ENCORE 2.

      Просыпаться по утрам с каждым днём всё тяжелее и холоднее. Осень окутала весь город своей манящей прохладой. Ночью шёл дождь, поэтому утром было еще холоднее. Ханбин стоит у окна с чашкой крепкого, горячего и бодрящего кофе. Был октябрь. По-настоящему холодный октябрь. В Encore занятия уже начались, а в Лос-Анджелесе они стартуют только через неделю. У них осталась ровно неделя. Неделя на то, чтобы провести её с близкими. Близнецы и Айла уже успели привязаться к своим новым друзьям. Но Ханбину этих каникул просто не хватило. Всегда тяжело расставаться с родными.       Бобби сегодня пробежал почти десять километров. Устало зайдя домой, он первым делом направляется на кухню, чтобы утолить жажду после пробежки. Хару готовила куриный суп, как только проснулась. Бобби был весь мокрый. ― Доброе утро, ― слегка удивился такой картине парень, доставая стакан со шкафа. ― Доброе. Это для Хаси. Он заболел вчера… ― Попросила бы Итана, сейчас позову, ― собирался парень, но Хару остановила его. ― Сейчас шесть утра, ты что. Я и сама прекрасно всё сделаю.       Бобби понимающе кивнул, заканчивая пить второй стакан. Он еще раз глянул на время, и понял, насколько сейчас рано. Но с другой стороны, он понимал, что причина не в этом. Просто девушке хотелось сделать это самой. Он прекрасно понимал её чувства. Когда Ханбину было плохо, или он болел, Бобби всегда ухаживал за ним, сколько бы лет им не было. Это инстинкт такой, который срабатывает каждый раз, когда вашим родным плохо.       Ханбин выходил из своей комнаты уже с допитым кофе в руках, когда они с Хару встретились около лестницы. Девушка несла поднос с лекарствами и горячим куриным супом от простуды. Он вопросительно посмотрел на неё, и она рассказала ему о простуде, которую подхватил её брат. Ханбин взял поднос с рук девушки и занёс в комнату Хаси. Брат девушки ещё спал, но его не здоровый вид был на лицо. Губы Хаси побледнели, он слегка потел. Хару проверила температуру брата еще раз. Ханбин предупредил подругу, что вызовет семейного врача домой, чтобы он осмотрел Хаси.       Дженни и Мино ехали на занятия, слушая музыку. Девушка повторяла домашнюю работу по дороге в университет. На парковке пара встретилась с Джису и Донхёком, которые приехали сюда вместе. Они жили довольно близко, поэтому друзья договорились ездить вместе. Джису довозила его, когда у них совпадало расписание, а Доня заливал девушке бензин каждый вторник. Всё честно. Отношения между Дженни и Джису заметно изменились с тех пор, как Тэхёна положили в клинику. Дженни не винила в этом подругу, но она избегала её каждый раз. Джису всё ещё не знала о том, что её бывший парень проходит лечение от алкоголизма и наркомании. Она множество раз хотела сказать ей об этом, но каждый раз останавливалась. Ей не хотелось, чтобы подруга винила себя в этом. Но ведь пока не сделаешь, не знаешь, что будет, верно?       Осень время одиночества. Время, когда хочется оставаться дома и греться о теплое одеяло. Но учеба остается учебой. В этом семестре им предстояло много нового. Факультет актерского мастерства должен был поставить два спектакля до конца учебного года. На каждый из которых давалось по семестру. Факультет музыки работал по своим профильным направлениям. Основным заданием являлось сочинение нескольких композиций, связанных с определенной тематикой. Тематика университетского альбома в этом году была «Дружба». Факультет танцев и художественной гимнастики в этом году обязался поставить несколько постановок, лучшие из которых отберут крупные агентства для своих артистов. Все достижения, конечно же, награждались. Факультет изобразительного искусства, или как по-другому называют тут – художники, их заданием была университетская выставка. Лучшие работы будут выставлены в национальном музее искусств Сеула. ― Ты уже начала подготовку к выставке? Сколько работ планируешь выставить? ― спросил у подруги Мино, когда они с Джису направлялись вместе на урок. ― У меня есть пару готовых работ, но не думаю, что их одобрят. Больше половины моих классных работ я лишилась еще тогда, на выставке. Их всех купили уже. Я даже не знаю, что рисовать… ― поделилась переживаниями Джесс. У Мино было несколько хороших работ, и все основные ставки он делал на них. Новые идея пока у парня не возникали. Но ситуация девушки была намного хуже.       