Глава 5
9 марта 2017 г. в 22:32
За окнами машины вот уже минут пятнадцать мелькали попутные автомобили практически всех цветов радуги — особенно привлекала внимание ярко-салатовая спортивная машина, на которую шеи сворачивали абсолютно все. И зачем москвичи покупают их? Чтобы стоять в пробке не просто так, а с гордостью, что другие им завидуют? Странные люди.
Всё чаще и чаще в поле зрения попадали как могучие, так и молоденькие деревца с густыми зелёными кронами. Маленькие кустики неровными шариками отгораживали природную полосу от оживлённой магистрали и становилось ясно, что совсем скоро оперативники окажутся в веренице дачных посёлков. И где только среди них отыскать «Рай»?
Обычно в такие моменты Лаврова с Рокотовым обсуждают возможные обстоятельства нового дела или вспоминают дела уже раскрытые, отыскивая в них какие-либо совпадения. Или же строят планы на надвигающейся вечер (а точнее и вообще на ночь) или приближающиеся выходные. Но сегодня всё было иначе — Рокотов молча крутил баранку машины, не переставая бросать взгляды на коллегу, которая в свою очередь всем своими видом показывала, что ей наплевать на все его взгляды и вообще — картинка за окном куда интереснее.
— Чёрт возьми! Кать, ну, давай уже, начинай, — всё же не выдержал Рокотов. Едва не крича на всю машину, он обратился к своей возлюбленной.
— Чего начинать? — совершенно буднично, как ни в чём не бывало, спросила Лаврова. Да ещё и при этом смотрела на майора такими ангельскими голубыми глазами, словно и вовсе не понимала, почему он вдруг повысил тон. Она беззаботно хлопала своими ресничками, тем самым ещё больше ударяя Рокотова куда-то под сердце.
— Катён, не могу я так — ты вон в окно куда-то смотришь, ничего не говоришь мне. Лучше уж накричи, выскажи мне в лицо, что я хам невоспитанный, что говорю всякие гадости, не подумав… Ну, не молчи только, а! Это ведь невыносимо.
— Вот и подумайте, товарищ майор, над своим поведением. Сейчас тихо, ничто не отвлекает, — довольная своим тонким издевательством, говорила Катя. Поистине ведьма белокурая! Ей бы ещё в Петербурге жить… Сначала обворожила, а потом крутит суженным, как только хочет. — Не торопитесь, времени у вас предостаточно. А я пока почитаю, ага?
— Лучше бы я выкинул эту книжку с правилами дорожного движения, — не громко, скорее просто самому себе под нос, произнёс Нил. Капитан и так не спешила с ним нормально заговорить, а теперь ещё и углубилась в чтение. А это значит, что до самого места преступления он не добьётся от неё и слова — мало того, что обиделась, так ещё и несколько недель назад всерьёз решила, что будет сдавать на права.
Когда напарники всё же отыскали нужный посёлок среди множества дачных поселений (и «Мечту» видели за это время, и «Заречье», и «Москвичок»… да и много ещё разных название успели прочитать на воротах), Лаврова нарушила ещё одну их с Роковым традицию. Обычно она ждёт, когда он выйдет из машины, а потом галантно распахнёт перед ней дверцу и, помогая выбраться из салона, непременно скажет что-нибудь милое и приятное сердцу.
Но сегодня капитан не стала дожидаться всего этого. Едва машина остановилась возле нужного адреса, она потянула на себя ручку и поспешно ступила на засыпанную гравием дорожку. Рокотов лишь выругался себе под нос и поторопился оказаться рядом с любимой.
— Кать, погоди! — окликнул он девушку, а через мгновение уже стоял возле неё. Попытался взглянуть ей в лицо, но напарница слишком старательно отворачивалась. Нил продолжил стоять за её спиной, решившись взять в руки столь родные плечи. — Прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть.
— Но обидел ведь, — отметила она, так и продолжая стоять спиной к Нилу. Но его крепкие, согревающие её сердце руки всё-таки не сбрасывала.
— Не спорю. Я такой дурак! — майор прижался лбом к её золотистой макушке и на миг замолчал. — Столько глупостей наговорил. Извини, пожалуйста. Ты так расстроилась, что мы не в отпуске, а тут ещё этот вызов. Родная, я тебе обещаю, что искуплю свою вину. Как только ты захочешь. Со всем соглашусь и всё исполню.
После этих слов Лаврова всё же развернулась к Нилу лицом.
— Не боишься, что я что-нибудь эдакое придумаю?
— Ради тебя хоть на край света, хоть в клетку с тиграми, — отрапортовал Рокотов. Видимо, когда человек не боится, подписывая «смертный приговор» — это и есть настоящая любовь. Хотя, кто знает, может, это просто оперская безбашенность?
