О чем молчат телефоны

Почетная доска в главном вестибюле привлекала всеобщее внимание. На прошлой неделе закончилась волна всевозможных конкурсов и олимпиад, и, буквально вчера, почетный периметр на стене обновился новыми фото. Как ни странно, моя физиономия красовалась здесь же, где-то в предпоследних рядах, сообщая общественности о моем третьем месте на олимпиаде по литературе. Я хмыкнула. Но привела меня сюда отнюдь не жажда самолюбования. На самых верхних, лучших рядах крупным планом расположились фотографии особо отличившихся. Я прерывала любование Егором Кирьяновым лишь на доли секунды, чтобы душераздирающе зевнуть, устроив тем самым мини флеш-моб, и снова гордо улыбаться его выразительной физиономии. И как он все успевал? В списке его достижения значилась целая стопочка подписей, а именно: 1 место в межрегиональном конкурсе по робото- и радиоконсруированию; гран-при за самую оригинальную и необычную модель; 1 место на олимпиаде по математике…. Дальше прочитать мне не позволил затылок какой-то шестиклассницы. А меня на одну литературу еле вытащили. И то лишь по тому, что мама томно вздыхала два вечера подряд, стараясь как можно чаще проходить мимо моей комнаты. Решила просто ее порадовать… Серо-синие, безумно выразительные глаза смотрели с фотографии как-то непринужденно. Неизменно взъерошенная каштановая шевелюра выдавала в нем простоту и беззаботность. Ровные, выверенные с геометрической точностью скулы… Черт, да он был идеален во всем! И только мы знали его настоящую, свободолюбивую и одержимую любимым делом натуру. На мое левое плечо бесцеремонно оперлись локтем, любуясь своей же физиономией в почетных рядах. - И как ты все успеваешь? – усмехнулась я, скосив глаза на Егора. - Магия вне Хогвартса и чуть-чуть мошенничества, – пожав плечами, довольно серьезно ответил парень, а затем отыскал мою фотографию в нижних рядах. – Тебя тоже можно поздравить! - Давай, попробуй. Посмотрим, как у тебя это получится. Парень только улыбнулся на эту реплику, вызвав парочку восхищенных вздохов где-то с боку. Он все еще опирался на меня локтем, подперев себе голову ладонью. - Скоро твой выпуск… - задумавшись, протянула я. Так и было. Скоро очередной одиннадцатый класс покинет эту школу, а фотография друга переедет на стенд «Ими гордится школа», где располагались фотографии уже выпустившихся, самых лучших учеников, ставших директорами, великими учеными и тому подобное. - Кстати об этом! Ты, к слову, идешь со мной на бал. – Просветил меня Егор, коротко кивнув своим собственным словам. Я не была уверена, что мои глаза не выпали от удивления со своего места и не поскакали по полу. - Ты чего?! Серьезно? – опешила я. Я развернулась к нему вполоборота, безуспешно ловя свою челюсть. - А что, были варианты? – он вскинул брови. А потом, вздохнув, добавил – Ты же не думала, что я приглашу кого-то из этих… Их... – он легонько кивну вправо, где кучка Егоровых одноклассниц верещали над чем-то в айфоне. – Чего ты вообще удивляешься? - Но это же твой выпускной! – воскликнула я, вызывая короткие смешки и любопытные взгляды окружающих в нашу сторону. - Это – Выпускной бал. Кстати да… на сам выпускной ты тоже идешь со мной. – Он произнес это словно бы между прочим. - Ну спасибо, что сообщил, блин. – Буркнула я. На секунду я отвернулась в сторону, чтобы переварить услышанное, а затем снова принялась сверлить взглядом друга, в надежде, что в том проснется благоразумие. Пока, собственно, не поздно. – Ладно, леший с ним, с выпускным вечером. Но бал… Наши взгляды – мой страдальческий и его – задумчивый – пересеклись. Губы парня сомкнулись в тонкую линию, напуская на его лицо тень задумчивого сомнения. Мы явно припомнили одно и то же… Где-то в конце февраля - начале марта. - Ну не-е-е-е-т! – в отчаянии, надрывно протянула я. - Еще какое да! – мурлыкнула Вера Анатольевна, даже не глядя на меня. Женщина увлеченно разбирала бумаги на своем рабочем столе. – Тебе это пойдет на пользу. Отвлечение от уроков и развлечения – это очень важно. - Развлечения… - пискнула я, – да мне и так ужасно весело! Но мои аргументы почему-то ее не убедили. Вера Анатольевна в одно движение собрала разложенные на столе листы, а затем эта стопка перекочевала на край стола. - Ты, конечно, осенний бал пропустила… И традиции старшей школы еще не до конца знаешь, но да это не так важно. Вы в 9 классе тоже устраивали похожие мероприятия, просто менее официальные. – Директриса, сцепив пальцы замком, уложила руки на стол и взглянула на меня. На ее лице блуждала улыбка человека, заранее знавшего, что победа у него в кармане. Вот как сейчас. Без вариантов. Я мысленно сглотнула. Где-то внутри еще трепыхалась надежда, что мой отчаянный взгляд и полуобморочное состояние ее переубедят…. Но надежда, как известно, умирает последней. И, кажется, ей уже заказали Панихиду. - Яна, сезонные балы – это очень важно. Рождественский бал ты тоже пропустила. И я искренне рада, что у тебя еще есть возможность наверстать это в следующем году! В общем, без шансов, дорогая. – Она чуть склонила голову на бок, внимательно разглядывая мое лицо. И словно мне и так было мало серьезности и убедительности ее намерении, как директриса, видимо решив доказать что точно не шутит, припечатала, – Ах да, будешь среди ведущих пар, открывать бал. Я, не церемонясь, издала рык раненого птеродактиля и уронила голову на стол на собственные руки. - Да я же танцевать то толком не умею! – выдала я последнюю волю умирающей внутри меня надежды. - Ерунда, азы ты знаешь, вас учили. На все остальное - есть репетиции. За учебу не беспокойся – занятия выстроены с учетом подготовки к балу. И я точно слышала, как захлопнулась крышка гроба надежды отвертеться от Весеннего бала.