Проклятая

Теперь моя жизнь более сумасшедшая, чем когда-либо ранее. Утром я все так же зарабатываю долбаную тучу баллов для своего факультета (только делаю это скорее по привычке, плевать мне на эти идиотские баллы) днем и, если это необходимо, вечером помогаю мадам Помфри с пациентами, остаток времени до отбоя просиживаю в библиотеке за домашним заданием. Все это я проделываю автоматически, это уже не так важно. Важно то, что пару-тройку ночей в неделю я могу провести в компании профессора Снейпа. Не в его объятиях, не в его постели, а именно в его компании. Это, пожалуй, самые странные отношения в моей жизни. Если то, что между нами происходит, можно назвать отношениями. Снейп так и не разрешил мне помогать ему в лаборатории - информация об этом наверняка просочилась бы к Волдеморту. Так рисковать было глупо. Но зато я прихожу к нему в кабинет каждую пятницу после отбоя (Гарри, огромное спасибо за мантию!). И каждую субботу. И среди недели случается. Профессор оказался отличным заменителем лошадиным дозам алкоголя. Я прихожу даже тогда, когда его самого в кабинете нет. Если он у себя, мы иногда немного выпиваем, разговариваем, а иногда - просто молчим и пьем чай. Это молчание не тяготит нас. Если же его нет, то я сажусь в кресло у камина и читаю книгу. Вернее, пытаюсь читать. Потому что сложно воспринимать информацию, когда мозг зациклен на другом. Я поминутно гляжу на часы, по-детски загадываю на свечке или цифрах (вот догорит до середины, и он придет, вот досчитаю до ста и...). Мне страшно. Я боюсь, что он не вернется. Конечно, я все еще скучаю по Сириусу, по его злым шуткам, по существованию "как на пороховой бочке". Но это уже не так больно. Я смирилась с тем, что его больше нет. Северус Снейп совсем другой, и это, наверное, самое главное. Сириус - это злость, пожар в крови и Огневиски из стаканов. Северус - это тепло и защищенность. Подогретое вино с травами в огромных кружках для бульона. А ближе к утру субботы - кофе с лимоном. В тех же кружках. Но все это - по большей части лишь видимость: спокойствие и уверенность в своих силах Снейпа, как и злость Сириуса - очень ненадежная штука. И ощущение, что рядом с ним я неуязвима, - тоже. Мы оба знаем, что в любой момент его могут раскрыть, что любой вызов Волдеморта может оказаться для Северуса последним. Что мои родители в любую минуту могут пополнить список убитых магглов. Но мы оба делаем вид, будто всего этого с нами случиться просто не может. Потому что именно в этом весь смысл наших "отношений". Без этих иллюзий нам сейчас - просто труба. В школе вообще какой-то сумасшедший дом. Гарри охотится за Малфоем и куда-то исчезает с Дамблдором. Про Малфоя и свои подозрения он может вещать круглые сутки, это уже смахивает на некое душевное нездоровье, а про прогулки (или занятия?) с директором - молчит. Впрочем, я с ним разговариваю нечасто, как и с Роном. Мне некогда - учеба, больничное крыло, библиотека. Гарри некогда - Малфой, квиддич и загадочные отлучки. Рон тоже занят - тот же квиддич и Лаванда Браун. Мы встречаемся лишь во время приема пищи да в общей гостиной, в те дни, когда я не у профессора. Боюсь, наша дружба может дать трещину, если так пойдет и дальше. И еще этот чертов учебник по Зельям. Меня жутко бесит то, что Гарри отказывается признавать, насколько может быть опасна такая вещь. Мы ведь даже не знаем, кто такой этот Принц-полукровка! Да еще этот "клуб слизней" и прочее дерьмо. Типа Кормака Маклаггена. Который возомнил себя плейбоем номер один. И считает, что я от него в восторге. Впрочем, все это сумасшествие - только фон. Раздражающий, но не более. - Время, когда юным леди вроде тебя, Гермиона, пора ложиться спать, давно прошло, а ты все еще в моем кресле. Смею напомнить, завтра понедельник, какого боггарта тебя вообще принесло в воскресенье? С трудом разлепляю глаза. Я сижу в кресле в кабинете Снейпа, книга валяется на ковре - видимо, я уснула, считая до тысячи. А