Реабилитация парня заняла немало времени. Излечить от наркомании не так уж и просто, но всё же возможно. С ним занимались самые лучшие наркологи клиники, оказывая эффективное влияние на его бесконечное желание обдолбаться. Лечение делилось на несколько этапов, и на каждом этапе он проходил тестирование. Сегодня он дошёл до четвертого этапа. Блондин сидел на тестировании в кабинете главного специалиста по делам наркоманов. Он облизал свои бледные губы, потирая собственные руки, которые слегка вспотели. Через пару минут в кабинет вошел тот самый специалист, который брал у парня тест сегодня. К нему невозможно было заранее подготовиться. Всё было спонтанно и по ходу беседы. Нам отвечал на них с глубоким безразличием. ― Думаете, что можете вернуться к своим родным и близким? ― задал под конец тестирования врач. ― Думаю, мне здесь делать больше нечего. ― Почему же это? Считаете, что можете вновь зажить без всяческих вредных увлечений? ― Все ошибаются. Я не исключение. Я понял, что совершил тупость. ― Стоит ли мне так просто поверить вам на слова, Нам Тэхён?       Блондин усмехнулся вопросом врача, но отвечать не стал. Он просто пожал плечами, саркастически смотря в упор прямо на него. ― Я думаю, тестирование закончилось.       Голос врача слегка дрожал. Кажется, он слегка испугался такого пристального взгляда своего пациента. Нам ничуть не удивился. ― Как скажете, доктор, ― спокойно ответил Тэхён, вставая со стула.       Он прекрасно знал, что можно с легкостью обмануть тут всех. Но он нарочно не хотел этого делать. Ему нравилось играть на нервах своих психологов и наркологов. Он чувствовал над ними некую власть. Желание погубить себя сменилось желанием погубить остальных. Он нашел новый источник наслаждения. Ему больше не требовался кокаин или героин. Ему было достаточно загнать в ступор всех остальных. За три месяца нахождения тут, он многому научился. Наглядный пример – манипуляция разумом. Чувствами. Страхами. Желаниями. За всё время здесь, он сменил троих психологов. Жутко, не так ли? На деле всё было еще хуже.       После тестирования, он вышел на улицу, чтобы покурить. Курить им разрешалось, так как эта зависимость не входит в историю его болезни. Теплый пар, исходящий изо рта смешался вместе с дымом сигарет, увеличивая диапазон выпускающего воздуха.       Возвращаясь в свою палату, он включал свой проигрыватель и слушал музыку, пока не вырубался. Делать было нечего, поэтому он писал. Он писал музыку. Без текста. Просто сочинял мелодии и записывал их на листках бумаги, на руках, на салфетках, одежде или стенах. Все свободные поля были заполнены нотами. Он создавал по-настоящему хорошую музыку. Пару своих произведений, он показал врачу. Он был не из тех, кто будет в своё свободное время сидеть с книжкой в руках. Он ненавидел читать. А вот слушать обожал. Почти все книги, которые он прочитал, были аудио-книгами. У него было достаточно времени, чтобы прослушать несколько десяток книг тут. Не сказать, что он нашел общий язык с остальными, но успел завести себе друга. Его звали Джину. Он лечился от наркологической зависимости. Пробыл тут дольше всех. Почти полтора года. Упекли его сюда по просьбе его брата. Родителей у него не было, поэтому за его жизнь взялся старший брат. Они каждый вечер играли в покер перед сном. ― Твоя сестра сегодня не придёт? ― спросил Джину, когда они обедали в общей столовой для пациентов. Тэхён пожал плечами. Аппетит к нему приходил постепенно, но прежнюю форму вернуть было тяжело. Раньше он был прилично подкачен и подтянут в целом. Сейчас от былых мышц ничего не осталось. Только худоба. Душераздирающая худоба. ― Почему ты так холоден с ней? Если бы мой брат так же относился ко мне, я бы сделал всё, лишь бы выйти отсюда поскорее, ― добавил Джину. В его словах был смысл. Ради таких людей стоит быть лучше. Есть к чему стремиться. Есть, для кого быть лучше. Тэхён это знал, но морально не был готов возвращаться к своей прежней жизни.       