Отправная точка

Это явно был своеобразный способ унизить меня. Медсестра Джеймса Барнса! Сиделка! И это после трех лет работы в исследовательской лаборатории, участия в экспериментальных изучениях новых соединений и разработки нового лекарства! А теперь я — обычная сиделка Барнса. Прошло больше полугода с его погружения в криосон. За это время было проведено множество исследований, анализов разнообразных стратегий лечения, некоторых экспериментов. Больше пяти десятков квалифицированных психологов прошли различные тесты и проверки, и только одна девушка примерно твоего возраста прошла все проверки и была допущена до работы с Барнсом. — Почему я должна ухаживать за ним? — ворчала я, направляясь в палату, которая на ближайшие месяцы должна стать пристанищем Джеймса. — Я разговаривал с миссис Наила, она сказала, что ты больше остальных работала с ним, — ответил Бен, шагавший рядом. — Подумаешь, покопалась в его мозгах, — я пожала плечами. — Даже не в буквальном смысле. Почему я не могу дальше заниматься разработкой того лекарства... — На это у нее тоже есть ответ. Там не совсем в порядке химическая формула, эксперименты один за другим терпят поражение... — Ну, так я могла бы над этим работать, а не следить за тем, как проходит реабилитация Барнса! Мой приятель ничего на это не ответил. Да и что он мог сказать? Проводив меня до нужной двери, парень попрощался со мной и ушел восвояси. Я тяжело вздохнула и, повернув ручку, вошла. Обстановка была поистине больничной, но с некоторыми добавлениями для удобства пациента: кровать, оснащенная несколькими приборами и пультом управления, тумбочка, платяной шкаф (я сомневалась в надобности этого предмета), кресло и письменный стол со стулом. «Он будет заново вспоминать все, что переживал, и ему нужно будет переносить воспоминания на бумагу», — сказала мне как-то Кейти, психолог, которую назначили на работу с Джеймсом. Так вот стол и оказался тут. В его ящиках были пустые блокноты, стопки бумаги и много ручек и карандашей. Напротив кровати находилась дверь, ведущая в уборную. Джеймс уже лежал на кровати. Аппарат, установленный слева, свидетельствовал о том, что его пульс приходит в норму, и мужчина скоро проснется. Я достала из кармана перчатки, надела их и опустилась в кресло. Дожидаясь его пробуждения, я стала бездумно рассматривать Барнса. Его внешний вид не особо изменился спустя полгода. Волосы подстригли чуть короче прежнего, щетину сбрили, обрубок, оставшийся после потери кибернетической руки, покрыли эластичной пластиной. В остальном же это был тот самый Джеймс Барнс, который когда-то оказался в стенах лаборатории с просьбой погрузить его в криосон. Наконец, его веки затрепетали. Глубоко задышав, мужчина открыл глаза, но не шевелился, внимательно осматриваясь по сторонам. Тогда я осторожно подошла к нему. — Привет. Меня зовут Тереза Адамсон. Ты находишься в исследовательском центре Ваканды, помнишь? — Какой сейчас год? — хрипло спросил Джеймс, уставившись на меня с подозрением. — 20**. — Год не прошел? — он нахмурился. — Нет. Тебя разморозили для одного эксперимента. Ничего страшного, уверяю, сплошная болтовня. Ты как, нормально себя чувствуешь? Барнс задумался, анализируя собственные ощущения. — В голове все путается, — наконец, сказал он. Я кивнула. Это было ожидаемо, и для этого у меня с собой было необходимое вещество. Взяв с металлического столика на колесиках шприц, я наполнила его этим веществом и склонилась над своим пациентом. Однако тот среагировал молниеносно. Чуть приподнявшись, он перехватил мою руку здоровой ладонью. Пульс его участился, но Барнс не обращал на писк прибора никакого внимания, сосредоточив взгляд на шприце. — Ау, — произнесла я терпеливым и ровным голосом. — Я — твоя медсестра, Джеймс, все в порядке. Я не собираюсь тебя убивать. Это — спецраствор, он нужен для нормализации работы организма после криосна. Клянусь своей работой, которую я уже начинаю ненавидеть... Неизвестно, что повлияло на его решение, но Барнс все же отпустил меня и позволил сделать укол. — Это уже было, да? — неожиданно спросил он. Вопрос сбил меня с толку, но я соориентировалась, вспомнив и поняв, о чем говорил мужчина. — Почти. Я брала у тебя кровь перед криосном, — кивнула я. — Точно... — протянул Джеймс. — В голове столько всего... Как-то странно. — Сейчас немного полежи, чтобы лекарство начало действовать. Вздохнув, Барнс опустился на подушку. Его пульс вскоре снова пришел в норму. Я убрала использованный шприц и вернулась в кресло, чтобы вместе со своим пациентом немного подождать. — Это глупо, — сказал Джеймс спустя несколько минут. — Валяться вот так под вашим присмотром. — Согласна, но сейчас так надо, — я пожала плечами. Когда необходимое время прошло, я сказала Барнсу, что он может вставать. Размяв затекшие мышцы, которые частично вернулись к нормальному функционированию благодаря спецраствору, мужчина отправился в уборную. В это время я, скрипя зубами от злости, принесла ему поднос с едой. «Нечего бывшему наемнику разгуливать по зданию в поисках кафетерия, — говорила мне миссис Наила. — Приноси ему еду самостоятельно, и каждый раз, когда будешь уходить, запирай дверь на ключ». — Вы будете следить за мной сутками? — поинтересовался Барнс, усаживаясь за письменный стол, на котором стоял поднос с едой. — Меня к тебе приставили, так что да, — призналась я. — Это хреново. — Точно, — согласилась я, не вполне понимая, чье положение он так оценивал: свое или мое. После того, как он поел, я осторожно проверила наличие шприца с успокоительным в кармане и обратилась к Джеймсу: — Сейчас тебя ждет психолог для беседы. Эти беседы будут происходить ежедневно в одно и то же время. После них ты, по сути, можешь заниматься своими делами, но не выходя из своей палаты. Все ясно? — Да, мэм. — Тогда прошу на выход. И, пожалуйста, не старайся сбежать, — тихо попросила я. Мужчина не изменился в лице, а только кивнул. — Это не в моих интересах.