Наследники

Выждав немного времени («Так на всякий случай, от греха подальше», — как сказал Зара), в два часа ночи призраки основателей полным составом, в количестве четырех человек, появились в кабинете директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. — А сейчас давайте потише. — Рик повернулся к Слизерину. — Тебя, Зара, это особенно касается. Фоуксу нужно время, чтобы привыкнуть и вспомнить меня. Основательницы молча закивали, а Кандида схватила Зару за шиворот, чтобы не дергался. Годрик осторожно подлетел к дремлющему фениксу. Птица уже заметно подросла и сейчас размером была со среднего ворона. Рик нежно провел большим пальцем по голове птицы. С первого взгляда казалось, что призрак не смог прикоснуться к живому существу, но вот их магия сплелись и начали переливаться. Фоукс медленно открыл глаза и стал всматриваться в призрак основателя. — Здравствуй, мой старый друг. Фоукс встрепенулся. — Тише, тише. — Рик снова погладил птенца. — Все хорошо, я не причиню тебя вреда, ведь ты меня помнишь. Феникс еще раз посмотрел на бывшего хозяина, и его хвост запылал с новой силой. — Мордерова бабушка! — Зара вскинул руки. — Да он такими темпами сейчас здесь к чертям все спалит. — А, ну, цыц. — Кандида шикнула на Салазара. — Рик знает, что делает. Но старых друзей не отвлекла эта маленькая перебранка. Фоукс был рад встрече со старым хозяином и с удовольствием делился рассказами. В кабинете повисла тишина. Если бы сейчас Зара не был призраком, то начал бы зевать, немая беседа Рика и Фоукса уже длилась более двух часов. — Мне скучно. — Зара сложил руки на груди. — О чем можно так долго говорить, или у них чаепитие с лимонными дольками? — Салазар, уймись. — Пенелопа положила руку ему на плече. — Они нe виделись более тысячи лет, дай им немного времени. — И что, они теперь еще тысячу лет будут обсуждать, что не виделись тысячу лет? Спешу напомнить, что у нас слегка ограничено время. Скоро проснется наш добрый и светлый. И что тогда? Нам нужно уходить, а завтра придется начинать все с начала. Привет, как дела, обнимашки с фениксом. Если это так, то увольте, я лучше останусь в своих подземельях, пробужу Тюльпанчика и поболтаю с ним. Ведь мы тоже не виделись тысячу лет. Чем мы хуже Рика и его курицы. Вот. — Зара почти топнул ногой, поставив этим точку в своей речи. После этого он подлетел в зависшему в воздухе Годрику, — ВПЕРЕД, ГРИФФИНДОР! — И закричал ему в ухо. От крика Фоукс дернулся и разорвал зрительный контакт с хозяином. — Зара, ты что творишь? — Рик моргал глазами, пытаясь придти в себя. — Это ты чего творишь? Нас время поджимает, а тебе дай волю, ты и насест рядом с ним усядешься. Лучше поведай нам о том, что смог разузнать у своей птички. Или все это время вы просто былые времена вспоминали? Если это так, то я прямо сейчас иду будить Тюльпанчика. И открываю банальную охоту на нашего сухофрукта. Конечно, будет грязно, море крови, сотни трупов, зато эффективно. Как считаешь? — Зара, насчет кровавых рек можешь не рассказывать, мы же все знаем, что он у тебя дрессированный. — Рик подмигнул другу. — Ты еще скажи, что он мне тапочки в клыках носит и за палкой ползает. Фоукс внимательно наблюдал за спорящими призраками , но его хвост снова разгорелся. Рик посмотрел на птичку. — Так господа основатели, это означает, что нам спешно удалятся, скоро здесь будет многоуважаемый директор. — Рик, отвечай, ты смог хоть что-то узнать, или я прямо сейчас ощипаю эту чудо-курицу. На эти слова курица обиделась, развернулась на своем насесте и повернулась к Заре хвостом. — Салазар Слизерин, немедленно прекрати оскорблять Фоукса. И да, я смог узнать то, что нам нужно. А сейчас, как говорят наши наследники, пора сваливать. Как только призраки растворились в воздухе, дверь кабинета открылась и в нее вошел директор. — Доброе утро, Фоукс, как тебе спалось? Феникс так и не повернулся лицом к новому хозяину. Ему хотелось ответить: «Спалось хреново. Пришли, разбудили, потом угрожали, оскорбляли», — но Фоукс был умной птичкой, а не какой-то там глупой курицей. Он снова закрыл глаза и вернулся в так нагло прерванный сон. Тайная комната. Первым появился Зара. — Рик, лучше начинай говорить, или я с девочками пойду искать экзорциста, и упокоим твой дух, за его ненадобностью и