Half-hearted

День выдался на редкость необычным для Асгора. Этот маленький человек, падение Барьера, Ториэль, вернувшаяся во дворец. Мысли отчаянно сопротивлялись и не хотели собираться в очередь спокойно, посему, чтобы хоть как-то их успокоить, король занимался привычным для себя делом – ухаживал за цветами в тронном зале. Было необходимо найти посла, который бы смог договориться с людьми, но уже было ясно, кто подходил на эту роль, после и самостоятельно взглянуть на мир, который был над горой, а там ещё и желающие выйти в числе первых и те, до кого слухи дойти не успели. Словом, нужно было собраться с мыслями в привычной спокойной обстановке, да и кто будет ухаживать за цветами, когда монстры покинут это место? Так неспешно рассуждая, Асгор, вооружённый лейкой, неспешно обходил зал. Тихих шагов вошедшего посетителя почти не было слышно. Азриэль помнил этот зал. Тот самый, где он и обратился в прах, из которого возникли эти цветы. Входить в него на своих двух ногах было немного непривычно, но ещё больше его волновала встреча с отцом. Вошёл Азриэль тихо, травяной ковёр приглушал его шаги, так что Асгор не сразу обернулся. — Да? — привычно спросил он. Азриэль замялся, он не знал, что сказать, слишком всё было непривычно, слишком много эмоций было в этом моменте. Столько лет быть так близко к своей семье, но не быть способным хоть что-то почувствовать к ним. Теперь этот кошмар был позади, всё закончилось, но и новой жизни ещё только предстояло начаться. Наконец, Асгор обернулся. С тихим стуком лейка выпала из его лап, а вода полилась сквозь стебли цветов небольшим ручейком. Было сложно поверить в то, что это происходило взаправду. — Этого не может быть… — на глаза короля навернулись слёзы, ибо пропадать Азриэль и не думал. Это был действительно он, живой, точно с ним ничего и не случилось тогда. — Эм, — сложив руки за спиной, Азриэль до сих пор искал слова, некоторую уверенность ему придала скрытая за тенью колонны фигура, что стояла рядом с Асгором. — Привет, п-пап…? Подойдя к Азриэлю ближе, Асгор встал на колено, наклонившись, и протянул к нему лапу, боясь, что это просто игра разума и в итоге на месте Азриэля будет кто-то другой, ведь голос был настоящим. Но нет, он почувствовал его мягкую шёрстку, эту до боли знакомую щёку и ухо. — Азриэль… — только и мог сказать Асгор, когда ощутил, как лапка сына касается его собственной, а шерсти коснулась слеза. — Мой ангел… Сдерживать себя не имело смысла, ведь это были слёзы счастья для них обоих. Обхватив лапу Асгора, Азриэль мягко прижался к ней. Это и для него не было сном. Настоящий сон, лишённый души и каких-либо чувств, закончился. Сложно сказать, как долго они так просидели друг с другом, время роли не играло, да и кто обращал на него внимание в такой момент? Ну, возможно, за исключением фигуры в полосатом свитере за колонной и Ториэль, которая тоже вошла в зал. Всё же их сходство с Асгором было неоспоримо – она тоже потеряла дар речи, когда увидела своего сына живым и здоровым. — Тори! — воскликнул Асгор, едва увидел любимую. — Он вернулся, Азриэль вернулся! На этот раз, даже не попросив «не называть её Тори», Ториэль тихо подошла к ним и присоединилась к объятиям. Наконец тот трагический день можно будет оставить в прошлом, как страшный сон. Конечно, многое успело произойти за эти годы: что-то изменилось, что-то уже никогда не будет прежним, но, возможно, ещё больше вещей теперь восстановятся. Вновь почувствовать, что твоя семья полна, было настоящим сокровищем для них. Или не совсем полна. Кого-то, кто успел стать её частью, не хватало, а позади с улыбкой вздохнула Фриск. Ей было несколько сложно понять, что именно сейчас чувствует как сам Азриэль, так и его родители, но наблюдать за их счастьем было приятно. — Но как такое возможно? — Ториэль отошла от счастливого шока первой. — Какая магия смогла сделать это? — Фриск, — радостно воскликнул Азриэль. — Она отдала мне часть своей души! — Неудивительно, что у меня не было и шанса, — усмехнулся Асгор, правда, взгляд Ториэль, на секунду приведший его в чувство, напомнил, что некоторым вещам нужно время, чтобы остаться в прошлом. — Но где она сейчас? — поинтересовалась Ториэль. — И что с ней? Человек смог выжить с половиной души? — Э-э-э-э, — счастливый до этого момента Азриэль смутился. — Не знаю, как сказать. Говорить ему не пришлось, Фриск вышла из тени сама, пусть на её мордочке и была видна небольшая грусть. Она тоже волновалась о том, как воспримут её превращение Ториэль и Асгор. И в глубине души надеялась на один возможный исход, мысль о котором пришла ей в голову, когда она оказалась в Руинах. — Не может быть, — застыл в изумлении Асгор. — Человек… Фриск? — Людей тут больше нет, — тихо повторила слова Санса Фриск, опустив мордочку. Она сама не понимала, что чувствует, грусть или радость? — Теперь я… как вы. Отпустив Азриэля, Ториэль подошла к девочке. Она помнила каждого ребёнка, упавшего к ним, но Фриск была особенной. Конечно, не она одна была спасена от подлых ударов Флауи, но именно её решимость изменила все Подземелье. Мягко погладив побелевшие волосы, Ториэль обняла её. Она до сих пор помнила ту взъерошенную голову, то, как Фриск пыталась поболтать с манекеном и как укладывала девочку в кровать. Казалось, что это было так давно. И вот Фриск снова стоит рядом с ней, пусть и переставшая быть человеком, но сохранившая главную свою черту – любовь. Не имеет значения, человек ты или монстр или какого цвета твоя душа, любовь всегда остаётся неизменной. Маленькие лапки коснулись затылка Ториэль, Фриск крепко обняла её в ответ, пусть для этого и пришлось привстать. — Можно я, — чуть замялась Фриск. — Буду называть тебя мамой? У Ториэль вновь перехватило дыхание. Она уже называла так её однажды, по телефону, но тогда это казалось так, словно Фриск просто очень ценит её заботу. Сейчас же эти слова звучали совершенно иначе, она словно чувствовала то, что имеет в виду Фриск. Даже несмотря на её превращение, было ясно, что ей было некуда возвращаться в мире людей, теперь же она была не просто монстром. Словно сама судьба в тот день решила улыбнуться семье Дримурров. — Даже если бы ты осталась человеком, ты знаешь, что да, — прикрыв глаза, Ториэль поцеловала её в щёку. — Мы всегда будем заботиться о тебе. — Азриэль ведь не против, чтобы у него появилась сестра? — улыбнулся Асгор, подошедший к ним. — Фриск Дримурр – очень здорово звучит! — радостно подтвердил Азриэль. — И у тебя появился такой маленький и милый хвостик, — с умилением заметила Ториэль тот самый хвост, принесший столько радости и отключку Альфис. Фриск оставалось только вздохнуть. Интересно, сколько раз она ещё это услышит и не поэтому ли Ториэль носит платье? Теперь их семья была полной вновь во всех смыслах. Никто не приходит ни в чью жизнь просто так, каждый монстр или человек оставляет в ней свой след, меняя её к лучшему. Даже Чара, чьи действия принесли столько несчастий, сыграла свою немаловажную в этой истории роль. Пусть лишь Азриэль и помнил о всех её странностях и необычных желаниях, память о ней осталась доброй, а на месте людской сестрёнки появилась Фриск, ставшая ещё ближе. И потом, у Чары не было такого хвостика.

