Шесть стальных колёс

POV Автор Красный свет светофора только-только загорелся, останавливая движение на Тессинер штрассе в сторону востока. Автомобили поворачивали с Фербиндунгсвега кто налево, кто направо. Жители городка Передней Померании Росток торопились с дач и пригородов по домам: сегодня вечер воскресенья. На средней полосе, прямо над железнодорожным полотном, находившемся под перекрёстком, стоял чёрный грузовик фургон, марки DAF ХF 105.       Краска кузова блестела на заходящем солнце, засвечивая золотую надпись на жалюзеобразных дверях фургона: Business-Linie. Передняя, аэродинамически скошенная, верхняя часть крыши была украшена хромированной трубкой, на которой крепились шесть прямоугольных прожекторов дальнего света. Нижний радиатор также закрывал хромированный кенгурятник с четырьмя круглыми лампами противотуманок, которые тускло горели вместе с габаритными и ходовыми огнями. На колёсах хромированные диски, как, собственно, и восемь выхлопных труб - по четыре справа и слева на юбках рамы. Кабина была довольно высокая и просторная, судя по её габаритам снаружи. Из её чёрного окраса выделялась лишь белая виниловая наклейка на борту справа и слева в виде тупоносого дракона, который будто овивал кабину грузовика лапками, а крыльями силился поднять машину в воздух. Ветровое стекло не было затонировано, на нём лишь была белая растянутая по всей верхней части надпись: Night Fury. Дверные стёкла были малость темнее лобового. Из водительского окна, открытого на полностью, висела довольно-таки мускулистая рука, судя по всему, молодого паренька. Она постукивала пальцами по металлу в такт льющийся из мощной акустической системы тяжёлой музыки. Играл, судя по всему, Рамштайн или Металлика. За рулём этого исполина сидел действительно парень лет девятнадцати, в белой футболке и жёлтых шортах. На ногах были сандалии, а на каштановых волосах покоились чёрные очки. Правая рука его сжимала руль, а зелёные глаза устало глядели прямо перед собой - юноша явно витал в своих мыслях. Звали шатена Иккинг. Иккинг Хэддок. Он работал в кампании друга своего отца, Ренгольда Плевахи, водителем доставки грузов по городу и округу. Однако его отец, Стоик Хэддок, об этом не знал. Он вообще не знал ничего, касающегося его сына. Жив и ладно.       Стоик работал начальником полиции Ростока и находился в своей работе с головой, появляясь дома лишь раз в два дня и то заскакивая на перекус. С достатком в семье было более чем достаточно, даже можно сказать избыточно. Для своего жизнеобеспечения Стоик от зарплаты отделял лишь 10%, а всё остальное уходило сыну на счёт. Все домашние обязанности, образ жизни, ответственность и прочее лежало полностью на плечах парня. Это единственная забота, которую проявлял о своём сыне Хэддок-старший. Дело в том, что его жена, Валькаллинга Хэддок, шесть лет назад была подвергнута насилию бандой каких-то отморозков поздним вечером, когда возвращалась из магазина. Женщину нашли только утром, едва живой, но реанимация не успела доставить её живой в госпиталь. После этого случая жизнь мужской части Хэддока-старшего пошла отрешённо от реального мира - забота о сыне почти отсутствовала, а разум затмевала лишь мысль о мести...       Иккинг же сейчас учился в двенадцатом классе элитной школы города. Точнее, только что перевёлся. Сейчас был август, заканчивалась последняя неделя. В четверг в школу... Там дела обстоят совсем паршиво. Хотя как паршиво: он просто отрешён от жизни в стенах учебного заведения. Появляется лишь в обвисших рваных джинсах и огромном зелёном свитере, скрывая своё настоящее тело. Дело в том, что в школе есть три типа учеников: элита, ботаники и одиночки. Элита - все хулиганистые, сильные и, временами, тупые товарищи. Держат в страхе всю школу, но никто не смеет им перечить, а преподаватели прощают им абсолютно всё, так как пацаны занимают исключительно призовые места на всех соревнованиях. Элиту все любят, им пытаются подражать и не только.       