Много лет спустя.
Блондинка устало свалилась на пустую больничную койку и раздраженно вздохнула. Третья ночь дежурства оказалась сложнее, чем казалось ранее, и сил, для того, чтобы хотя бы просто стоять на ногах, уже не осталось. Другие интерны были не менее убиты, но периодически в комнате проскакивали унылые шутки, от которых на душе становилось ещë тоскливее. — Ева, ты живая? — Грета пихнула подругу в бок и удивлëнно посмотрела на еë тело, прикрытое простынёй. — Время смерти шесть двадцать три, — сонно усмехнулась блондинка, посмотрев на наручные часы. — Можете увозить в морг. — Ты не шути так, — грозно сказала ординатор по имени Эмма, войдя в палату, где обосновался так называемый «низший класс». Это была женщина лет сорока с вечно уложенными каштановыми волосами и хищным взглядом, от которого хотелось спрятаться далеко и надолго. Молодые люди недовольно фыркнули и быстро покинули помещение. — Так, белобрысая, принеси мне латте! — Но я же весь перерыв потрачу на дорогу до кофейни, — возмутилась девушка, переворачиваясь на другой бок. — Ты случайно не забыла, что мне плевать? — Эмма вскинула бровь и хмуро посмотрела на блондинку, та устало фыркнула, но всё же стала постепенно вставать с кровати. — После этого сразу же во вторую операционную. — А на какую операцию? — мгновенно повеселев, поинтересовалась девушка, выглядывая из-под простыни. Женщина сложила руки на груди и, прищурившись, посмотрела на подчинëнную, пытаясь сохранить эту тайну в секрете. — Аортоканальное шунтирование, — всë-таки раскололась та и указала пальцем на дверь, призывая девушку к поднятию своей задницы. — Открытая операция на сердце?! — восхитилась Ева, мгновенно поднимаясь на ноги. — Вам с сахаром или без? — Без, — фыркнула та и вышла из палаты. Блондинка выскочила из больницы, попутно надевая на медицинскую одежду чëрное пальто, и быстро направилась в ближайшую кофейню. В приподнятом настроении та добежала до массивных стеклянных дверей и вдруг услышала позади себя оглушающий шум. Стëкла полетели в разные стороны, и вокруг послышались человеческие крики, девушка в ужасе посмотрела назад. За еë спиной находились две покарëженные машины, из-под капота валил дым, а люди пытались вытащить пассажиров. Ева рванула к машинам и увидела, как несколько мужчин пытались открыть заевшую дверь. Вскоре она всë-таки отворилась, и с пассажирского сидения вытащили девушку. Она была без сознания и с окровавленной ногой, осмотрев рану, девушка посмотрела на свою руку и увидела яркую красную жидкость. — Дайте ремень! — крикнула блондинка, разрезая карманным ножом штанину и прижав кулаком артерию в районе подколенной чашечки. Кто-то из свидетелей аварии сразу передал толстый кожаный ремень, и Ева быстро затянула его немного выше раны. Посмотрев на часы, та запомнила время наложения жгута и прочие подробности ранения, а затем записала их в блокноте и, оторвав лист, прикрепила его к одежде пострадавшей. — Пожалуйста, скажите им о повреждениях! — судорожно воскликнула девушка, протягивая сотовый телефон. — Алло, — Ева схватила устройство и прижала его плечом к уху. — Тут у девушки повреждена подколенная артерия и закрытый перелом ноги, водителей ещё не осматривала, но… — Ева посмотрела в сторону столкнувшихся машин и увидела, как вытаскивали второго пассажира, который был в сознании, но в состоянии сильного шока. Ева в ужасе уставилась на него и ненадолго забыла про диспетчера. — Второй пассажир в относительно нормальном состоянии, — с трудом выдавила та и попыталась сконцентрироваться на происходящем. Всё ещё не веря в происходящее, та подошла к парню и немного наклонилась, стараясь рассмотреть его черты лица: блондинистые волосы были растрёпаны, а его зеленые глаза смотрели в упор на Еву, но сам парень явно был в большем замешательстве, чем она сама. — Юра, ты меня слышишь? — прикусывая губу, спросила блондинка, убрав несколько прядей с его лица. Плисецкий нахмурился и несколько раз быстро заморгал, пытаясь прийти в себя. — Кристина? — еле слышно спросил он, фокусируясь на лице девушки. В этот момент внутри у неё что-то ёкнуло, но вдруг мужчина позади закричал что-то невнятное, и из одной машины наконец-то вытащили водителя. Спустя пару секунд раздался вой сирен, и к месту происшествия подъехали несколько машин скорой помощи. Через минут десять всех пострадавших уже везли в больницу. Ева сидела в автомобиле и пыталась успокоиться. Судьба решила нагнуть все планы блондинки и подкинуть сюрприз из прошлого прямо ей под нос именно тогда, когда она всё-таки смогла о нëм забыть.***