Скучал ли он по своим друзьям и близким? Скучал. Но он боялся разочаровать их в очередной раз. Ему хотелось избавиться от этого навсегда. От желания снова вдаться в наркотики и забыться. Страх многих бывших наркоманов – это сорваться не в тот момент. Он хотел стать тем, кто оставит это в прошлом, и больше не возвращаться в эту главу. ― Ты когда-нибудь попадал в дорожные происшествия? ― спросил внезапно друг. Его всегда интересовали странные вещи. ― Было дело… ― ответил Нам, неохотно вспоминая фрагменты с аварией. Флэшбэк:

― Я так больше не могу.. ― проговорил Нам и быстро нацепив куртку, покинул студию. Он сел на свой велосипед и помчался что есть силы, чтобы избавить себя от этого состояния. Холодный ветер бил по лицу, от этого у Тэхёна начали слезиться глаза. Единственное, что он хотел на тот момент – это сказать Джису, как сильно она ему нравится, и как сильно он хочет, чтобы она стала его. Скорость увеличивалась, и он просекал все светофоры на своем пути, к счастью все они горели зеленым, и ему не приходилось тормозить. Вот он уже около школы, на губах медленно стала проявляться улыбка, а слезы все не переставали течь от ветра. Он старался чаще моргать, чтобы слезы стекали вниз, а не накапливались в глазах. Мино и Джису вышли в магазин возле школы, за раменом. Они осторожно перешли дорогу и ждали у другого светофора. Глаза друзей заметили Тэхёна, Джису удивленно посмотрела на летящего по улице Тэхёна. ― Тэхён-а! ― послышался крик Джису, Тэхён поймал её взглядом и улыбнулся. Он не расслышал эмоций в её крике, потому и не знал, что это был предупреждающий крик. Издалека неслась машина, которую увы Нам не видел. Его глаза видели только её. Девушка кричала ему, пытаясь предупредить об опасности, но из-за разлада с мыслями, Тэхён не понимал её. Джису дернулась в его сторону, Мино побежал за ней. Ханбин и Джихё подходили к школе, после вечернего свидания. Сердце Джихё бешено застучало, и страх потерять друга почти задушил её. Она рванула в сторону НамТэ, Ханбин в шоке дернул за ней, пытаясь остановить её. Джихё выбежала на дорогу и сразу стала дергать НамТэ за куртку, пытаясь вернуть его в себя. Тэхён смотрел на неё, но не понимал, что происходит. Джису пыталась вырваться из рук Мино и помочь Тэхёну, но безуспешно. Мино понимал, что отпустив, она может пострадать, чего бы точно не хотел Тэхён. ― Тэхёна-а! Ты слышишь меня? Тэхён-а! ― тянула его в сторону Джихё, Тэхён смотрел в глаза подруги и впервые в жизни не мог прочитать ничего в них. Ухо, на которое был глух диджей было с той стороны, откуда и мчалась машина. Плачущая Джису и орущий Мино, «что происходит?» думал НамТэ до столкновения. Удар. Тэхён и Джихё подлетают вверх на 2 метра, парень медленно отрывает руки от велосипеда, Джихё расцепляет вцепившиеся в куртку НамТэ пальцы. Сильный шум в голове. Онемели пальцы и сжались суставы. «Что со мной? Это судорога?» думал Тэхён среди шума в голове. Он почувствовал привкус крови во рту и понял, что летит вниз. Он смотрел, как вместе с ним летит и Джихё, по губам которой, он успел прочитать «Прости». Нестабильный пульс в висках. И наконец, боль. Они прочувствовали её всем телом и одновременно заныли. Столкновение с холодным зимним асфальтом. Болевой шок и потеря сознания. А дальше темно, это все что они успели почувствовать и осознать.