вот и сам хозяин кабинета, нависает надо мной с весьма сердитым видом. Только мне теперь на это плевать. Главное, что он здесь, что он вернулся. Облегченно выдыхаю, оказывается, нервное напряжение не отпускало меня даже во сне. - Я беспокоилась за вас, сэр. Боялась, что... - нет сил договорить, от осознания, что он снова рядом, просто перехватывает дыхание. - Всему может прийти конец в любой момент, мисс. Смерть от темномагического проклятия - не единственная возможность. Можно просто подавиться тыквенным соком за завтраком, - он старается говорить едко, хмурит брови, но глаза выдают его. - Да, вы правы, профессор, - смеюсь,- подавиться тыквенным соком - это вполне реально, я им каждый день давлюсь. Гадость жуткая. Ненавижу, если честно. Но пить не брошу. - Я тоже не люблю тыквенный сок, - смеется он в ответ, - только не говори Хагриду, расстроится. Давай лучше выпьем сегодня. Или только я выпью. Тяжелый был день. - Вот еще, у меня тоже день выдался нелегкий, так устала вас ждать. Так что я тоже выпью, если не возражаете. - Куда уж мне возражать. Ты ведь все равно выпьешь, так что лучше уж со мной, чем в одиночестве, - снова смеется, но глаза на этот раз остаются серьезными. Он беспокоится за меня, я знаю. И от этого осознания мне и хорошо, и больно одновременно. Мы еще долго сидим, разговариваем ни о чем и много смеемся. Не потому что нам весело, а потому, что опасность миновала в очередной раз. И можно ненадолго расслабиться. Время неумолимо летит вперед, а между мной и Северусом Снейпом так ничего и не случается. Я не могу понять почему. Ведь я вижу желание в его глазах. Я уже знаю, что означают ТАКИЕ мужские взгляды. Но никаких попыток меня поцеловать он не предпринимает. И даже обнять не пытается. Не то чтобы мне очень уж хотелось именно поцелуев. Просто хочется быть к нему ближе. Физически ближе. Прижаться и слушать своим сердцем его сердце. Что со мной такое происходит? С Сириусом все было по-другому, более... нормально, что ли? Голые инстинкты. То, что я ощущаю сейчас, пугает гораздо сильнее. Вечер у Слизнорта прошел еще отвратительнее, чем я рассчитывала. Маклагген, скотина, решил, что будет очень здорово зажать меня в каком-нибудь углу потемнее. Еле вырвалась. Вот урод! Настроение ни к черту, крадусь к себе в спальню. Чтобы немного отсидеться и прийти в себя. По дороге понимаю, что не хочу сейчас оставаться одна. Меняю направление и топаю в подземелья. В кабинет Снейпа. Без мантии-невидимки, но сейчас меня ловить некому. Добравшись до цели, обнаруживаю, что профессора нет. Тотальное невезение. Прихватываю с полки книгу об исцеляющих зельях и забираюсь в кресло с ногами. Подожду, не впервой. Голова кружится, буквы расплываются - кажется, со злости я слегка перебрала с вином. Губы горят - отвратительный поцелуй Кормака жжет нежную кожу, хочется стереть его. Но стереть ощущение - дело нелегкое. У меня не получается. Снейп возвращается только через час. Он явно зол. Но не на меня. - Глупый мальчишка! - рычит он, падая в незанятое кресло. - Он не представляет, в какую задницу собирается отправить нас обоих. Идиот недоверчивый! Я не знаю, о ком он. Но вижу, что он не только зол, но и расстроен. Встаю и, пошатываясь, отправляюсь в лабораторию - варить глинтвейн. Профессор не останавливает меня. Когда я возвращаюсь, он сидит, глядя на огонь в камине. На его лице застыло весьма человеческое выражение - кажется, Северуса Снейпа все достало. Протягиваю ему кружку. Он принимает ее с благодарным кивком. Плетусь за своей порцией, чудом не расплескав содержимое, ставлю кружку на столик, заползаю в кресло и замираю. Он сам все расскажет, если сочтет нужным. - У меня такое чувство, будто Альбус считает, что у Поттера девять жизней! Тоже мне, кота нашел. Это же бред - раз за разом заставлять мальчишку справляться с такими ситуациями... А теперь он еще и втянул парня в опасную авантюру с поиском... будто не мог сделать это сам или с моей