*** — Юр, ты чехлы не забыл? — крикнула девушка с кухни. Тихо матерясь, Юрий в обуви проскочил в спальню и, стащив со стола две бордовые резиновые штуковины, вприпрыжку побежал к двери. — Ну и свинья ты, Плисецкий, — фыркнула блондинка, дав фигуристу смачный подзатыльник. — Ты зачем по белому ковру в сапогах прошёлся? — Отвали, потом постираем, — фыркнул Юрий, в спешке надевая куртку. — Не постираем, а постираю, — поправила его Ева, ехидно улыбаясь. — Я стирать его не планирую, так что вечером тебя ждёт ванна, свечи, щётка и кошачьи какашки, которые ты обещал убрать ещё вчера. — Причём тут свечи? — Плисецкий вскинул бровь и удивлённо уставился на собеседницу. — Авария на электростанции, света нет. — Предлагаешь мне стирать ковёр в темноте? — Будешь размышлять об этом вечером, а сейчас уходи, — девушка крепко обняла парня и тяжело вздохнула, пытаясь не разреветься. — Ты же останешься? — еле слышно спросил Юрий, обнимая блондинку в ответ. Та прикусила губу и почувствовала, как по щеке прокатилась слеза. — Так и думал, что не решила. Плисецкий хлопнул дверью и быстро побежал по лестнице, не дожидаясь лифта. Ева прижалась лбом к стене и шмыгнула носом. — Решила…***
— Я ошибалась, белобрысая, от тебя всë-таки есть польза, — Эмма похлопала блондинку по плечу и всунула ей в руки несколько папок. — Это теперь твои пациенты, и, кстати, где мой кофе? — Вы серьëзно? — протянула девушка и, вскинув бровь, с непониманием уставилась на ординатора. Та самодовольно улыбнулась и, показав интерну два больших пальца, радостно скрылась в лифте. — Эх, Евчик, повезло тебе, — Грета тяжело вздохнула, оперевшись локтями о стойку регистрации. — Тебе тако-о-ой мальчик симпатичный попался, это точно судьба! — Ага, было бы идеально, если бы он не был моим бывшим, — недовольно фыркнула блондинка и прислонилась головой к стене. — Что мне делать?! — А тебя это каким боком к фигуристам понесло?! — удивилась та, шокировано вытаращившись на подругу. — Ох, знала я, что ты что-то скрываешь! — Слушай, а у тебя что? — поинтересовалась Ева, быстро переведя разговор в другую сторону. — Кровавый понос и парень с кокаином в желудке, — безэмоционально протянула Грета, закатив глаза, затем часы на её запястье завибрировали, и, фыркнув, как лошадь, та понеслась к пациенту. Девушке ничего не оставалось делать, кроме как смириться с действительностью и, намотав сопли на кулак, храбро вломиться в палату пациентки. — Кристина Карпова, верно? — уточнила блондинка, заперев за собой дверь. Перед ней лежала молодая девушка лет двадцати с длиннющей золотистой шевелюрой и красивыми темно-зелёными глазами. — Да, доброе утро! — пациентка широко улыбнулась и отложила книгу в сторону. Ева потёрла свои синяки под глазами и почувствовала себя ничтожеством на фоне этой идеальной девицы. И Кристина, и Юрий ранее были прикреплены к другому доктору, но тот после первого же дня от них отказался. С Плисецким всё было и так ясно, но вот девушка на фоне других пациентов, наоборот, казалась адекватной, так ещё и немецкий как родной знала, что значительно облегчало задачу. — На сегодня хватит, — сказала Ева, закончив осмотр. — Если что-то случится, просто нажмите на кнопку. Кристина учтиво улыбнулась и закивала головой, а когда блондинка почти вышла из палаты, та вполне отчётливо на русском обозвала её мразью. Девушка остановилась, услышав ругательство в свой адрес, и, нахмурившись, посмотрела на пациентку, надеясь на то, что ей это просто послышалось. Карпова с лёгкой улыбкой на лице продолжила читать книгу, наматывая на палец прядь волос. — Кстати, сегодня обед будет на час раньше, — на русском ляпнула Ева, ехидно улыбнувшись, и, заметив замешательство на лице Кристины, та облегчённо вздохнула и вышла из комнаты, направившись в соседнюю палату. — Доброе утро, — спокойно сказала блондинка, войдя в помещение. Юрий валялся на кровати и не соизволил одарить вниманием своего лечащего врача. — Мы провели несколько исследований на обнаружение крови в брюшной полости и её примеси в