      Куриный суп был в самый раз, когда всё тело ужасно ломит и временами знобит. Градусник измерил температуру парня в тридцать восемь градусов. Это выше среднего. Хаси лежал в своей комнате, укутанный несколькими одеялами. Его веки были слегка спущены от слабости в его теле. Семейный врач братьев Ким после осмотра прописал ему лекарства, чтобы поскорее поставить парня на ноги. В основном это противовирусные таблетки. Ханбин принёс другу нужные антисептики и поставил на тумбу рядом. Хару приклеила на каждый из них по стикеру с дозировкой. ― Хочешь чего-нибудь? Помассировать тебе стопы? Может почитать? Или сладкого? ― не унималась сестренка, вызывая улыбку брата. ― Я же не умираю, успокойся, пожалуйста. Ханбин забери её куда-нибудь. Займи чем-нибудь, прошу, ― прохрипел Хаси. ― Уверен, что тебе ничего не нужно? ― спросил еще раз Ханбин и Хаси кивнул головой. ― Айла всё равно обещала скоро прийти, поэтому скучать я не буду. Хару, ты и так со вчерашней ночи не отходишь от меня. Я в порядке, честно. Иди, ― добавил брат, провожая их взглядом в сторону двери. ― Но если вдруг… ― не успела закончить предложение сестренка. ― Я буду в порядке, Хару. Иди уже, ― перебил её старший, и Ханбин с Хару покинули комнату Хаси.       По кинотеатрам крутили нашумевший фильм «Нерв» с участием Робертс и Франко. Девушка давно хотела на него сходить, а Ханбин знал об этом. Он знал всё, что любит его подруга. От любимого мороженого до ненавистного чувства. Но с каждым разом, он узнавал её всё больше и больше. Она была для него словно нескончаемой книгой, где конец всегда разный. Непредсказуемый. Невозможный.       Фильм оказался очень легким, временами захватывающим и весьма ванильным. Было множество романтических моментов, которые главные герои передали с успехом. В эти самые моменты Хару прикрывала рот обеими руками, широко улыбаясь такому раскладу. Ханбина это умиляло. Всё в ней его умиляло. Он кидался в неё попкорном каждый раз, когда она восхищалась красотой главного героя. Это он так ревновал, наверное. ― Ну, перестань, мне же не видно, ― отмахивалась девушка, улыбаясь, но, не отрывая взгляда с экрана. Ханбин продолжал забрасывать ей обзор попкорном. Шалость удалась. Она взяла горсть попкорна и кинула в ответ. Оба стали тихо смеяться. Теперь попкорном кидают в них, прося заткнуться сверху. Они неловко смотрят друг на друга, готовые вот-вот взорваться со смеху. Наступил еще один прекрасный момент. Хару невзначай сжала руку друга в своей руке. Ханбин слегка вздрогнул внезапным прикосновением подруги, но руку убирать не стал. Девушка продолжала смотреть на экран, в то время, когда он не мог оторвать себя от неё, крепко сжимая её руку в ответ. ― Правда, классный фильм? ― спросила она, когда они уже были снаружи. Кинотеатр, в котором они были, находился в торговом центре. Ханбин улыбнулся и кивнул на её вопрос, легонько проведя пальцем по её носу. ― Хочешь суши? Я давно хочу суши. Сто лет их не ел… ― признался он, озираясь по сторонам. ― Шутишь? Я ведь наполовину японка, вообще-то, конечно, хочу! ― Точно. Я и забыл. Сумимасэн, ― стал придуриваться Ханбин, получив слабый толчок в плечо от подруги.       Бобби долго размышлял над многими вещами. В частности, это были последние два года. Кто мог подумать, что всё окажется именно так. Он понимал, что реабилитация другу была необходима. Но они слишком долго были далеко друг от друга. Сначала сам Бобби, и теперь Тэхён. Всё не так должно было быть. Он не мог понять, где и когда всё пошло не так. Винить Джису в этой ситуации он не находил правильным. Это их отношения. Их выбор. И отчасти Джесс поступила именно так, на благо им обоим. Всё это жутко мешало думать о позитивном. Его приступы давно остались позади, но даже так, он понимал, что в какой-то степени не в себе.       