Ботаники - группы самых гениев школы. Их никто не трогает, так как они почти не появляются в коридорах, зависая в библиотеке или лабораториях. А вот третья группа, одиночек, была самая небезопасная. Обычно это нелюдимые, никчёмные изгои школы. На них вымещали злобу ребята из элиты, шпыняли и унижали все, кому не лень. В общем, серая масса общества. Вот к ним и относился наш герой. Правда, для него это была лишь игра, актёрская игра. На самом же деле Хэддок прекрасно понимал каждый предмет, имел колоссальную физическую подготовку, но... Вы скажете, почему же он не в элите или не ботаник? Всё просто - ребята из тех групп считаются центрами внимания школы. Первые - девушек, вторые - учителей. Особенный же характер Иккинга не позволял ему хвалиться своими качествами, да и самому по себе было легче не показывать себя полностью собой. Он считал, что дружить и общаться с человеком исключительно из-за того, что у него гора мускул и куча денег - низшая ступень деградации эволюции человечества. Попробуй объясни это им...       Именно поэтому парню и приходится ходить в виде одиночки-изгоя, терпеть издевательства и унижения ради... Ради того, какой он на самом деле. Ради того, кем он становится, лишь только переступает порог своего дома. Как мы знаем, отец ничего не знает о своём сыне, лишь переводя на его счёт крупные суммы. Поначалу у Иккинга полностью сносило крышу от таких денег, но спустя пару месяцев его характер взял своё и он решил направить их на что-то, что может отвлечь его от "потери" обоих родителей. Парня завлекала, просто дичайше, тяжёлая техника в виде грузовых машин. Не было ни одной гонки, что бы он пропускал по телевизору, не было той марки грузовой машины, что он не знал. К восьмому классу, изучив полностью строение каждой из существующей марки этих исполинов, Иккинг направил бешеную накопленную сумму на покупку небольшой мастерской-гаража, с чем ему помог, в тайне от отца Ренгольд Плеваха.       Это старинный друг семьи Хэддоков, предводитель кампании перевозок Business-Linie. Он видел, что творится в семье его друга и не мог оставить Иккинга без мужского воспитания. Повлиять на Стоика Плеваха не мог, поэтому, бросив это дело, помог его сыну обзавестись мастерской и даже подарил машину - тот самый DAF XF 105, с условием, что по наступлению совершеннолетия парня тот пойдёт к нему на работу. Иккинг же, сам не свой от счастья, не смог отказаться и весь девятый класс пропадал со своим стальным конём, тщательно ухаживая, модернизируя и придавая надлежащий внешний вид фургону. На следующий год он сдал на права (благо денег было вдоволь), и устроился на работу, совмещая школу с дорогой.       Последняя же стала для парня самым настоящим домом. Он прекрасно изучил весь Росток и пригороды, мог с закрытыми глазами доехать от ворот склада до любого магазина, а управление машиной освоил до виртуозного состояния. В кампании между собой его звали Королём дорог, однако Иккинг, в конце десятого класса, наименовался Ночной яростью, твёрдо приняв решение участвовать в... Уличных гонках. Что? Да, он понимал, что те, кто в них участвует, ездят на различных порше, феррари, ламборгини, мерседесах и прочих автомобилей спортивного класса. Он знал, что его десятитонный грузовик мотор в пятьсот десять лошадиных сил, даже с двумя турбинами, не разгонит до "потолка" спидометра. Однако, благодаря стараниям шатена, грузовик до ста разгонялся за семь секунд, но тяги до максималки не хватало. Хотя не стоит забывать, что упрямость - неотъемлимая черта характера Иккинга. Это означало лишь одно - как только закончились занятия в десятом классе и все ушли на летние каникулы, Хэддок заперся в мастерской и аж два с половиной месяца выходил оттуда лишь для приёма пищи и выполнения особенно срочных заказов кампании. Что он там делал - не ведал абсолютно никто, но постоянно хорошее настроение парня говорило о том, что скоро его мечта осуществится.       