вредностью. — Хорошо, хорошо. — Рик вскинул руки вверх. — Так что слушайте и внимайте, дети мои, поведаю я вам… — Так держите меня. — Зара закатал рукава. — Я сейчас буду его бить. — Зара, Рик, немедленно прекрати вести себя как дети. — Кандида отвесила два подзатыльника по призрачным головам основателей. — Салазар хоть и заноза, но он прав, Рик. Пора бы уже нормально нам рассказать, что ты смог узнать у Фоукса. — Могу, раз дама так просит. — Рик склонился и поцеловал руку Кандиды. Но тут ему прилетел еще один подзатыльник, но уже от Зары. — Хватит меня уже бить. — Годрик потер голову. — Я хоть и призрак, но все равно мне больно, а вот обижусь и вообще ничего вам не скажу. — Да хрен с тобой. — Зара фыркнул. — Можешь молчать как рыба, а я пойду будить Тюльпанчика, пусть он сожрет нашего светлого вместе с твоей курицей, да и дело с концом. — Нет! — хором вскрикнули основатели. — Знаешь, Зара, я готов стерпеть пару лишних подзатыльников, но, ради Мерлина, пусть твоя зверюга спит. Чем дольше, тем лучше. — Рик протянул Слизерину руку, и тот ее пожал. — Фоукс много мне рассказал, но вот какая польза от этого, я не знаю. — Ты сначала поделись тем, что узнал, а уж потом мы в четыре головы как-нибудь сообразим, что нам с этим делать. Я очень надеюсь, что вы там не схемы вязания чулков обсуждали. — Зар, давай не будем начинать все с начала. — Отлетел в сторону и теперь был в центре. — И так, господа основатели, в школе все еще гораздо хуже, чем нам поведала Распределяющая Шляпа. Наш сухофрукт использует Хогвартс как полигон для подготовки собственной армии. — Что? Но как? — Пенелопа не верила своим ушам. — А так, что некогда доблестный факультет Гриффиндор под полным его контролем. Можете мне не верить, но директору служат целыми поколениями. Дети, их родители, родственники и так далее. — Но зачем ему это потребовалось? — Кандида тоже не собиралась оставаться в стороне от разговора. — Как это зачем? Для борьбы с великим злом, конечно, которое он время от времени героически побеждает, поддерживая этим свой авторитет и укрепляя общественное положение. Он же у нас Верховный чародей Визенгамота, кавалер ордена Мерлина первой степени, председатель Международной Конфедерации Магов, основатель Ордена Феникса, так знаменит открытием двенадцати способов применения крови дракона и своими трудами по алхимии в соавторстве с Николасом Фламелем. От всего перечисленного Зара присвистнул. — — Нехилый такой список заслуг. А у старика явно губа не дура. Я себе даже такого не позволял в свое время. Хотя меня последнюю тысячу лет считают одним из самый темных волшебников, безумным зельеваром, двинутым на какой-то там чистой крови. Да я ангел божий на фоне такого экземпляра. — О, друг мой, это еще не все. Зло, как вы понимаете, по заказу не появляется. Так что наш старичок- боровичок, чтоб он поскорее сдох, начал штамповать для себя Темных Лордов. Первым был некий Грин-де-Вальд, с ним история вообще очень мутная, насколько нам известно, но результат на лицо. Сухофрукт стал победителем Темного Лорда, бла, бла, честь и почет. Затем следовало долгое затишье, маги расслабились и перестали носить на руках доброго и светлого, что очень его разочаровало. И он решил состряпать для себя любимого еще одного Темного лорда. Им стал Волан-де-Морт, повелитель судеб, наследник великого и ужасного Салазара Слизерина. — Да сколько раз уже можно повторять — не родственник он мне. Я бы тысячу раз в своем гробу перевернулся с таким-то наследником, от этого я бы проснулся, поднялся из мертвых, прибил его своими руками и со спокойной душой отправился бы обратно спать. — А для народа это не имеет значения, для них главное громкое и страшное имя, чем громче и страшнее, тем лучше. После падения Волан-де-Морта прошло уже десять лет, а они до сих пор боятся произносить его имя вслух, будто от этого он сможет воскреснуть. — А вдруг, мы же воскресли и через тысячу лет. — Зара толкнул Рика в плечо. — А как он этого добился? Ведь волшебники не дураки. — Пенелопа встала рядом с Зарой. — Да ничего, в общем, сложного нет. Насчет Грин-де-Вальда не знаю, а вот про Волан-де-Морта Фоукс мне смог рассказать. Жил-был мальчик по имени Том Реддл. И рос он в маггловском сиротском приюте, в котором из-за магических способностей