***

Выход на поверхность казался ещё одним путешествием, которое предстояло совершить небольшой компании монстров. Спустя столько лет увидеть мир вне Подземелья, изменившийся, для всех это было в новинку, для Фриск же великое множество вещей тоже изменилось. Забравшись на гору Эббот, она была человеком, теперь же возвращалась, как монстр, для неё этот мир откроется с новой страницы точно так же, как и для всех остальных. Вот потолок длинной пещеры поднимается всё выше и выше, по её стенам струится свет, отдающий красноватым маревом. Похоже, был уже вечер. Оказавшись на поверхности, перед монстрами предстало закатное солнце. — А оно больше, чем я предполагал!! — восхищённо проговорил Папирус. — Ты ещё Луну не видел, — хихикнул Санс. По одну сторону от семейства Дримурров находились братья-скелеты, по другую Альфис и Андайн, встречающие первый в своей жизни закат друг с другом в тишине, наслаждаясь столь романтическим моментом. Ну, или почти в тишине, не считая громогласного Папируса неподалёку. — Как насчёт фото на память? — предложила Альфис, внезапно вспомнившая, зачем она принесла с собой эту странную штуку. — Фото? — почесал затылок Асгор. — И как это работает? — Э-э-э, — поёрзала Альфис. — Я думаю, нужно где-то что-то нажать, но поэкспериментировать не было времени, я нашла его только сегодня утром и... Фриск, подошедшая к устаревшему аппарату, всем своим видом дала понять, что знает, что нужно делать. Расположив на ближайшем булыжнике фотоаппарат настолько ровно, насколько это было возможно, Фриск установила таймер и, спеша, побежала к остальным, на ходу стараясь развернуться, благо Азриэль очень вовремя оказался рядом. Яркая вспышка и на фото был запечатлены первые оказавшиеся спустя столь долгое время на поверхности монстры. Папирус, Великий и Прекрасный, его чуть смутившийся старший брат, Ториэль, положившая лапу на черепушку Санса, что и вызвало необычный румянец у скелета, стоявшие с левой стороны. Вновь ушедший в себя Асгор, чьи мысли явно были заняты чем-то, о чём знал только он сам, по привычке широко улыбающаяся Андайн, Альфис, как всегда, смущённая донельзя, справа. И, в самом центре, счастливые Азриэль и Фриск, радость которой читалась как на выражении мордочки, так и в глазах.