же заставила меня спать на её кровати. Мой организм был более устойчив к болезням чем её, хотя после того как я умудрилась заболеть из-за того что гуляла допоздна, информация ставилась под большой вопрос. Я достала из рюкзака, что стоял около кровати, телефон и выключила режим полёта. Ожидаемо нет ни одного пропущенного, только короткое сообщение от Нацухи: «Тупая сестра, вернись домой!». Но возвращаться домой я не собиралась до вечера воскресенья. Юми жила со старшим братом, их родители работали в Токио и присылали им деньги для проживания. Я бы не отказалась жить отдельно от моего семейства. Нацухи вчера очень точно подметил, такой, какая я есть сейчас в семье мне нет места. Может, потому что я отказалась снова заняться плаваньем, может, потому что мой характер совершенно не подарок. Мне это в принципе было не важно. Я аккуратно спустилась с кровати и накинув олимпийку поверх пижамы решила спустится на кухню чтобы попить.       — О, Аяно, доброе утро! — на кухне стоял высокий блондин и что-то готовил у плиты. Честно говоря, я ему даже завидовала. Я не умела готовить, точнее, мои кулинарные способности ограничивались приготовлением яичницы и заварки кипятком лапши.       — Доброе, Мино-чан, — я встала около него по-хозяйски наливая себе воды из графина. Парень ухмыльнулся и потрепал меня по голове. Его забавляло то, как я коверкаю его имя. — Что на завтрак?       — Омлет и рис. — я сажусь за стол и жду свою порцию, он не будет ждать, пока проснётся Юми. Свой обед она сможет приготовить сама, да и проснётся она не скоро. А вот я нуждаюсь в завтраке. Через полчаса передо мною на стол ставится миска с рисом, немного закусок и омлет. Минору вообще идеальный брат, по-сравнению с моим. Мелкий спиногрыз. — Юми сказала, что ты плаванье в конец забросила.       — Да, — я безразлично смотрю в миску с рисом. Мино-чан как-будто в воду глядел, спрашивая об этом сейчас, когда менее часа назад я подскочила на кровати из-за старых воспоминаний. Мне уже было практически всё равно, что тогда случилось. В конечном итоге, я до сих пор была уверена, что эгоистка тогда была не я. — Сам понимаешь, когда тебя куда-то записывают родители, рано или поздно это становится не интересным.       — Мда уж, но судя по тому, что ты зачастила к нам, родители отказываются принимать твой выбор, — парень иронично усмехается и продолжает трапезу. Я только хмыкаю. Мать то смирилась, она всегда была несколько наивной и слишком доброй, а вот отец и брат. Это уже совсем другая страница книги. Но я решаю прекратить этот разговор, и просто киваю головой в ответ на реплику Минору. Я люблю с ним разговаривать, но только не на эту тему. Это никого не касается. Даже тех, из-за кого всё так вышло.       Мы заканчиваем завтракать и Минору одевшись идёт на подработку, и на данный момент я остаюсь абсолютно одна в этом доме. Не считая Юми, которая ещё спит. Я решаю сходить в душ и умыться. Юми и Минору, несомненно, мне как вторая семья. Возможно, они мне даже намного ближе, но ходить по дому неумытой не хочу. В комоде в комнате Мино-чана беру свежее полотенце и иду в ванную. В зеркальной глади отражается моё бледное лицо, взъерошенные волосы, сугубо говоря: сонное нечто. Я тянусь за своей зубной щёткой, но плечо неожиданно пронзает резкая боль, из-за чего мне приходится отдёрнуть руку и схватится за повреждённую конечность. Больно. Как же мне больно.       — Чёрт! — тихо шипя проклятья я сажусь на бортик ванной, надеясь на то, что боль в скором времени утихнет. Это всё этот сон. Вечно после него такая фигня творится.       