спинно-мозговой жидкости, результаты ничего не показали, и, думаю, задерживать вас здесь долго не будем. Женщина, сидящая рядом, всё перевела на русский язык, и, проигнорировав это, парень недовольно фыркнул и сложил ноги на тумбочку, продолжая залипать в экран телефона. Ева тяжело вздохнула и покачала головой, в очередной раз подчёркивая, что годы идут, а Плисецкий не меняется. — Юрий! — крикнул Яков, бесцеремонно ворвавшись в палату. — Чего так темно?! — мужчина дернул за нить жалюзи и увидел весь состав медсестёр, пристально наблюдавших за ними по ту сторону окна. Молча вернув всё в прежний вид, он подсел к парню и стал расспрашивать его о самочувствии. Судя по тому, как блондин огрызался и пытался выпроводить тренера из палаты, Ева поняла, что беспокоиться о его здоровье не стоит, и медленно попятилась к двери. — Scheisse! — воскликнула девушка, споткнувшись о разбросанные по комнате коньки и смачно свалившись на пол. Яков, Юрий и переводчик уставились на корявого интерна, и кое-кто из них даже успел ехидно посмеяться. — И эта лошня меня лечить должна? — усмехнулся Плисецкий, вскинув бровь. Ева с трудом встала на ноги и стала судорожно поднимать папки. — Мне это переводить? — спросила переводчица, стараясь сказать это как можно тише, но девушка всё равно её услышала и повернулась к присутствующим лицом. — Юрчик в прекрасном состоянии, никаких травм, мешающих фигурному катанию, нет, хотя, травм у него нет вообще, можете забирать своего «ангелочка» ближе к концу недели! — недовольно воскликнула блондинка и, уходя, хлопнула дверью. — Ева?! — удивлённо воскликнул парень, проводив девушку взглядом. — Ева! А ну стой, скотина! Плисецкий соскочил с больничной койки и помчался за девушкой, проклиная при этом всё на своём пути. Сама виновница торжества вышла в холл, с намерениями поговорить с ординатором и поменяться пациентами с другим интерном. — Вернись в палату, я не собираюсь с тобой разговаривать! — недовольно зарычала Ева, остановившись посреди помещения. — Ну уж нет, ты мне всё теперь расскажешь! — покачивая головой, крикнул Юрий и сложил руки на груди. Блондинка злобно нахмурилась и повернулась к собеседнику лицом, повторив тот же жест. — Ну и о чём же ваше высочество хочет поговорить? — поинтересовалась Ева, безэмоционально посмотрев на Плисецкого, в отличие от неё, парень готов был молниями кидаться и без объяснений со стороны девушки уходить не собирался. — А ты прямо не знаешь?! — возмутился Юрий, блондинка недовольно фыркнула, ведь последнее, что хотелось бы ей когда-нибудь делать — это ворошить прошлое и объясняться перед разъярённым фигуристом. А ворошить прошлое, объясняясь перед разъярённым фигуристом, было выше её сил, но в данный момент она была в критической ситуации и убегать от разговора было бы большой глупостью. — Хорошо, — набравшись смелости, проворчала Ева. — Я уехала, потому что Барановская тонко намекнула мне, что я тяну тебя на дно и со мной тебе не светит ни одна золотая медаль! — Что за херня?! Чемпионат мира среди юниоров я как бы после встречи с тобой выиграл! — воскликнул парень, сжав пальцы в кулак. — Что за эгоизм?! — Я это вообще-то ради тебя сделала, идиот! — перешла на крик девушка. Между конфликтующими образовалась своя атмосфера, и даже ординаторы, удивлённо уставившись на некогда самого тихого из своих интернов, молча стояли в сторонке. — А ты вообще представляешь, каково мне потом было?! — Плисецкий сделал ещё несколько шагов вперёд и ткнул пальцем в грудь девушки. — Дура! — Мудак! — Овца! — Придурок! — Я люблю тебя! — И я тебя! Ева сложила руки на груди и, нахмурившись, отвернулась в сторону, Юрий сделал то же самое, и только через пару минут до конфликтующих дошло, что они сейчас ляпнули. Блондинка покраснела и нахмурилась ещё больше. — Всё? — тихо спросила девушка, робко посмотрев на собеседника. — Ненавижу! — зарычал Плисецкий и, внезапно схватив Еву за талию, поцеловал. Сразу же ответив на поцелуй, блондинка крепко прижалась к парню. В этот момент она снова почувствовала бабочки в животе и необъяснимую лёгкость, словно ей всё ещё шестнадцать и те долгие годы, что прошли после их последней встречи, окончательно превратились в самую большую глупость, которая только могла произойти. — Теперь-то ты останешься со мной? — Навсегда.