Он думал обо всё этом, сидя в приёмной для посетителей клиники, где лечился Тэхён. У него сегодня назначено свидание с другом. Тэхён вышел к нему после своей терапии из процедурного кабинета нарколога. Бобби, увидев друга, встал с места, и Тэхён слегка улыбнулся. Он был рад видеть его. Он всегда был рад ему. Неважно, в каком он будет состоянии, внутри он всегда будет счастлив видеть его. Они прошли в комнату для свидания с пациентами. Чем-то напоминала комнату для свиданий с заключенными в американских фильмах. Но такова реальность. Наркоманы тоже в какой-то степени заключенные. Бобби пододвинул коробку в сторону друга. ― Что это? ― спросил блондин, убирая прядь волос за ухо. ― Открой просто.       Тэхён посмотрел на него еще раз, прежде чем открыть. Бобби продолжал указывать на коробку. Открыв её, парень обнаружил несколько дисков с любимыми фильмами. Он улыбается, перебирая их по одной. ― Я чудо, я знаю, ― игриво улыбался Бобби. Он не просто так принёс их ему. Таким образом, он хотел напомнить ему о том, что по-настоящему важно для него в жизни. Он хватался буквально за любую возможность, которая могла посодействовать скорейшей реабилитации лучшего друга. ― Спасибо. То, что надо, ― кивнул со слабой улыбкой блондин. Среди любимых фильмов была экранизация знаменитой трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта». Парень вспомнил об их школьной постановке. И он снова вспомнил её. Уже второй раз за день. Флэшбэк:

― И что случилось потом? ― в ожидании спросила Джихё. ― Я просто ушел оттуда, ― ответил Тэхён. ― Почему? ― Я не хотел находиться там. Я просто хотел убежать, вот и ушел куда подальше. ― Это грустно.. В любом случае, я рада, что мы так сблизились. Мне не хватало этого. Мне не хватало друга. ― А ты не торопишься? Ты совсем меня не знаешь, я не такой уж и хороший друг, - ответил парень, выпуская очередной поток пара изо рта. ― Я почему-то хочу верить тебе, не знаю, это странно? ― Ничуть, ― улыбнулся Тэхён и посмотрел на девушку. Никто из них не ожидал такого исхода. Ведь сначала это было лишь заданием, ради школьного спектакля, а теперь это начало чего-то серьезного. Джихё видела в нём того, кого всегда хотела иметь – друга. Тэхён же, в свою очередь, чувствовал себя уютно рядом с ней.

      Бобби подергал пару раз Тэхёна за рукав, так как он слегка задумался. И даже не слегка, а, прям, ушел в омут воспоминаний. ― Как дела у Джи? ― внезапно спросил блондин. Бобби немного удивлен. ― У неё… все хорошо, спасибо, что спросил.       Тэхён улыбнулся и перевел взгляд с друга на диски с фильмами. Он не мог решить, что посмотрит сегодня. Нужно спросить у Джину, думал парень. Бобби смотрел на руки друга, и перед глазами снова та ночь, когда он нашел друга полуживым, напичканным всякой дрянью. На руках друга следы от постоянных уколов, которые ему прописали в клинике. Здесь у всех лечащихся руки в синяках и следах от игл. Они все были когда-то на игле. Тэхён не заметил того, что Бобби изучал его руки. Встретившись взглядами, Бобби просто улыбнулся другу без слов. ― Хасииииии, ― послышался голос подруги снизу. Парень лежал в своей комнате, всё также под двойным слоем одеял. В комнате был включен светильник и очиститель воздуха. Хаси смотрел фильм. Дверь в комнату открывает Айла. Девушка отпросилась у компании домой, как только узнала про Хаси и простуду. Парень встретил девушку с болезненной улыбкой на лице. Губы были бледными. Да и вид в целом не очень. ― Хаси, ― вздохнула девушка, садясь на край кровати. Он жестом указал не приближаться, чтобы не подхватить простуду. ― Ты кушал? Боже, вот это вид… ― Хару откормила всем, чем только можно. Я не голоден. Сама лучше поешь.       