его считали психом и исчадием тьмы. В один прекрасный день там появился добрый дяденька Дамблдор и забрал его в школу для настоящих волшебников. Ясно дело, что побитый жизнью ребенок просто боготворил его, а старик этим вовсю пользовался. Душевный разговор тут, зелья доверия и подчинения там. Потом в комнате мальчика стали появляться далеко не светлые книги. И вот через пятнадцать лет кропотливого труда и промывания мозгов вы получаете психопата с манией величия, ненавидящего всех маглов. Как говорится, Темный Лорд созрел и готов к использованию. — А что за книжки такие он подкладывал тому пацану, что у него крышу так снесло? — Да так, сущий пустяк, запрещенные трактаты. Если быть точным, то подробные инструкции по созданию крестражей. Зар, ты же помнишь про эти милые вещицы. Зачем делать злодея на один раз, при этом тратить столько своих сил и времени, если можно напрячься один раз и получить многоразового — побеждай не хочу? При упоминании крестражей Пенелопа ахнула. — А теперь идея Зары мне не кажется такой бредовой, и я согласна на пробуждение Тюльпанчика. — Нет. — Кандида решила высказаться. — Тюльпанчик это сильно радикальный метод, для начала попробуем сами разобраться с директором. — Милые дамы, не спорьте пока, ведь я еще не закончил свой рассказ. — Подожди. — Зара выставил руку вперед. — У меня есть вопрос. Если Волди наляпал такой мерзости, как крестражи, то почему он ласты склеил? Или он запнулся за младенца Поттеров, после чего скатился лестницы, где и свернул свою многострадальную шею? — Нет, все гораздо проще. Как позже выяснилось, остатки мозгов у него все же сохранились, и он просто не решился связываться с настолько темной магией. Но раз один Лорд оказался бракованным, то пришла очередь следующего счастливца. — И, дай угадаю, выбор пал на мальца Поттера. — Сто баллов Слизерину! — выкрикнул Рик. — Что же может быть лучше, чем герой, сбившийся с истинного пути и погрязший во тьме? — Вот теперь и я согласна на пробуждение Тюльпанчика. — Кандида кивнула Заре. — Вот же старый… Они просто дети, мы не можем позволить этому… загубить еще сотни жизней. — Рик, а мне вот интересно, почему твоя чудо-птичка не испепелила этого замечательного директора? — Да потому, что как бы он не распинался о том, что темная и кровная магия плохо, сам не чурается ею пользоваться. Как только он получил пост директора, то первым делом привязал к себе Фоукса через кровный обряд фамильяра. — Но Фоукс твой фамильяр, значит мог и не отвечать, ведь в сухофрукте нет твоей крови. — Ты прав, но наш директор и здесь нашел выход. Он провел обряд временного замещения хозяина. После моей смерти Фоукс был свободен, но ровно до того момента, пока его не призовет мой наследник, а тот, как назло, все не появлялся. Директор временно навязал на эту роль себя, Фоуксу некуда было деваться. Рассказать правду он мне смог, но вот помощи мы от него не получим, как минимум, до того момента, пока мой наследник сможет провести обряд фамильяра и не вернет Фоукса в род Гриффиндор. — Вот же птица обломинго, даже на голову нагадить без разрешения не может. И что же мы имеем, дамы и господа, после всего вышесказанного? Первое — у нас есть старик с манией величия и съехавшей крышей. Второе — реальная угроза жизни одного из наших наследников. И третье — невозможность управлять чудо- птичкой, пока ее истинный хозяин не готов к этому. Это все или я еще что-то забыл? — Основатели молча кивали на каждое слова Зары, соглашаясь с ним во всем. — Вы как хотите, но я пошел будить Тюльпанчика. — Зара, а может не надо? — тихо спросил Рик. — Надо, Годрик, надо. Что мы будем делать, если сегодня его под задницу пнет бешеный фестрал, и он решит напасть на наших наследников? Нет, уж увольте, я не собираюсь рисковать жизнью своего наследника. Тем более Тюльпанчик спал тысячу лет, ему потребуется время, чтобы прийти в себя, размяться, поохотиться. И только тогда он будет готов. — Но это все же Василиск, он очень опасен. — — Именно, если сухофрукт что-то выкинет, то Север сможет привести детей сюда, и тут они будут в полной безопасности под защитой Василиска, его клыков, яда и взгляда. А там, глядишь, и мой наследник созреет и примет Тюльпанчика как фамильяра, и тогда добрый и светлый, поплатится за все содеянное.