Русские

Девушка лежала на огромной кровати в форме звезды и с угрюмым выражением лица листала каналы по телевидению. Юрий же прижался к краю и пытался слиться с одеялом, чтобы в лишний раз не напоминать беременной жене о своём существовании. К слову, от одного месяца к другому ситуация усложнялась: то принеси бананы с майонезом, то в крем картошку нарежь и есть надо было вместе с ней, иначе истерика. Тошнило от одеколона, гелей для душа, а от запаха Плисецкого вообще выворачивало. Буквально. К шестому месяцу, конечно, такого уже не было, но вот парень был уже вынужден в полночь искать круглосуточные магазины, аптеки и один раз дело доходило даже до пороха. В этот раз Ева хотела что-то ещё, немало удовольствия ей приносили и ночные марафоны Юрия, но в этот раз хотелось чего-то неопределённого, но чего именно она не понимала. От этого у неё на глазах навернулись слезы, и после очередного всхлипа блондин повернулся и удивлённо уставился на ноющую жену. — В этот раз-то что? — Не знаю! — Как это не знаешь, — удивился Плисецкий, встав с кровати. — Ты же должна знать, чего ты хочешь. — А я не знаю! — Серебцова заревела ещё громче и кинула пульт на пол. — Хочу что-то горькое или что-то твёрдое, что не прокусить и чтобы со вкусом клубники было. — Ладно, я в магазин, позвонишь, если поймёшь, — Юрий накинул на плечи куртку и через пару минут, тяжело вздыхая, вышел из квартиры. В этот момент парень из соседней квартиры тихо поворачивал ключ в замочной скважине и на цыпочках направился к лифту. — У тебя что, тоже баба беременная? — в шутку спросил Плисецкий, нажимая на кнопку. Брюнет удивлённо уставился на соседа и, усмехнувшись, кивнул. — Так заметно? — Ещё бы, рыбак рыбака, как говорится, — блондин зевнул и прислонился к стене, пытаясь прийти в себя. — Юрий. — Ганс, — сосед пожал руку и тяжело вздохнул. — Не знаешь, где можно найти улиток сейчас?

***

Ева уже полчаса сидела на кровати и ждала Плисецкого, вдруг с прихожей донеслись какие-то шебуршания. Обмотавшись одеялом, она выскочила навстречу к супругу и наткнулась в дверях на знакомую стервозную блондинку. — Кристина… — прищурившись, пробормотала Серебцова, испепеляя девушку своим взглядом. — Какой неприятный сюрприз… — Ева, — хмуро протянула та, сложив руки на груди, но через пару минут девушки громко засмеялись и стиснули друг друга в объятьях. — Я принесла майонез и кокосовую стружку, феечка уже упорхала? — Ага, он до сих пор ничего не понял, — Ева широко улыбнулась и осторожно села на диван. — Мне сегодня чего-то горького захотелось. — Пива, что ли? — усмехнулась Кристина и перенесла пакеты на стол. — Надеюсь, у моего брата хватит на это мозгов. — Точно! — воскликнула Серебцова, вытащив из кармана халата телефон, но стоило ей написать СМС, как из соседнего шкафа раздалась мелодия. — Во, ду-у-урень!

***

— Ты помог мне найти улитки в четыре часа утра, теперь я обязан помочь тебе, мой брат по несчастью, — Ганс положил руку на плечо Плисецкого и сунул улитки в корзину. — Что-то горькое и что-то твёрдое со вкусом клубники, — с усмешкой кинул Юрий, разглядывая многообразие фруктов. — Идеи есть? — Ой, это же просто, — брюнет засмеялся и уверенно завернул в отдел для новорождённых. — Клубничная резина и горький крем для приглушения боли при прорезании зубов! — Ты серьёзно? — Ага, я этот квест ещё в прошлом месяце прошёл.

***

— С горьким мы разобрались, — задумчиво протянула Ева, наливая в стакан клубничный коктейль. — Что дальше-то? — отпив немного, девушка почувствовала какое-то неприятное ощущение во рту, но оно было так близко по вкусу именно к тому второму предмету, что она сделала ещё один глоток. — Что-то не так? — Кристина удивлённо посмотрела на блондинку, что застыла посреди комнаты со стаканом в руках, и вскинула бровь. — Мыло хочу… — внезапно заявила та и начала активно рыться в ящиках, пытаясь найти новый кусок. — Юра, блин, поросёнок, опять моющее средство плохо смывает! — В детстве он посуду выбрасывал, чтобы не мыть, — усмехнулась девушка, вставая с места. — Ты сядь, я сама поищу. — Но мыло-то почему? — Ну, ты представь, оно такое ароматное, наверняка сочное, упругое, а ещё эти сливочные или ванильные прожилки меж клубничной глицериновой массы, а как кусаешь, так такое приятное чувство в зубах и полностью ощущаешь ими его плотность. А если оно свежее, так ещё и тянется, но не вязнет… — мечтательно протянула Серебцова, закусывая губу. Не найдя его в шкафах, собеседница устало фыркнула и покачала головой. — Мне что-то мыла теперь захотелось, — блондинка отправила в рот ещё одну ложку самодельного кокосового майонеза и, растянувшись в кресле, удовлетворённо прикрыла глаза. Вдруг в дверь кто-то постучал, ожидая увидеть за ней Плисецкого, Ева уже подготавливала причины, чтобы в очередной раз вынести ему мозг.  — Извините, у вас нет спичек? — такая же «пузатая» девушка смущённо опустила глаза и от холода сложила руки на груди. — Да, конечно, но у меня плита сама зажигается, так что надо поискать, — блондинка почесала затылок, а затем раскрыла дверь ещё шире. — В подъезде холодно, проходи. — Спички? — удивлённо спросила Кристина и тут же стала ковыряться в карманах. — А у меня есть! — Всё ещё куришь? — Серебцова вскинула бровь и, состроив недовольную мину, забрала небольшой коробок из рук подруги. Но прежде, чем отдать его, зажгла одну спичку, та с треском загорелась и тут же потухла. В комнате плавно разнёсся лёгкий аромат дыма, чем-то напоминающий порох, Ева вдохнула его полной грудью и отдала соседке, которая также наслаждалась этим запахом.

***

— Мы, кажется, в баре перебрали, — констатировал Ганс, устало навалившись на дверь лифта. — Насрать, я из дома в последние полгода только на тренировки и в супермаркет выходил, — фыркнул Юрий и устало вздохнул. — Если я выживу, то в пятницу надо повторить. — Ага, в девять. Лифт остановился и с еле слышным шумом открылся. Попрощавшись, Плисецкий вошёл в квартиру и сразу же наткнулся на нервную жену. — Где пиво?! — возмутилась Ева, разглядывая пакеты. — Где мыло?! — Какое мыло? Какое пиво? — То, за которым ты сейчас пойдёшь, — фыркнула блондинка и выперла парня в подъезд, там он наткнулся и на своего соседа, что по ошибке купил моллюсков и тоже оказался узником обстоятельств. — Ну, идём? — устало усмехнулся брюнет, нажимая на кнопку. Через два часа Ева наслаждалась пивом и мылом, а Плисецкий, с темными мешками под глазами, всё это время нудно ворчал о том, как же он скучает по временам, когда главной истеричкой в доме был он. Устав от нескончаемого занудства, Серебцова, наполненная чувством материнского долга, засунула ему в рот соску и пригрозила снова отправить в магазин, после чего тот сразу же благополучно заткнулся.