Через некоторый промежуток времени боль проходит и я наконец-то достаю свою зубную щётку, правда уже другой рукой, и продолжаю начатые водные процедуры. Когда я выхожу, Юми всё ещё спит. Не зная чем заняться я забредаю в комнату Минору и беру какую-то книгу. Он всегда читал что-то со смыслом. Юми же, наоборот любила всякие сопливые истории, о какой-нибудь дурочке, на которой весь свет клином сошёлся. Я не понимала, как такие истории вообще кто-то читает? Уже и не важно. Я вспоминаю, как когда-то Нацухи очень гордился тем, что он занял первое место на соревнованиях по кэндо. Сейчас он, конечно, воспринимает это как должное. Будто это не результат его долгих тренировок, а прирождённый талант. Глупый высокомерный ребёнок. Он хотел показать отцу, что он талантлив, и что он хочет идти тем путём, который он ему показал. Отец купился, искренне поверил, что для Нацухи это так же важно, как и для него. В реальности конечно, дела обстояли совершенно иначе. Нацухи было по барабану на всё это, просто он смирился и не стал перечить семье. Я усмехаюсь. Этому ли ребёнку говорить мне о высокомерии? Нацухи жаден до побед и внимания. Мне же всегда было на это наплевать. Возможно, я хотела получить хоть какую-то награду и за свои достижения. Но всегда получала скупое: «Молодец» или «Хорошо поработала». Конечно, это было самое позитивное, что я могла услышать. Самое обыденное, что я слышала от отца: «Молодец, но могла показать результат и получше». Нацухи же, за каждый свой выигранный трофей, пускай даже незначительный, получал шикарный ужин и новую безделушку, карманные деньги или ещё что-то похожее. Справедливо? Думаю нет. Обида залегла в душе так сильно, что мирится с такой семьей я не хотела. А теперь, когда у меня не осталось иного выбора, семья не хочет мирится со мной. Парадокс.       — Ой, Аяно! — брюнетка выползает из-под одеяла, наверное через час после того, как я стащила книжку Минору. — Могла бы и меня разбудить, раз уже проснулась!       — Я проснулась ещё два с половиной часа назад, — девушка обиженно надулась, понимая, что так рано она бы не проснулась, даже если бы я её будила, — Минору ушёл на работу.       — Замечательно! — восклицает брюнетка громко хлопая в ладоши, — Дом в нашем полном распоряжении!       — Как будто и в его присутствие это не так, — Ками, любит же она какую-нибудь фигню сморозить — А вообще, не хочу я дома сидеть.       — Серьёзно? — девушка даже вскочила на ноги, но опомнившись, села обратно на футон, — Ты же не любишь гулять!       Как можно быть настолько шумной?! Я уже успела пожалеть о том, что мне приспичило прогуляться. Вот хочу и всё. Но за мной давно такого не наблюдалось, раньше у меня на это не было ни сил, не времени. Но сейчас времени у меня хоть вагон грузи. Я смотрю на Юми самым серьёзным взглядом и киваю. Думаю, её хватит инфаркт. Главное Нацухи не встретить или родителей.       — Абсолютно серьёзно, — Юми всё ещё продолжает выпучивать глаза, но уже меньше, — Только ближе к вечеру, не особо хочу своё семейство встретить.       Юми активно кивает головой и вскакивает на ноги, на этот раз, чтобы сходить в душ. Я киваю ей и сама переодевшись в нормальную одежду спускаюсь на кухню и завариваю себе чай. На столе стоит корзинка со сладостями и я тянусь за конфетами, но наверное по старой привычке одёргиваю руку и уже больше не тянусь к ним. Меня это бесит, но привычка выработавшаяся годами никак не хочет меня покидать. В итоге, я пью просто чай, да ещё и без сахара. И при этом чувствую себя просто божественной дурой. Смысл отказывать себе в сладком, если всё равно уже нет смысла соблюдать строгую диету? Наверное это и называется привычка, выработанная годами.        С Юми мы сидим дома до возвращения Минору, этот дурень прихватил с собой вторую связку ключей, которая по трагичной случайности принадлежала моей подруге. А вернулся он только в пять вечера. К этому времени мы были готовы помереть со скуки. Сначала я ждала пока девушка поест, потом мы спохватились, что ключей нет, и в итоге сидели и смотрели сериал из разряда: «девочка-дура центр мира». Я нашла его несколько забавным, а Юми чуть-ли не в три ручья ревела о судьбе главной героини, которую на части рвут боссы мафии. А самое парадоксальное, что эта девушка выбирает того мужика, который над ней больше всего изгалялся. Ну не дура ли? Или это самое наглядное проявление стокгольмского синдрома? Не разберёшь, если честно.       