Dancing on the edge

Боковые стекла медленно присыпала мелкая дождевая пыль. Машина плавно свернула за угол. Хорошо бы в этом году таки появился нормальный снег, а не эта каша. Элла Фитцджеральд призывала устроить себе маленькое Рождество*, но Эмма, мурлыкающая себе под нос легкий мотивчик, решительно переключила волну на выпуск новостей. Уильям недовольно поморщился. - Тебе же самой то нравилось больше, чем эта чернуха, - проворчал он. Эмма хмыкнул и прошлась пудрой по щеками, с молчаливой досадой заключая, что круги под глазами теперь не пройдут, наверное, до следующей предвыборной гонки. - Брось. Нет там чернухи. Только поздравления для тебя и немного забавных рождественских шуток, - жизнерадостно ответила женщина. Ответный его взгляд был живым воплощением слова “скепсис”. Эмма глубоко вздохнула и подняла руки в мягком защитном жесте, признавая его правоту. - Ну хорошо, если тебе так хочется, то давай признаем, что консервативную политику твоей не партии критикует разве что ленивый, а наша юная королева неплохо так отожгла позавчера в Сохо. Тебе стало легче? - Нет, - устало прикрыл глаза Мельбурн, откидываясь на подголовник кресла. - Но это все правда, и с этим надо что-то делать. Я вообще не понимаю - ты же пиарщик - должна реально смотреть на вещи, а не сиять, как новенькие пенсы. Эмма мимоходом поймала свое отражение в зеркале заднего вида и уверилась в печальной истине - сиянием от нее и не пахло. Хорошо еще хоть сверхурочные Уилл платил исправно. - Как PR-менеджер, я, конечно, уже интенсивно думаю, что же мне делать с этакими “старпером” и “дрянной девчонкой”. Но как друг, я должна посоветовать тебе смотреть на жизнь проще. И улыбаться. Особенно когда рядом камеры, Уилл. - Ох, как мило. Тогда не зови меня старпером. Улыбаться после такого совсем не хочется, - Мельбурн старался казаться серьезным, но глупые шуточки Эммы уже поднимали в его груди волны смеха. - Вспомни тогда замечательные ноги Ее Величества. То фото, что было в The Sun. - Издеваешься? - Уильям зыркнул на нее из-под темных бровей. Ему было совсем не смешно. Вот ни капельки. Эти ноги подорвали честь нации! Эти ноги… такие стройные, замечательно длинные с того ракурса... - Если только немного… - выглядела Эмма возмутительно ехидно. - И тебе ее не жалко? - фыркнул он. - Жалко. Я послала ей пачку лучшего антипохмелина. - Ох, да уж. Ты у нас в этом эксперт. Я уж помню… - Зато ты явно забыл, каким сам был в ее годы. - Я не был королевой Англии. - И слава Богу, а то бы королевское генеалогическое дерево запуталось бы на многие поколения. Машина сделала последний поворот. Сквозь тонированное стекло вспышки фотоаппаратов казались такими безобидными. Уильям взялся за ручку двери, но в последний момент обернулся на Эмму. - Все это конечно хорошо и весело, но я бы хотел услышать от тебя более конструктивные предложения, чем ей можно помочь, - теперь голос его был полон сочувствия. Эмма улыбнулась ему уже без доли шутки и сарказма. - В таком случае, я советую тебе вспомнить наши лучшие годы, и показать ей, как можно веселиться так, чтобы спустя десятилетия никакой компромат не помешал бы быть избранным в премьер-министры аж на второй срок. Мельбурн показательно закатил глаза и широким жестом распахнул дверь автомобиля. Поток глупых вопросов обрушился на него, перемешиваясь с феерией света от камер. Когда Уильям достиг крыльца и блестящей черной двери, а затем, лучась обаянием помахал в любопытные объективы, Эмма подумала, что возможно очередные пяти лет на Даунинг-стрит,10 будут куда более сложными для нее, но куда более счастливыми для ее друга. Вопрос в том, как это переживет страна. *** " - А тем временем похоже наш новоиспеченный премьер-министр сам уже попал в переплет. Оппозиция явно намерена преподнести Мельбурну рождественский подарок, опубликовав данные опросов населения касательно политического курса. Ходят слухи, что кто-то в партии немного подкорректировал