— Интересное предложение, я подумаю, — улыбаясь, проговорила Катерина. Вроде бы и с издёвкой, но в голосе любимой майор без труда заметил нежные нотки — значит уже не злится и игра-молчанка уж точно закончена. — Где, говоришь, тут труп?
Труп оказался прямо на пороге одного из дачных домов. Многоцветный, даже слишком аляпистый цветник практически на всю площадку перед застеклённой верандой, раскидистое дерево, которому место в самом лучшем яблоневом саду… На этот участок нужно приходить лишь для того, чтобы насладиться приятной атмосферой. Пожалуй, любой писатель или художник найдёт здесь самое прекрасное вдохновение. Вот только уже остывшее тело хозяйки портило весь этот позитив ситуации.
Скорее всего, ни один нормальный человек, которому известно о недавнем событии, ещё долго не сможет радостный ходить по этому саду. Если только он не сценарист какого-нибудь криминального детектива, которых так много на нашем телевидении — вот многие ругаются, а между тем на всех этих сериалах выросло уже ни одно поколение детей, которые узнали настоящую жизнь, а не ту добрую сказку, которую показывают в «Ералаше».
Но ни сценаристов, ни писателей, ни художников, ни даже режиссёров или хотя бы фотографов на месте обнаружения тела не было. А были эксперты, участковый, парочка ППСников да и свидетель, которому «посчастливилось» оказаться в нужное время и в нужном месте.
Место преступления огородили известной красно-белой лентой, организовали оцепление из тех самых двух ППСников — люди-то у нас любопытные, это свидетелей найти невозможно, а поглазеть быстро все собираются — и стали ждать оперативную группу.
И группа эта как раз подъехала. Сначала окончательно выяснила отношения в своих редких рядах, и только потом была готова приступить к работе.
— Привет, Вась! — как на параде отрапортовали Рокотов и Лаврова хором — словно тренировались.
— Привет-привет, — старательно натягивая кристально-чистые перчатки на руки, кивнул Тарасюк. — Всё-таки, это плохо, когда коллеги ещё и личную жизнь вместе строят. Вас ведь пока дождёшься — сам в труп превратишься. Вы то ругаетесь где-то, то, прошу прощения, супружеский долг выполняете. И в любом случае опаздываете.
— Ты чего злой такой? Погибшая оказалась бешенной и укусила тебя? — отшутился Рокотов и тут же получил толчок в бок от напарницы. — Понял-понял, пойду понятых лучше поищу, а то сломаешь ещё мне что-нибудь ненароком.
Рокотов поспешно удалялся с украшенного всевозможными цветочными растениями участка, на который только-только пришёл. Злить девушку вновь ему совершенно не хотелось — а то вдруг и правда придумает какую-нибудь страшную месть.
Лаврова провожала удаляющуюся фигуру Рокотова своим морозно-прожигающим взглядом. Все нормальные люди старались не злить её впредь, единожды попав под эти ледяные молнии. Но он, видимо, ненормальный — к любимой в пару. Ведь и с ним решается спорить и устраивать войну без правил далеко не каждый. К чёрту физику, притягиваются те, у кого есть сходства.
— Ну, а если серьёзно, Вась, ты чего такой серьёзный? — проводив Рокотова взглядом, спросила эксперта Катерина.
— Да по той же самой причине, что и ты, Катюш. Только сели с Алёной чайка попить, тортик порезали… И тут звонок: убийство в дачном посёлке, срочно на выезд. Никакой личной жизни с этой работой!
Лаврова понимающе кивнула. Вроде бы, и работают они с Рокотовым вместе, буквально каждую минуту рядом, а по-человечески побыть вдвоём не могут. То друзья-коллеги рядом, то начальство вызывает, то трупы-потерпевшие-задержания.
— Подожди, — вдруг опомнилась Катя. — А кто такая Алёна?
— Всё-то тебе расскажи, Кать, — смотря снизу вверх, как раз в тот момент осматривая тело, проговорил Тарасюк. — Практикантка моя, два дня назад прислали. Ты не представляешь, такая умная девчонка! У нас не все работники столько полезной информации знают, сколько она. И это в двадцать два то года!
— Ой, Вася-я, — заулыбалась Лаврова. — Чувствую, не просто так ты собирался с ней чаю попить. Эх, не потерять бы ценного сотрудника в пучине любви…
— Кать, иди работай, а. А то я вон уже в пятый раз на этот синяк смотрю — сосредоточиться не могу, — стал отмахиваться Тарасюк, и Катя в тот же миг поняла, что лучше и правда не лезть к другу с расспросами и шуточками. Да и, как известно, чем быстрее начнётся работа — тем быстрее она и закончится. Во всяком случае в это каждый раз очень хочется верить.