Там, где соединяются звёзды

Финал. Да Лену даже не пугал тот факт, что опять придется кучу часов торчать на репетициях! Ведь сегодня самый главный день в ее жизни! Он без вариантов изменит всё. Если сейчас ее кто-то знает, то, скорее всего, после неудачного выступления и неоправданных надежд она забудется. Да и Штеф, возможно, поменяет к ней отношение. А если победит, то всё, прощай Ганновер, здравствуй, новая жизнь, новые моменты, новые приоритеты. Череда репетиций проходила, как сон. На сцену – со сцены – в зал. Как на автомате. Порой Лену даже посещала мысль, что она спит, и девушка периодически щипала себя за плечо. Гримеры одели ее в короткое черное платье, нанесли макияж, сделали причёску. Для губ выбрали цвет ярко-вишневый, который почему-то сразу очень понравился Лене. Алекса сегодня она видела не раз, но он мелькал, а не присутствовал постоянно. У него тоже много дел перед финалом, и Майер это понимала. Ей уже тысячу раз позвонила мама, Дженни, Макс и куча других бывших одноклассников, все дружно желали удачи и повторяли, как эхо: «Мы верим в тебя». «Надо и мне в себя верить!» – решила Лена. Штефан снова перешел на гитару. С сожалением солистка узнала, что смотреть сможет не все номера, так как продолжительное время перед своим выступлением ей надо репетировать. Сафура из репетиционной не вылезала. Она и открытие не посмотрит, когда ей? А вот Лене было очень интересно посмотреть выступление Алекса, она ждала этого с нетерпением. И когда на экране началась заставка, когда начался тот самый роковой момент, она прокручивала в голове последний разговор с Рыбаком. Он стоял возле выхода на сцену и легонько напевал себе под нос. Лена неуверенно подошла к нему и дотронулась до плеча. Тот мгновенно обернулся. – Хотела пожелать удачного выступления, – улыбнулась она. – Рука не болит? – Нет, – тоже с улыбкой ответил он. – Спасибо. Ты как? – Не знаю, – призналась она. – Сложно описать. – Я тебя понимаю. Сам до конца не мог поверить, где я участвую. А когда баллы поползли вверх, так и вообще. – Мне бы хотя бы текст на сцене не забыть. – Не забудешь. Еще увидимся до твоего выступления. Приду к вам в репетиционную. – Это хорошо, – она помедлила. – Я думаю, что сейчас мне очень важна именно твоя поддержка. – Почему именно моя? – Ты же опытный в этом плане, и… когда Штефан говорит эти же слова, они звучат неубедительно. А у тебя наоборот. – Ну Штефан же тоже участвовал. – Десять лет назад. – Не самый большой срок. – Возможно, ты прав, но… – Александр, готовься! – скомандовал кто-то из главных организаторов, подойдя. – Лена, проходи в зал. Посмотришь оттуда, начинается, – посоветовал он. – Хорошо, Алекс… Действительно, почему ей так важна его поддержка? Штефан же даже, наверное, более опытный артист. И продюсер, ее продюсер. Так почему от слов Алекса ей становится гораздо легче, а от слов Штефана – чуть-чуть? Сама идея открытия была очень интересной. Показали Лугано в Швейцарии, первый город, принимавший Евровидение. Как семья собирается смотреть его по маленькому черно-белому телевизору. Как от улыбающихся детей вылетают маленькие шарики-мечты, разделенные моменты (ведь не даром девиз конкурса – Share the moment), и летят вперед потоком через горы, города, озера, через время… Вена 1967… Брайтон 1974, город, в котором победила ABBA с песней, признанной лучшей в Евровидении… Париж 1978…Дублин 1981…Мюнхен 1983… «После победы Николь, единственной немецкой победительницы…» – пронеслось в голове Лены. Брюссель 1987…Стамбул 2004… и, наконец, Москва 2009. И уже оттуда шарики летят в Осло. В Осло 2010. «Как бы ни закончилось это Евровидение, – решила Лена, – оно всё равно уже много изменило в моей жизни.» И вот огоньки долетают в зал. И на экране из них соединяется девиз Евровидения этого года. Потом появляются видео как бы болельщиков каждой финальной страны. Начиная с Соединённого Королевства и Франции, и заканчивая Норвегией. Александр Рыбак обращается к участникам со словами: – Добрый вечер. Моё имя Александр, и я просто хочу пожелать всем удачи. Пусть победит лучшая песня. В этот момент начинает играть уже год знакомая всей Европе песня, набравшая наибольшее количество баллов, поставившая абсолютный рекорд. Алекс стоял на сцене со своей скрипкой и играл ту песню, которая принесла ему победу. Лена знала, что «Fairytale» написана для его бывшей девушки Ингрид. Они расстались уже шесть лет назад. Every day we started fighting Every night we fell in love No one else could make me sadder But no one else could lift me high above I don’t know what I was doing When suddenly we fell apart Nowadays I cannot find her But when I do we’ll get a brand new start! – Один, два, три, начинаем! – закричал он. Люди в зале стали петь припев. – Продолжайте! Сзади танцевали группа людей. Алекс начал играть те самые мотивы. – Готовы ли вы разделить этот момент? – воскликнул он. She’s a fairytale yeah Even though in hurts Cause I don’t care if I lose my mind I’m already cursed! И хоть песня была действительно про Ингрид, он думал не про нее. Он думал про Лену. Причем последнюю неделю почти не прекращая. «У него самый лучший голос из тех, которые я когда-либо слышала!» – мысленно восхитилась Лена. Но не отогнала. Честно говоря, сегодня ей было всё равно, о ком из своих «огней» она будет думать. Но думалось сегодня только об Алексе, а Майер и не сопротивлялась.