количество голосов... И все это в самый канун праздника! Боже, храни премьер-министра, и ниспошли нашей королеве больше везения в следующий раз, когда ей захочется устроить себе “клубные каникулы...” Пальцы Мельбурна щелкнули по тумблеру. “- А теперь позвольте нам быть оригинальными и все же поздравить Лорда Мельбурна с успешным удержанием позиции. Специально для нашего бравого премьер-министра звучит следующая композиция…” Бодрые ударные настойчиво начали проникать через колонки винтажного приемника в недра этого священного места политического британского Олимпа. Your eyes Tell me how you want me I can feel it in your heartbeat I know you like what you see...** Уильям усмехнулся. Еще пара нот - и он откладывает в сторону ручку с золотым тиснением, и переключает свое внимание на задорную композицию. Недолго премьер-министр смотрит вдаль, соединив кончики пальцев перед самым носом. Мысли его перескакивают с сегодняшней пикировки с Эммой на яркие, хоть и перепутанные в последовательности воспоминания. В них были необдуманные поступки, стук в окно, убойная музыка, вкус текилы на чужих губах, а потом - издевательский свет солнца в лицо, отвратный запах фирменного коктейля мисс Портман, и блаженное облегчение в висках, которое он приносил (при условии, что вас не стошнило в первые десять секунд). В тех воспоминаниях было много впечатляющих молодых особ. Девушек - свежих и задорных, женщин - томных и опьяняющих. Но сейчас все те впечатления померкли, и казались совсем несерьезными приключениями. Опыт, который был. Который оставил на нем след. След, возможно, куда более глубокий и болезненный, чем хотелось. Ох, но все теперь совсем иначе! Как будто жизнь начата с чистого с листа, с глотка свежего воздуха. С нее. Если бы он встретил ее тогда - все в его жизни было бы иначе? Jump! For my love Одним движением он ослабил узел галстука. Поднявшись из-за массивного стола подошел к окну. Наверняка там все так же сыро и серо… Jump! I know my heart can make you happy Jump In! Вначале ему показалось, что он ослеп. Но, прищурившись, Уильям с удивлением обнаружил, что глаза его не подводят - вся улица была укрыта плотным слоем снега. Судя по чернеющей полоске асфальта посреди дороги, здесь уже успели побывать уборочные машины, хотя, вероятнее всего, это было бесполезно - крупные снежные хлопья стремительно опускались на город. К утру точно образуется с десяток затяжных пробок, но это все ерунда, потому что не так уж часто жителям Лондона выпадает шанс окунуться в по-настоящему правильное снежное Рождество. You told me I’m the only women for you Nobody does it like i do Then make the move before you try And go much further... Oh baby… Мельбурн вдруг поймал себя на том, что уже довольно долго дергает ногами в такт музыке. Легко и ненавязчиво задорная мелодия проникла ему под кожу, заставляя пуститься в пляс. Спустя пару секунд голова включилась в эту маленькую вечеринку, подхватывая один ритм с ударными. Сколько человек сейчас в здании? Вряд ли кто-то еще остался, если он официально отпустил всех еще пару часов назад. If you want more..... More....more.... Дверь решительно распахнулась. Не прекращая активно работать бедрами и коленями, Уильям Лэм, новоизбранный премьер-министр Великобритании вплыл в коридор. Jump! For my love Jump in And feel my touch Jump If you wanna taste my kisses in the night Yeh Jump! Кажется, когда-то он умел делать “лунную походку”... Мягкая ковровая дорожка, несомненно, мешала, но таланту не страшны время и мелкие преграды. Дважды повернувшись вокруг своей оси, Мельбурн вспрыгнул в помещение гостиной. Еще пара прыжков… немного степа… а теперь можно и Зигги Стардаст*** изобразить…. Легкий девичий смех прозвучал, как гром среди ясного неба, заглушая вой приемника из соседней комнаты и оглушая самого Уильяма. Он развернулся в бодром прыжке, по пути пытаясь поправить отсутствующий галстук и пригладить волосы. Бледные