К слову сейчас мы ходили по самым живым улицам посёлка, надеясь никого не встретить. Но кажется, сейчас нам это явно не грозило. Мы прошлись по магазинам, зашли в продуктовый и купили немного вредной пищи к ночном «нон-стопу» по всем страшилкам, которые есть на дисках у Минору, к слову, сам Минору будет смотреть ужастики с нами, и по этому можно уже заранее приготовиться его бить, он очень любит нас пугать. Но, разумеется, больше свою сестру. Странно. Я отлично лажу с Юми, Минору и чисто из вредности спорю с Кей-чаном, хотя с ним всегда можно поговорить, как и с его братом-Акитеру. Но вот со своей семьёй, я не могу поладить. Вообще. Только ли во мне причина? Или стена не понимания настолько велика, что мы не можем её разрушить? Я не знаю, и знать, по правде говоря, не желаю. Мне прекрасно живётся и без них.       Домой я возвращаюсь в воскресенье вечером, изначально я хотела пролезть через окно, но оно оказалось наглухо закрыто, кажется, меня хотят лицезреть входящей через парадную дверь. На что мне наплевать. Дисплей показывает время: «21:07», а значит никто ещё не спит. Печально. На втором этаже свет не горит вообще. Но он горит в зале, и на кухне. Кто и где находится понять невозможно. Я не скрываясь, достаточно громко поворачиваю ключ в замке, нарочито громко хлопаю дверью, разуваюсь, как бы намекая всем, что я вернулась. И в принципе, до этого никому дела нет. По этому я преспокойно закидываю лямку рюкзака на плечо и, шаркая домашними тапками по полу поднимаюсь наверх. Но неожиданно через десять минут в мою комнату без стука вваливается Нацухи.       — Ну и где ты шлялась? — высокомерно задрав голову произносит он, как будто тут не я старший ребёнок в семье, а именно он. На нервы действует его нахальное и неуважительно поведение.       — Не твоё дело, — в тон ему отвечаю я, с той лишь разницей, что я не задираю нос, а просто устало подпираю щеку кулаком. — Тебя это в принципе не должно касаться.       — Меня то может и нет… А как на счёт родителей, м? Ты о них подумала? — я закатываю глаза, было бы моим родителям до меня дело — Ты решила поступить с ними так же, как и со своей командой?       А вот это уже действительно, задевает за живое. Этот нахальный ребёнок ничего ровным счётом не знает, и говорить такое не имеет право.       — Ещё хоть слово скажешь о тех соревнованиях, получишь ещё раз. — резкий шепот срывается с губ, а глаза буквально прожигают фиолетовый синяк на его щеке, в душе вскипает самое настоящее злорадство. Так и хочется подстегнуть его, но я себя удерживаю. У этого паренька и так всё на лице написано.       — Знаешь, — он почему-то улыбается, с какой-то приторно-противной иронией, — Если бы ты хотела, ты бы уже вернулась. Ты ведь плевать хотела на команду и на её мнение.        Я усмехаюсь. Он прав, абсолютно прав. Я бы вернулась, если бы хотела и если бы могла, но кажется, я уже знаю, как заставляю его молчать и больше не вякать по поводу этих соревнований. Пусть задумается.       — Да, ты прав, — брат широко распахивает глаза, то ли от удивления, то ли от неверия, — Я не хочу возвращаться. Надоело. Ты доволен? Даже если и нет, будь добр покинь мою комнату.       Парень что-то фырчит себе под нос, но комнату всё же покидает, громко и показушно захлопывая за собой дверь, меня это даже забавляет. Поднимаюсь со своего нагретого места и закрываю дверь на щеколду. А то мало-ли кого ещё принесёт. Падаю на кровать лицо в подушку, я настолько устала, что засыпаю прямо так, в одежде и на не разобранной кровати.        Утром понедельника первым, что я вижу по пути в школу, это блондинистую голову Кея, рядом идёт Ямагучи, но разговаривают они или нет, я не вижу и тем более не слышу. Но по скольку блондин повесил наушники на шею, то он явно о чём-то разговаривал со своим другом. Но это не факт. Мне было не интересно, хотя чисто из вредности хотела бы в шутку «приревновать» Кей-чана к Ямагучи, всё-таки я знаю его на порядок дольше.       — Утро доброе, мальчики! — я бы с удовольствием с разбега запрыгнула на них со спины, но это был бы уже перебор, по этому я просто хватаю Тсукки за край пиджака. Он скашивает на меня взгляд и хмыкает, но рукой не дёргает и не пытается вернуть часть своего гакурана*.       — Доброе, Нитами, — дружелюбно приветствует меня брюнет. Кей предпочитает обойтись скупым кивком, и на том спасибо.       — Как ваша субботняя игра? — мне действительно было интересно, Кей-чан говорил только то, что они будут играть, но с кем не сказал. Хотя была уверена, что они выиграют. Волейбол, это спорт роста. Как и баскетбол, наверное. — Раздавили противника?       — Разве простолюдины могут тягаться с элитой? — издаю страдальческий стон. Этот тон слишком мне знаком, Тсукишима бесится, причём так явно, что слепой заметит. Неужели их противник был настолько силён?       — Ты это к чему?       — Мы играли с «Королём площадки» из Китагавы Даичи, — название команды, кажется знакомым, да и прозвище это я уже где-то слышала, правда не могу вспомнить, скорее всего Тсукки мне что-то рассказывал, а может и Ямагучи. Хм… «Король площадки» звучит немного пафосно, и я бы даже сказала, что круто. Но что-то мне подсказывало, что дело тут не чисто.       — Ладно, — тяжело вздыхаю и смотрю на Ямагучи ну очень красноречиво. Намекая на то, чтобы он мне потом всё рассказал, иначе мой карманный любитель динозавриков взорвётся от праведного гнева из-за человека с таким… интригующим прозвищем, — Что-нибудь ещё есть интересное?       — Ага. — безразлично кидает блондин. — У нас завтра игра с одной из сильнейших школ префектуры.       От удивления я даже замедляю шаг. Правда что-ли? Только начался учебный год, а они уже начинают участвовать в матчах. Странно как-то… Я слышала от Акитеру, что в Карасуно почти кастовая система была при нём.       — И с кем? — хотя понимаю, что название мне ничего не скажет. Слышу то о волейболе я только от этих двух парней. Иногда от Юми, она ведь сохнет по спортсменам и мечтает завести с кем-нибудь из них роман, подобный тем, что штампуют в сёдзё манге.       — Какая тебе разница то, — наконец-то выходит из себя Тсукки, едва заметно, но его безразличное выражение лица приобретает оттенок злости. Брови едва свелись к переносице, да скулы дрогнули. — Если тебе скучно, то иди поданимай «Короля», а ещё лучше свали в школу, где есть плавательный клуб и займись делом.       — Ой всё, — меня действительно задевают его слова. Может я его и достала, но это было не из-за скуки, а просто из любопытства, а этот любитель динозавров как обычно всё не так понял, — Я тут из чистых побуждений спрашиваю, переживаю, а ты!       — Ты и переживать несовместимы. — уже злорадно парирует он, а самое обидное, что чёртов Ямагучи даже не пытается его остановить, хотя видит, что меня это обижает. Ну ничего, я им ещё устрою сладкую жизнь, особенно первому!       — Идиот. — всё-таки цыкаю, и обогнув двух парней влетаю на территорию школы. Лишь бы не врезаться в кого-нибудь. Снова.       Мне просто феноменально везёт и до класса и добираюсь без происшествий. Даже уроки тянутся подозрительно быстро, хотя сегодня понедельник и это несколько удивляет. Для меня понедельник, самый тяжёлый день недели. Надо будет на большой перемене сходить к тем автоматам и купить что-нибудь попить, а ещё бы не помешало поесть. Слава богам, даже несмотря на то, что родители с моим решением мягко говоря не согласны, мама всё ещё оставляет мне бэнто и/или деньги на еду. Хотя я, честно говоря, подумываю устроится на подработку, накопить денег побольше и съехать из дома. Можно даже к Юми. Её мама будет не против, отец и Минору думаю тоже. Точнее Минору уже давно намекает на это, мол зачем ты такое терпишь. Съезжай от них и всё. Но я пока не готова к такому. У меня есть некоторое время, прежде я полноправно смогу жить одна. Да и я не хочу, слишком зависеть от семьи, я хочу зарабатывать сама. Эх… Мечты-мечты…        К слову, после четвёртого урока я всё-таки добираюсь до автоматов, даже без происшествий. Сегодня всё происходит как-то странно. Как затишье перед бурей. Это пугает. Действительно пугает. Я встаю напротив автомата и как дура уже пол минуты не могу выбрать между йогуртом и какой-то вкусной штукой в баночке со вкусом малины. Я её покупала лишь однажды и долгое время не видела ни в одном автомате, но оно стоит на сто йен дороже, чем йогурт. Чёрт, чувствую со стороны я выгляжу не лучше, чем тот парень. Как его интересно зовут? Из какого он класса? Блин, что за дурацкие мысли?! Над моей головой раздаётся довольно-таки громкое «Тц» и я разворачиваю голову и натыкаюсь на знакомый неприветливый взгляд. Вспомни лучик вот и солнышко. Чёрт! Кажется, не зря я чувствовала что-то неладное.       — Опять ты? — мне кажется, или это было произнесено с огорчением?       — Ага, Шпала-кун, — я пытаюсь не заржать, но получается с большим трудом, и кажется, я всё-таки достаточно громко прыскаю. Лицо парня удивительно быстро меняет своё выражение с удивлённого и неприветливого, на злое и неприветливое. Ну, мне так кажется.       — Как ты меня назвала? — от его взгляд по спине мурашки прошли имперский марш, да так и остались неприятным осадком во всём теле.       — Шпала-кун, — без запинки повторяю придуманную этому громиле кличку, — Ну, а что ты от меня хочешь? Я не знаю как тебя зовут, а как я поняла, встречаться мы тут с тобой будем регулярно. Не могу же я тебя называть: «Эй, парень со злобным взглядом».       Парень действительно зависает, суть сказанной мной фразу доходит да него аж через пол минуты, что наталкивает на мысль, что всё-таки он глупый. Или одарён в чём-то, но явно не умственными способностями. Он мне всё ещё не отвечает, и пожав плечами разворачиваюсь к нему спиной и всё же покупаю малиновую газировку, с привкусом молочного продукта. Брюнет молча подходит к автомату и закидывает монетки в приёмник, когда он нажимает на кнопку, замечаю, что у него удивительно хорошо обработаны и подстрижены ногти, обычно у наших ровесников ногти в отвратительном состоянии. Либо он до ужаса чистоплотен, либо играет в какой-то вид спорта, где от аккуратность ногтей может иметь какую-то роль.       — Эй, Шпала-кун, какой ты год и как тебя зовут? Или тебя устраивает: «Шпала-кун»? — парень бросает на меня злобный взгляд и за секунду выпивает пакет с молоком. Нервный он какой-то, прям как Кей-чан сегодня.       — Кагеяма Тобио, класс 1-3, — неожиданно отвечает он, и наверное планирует прожечь во мне дыру. Ого! Так он в классе с Юми! Да ещё и такой высокий… Сколько же он ростом?       — Аяно Нитами, класс 1-4, — я ухмыляюсь, наверняка, как мой блондинистый друг, — Тогда будем знакомы, Кагеяма-кун.       Но он сваливает прежде, чем я успеваю начать его доставать. И это немного огорчает, но да ладно, у меня ещё есть немного времени, и я смогу достать Ямагучи или Тсукки. От Юми я пока удачно скрывалась, иначе я окажусь на месте только что свалившего брюнета. Не хочу, чтобы мне выедали мозг. А Юми в этом просто Ас! К слову об «Асах», надо будет не забыть расспросить Ямагучи об это «Короле». Вот бы поймать его до того, как они уйдут на тренировку, а то ловить их после нет желания, да и смысл ради такого выходить из дома поздно вечером, всегда же могу спросить чуть позже. Это не нечто важное. А просто интерес. Только мне своим видом и присутствием можно бесить Кей-чана. А этот «Король» хочет, а может уже забрал мою прерогативу на это. Интересно, а как он получил такое прозвище? Пупом земли небось себя считает?!       Ямагучи, ни тем более Кея мне не удаётся отловить не вечером понедельника, ни днём вторника. Даже Шпала-чан не показывается на глаза. Дома тоже всё подозрительно тихо, Нацухи сидит смирно, даже язвительные фразочки в мой адрес почти не кидает. Отец как-то косо поглядывает на меня за ужином, но ничего мне так и не говорит. Что собственно, меня несказанно радует. Дома тоже мне особо делать нечего, по этому решаю немного прогуляться. Может начать бегать по вечерам? Хотя нет, мало ли что мои родственники подумают, ещё скажут, что я собираюсь в плаванье возвращаться. Натягиваю джинсы и толстовку и захватив мобильный спускаюсь в прихожую.       — И куда ты собралась? — за спиной вырастает не Нацухи, и даже не мама, а мой отец. Неужели думает, что я опять собираюсь уйти из дома, как сделала это на выходных? Смешно, хотя вполне возможно. Но сегодня ничего такого не произошло, что бы заставило меня выйти и себя и покинуть дом. Но, возможно что ещё всё впереди.       — Нет, я просто хочу проветриться. — я так и не поворачиваюсь к нему лицом, продолжая методично завязывать шнурки на кроссовках.       — Не задерживайся. Мама за тебя переживает. — я хмыкаю и встаю на ноги убираю мобильник в карман и застёгиваю молнию на толстовке.       — Ну хоть кто-то. — безразлично кидаю я, прежде чем выйти за дверь. В памяти оседает шокированное лицо отца. Я не понимаю, почему он так удивился, ведь сказанные мной слова были чистой правдой. Я никогда не видела, чтобы этот мужчина переживал из-за меня. Особенно в последнее время.       Я не особо помнила как я попала в торговую часть района Карасуно, но я увидела там нечто крайне занятное. Волейбольный клуб, из далека я не слышала о чём они говорят, зато видела как Тсукишима подстегнул какого-то высокого и знакомого на вид парня. Это Шпала-чан что-ли? Серьёзно? Так он играет в волейбол… Понятненько. Может ли он быть тем «Королём»? Но хотя он тоже первогодка… Эх надо было Кей-чана нагнать и спросить. Но лучше пусть сами мне всё завтра расскажут, не хочу так явно показывать свой интерес. Иначе ещё пол года буду слушать стёб Кей-чан. Но у меня интерес не столько к личности, что носит это прозвище, сколько к самому прозвищу. Домой я возвращаюсь намного раньше чем планировала, но с чётким планом действий на завтра.       В обед следующего дня нахожу эту парочку с чётким намерением выпытать у Тсукки имя «Короля» и собственно почему его так назвали. Может ли быть такое, что он такой же как и я?       — Хей, как игра? Победили?        Кей-чан меня игнорирует, зато Ямагучи с удовольствием рассказывает мне про игру. Постоянно мелькают какие-то незнакомые фамилии, разумеется кроме одной. Ямагучи несколько раз называет имя Шпалы-чана, и меня удивляет. Дослушав рассказ до конца я решаю отойти от своего изначального плана, но совсем на немного, может получится расспросить Кей-чана в форме подъёба.       — Неужели Кей-чан согласился играть с «Королём» на одной площадке?       — Чё? — блондин зло фыркает, когда понимает в чём был прикол, — У него мерзкие пасы.       — А? — этот как? — В смысле «мерзкие»?       — У Кагеямы-куна очень точные пасы, он инстинктивно рассчитывает куда и как отдать пас, а Тсукки это не нравится, — тоном эксперта объясняет Ямагучи, словно учитель поднимая указательный палец вверх. Меня это всегда немного забавляло.       — Кто тебя за язык тянул, Ямагучи?       — Прости, Тсукки.       Ох блин, они как всегда. Даже и не скажешь что они друзья.       — Эй, Тсукки, его из-за таланта «Королём» прозвали?       — Нет, — парень фыркает, кажется, он понял, почему я им интересуюсь, но это сейчас уже не важно, — Это прозвище: «Король площадки» придумали его товарищи по команде, из-за его эгоистичных пассов. Они дали ему это прозвище из-за его эгоистичной и деспотичной натуры.       — Понятненько, — всё-таки я ошиблась.        Я болтаю с ними ещё какое-то время, но это только так для галочки, чтобы хотя бы один из них думал, что я пришла не только за информацией. Хм, думаю Ямагучи даже не подозревает, что я самая настоящая эгоистка, и их матчи меня практически не волнуют. Когда я уже собираюсь уходить, блондин неожиданно меня окликает:       — Эй, Аяно. — я поворачиваю голову и вижу полный насмешки и презрения взгляд, — Думала, он такой же как и ты? — чёрт, в самое яблочко, — Ты ошиблась. Может свои прозвища вы получили по разным причинам, но ты, намного хуже него.       — Да пошёл ты, — тихо шиплю в ответ и, как ужалена вскакиваю на ноги. Обида сдавливает горло, и становится трудно дышать. Даже Кей… Даже он считает, что я тогда была виновата. Хренов предатель.        В коридоре я снова налетаю на Кагеяму. Ужасный день.