***

Сейчас выступит Сафура. На экране уже показали флаг Азербайджана, волнение болельщиков. Заиграли первые аккорды. Майер видела, что Сафура очень волнуется, хотя та старалась неплохо это скрывать. Но лучшую подругу не обманешь… I don’t know how to stop, How to stop These tear drops That drip drop, drip drop Drip drop, drip drop Лена почувствовала, что подошел Алекс, обернулась и поняла, что не ошиблась. Он улыбнулся ей и стал рядом. I don’t wanna run, Run away from myself And be lost again Шлейф ее синего платья развевался по сцене, а Сафура пела. Уже более уверенно, чем в начале. Когда выступление было окончено, Лена искренне и громко аплодировала. Как и Алекс. – Как дела? – спросила Лена. – Смотря как у тебя. – Какая связь? – рассмеялась она. – Ну, я же за тебя болею. Так как у меня дела? – Получше. – Вот. Получше. – Что это? – Майер указала рукой на поющего испанца. На сцену вышел какой-то человек, явно не вписывающийся в номер, да и на репетициях его не было, и начал кривляться под музыку. – Я не знаю… – удивленно произнес Алекс. Человек абсолютно не попадал в движения. Стало понятно, что это какой-то хулиган, намеревавшийся сорвать выступление. И чем ему не угодила Испания? А у певца и подтанцовки железные нервы. Вот так вторгаются, а они сохраняют спокойствие. На сцену вышли два охранника, завидев их, человек спрыгнул в зрительный зал, а те – за ним. Вроде бы всё закончилось хорошо. Но странно оценивать выступление с посторонним вмешательством. – Следующая Норвегия, – проговорила Лена. – Как думаешь, победите? – Нет, – ответил Алекс. – Если бы ты не участвовала, то может быть. Мне кажется, Дидрик вообще гораздо лучше, чем я. – Глупости! – воскликнула немка. – Такого не может быть! – Чего не может быть? Что Дидрик лучше, чем я? – удивился Алекс. – Да, – ответила Лена. Она помолчала. – Ты вообще лучший певец, которого я знаю. Он так тепло улыбнулся, что немке захотелось поцеловать его улыбку. Это желание напугало ее гораздо больше, чем желание пригладить волосы. – Спасибо, конечно. Мне приятно от тебя это слышать, – произнес он. Потом Молдова, потом Кипр... Ирландия десятая. Интересно было бы поговорить с Нив: каково это, через семнадцать лет после победы выступать в финале? Штефан отозвал Лену репетировать именно во время выступлению Нив. Алексу пришлось еще до того уйти отвечать на вопросы прессы, требовавшей его внимания. Но он считал себя обязанным присутствовать на последней предфинальной репетиции и пообещал, что скоро подойдет. – Лена, двигайся быстрее, пожалуйста, – попросил Штефан, когда они огибали коридор. – Я и так дал тебе подольше концерт посмотреть. – Спасибо, – улыбнулась она. – О, смотри, там Алекс. Перед камерой. – Ты его что, никогда не видела, что ли? – Давай подкрадемся к нему? – предложила Лена, проигнорировав вопрос. – Зачем? – Просто так. Штефан секунду подумал. – А давай! Лена и ее продюсер с таинственным видом, на полусогнутых, стали подбираться к Алексу, который уже смотрел на них удивленным взглядом. Сравнявшись с Рыбаком, Лена привстала и поставила ему по «два пальца» за каждым плечом. Именно в тот момент, когда он смотрел в камеру. Улыбались журналисты, и Алекс оглянулся на девушку с улыбкой. И не знала Лена, чем бы это закончилось, если бы не Штефан, дернувший ее за руку. Майер помахала Алексу рукой, и вместе с Раабом пошла в комнату репетиций. Конечно, не мудрено, что журналистов данный «инцидент» очень заинтересовал. И, конечно, не мудрено, что видео залили в интернет. Но сейчас это мало волновало Лену. Даже больше – совсем не волновало. Она подошла к своему место в комнате и села, закрыла одно ухо. Заиграла гитара, запели бэк-вокалистки и Лена вступила. Через пару минут зашел Алекс, и, кивнув и улыбнувшись, так как песня была в самом разгаре, занял привычное место. Майер заметила, что он включил камеру, это вызвало ее улыбку. Вдруг заглянули журналисты, показав своим видом: «Мы не помешаем». Они сняли поющую Лену, и Алекса, он сначала покрутил пальцем у виска: «Эта песня – что-то невероятное», а потом показал поднятый большой палец. Когда песня закончилась, Штефан произнес: – Это неплохо. Это хорошо. Третье место точно, а может и выше… Журналисты вышли.