голубые глаза отражали свет фонарей за окном. В полутемной комнате, тени снегопада причудливо скользили по лицу и фигуре Ее Величества Королеве Виктории. Она смеялась - заливисто и беспечно, даже когда поняла, что ее присутствие раскрыли. Разве что прикрыла изящной ладонью рот. Блестящие фаланги тонких колечек казались частью праздничных украшений парадной комнаты. Ее серый свитер и твидовые брюки еще хранили в себе следы недавнего пребывания на улице, переливаясь мелкими капельками растаявших снежинок. Смех ее был столь заразителен, что Уильям, поначалу пытающийся сделать вид, что ничего не случилось, в конце концов сдался, улыбаясь и искренне смеясь собственной глупой выходке. - Ох, что это было? - утирая слезы, спросила королева. - Неужели это часть протокола для переговоров с каким-то государством? Виктория привалилась к стене, театрально обмахивая покрасневшие щеки ладонями. Лэму даже стало немного обидно, от того, что он дал ей повод потешаться столь долго. - Нет. Это современное произвольное джазовое направление****. Каждый приличный член высшего общества должен уметь подобное, - отозвался он с совершенно непроницаемым выражением лица. Девушка, наконец, потеряв последние силы для смеха, рухнула в кожаное кресло. Услышав его ремарку, королева удивленно подняла брови. - Что же - мне тоже стоит выучиться делать подобное? - Не знаю, не знаю, - протянул Уильям. - Для того, чтобы освоить нечто столь сложное, нужно уметь подходить к делу со всей серьезностью… Он замолчал, оставив намек висеть в воздухе. Виктория вздохнула, и на ее лице мелькнуло виноватое выражение. - Хорошо. Я поняла, что вы имеете в виду, сэр. И безусловно, должна извиниться, что проникла сюда в такой неудобный час, бесцеремонно высмеивая Ваше маленькое хобби. От ее показной кротости и серьезности, предательская улыбка вернулась на губы премьер-министра. Черты Виктории при этом разгладились. Вопрос был исчерпан. - Но, кстати говоря, я должен бы узнать у Вашего Величества, что вы тут делаете? Тень снова набежала на лицо молодой королевы. От внимания Уильяма не укрылось, как напряглись ее плечи, а ногти впились в кашемир рукавов свитера. Он тут же добавил в атмосферу немного доверия, прекратив возвышаться над ней и усаживаясь в соседнее кресло. Ее бледные голубые глаза скользнули по острым скулам и кругам под глазами. Он так устал, хотя и все еще и не показывает вида на публике. Для чего тогда он согласился избираться на второй срок? Хотелось верить, что ради нее... - Я пришла, потому что в какой то момент мне стало невыносимо… ну знаете... сидеть во дворце. Там все такое скучное, распланировано по минутам, и знаете, я не чувствую, что я там хозяйка… Джон Конрой принес мне уже с десяток черновиков речи… Как будто я сама не могу! - А вы можете? - мягко, но с ноткой сомнения спросил ее Уильям. Виктория нахмурила брови и потянула рукава свитера так, что мизинцы ее утонули в пушистой шерсти. - Я, в любом случае, готова попробовать свои силы. Возможно, будет не слишком удачно, но знаете, если уж я стою во главе этой страны, имеет смысл поздравить всех этих людей от чистого сердца. Так, как я сама чувствую. Улыбка его стала шире, а в сердце окатило волной нежности. - Прекрасные слова, мэм. Но это все еще не объясняет, зачем вы пришли посетить мою скромную обитель. Она разорвала их зрительный контакт, слегка подаваясь назад. В полутьме глаза ее сверкали подобно кошачьим, внимательно обследуя стены и интерьер. - Не знаю, - протянула Виктория спустя некоторое время. - Я действительно пыталась написать речь, но в голове было столько тяжелых мыслей, и еще мама пришла с заявлением, что из Нэнси отстойный стилист… Мне надоело это все до чертиков, а потом я увидела снег и подумала, что нормальные люди встречают Рождество с самыми близкими и дорогими людьми, а не среди лакеев и родственников, которые уверены, что ты - главная ошибка уходящего года. Он избегал встречаться с ней взглядом, но королева была упряма. Уильям в глубине души боялся, что она сейчас может сказать что-то о чем они потом будут оба жалеть. ...