Азбука

Со скучающим видом Астрид в очередной раз поместила букет красных роз в самую последнюю комнату. Она ненавидела цветы. Они были красивыми, но они ничего не дарили, только чудовищным приторно-сладкий смрад, которым каждый раз пахла комната. Но зато Оливия не жалуется, хотя бы не придется подниматься ночью с теплой постельки и открывать чертово окно, чтобы в комнате царила свежесть. Вот и выгода! — Астрид, ты просила напомнить, что… — комната распахнулась и влетел слегка запыхавшийся Иккинг. И тут юную Хофферсон подавил такой приступ нежности, что она едва не рассмеялась в голос. Насупленный и взъерошенный, со хмурым взглядом и сжатыми кулаками, Хэддок напоминал обиженного ежика. — Опять поклонник? — спокойным голосом спросил Хэддок, указывая на букет, но не укрылись злобные нотки в спокойном голосе. — Да, Ник Хазерфилд с параллельного. Ревнуешь? — спокойно сказала Хофферсон, рассматривая букет. — Да нет, с чего ты решила?.. Два часа спустя: — Ээээй! Аааастрид! — протянул Иккинг с широкой лыбой подсаживаясь к девушке на кухне, привычно чмокнув щеку. — Ну, ты помнишь Ника, или Флика?.. — Ну? — Да знаешь, он странный! Сам ударился об мой кулак! Побил себя по животу и лицу! Отпинал себя по лестнице и три квартала пролетел. И сказал, что никогда к тебе не подойдет и лучше умрет, чем сделает это, и попросил меня ни в коем случае не вызывать скорую! Он странный, держись от него подальше… «Говоришь, не ревнуешь?» — хохотнула в мыслях Хофферсон, глядя, как Хэддок выбрасывает букет.