Часть 5.
20 января 2017 г. в 11:34
Диана считала, что поездка в исправительное учреждение, в котором содержалась Оливия Сандерс, была бесполезной тратой времени. Она потратила несколько часов, чтобы добраться туда, и еще столько же времени ушло на обратную дорогу, а пользы никакой.
Ожидая заключенную, женщина-агент пыталась связать дело Оливии Сандерс с Вудфордом, но получалось плохо. Изучив оба дела вдоль и поперек, Бэрриган пришла к выводу, что совершенно не понимает, чем эта Оливия так задела ее прежнего босса. Почему Питер так отчаянно цепляется за эту преступницу? Диана не знала ответа на этот вопрос. Но вместе с тем агент прекрасно понимала, что такой агент как Питер Бёрк никогда просто так ничем не интересуется. В этом должен быть какой-то смысл. Агенту ФБР казалось, что ответ где-то совсем рядом, на поверхности, но истина каждый раз ускользала от нее, едва только Диана пыталась внимательнее к ней присмотреться.
Решив, что непременно добьется от своего бывшего начальника внятных объяснений (все-таки она не раз доказывала Бёрку, что на нее можно положиться, а с переводом в Вашингтон ничего не поменялось), агент Бэрриган с интересом уставилась на вошедшую в комнату для свиданий девушку.
Оливия Сандерс выглядела точно такой же, как в день задержания, и даже ужасный оранжевый костюм, который носили все заключенные без исключения, не мог подавить уверенность в ее глазах. Диана в который раз поймала себя на мысли о том, что для арестованной и приговоренной к нескольким годам заключения (в отличие от Кэффри, девушка получила гораздо больший срок) Оливия выглядит слишком уж спокойной, даже довольной. Это наблюдение агент ФБР сделала еще во время задержания и последовавшего после него допроса, а потом убедилась в своем подозрении во время судебного процесса, на котором мошенница вела себя так, словно ей грозило не обвинение в ряде нескольких серьезных преступлений, а мелкий штраф за парковку в неположенном месте. Еще тогда Диана озадачилась странным спокойствием преступницы, и сейчас, вновь встретившись с этим насмешливым и слегка высокомерным взглядом, убедилась, что, возможно, Питер прав… Что-то здесь явно не так. Либо эта девушка действительно не считает пребывание в тюрьме усложняющим жизнь обстоятельством, либо же она знает о чем-то или владеет чем-то, что не делает ее пребывание здесь бессмысленным.
Определенно, нужно к ней присмотреться…
К огромному разочарованию агента Бэрриган, из Оливии не удалось вытянуть ни слова. Девушка с равнодушной полуулыбкой слушала вопросы женщины (а возможно, и вовсе пропускала их мимо ушей) и предпочитала хранить молчание. Лишь ее взгляд с интересом сканировал нежданного посетителя, словно пытаясь определить, когда же у того закончится терпение и он махнет рукой на это бесполезное занятие.
Диана смирилась с нежеланием заключенной говорить спустя полчаса. Смерив до ужаса спокойную несостоявшуюся собеседницу тяжелым взглядом, она кивнула охраннику, оповещая, что закончила. Оливия никак не продемонстрировала, что огорчена этим фактом. В очередной раз у Дианы сложилось впечатление, что Оливия Сандерс находится здесь по собственному желанию, а не из-за оглашенного в зале суда приговора.
Однако заключенная все же умудрилась на время выбить из колеи агента Бэрриган еще больше, когда не ожидающая от нее хоть какой-нибудь ответной реакции Диана аккуратно складывала документы в папку. Раздавшийся тихо, с едва прикрытыми нотками веселья голос девушки прозвучал, словно удар грома:
— Передавайте привет агенту Бёрку и его другу.
Когда Диана подняла на девушку хмурый взгляд, Оливия лишь весело улыбнулась и позволила охраннику увести себя. Агент Бэрриган же осталась стоять посреди опустевшей комнаты для свиданий и задумчиво смотреть на закрывшуюся дверь.
Нет, эта Оливия не так проста… Диана была в этом уверена. Так же она была уверена в том, что именно так считает и Питер Бёрк. А еще ее прежний босс, очевидно, считает, что она может быть связана с их новым делом, с Аланом Вудфордом. Диана не знала, как именно могли быть связанны эти двое, но она намеревалась это выяснить. Если Питер не желает информировать о своих подозрениях посторонних людей, то она знала, что ей он не сможет отказать в искренности. Годы службы в одной команде — это не просто появление дружеских чувств и привязанности, но рождение своеобразной семьи, всем членам которой можно безоговорочно доверять.
***
Нил находился в комнате для гостей, которую его гостеприимные друзья предложили ему в качестве спальни, с самого утра, спустившись на первый этаж лишь дважды: позавтракать и пообедать. Молодой человек понимал, что если он сам не спустится вниз в определенное время, то обеспокоенная Эл сама поднимется к нему, чтобы поинтересоваться, все ли в порядке. А все было совершеннейшим образом не в порядке, к великому разочарованию Кэффри. Попрощавшись с бывшей квартирной хозяйкой Нила, агент и его бывший напарник вернулись домой, в Бруклин. Нил сразу вознамерился подняться к себе в комнату, но был задержан Питером. Еще в машине, по пути домой, агент пытался убедить своего друга и себя заодно, что ничего ужасного в том, что Оливия смогла проникнуть в дом Джун и забрала одну из его работ (Рафаэля, если быть точным), нет. И это пока никак не доказывает, что она могла действовать от лица сбежавшего на днях преступника. Убедить Нила Питеру не удалось. Агент лишь сам почувствовал еще большую тревогу. Не нравилось ему все это. Очень не нравилось… — Нил, — остановил мужчина ступившего уже на лестницу друга и, когда тот остановился, продолжил. — Мы со всем разберемся. Кэффри ничего не ответил, лишь кивнул, после чего все-таки продолжил свое движение наверх, чтобы скрыться в дверях гостевой комнаты и полночи не раздеваясь пролежать на кровати, поглощенным в нерадостные мысли. В отличие от Питера Нил не сомневался, что Оливия и Вудфорд связаны, ему не требовалось для этого никаких веских доказательств. Его интуиция была тем экспертом, мнению которого ему не раз приходилось доверять. И единственное, что пока хоть как-то сдерживало молодого человека от действий, которые Бёрк непременно счел бы глупостью, было отсутствие Моззи. Коротышка обещал, что вернется к концу недели, и они, наконец-то получив необходимую информацию, начнут работать над планом. И Нил надеялся, что его приятель не выбьется из графика. За последние несколько дней Нил успел сотню раз убедиться в том, что зря он вернулся в Нью-Йорк и позволил Питеру с Эл и своим ностальгическим чувствам уговорить себя остаться. Он же знал, что ни к чему хорошему это не приведет. Знал, но ничего не смог с собой поделать. Кто же знал, что полтора года вдали от любимого города и друзей окажутся хуже, чем те четыре неполных года в тюремной камере… Кэффри надеялся лишь, что успеет все исправить. Исправить раньше, пока не станет поздно. Пока Вудфорд не сделает следующий шаг. А он его сделает. Нил был в этом уверен. «Надеюсь, тебе удастся что-нибудь выяснить, Моз…» — думал бывший консультант, спускаясь вниз, понимая, что своим долгим отсутствием уже, скорее всего, успел заставить волноваться Элизабет.