я вся Ваша... - Вот я и сбежала. И пошла к Вам, потому что Эмма Портман сказала, что вы собираетесь проработать весь сочельник, - лишь сочувствие было сейчас в ее тоне, и он едва не вздохнул от облегчения. - Весьма уныло, решила я. А Вы вот оказывается, чем тут занимаетесь, - добавила королева, уже куда менее серьезным тоном. Премьер усмехнулся. - Не все же штаны просиживать. Работа, знаете ли не особо подвижная, - хлопнул он себя по коленям, прикрывая смущение сарказмом. - Но кому я рассказываю? Порой трон тоже становится неудобным, а танцы на барных стойках - весьма заманчивыми? Он смотрел на нее беззлобно, хоть и лукаво. Но покраснела Виктория до самых корней волос. - Ох… - таким сникшим ее голос еще никогда не казался. - Вот и вы тоже осуждаете меня. Я понимаю. Королевы не должны “срываться”. Но… постарайтесь понять меня… Вся моя молодость проходит мимо! Даже Вы ведь подобные танцы выучили, не в стенах какого-нибудь частного пансиона. Остро чувствуя ее подавленность и назревающие слезы, Уильям понял, что надо срочно сгладить острые углы. - Что значит “даже Вы”? - усмехнулся он, стараясь вложить в это как можно больше добродушия. - За кого Вы меня принимаете, мэм? Да будет Вам известно, что не существует более отвязных компаний, чем бывают в стенах элитных учебных заведений после отбоя. Виктория подняла на него блестящие от так и невыплаканных слез глаза. Шмыгнула носом - трогательно и недоверчиво, вызывая у него еще более широкую и искреннюю улыбку. - Но… Мне-то это в любом случае недоступно, - хмыкнула она. - Да, - кивнул лорд Мельбурн, поднимаясь. - Но у Вас есть невообразимо большая привилегия - Вы живой символ. Ваша роль, Ваше положение - весьма священная штука. И пусть у этого есть, как вы говорите… Отстойные? Она снова шмыгнула носом, но глаза теперь были совсем сухими. Жест теперь вышел скорее воинственным. - ...отстойные последствия, - продолжил Уильям. - У Вас, в отличии от большинства Ваших ровесников, есть возможность и право влиять на этот мир. И более того - у Вас есть для того все способности. Новая Королева - новая эра. Теперь Виктория смотрела на него во все глаза, изумленно приоткрыв рот. - Вот так вот трепаться Вас в тоже в отвязных школах британской аристократии научили? - поинтересовалась королева. - Нет. С этим надо родиться. Ее звонкий смех разлился по гостинной, подобно пузырькам в шампанском. И кровь Уильяма он будоражил также как игристое вино. - Ну что ж, раз вы передумали заливать мою гостиную слезами, думаю, Вам стоит вернуться обратно во дворец, пока Вас не хватились, - заключил Мельбурн, поднимаясь на ноги. - Но… - нерешительно протянула она, запрокидывая голову, чтобы не терять его лицо из поля зрения. - Что-то еще, мэм? - терпеливо протянул Уилл. Виктория бросила мимолетный взгляд на свои руки, сложенные на коленях. Нервно перебирала колечки на указательном пальце. Когда она снова посмотрела на премьер-министра, тому показалось, что его подвергают воздействию каких-то хитрых чар. - Я хотела попросить Вас об одолжении, - вкрадчиво начала Виктория. - Дело в том, что я бы очень хотела купить своим ближайшим друзьям подарки, - в воздухе повисла выразительная пауза. - Сама. - Исключено… - Разумеется, вы правы. Я не могу в одиночку гулять по лондонским магазинам. Но я могла бы сделать это в Вашей компании. Уилл на секунду зажмурился, потряс головой, сбрасывая наваждение очаровательного маленького манипулятора. А открыв глаза, он собрал всю свою волю в кулак, чтобы сказать решительное “нет”. Слова застряли на его губах, уже готовые вот-вот сорваться, когда он обнаружил, что она тоже поднялась и теперь ее макушка крутилась у самого его носа. - Пожалуйста, - тихо произнесла Виктория. - Пусть это будет Вашим рождественским подарком для меня. Голубые глаза