помощью! Это... - у него не хватает цензурных слов, а ругается он при мне тихо и сквозь зубы. Не разобрать ни слова, но в целом ясно, что все сказанное дико неприлично. - Боюсь, моя вера в благоразумие старика была не более обоснованна, чем вера в какого-нибудь бога. Поттер продолжает видеть эти сны? - Мы теперь не так много общаемся, и он мало что рассказывает. Но пару раз это точно повторялось. Вы разве не будете снова заниматься с ним окклюменцией? - Нет, увы. Теперь этим займется директор. Если успеет, конечно, - губы Северуса кривятся в горькой усмешке. - Да, и скажи Поттеру, пусть будет поаккуратнее с этой книгой. А еще лучше - сдаст ее в библиотеку. - С какой книгой? - и зачем я спросила? Ведь знаю же, что он знает, что я знаю, что он знает... совсем запуталась, несомненно, тому причиной слишком много вина. - Ты знаешь, с какой, - говорит он и подмигивает. Все, злость прошла. Какая-то обреченность осталась, но с ней мы живем постоянно, так что уже смирились и привыкли. Потом мы болтаем о всякой ерунде, намеренно не касаясь серьезных тем. Но привкус слюны Маклаггена присутствует в каждом глотке вина, и я начинаю нервно тереть губы, пытаясь избавиться от наваждения. Как же отвратительно. - Что с тобой? - спрашивает профессор обеспокоенно. - Маклагген, будь он неладен! - шиплю я. - Маклагген? Что случилось? - Он поцеловал меня, и пытался облапать. Мне удалось сбежать. - Вот сукин сын! - вырывается у него. Я вижу в его глазах ярость. Пиздец Маклаггену. Но мне ничуть не жаль этого урода. – Что ж, в любом случае, он не скоро вернется с отработки у Филча, так что ему повезло. Пока. - У Филча? А что случилось? - надо же, этот дебил вляпался в неприятности и без моей помощи, как мило. - Его стошнило мне на мантию, - усмехается Снейп. - Но как только он закончит с Филчем, я найду ему еще работу. Что угодно, лишь бы не прибить его ненароком. Ты не пострадала? Смотрю на своего профессора, широко раскрыв глаза. Вот тебе на, Грейнджер, вот он какой, северный олень! - Нет. Просто... Это было так отвратительно, что я до сих пор не могу избавиться от ощущения... - Позволь мне помочь, Гермиона, - шепчет он. Встает и подходит ко мне. Очень близко. Опускается на колени перед креслом, в котором я сижу. Касается тыльной стороной ладони моей щеки. Я смотрю ему в глаза, не отрываясь, будто загипнотизированный змеей кролик. Слов нет. Я просто киваю, не в силах поверить, что вот оно - то, чего так хотелось. И тогда его губы накрывают мои. И я растворяюсь в нем. В ощущениях его теплых губ, в умелых движениях его языка. Мне очень приятно и совсем не страшно. Но он отстраняется. Не хочет заходить дальше. А может и хочет. Но не станет. Я осознаю это внезапно, но понимаю очень ясно. Только не понимаю почему. Но мне хочется продолжения, и я сама тянусь к нему. - Нет. - Почему? - Потому что вам еще рано, мисс Грейнджер, - формальное обращение немного отрезвляет меня, но, видимо, недостаточно. - Ничего не рано, вы забываете о хроновороте, мне уже восемнадцать, а если подсчитать хроноворот поточнее, то и все девятнадцать! - Я говорю не о возрасте, Гермиона. Я говорю о том, что вы еще не готовы. Вы сами не хотите этого. Не стоит путать жажду тактильных ощущений с жаждой секса. Вас что, недолюбили в детстве, Грейнджер? Вот уж не думал! - он старается говорить отстраненно и ядовито, но в глазах его столько страсти, что я наконец-то пугаюсь. Только не того, чего надо бы. Я не боюсь его, я не боюсь секса с ним, я боюсь, что этого никогда не случится. Из-за его принципиальности, из-за моей глупости. - Простите профессор, - шепчу я, опуская глаза, - это пустяки. Я подожду. - Подождешь чего? - кажется, мне удалось его удивить. - Подожду, пока ВЫ не будете готовы, потому что я готова уже давно, - бормочу я и закрываю глаза. Через несколько минут пьяный сон, с которым я все это время боролась, одолевает меня, и я засыпаю. В его кресле. Вот так-то профессор. Шах вам, шах!