Сегодня же он возвращался из своего первого междугороднего рейса, за который, помимо отцовских денег, получил зарплату такую, на какую работал бы месяца три. Спина и шея, несмотря на специальные установленные им же сиденья, уже порядком затекли. Благо солнце светило в спину, не слепя глаза. Иккинг продолжал копаться в своих мыслях. С его стороны перекрёстка он был один, навстречу полоса свободна аж до самого поворота к Мюлендамму. Ждать зелёного оставалось ещё около сорока секунд...       POV Иккинг Вдруг слева от грузовика раздался скрип колёс и наравне со мной на стоп-линии резко появился жёлтый тягач с красной надписью DHL на двери. Наглухо тонированное стекло пассажира опустилось и на меня уставились два тридцатилетних мужика. Тот, что сидел за рулём, был с густой бородой на квадратном лице, в одной белой майке, обнажая надутые мускулы и часть сильно заросшей груди. Его напарник был наоборот гладко выбрит, причём на всю голову, с вытянутым лицом и наполовину беззубым ртом. Из кабины их грузовика марки Scania понесло смрадом какой-то травы. - Б-а-а, Арнольд! Кого я вижу! - сипло заголосил на всю улицу бородатый. У меня внутри всё сжалось - слышал я о таких товарищах. Не имели ни чести, ни совести, ни уважения к конкурентам. Запросто могли убить за пачку зелёных. Но ничего, я пустой во всех смыслах. Моя рука сама собой потянулась к плееру над головой, убавив громкость играющей песни "Mein Herz brennt" Рамштайна. - Никак бизнесмен на линии? Мужики заржали во весь голос, запрокинув головы. Во рту тощего я насчитал всего пять зубов. - Ф каких это пор ф коляфок перефазивают на грузофики? - прошепелявил беззубый высоким, противным голосом. - И откуда такой перфонал берут? Ну, кажись, я понял, чего они добиваются. Герман, мой коллега по кампании, сорокалетний мужик, рассказывал мне как-то, что встречаются такие наглецы, которые дразнят водителей, вынуждают устроить "старт со светофора" и, к примеру, подрезают, тем самым устраивая аварии. Зачем они это делают? Не имею понятия. - Слушай, молокосос, - засипел бородач, успокоившись после очередного припадка истерики. - Предлагаем тебе на зелёный устроить гонку до Эрнст-Барлах-штрассе. Отказы не принимаются, иначе... Амбал вытащил из-под сиденья шестизарядный револьвер. Моё острое зрение быстро оценил оружие. Патрона было три. - Не видать тебе своего белого света более. - Зафигательные, - растянувшись в ухмылке протянул тот, кого звали Арнольдом. - А если я выиграю? - решился я наконец-таки подать голос. - Тогда езжай куда ехал. Мы ж не бандиты какие, - толкнул в плечо товарища бородач и оба снова заржали. Я призадумался. Их Scania была из семейства R-ок, причём 730 лошадок. V8. Очень опасные ребята, хоть и на старте я их сделаю. Фургон пустой, запасной бак тоже, в основном меньше половины горючего. Дотянуть бы первым до поворота, а там однополосная дорога, где на встречку они вряд-ли пойдут. Хотя выбора-то особенно у меня не было, не погоню - пристрелят. Зажигательные патроны по полупустому баку... Очень опасная вещь.       Ну что-ж, лысый и бомжара, напросились вы. Не зря ж меня назвали Королём дорог. Я накинул очки на глаза левой рукой, вернув ту с улицы в кабину, выжал сцепление, включил первую пониженную передачу и дал прогазовку. - Вот это другой разговор, - хихикнул здоровяк и, вцепившись в руль, начал насиловать педаль газа. Их тонированное стекло начало подниматься. Последнее, что я увидел перед тем, как тощий Арнольд исчез из виду, это длинный средний палец. - Ах вы, упыри, - протянул я, также поднимая стекло. Прибавив громкости к первым аккордам песни "Panzerkampf" группы Sabaton, я глянул на светофор. Оставалось десять секунд. Мои пальцы машинально