прожигали его черепушку насквозь и напоминали своей бледной лазурью саму зиму. - Нас без труда узнают, - выдал он последний аргумент, но без особой надежды на успех. - Ерунда! Замаскируемся. Вот дерьмо. А он ведь так и знал, что она это скажет. *** Эмма Портман проснулась рождественским утром в самом радужном настроении. Несмотря на извечно плотный график, этот день был выходным даже для нее. Уильям погрузился по уши в бумаги и в ее услугах не нуждался. Она обязательно вытащит старого друга на ужин, но это будет только вечером. Эдвард храпел рядом, и Эмма точно не собиралась будить мужа раньше, чем это сделает младший сын, уже наверняка успевший разворошить груду подарков. Привычным жестом она потянулась к телефону, но оборвала себя на полпути. Сегодня утром - никакой работы. Даже если некоторые ее аспекты уже превратились в рефлексы. Тихонько поднявшись, и накинув халат, она распахнула шторы. Снег закончился, но весь двор и крыши соседних домов были покрыты белоснежным слоем как минимум в полфута. Светило неяркое солнце. Давненько Эмма не видела такой замечательной рождественской погоды. Стараясь причинить как можно меньше шума, она спустилась вниз, по пути отмечая шуршание фольги из гостиной. В кухне все еще пахло клюквенным соусом и корицей. Эмма включила кофе-машину, а потом чисто машинально нажала кнопку на пульте. Пока экран загорался, женщина успела подумать, что отслеживание информации, похоже превратилось в ее навязчивую идею. Наверное там сейчас новости. Покажут анонс рождественской речи Виктории. Интересно будет посмотреть, как Гарриетт справилась с организацией... “... более того, удивительно, как им удалось, никем не замеченным, протиснуться сквозь эту толпу на Пикадилли. Однако несколько очевидцев все же смогли запечатлеть Ее Величество и Сэра Уильяма у нескольких бутиков на Оксфорд-стрит. Нашему корреспонденту удалось пообщаться с продавщицей в одном из магазинов...” Эмма замерла, не донеся кружку с ароматным эспрессо до рта. С огромными от потрясения глазами, она глядела, как миловидная блондинка в черно-белой униформе лепетала в микрофон: “ ... Я даже и не узнала их сначала. Ее Величество была в таком забавном берете, который скрывал ее волосы. А премьер-министр кутался в шарф. Прямо как в шпионской комедии, представляете… Они были очень милы и купили кому-то кулон с литерой “E”... “ Кружка с грохотом выпала из ослабевших пальцев Эммы. Последний раз она растерялась до такой степени лет десять назад, когда ее позвали работать на правительство. “...В заключении мы упомянем, что Ее Величество явно любительница затяжных прогулок, потому что уличные папарацци сумели подловить эту колоритную парочку несколько позже, но уже у разукрашенных витрин легендарного универмага Harrods*****. Фото попали во множество СМИ, и восторг от работы дизайнеров, который мы можем видеть на лице королевы, действительно делает честь администрации торгового дома. Этой ночью не только королевские особы оказались на улицах Лондона. Небывалых масштабов снегопад...” Эмма мрачно смотрела на осколки любимой чашки и темное кофейное пятно на бежевом кафеле. На экране телевизора девица в платье явно не по сезону вешала о циклонах и антициклонах. Оцепенение спало спустя минуту. Аккуратно и методично Эмма собрала остатки фарфора. Игнорируя восторженные вопли мальчиков из соседней комнаты, женщина взлетела по лестнице. Хлопнула дверью спальни. Эдвард заворочался и спросил сонно, едва приоткрывая глаза: - Дорогая, у тебя все в порядке? А Эмма уже водила пальцами по экрану смартфона. Нужный номер в быстром наборе, на самом верху. Пять протяжных гудков. - Алло? Эмма, что случилось? Десять утра и Рождество. Если это не астероид, или война, или новая песня Боуи, я с постели не встану. Он. Еще. И шутит. - Знаешь, двадцать лет назад мне таки стоило оставить тебя висеть на карнизе третьего этажа женского общежития, - елейным голоском отозвалась леди Портман.