Dino eggs without oatmeal

— Чара, а может ну ее, эту инквизицию? У меня до сих пор с прошлого раза шея побаливает, тем более леди Ториэль запретила тебе играть в подвале. Как ответственный взрослый я не могу позволить тебе... — Как будто ты ее слушаешь! — засмеялась Чара и потащила скелета по направлению к подвалу. Тот ловко ухватился за дверной косяк и дальше не сдвинулся с места. — Ну Папирус, давай, мы не закончили допрос! Я тебя еще не расколола! — Тебе снова влетит, и я ничего не смогу сделать! — Ладно, — Чара остановилась, — если подвал недоступен, мы можем поиграть в твоем гараже! — Не можем. Там... — Папирус замялся, — огнеопасно. Чара разочарованно вздохнула. — Не волнуйся, — поспешил добавить скелет, — есть множество других увлекательных игр, исключающих насилие и травмы! — Например? — Чара скептично приподняла бровь. На самом деле она понимала, что лучше бы его послушать. В прошлый раз мама оставила ее без сладкого на неделю, а Санс почти бился в истерике, несмотря на заверения Папируса в том, что это была всего лишь игра. — Ну... конструирование головоломок, приготовление спагетти, дженга, прятки, подземелья и драконы... Взгляд Чары стал еще более скептичным. — Ну да, никаких травм... захват флага, прятки с маньяком-убийцей, поиск сокровищ! — принялась перечислять она. — Поиск сокровищ звучит хорошо, — кивнул Папирус. — Да! Мы будем топить корабли и перерезать глотки врагам! — Э... что? Так вот во что вы играли с Андайн! Это когда ты чуть не утонула в пруду в городском парке? Нам еще пришлось извиняться перед утками за то, что вы отрабатывали на них приемы вольной борьбы. Это совершенно неприемлемо! — Догони меня карма? — подмигнула Чара, прекрасно зная, какой ответ услышит. — Санс сказал, что эта игра запрещена для тебя навсегда, — строго сказал Папирус. — Папирус, ты худшая нянька в мире! Что случилось? Нам было так весело раньше! Когда ты успел стать таким занудой? — Я, Великий Папирус, лучшая нянька в мире и ответственный взрослый, который знает, что безопасность прежде всего! — он вздохнул. — В любом случае, у нас всегда есть запасной вариант: мы можем просто порисовать. Чара нехотя согласилась. Два часа прошло спокойно. После того, как третий черновик со сценарием для Чары отправился в мусор, Папирус тоже решил заняться рисованием. Он никогда не станет хорошей мамой. Возможно, он просто пользовался не теми мануалами. Или Чара была не самым подходящим ребенком для практики. — Вот, это ты! Лежишь на полу и увлеченно клеишь что-то на лист картона! — Папирус показал карандашный набросок, отличающийся высокой реалистичностью. — А это портрет Флауи, — Чара с гордостью показала работу, над которой корпела все это время. Папирус заметно побледнел, если так можно сказать о скелете. Он смотрел на детское творчество с настоящим ужасом. — Ч-что это? — спросил он, запинаясь. — Аппликация из макарон, конечно же! — Но... но это пустая трата прекрасной пасты! — Твоя готовка — пустая трата прекрасной пасты, — фыркнула Чара. — А это — искусство! — Чара, — сказал Папирус упавшим голосом, — может, лучше вернемся к инквизиции? Ты не закончила допрос. Чара улыбнулась. Она победила на этот раз. Это значит, что вечером, когда Санс вернется, ее все-таки догонит карма. Или она останется без шоколада еще на неделю, но об этом Чара предпочитала не думать.