перевели в нейтраль положение рычага коробки, пальцы переключили трансмиссию на повышенные передачи и вернули первую скорость. Семь... Шесть... Пять... Четыре... Три... Два... Жёлтый... - Into the Motherland the German army march! - прокричал голос в динамиках и с первыми ударами барабанов и завываниями гитары, я вдавил газ в пол, быстро, но плавно, отпуская сцепление. Мой DAF взревел будто чудовищный монстр, турбины засвистели, будто это вовсе не грузовик, а какой-нибудь "Боинг" взлетал на форсаже. На первых же пятидесяти метрах спидометр уже показывал пятьдесят километров, а обороты три тысячи. Я перешёл на вторую повышенную, она же десятая. Scania соперников только и маячила в зеркале заднего вида, но мне было не до этого. Борясь с незначительными перегрузками, я на восьмидесяти перешёл на одиннадцатую. До поворота оставалось около ста метров, а спидометр показывал уже сто двадцать. Преодолев это незначительно расстояние, пришлось сбросить до девяноста, перейдя на пониженную седьмую. ДА! Успел вписаться в поворот, не давая нагнавшим меня жмурикам выйти вперёд. Обороты начали выравниваться, а скорость вновь расти. Я не стал канителиться и сразу воткнул повышенную четвёртую (двенадцатую). Тахометр показал три с половиной, а спидометр сто сорок. Всё, "потолок". Автомобилей впереди нет - это просто прекрасно. Но тут в зеркале заднего вида я заметил жёлтое пятно. Приглядевшись, я не поверил своим глазам. Эти идиоты решились-таки обойти меня по встречке. Вот их кабина уже у моей кормы. Вот уже наравне с задними осями. Почти дошли до кабины, как вдруг...       В этот момент я замечаю впереди слева от себя движение и меня бросает в холодный пот: буквально метрах в ста из двора дома выезжает какая-то легковушка, прямо наперерез жёлтому тягачу и водитель, похоже не замечает опасности. Ну как можно быть таким! Решение созрело мгновенно. Вдавив педаль пневмосигнала, я смещаюсь вправо, уступая соперникам место на полосе, шесть атмосфер, выходя через узкую трубку на крыше, оповестили о нас весь район, а водитель легковушки всё-таки заметил опасность... Но поздно. Секунда - уже позади меня слышится глухой стук металла, в зеркало вижу, как Сканию заносит влево, от автомобиля уже ничего не осталось, а неуправляемый тягач уходит из поля зрения зеркала, исчезая во дворе того самого дома. Честно сказать, меня бросило не просто в дрожь, а прямо-таки пробило ледяным потом. Я просто не мог представить что будет с водителем, домом и грузовиком на такой скорости. Но мне было не до этого. Уровень адреналина в крови поднялся довольно высоко, что заставило меня, сбросив скорость до ста, вывернуть на Эрнст-Барлах-штрассе. Тут уже были какие-то автомобили, но, мгновенно оценив обстановку, я решил свернуть на Вальштрассе, а оттуда и до базы недалеко. Главное, что бы меня не заподозрили... Всё-таки человеку, который хочет заняться стритрейсингом, да ещё и имеющему отца полицейского, лучше не светиться в таких ситуациях.       Долетев в буквальном смысле до поворота, я, совсем забыв о скорости в восемьдесят, заложил направо, распугивая пешеходов и водителей малолитражек. Задние оси пошли в занос, но я вовремя это заметил и, выжав сцепление, схватил ручник. Блокировка колёс помогла - грузовик пошёл в занос и я слабым дрифтом вошёл в поворот, уже отпуская троса стояночного тормоза и работая газом на пониженных передачах. Родимый DAF послушно лёг на нужную траекторию и я, облегчённо вздохнув, свалился на Штайнштрассе, продолжив движение на положенных сорока. Эмоции переполняли меня, будто из кастрюли выплёскивалась кипящая вода. -Нет, друг... Ты как хочешь, а мы с тобой точно примем участие в гонках, - произнёс я эти слова, похлопывая по рулю верного коня. Тот в ответ лишь моргнул борткомпьютером, выводя на экран надпись: "Besuchen Service!". - Ну всё, всё, не капризничай... Дай только до дома доедем.