***
Маринетт пришла в университет раньше всех и поспешила занять себе место. Она уже выложила несколько ручек на стол, когда услышала чей-то теплый и, при этом, чуть-чуть насмешливый голос: — У тебя не найдется четырех лишних ручек Блурайт? — Найдется, я целую пачку принес… (Не принёс, а принесла, Маринетт не договорила.) — ответила девушка. Она подняла свой взгляд и встретилась с парой изумрудных глаз. — А-а-а, ясно. Ты просто прикалываешься, — разочарованно закончила она. — Нет, я поражен, — возразил блондин, улыбаясь. — Мне бы никогда не пришло в голову взять столько ручек. Сразу почувствовал себя бездарем. Дюпен-Чэн смущенно улыбнулась. Юноша явно пытался польстить ей. Блондин опустился на соседнее сиденье. Как раз в это время вошел лектор. — Приветствую, меня зовут профессор Макфлай. Он что-то сказал о том, какие лекции будет вести, но Маринетт невнимательно слушала. Она хотела было потянуться за одной из ручек, и по неуклюжести задела своей рукой что-то. Все ручки упали со стола. Ее охватила паника. Лектор уже начал говорить о важности искусства в жизни человека, а у нее нет ручки! Она не знала, как незаметно поднять те, что оказались внизу. Блондин сделал едва различимое движение своей кистью, подвинув свою ручку поближе к Маринетт, и ободряюще на нее посмотрел. — Но у тебя ведь нет запасной… — пробормотала брюнетка. — Я… могу слушать. Бери, — ответил блондин. — Спасибо, — прошептала Маринетт. Они улыбнулись друг другу, и рука девушки застрочила даты по пергаменту.***
— Мари! Мари-и-и! — раздавалось все громче и громче. Маринетт словно очнулась от жуткого сна. Она подняла свои глаза на Хлою. — Ну наконец-то! С фатой или без? — спросила Буржуа, глядя на подругу. — С фатой, — выдавив улыбку, ответила Дюпен-Чэн. — С фатой, — облегченно вздохнула блондинка. Маринетт готовилась ко сну. Она сказала себе, что должна избегать Адриана во что бы то ни стало. Почему, собственно, это произошло? Может, ничего не было, и она сама себе все нарисовала? Ее телефон снова завибрировал. — Хлоя? — спросила девушка. — Э-э… Нет, это Адриан, — ответили в трубке. Маринетт почувствовала, как внутри у нее все затрепетало, но не дала этому выйти наружу. — Привет, — ответила она ровным голосом. — Привет. Я хотел узнать, как ты. Ты не отвечала на мои звонки и… — неуверенно начал молодой человек. — О, все хорошо, — торопливо отозвалась девушка. — А… как ты? — Все в порядке, — произнес Агрест голосом «ничего-не-произошло-и-не-произойдет». — Хватит, малыш, пора баиньки, — услышала Маринетт. Это был голос Хлои — Привет, Мари. Слушай, у меня такие подозрения! Судя по стуку каблуков, Хлоя куда-то уходила. Маринетт испугалась, что Буржуа вывела их с Адрианом на чистую воду. — Что за п-подозрения? — заикаясь, спросила она. — Кажется, Агрест мне изменяет! — выпалила блондинка. — Да-да, Мари, это звучит безумно, но даже таким красавицам, как я, изменяют. «Сказать или нет?» — мучилась брюнетка, пока Хлоя изливала ей душу. — Скажи, Эм… Он может мне изменять? — обеспокоенно поинтересовалась Буржуа. — Нет, — наконец возразила Дюпен-Чэн. — Он… он тебя любит. — Ясное дело, любит… — раздраженно ответила ей подруга, но буквально через мгновение ее тон изменился, стал более доброжелательным. — Ладно, поверю тебе. А вообще, я не за этим звонила. Угадай, кто сказал, что ты секси? — Кто? — изумленно спросила Маринетт, надеясь, что это сказал Адриан. Впрочем, ерунда. Уж она-то не считала себя «секси». — Ким! — Кто? — Ну, друг Адриана, Ким. На Дне рождения был. Дюпен-Чэн вспомнила того громадину с красной футболке и почувствовала приступ тошноты. — О, нет. Нет, Ким не мог так сказать, — сказала она. — Ну дело твое, — рассудительно ответила Хлоя. — Слушай, может, в Ниццу съездим, а? На праздниках? Я, Адриан, ты… Нат, может быть… Маринетт вспомнила ту ночь с Адрианом. — Нет. Я… я буду работать… на выходных. — Девушка проклинала себя за дрожь в голосе. — О, Мари, не ломайся. Если у тебя проблемы с Натом, так и скажи. Маринетт вздохнула. Это ее шанс развеяться, но… там ведь Адриан… Она засыпала на диване, перед телевизором, под фильм «Обещать — не значит жениться»… Засыпала, понимая, что ей двадцать пять, она никогда не выйдет замуж, потому что работает у Габриэля, и, похоже, до сих пор любит не того, кого нужно… Засыпала, вспоминая подробности прошедшей ночи…