Донор

      Тихо... Так тихо... Эта оглушающая тишина давила на мозг, заставляла кровь в виска биться сильнее. Голову, словно гигантский йо-йо, кидало то вправо-то влево. Противный ком подступал к горлу, меня сейчас стошнит. Я открыла глаза, и вместе с потоком света в мое сознание ворвалась куча звуков. Особенно один звук... Тук-тук,тук-тук... Это билось мое сердце. С огромным трудом я поднесла к лицу руки. Такое чувство, что их пришили. Я жива... Кое-как сфокусировав взгляд, я поняла, что нахожусь в своей палате. Грудную клетку что-то туго сдавило. Заплетающимся языком я попыталась позвать медсестру, но из моего горла вырвался лишь слабый хрип. Тогда опираясь на локти, я приподнялась и тут же с грохотом свалилась на пол. Спустя пару секунд, в палату вбежала мама. - Джилиан! Детка! - она помогла мне лечь на кровать. - Дорогая моя! - обнимая и целуя меня, мама захлебывалась слезами. - Все обошлось... - Что вообще произошло? Я ничего не помню. - Ты потеряла сознание. Сердце отказало. К счастью тебя вовремя увидели и подключили к аппарату искусственного кровоснабжения. Так ты провела сутки. Решался вопрос об экстренной пересадке. К счастью вчера у них появилось новое сердце, оно как раз подходило тебе. Еще сутки после операции ты провела в реанимации - вся мамина речь перемежалась всхлипываниями и слезами - Я так рада, что ты жива! Как нам повезло, Джилиан! Как нам повезло! - Повезло... Повезло... Повезло... - я повторяла эти слова как зависший проигрыватель... - Повезло... - мама поняла, что что-то не так и позвала доктора, он вкатил мне снотворное и я уже привычно, после этого, уснула. - Ты будешь сок? - спросил парень. - Да, наверное... - Так да, или наверное? - Да. - Ветер приятно щекотал шею, и раздувал мои волосы. Солнце отправило на прогулку своих детей, солнечных зайчиков, и они, как и всякая детвора, кинулись прыгать по лужам оставленными утренним дождем. В моей руке оказался стакан, и я сделала глоток. Странный солоноватый вкус, с примесью железа. Опустив глаза, я увидела, что пью кровь...       Ох! Это всего лишь сон. Я открыла глаза и обнаружила, что по-прежнему нахожусь в палате, уже по привычке я ощупала лицо, и вспомнила что у меня теперь новое сердце. Хотя радоваться рано, риск отторжения его организмом слишком велик, еще несколько месяцев мне придется пить иммунодепрессанты.       Кряхтя как старая бабка, я слезла с постели и поковыляла к зеркалу. Спустив верх халата, я увидела повязки. Под ними есть шов... Он должно быть чудовищен, как вечный памятник жизни он пересекает всю грудную клетку. Теперь больше не будет никаких маек, топов, декольте. Только глухие водолазки и свитера под горло... Я старалась не думать о человеке, который отдал мне это сердце. Меня просто пугала мысль, что теперь у меня внутри находится что-то чужое, инородное, которое жило до этого в ком-то другом.