Айла с улыбкой посмотрела на друга, и вышла из комнаты. Спустившись вниз, она наложила на поднос всякой разной еды и закусок, чтобы поужинать с больным другом в его комнате. Фильм продолжал идти. Подруга уселась рядом с другом, ладонью проверив его температуру. Жар слегка спал, но он заметно вспотел под таким слоем одеял. Но так было нужно. Айла стала кормить друга с руки разными фруктами, временами кушая сама. ― Где остальные? ― поинтересовалась она. ― Отправил их погулять. Хару со вчерашнего вечера не спала нормально, не отходила от меня. Попросил Би погулять с ней в городе.       Девушка кивнула, положив еще один виноград в рот друга. Хаси следил за её переменчивым выражением лица. Она смотрела фильм. ― Можно вопрос? ― приподнялся с лежачего, в сидячее положение парень. ― Валяй.       Хаси обдумывал как бы по аккуратнее это спросить. Вопрос казался болезненным. Поэтому он был предельно осторожен. Он впервые осторожничал с подругой. ― Мне показалось, или у тебя есть чувства к Ханбину?       Айла замерла после услышанного. Хаси ждал, поняв, что попал в точку. Десять из десяти. ― Почему ты спрашиваешь? ― посмотрела в глаза друга Айла. ― Почувствовал вот и спросил. Значит я прав? ― Не совсем. ― В смысле? ― В смысле это было когда-то, но не сейчас, точно. Мы даже были на свидании с ним. ― Серьезно? ― прокашлялся Хаси из-за поступившего к горлу кашля. ― Ага. ― И как? ― Что как? Дурак что ли? ― съела еще один виноград девушка. ― Значит ничего? ― Значит ничего. Мы просто поняли, что просто тратим время друг друга впустую. Наши сердца всё равно принадлежат другим людям. Людям с которыми мы вряд ли когда-нибудь сойдемся, ― голос Айлы был наполнен грустью и сожалением. Хаси почувствовал вину за это настроение подруги. ― Ну, и славно. Тебе не нужен никто. Мальчишки глупые. Они не понимают, кого теряют, ― пытался подбодрить её Хаси, погладив по плечу. Айла улыбнулась, и протянула парню клубнику, которую он с радостью слопал с её рук. ― Хаси, кажется, мы с тобой навеки одиночки. ― Подумаешь. Мы не одиноки, пока мы есть друг у друга. Мы как стая. Стая волков. ― Одиноких волков, ― добавила Айла. ― Вот же заладила, а! ― потрепал по волосам девушку Хаси, и оба засмеялись, поднимая настроение. Хаси понимал, что подруге нужно отвлечься на кого-нибудь. Он не совсем понимал все эти любовные заморочки, потому что ни разу в жизни не любил. И, наверное, правильно сделал.       Ханбин наблюдал за тем, как Хару наслаждается темпурой в японском ресторане, что находился в том самом же торговом центре, где они смотрели кино. Только разные этажи. Разные люди. Разная обстановка. Разные впечатления и ощущения. Японская кухня была национальной кухней для девушки. Она очень любила японские рестораны. Она всегда чувствовала себя как дома каждый раз, когда трапезничала здесь. Идея прийти сюда изначально принадлежала Ханбину, но наблюдая за ней, он чувствовал себя сытым. ― Почему не ешь? ― спросила Хару с полу набитым ртом. Ханбин улыбается, оголяя передние зубы. ― Кажется, я уже наелся, ― ответил он. ― Но, ты толком не поел, даже, ― она стала указывать руками на стол и его тарелку. Он посмотрел перед собой. ― Я наелся, смотря на тебя, ― снова посмотрел на Хару парень. ― Ты сейчас хочешь сказать, что у меня хороший аппетит?       Ханбин кивнул. И зря. Хару была словно ребенок. Он не так выразился, само собой. ― Хочешь сказать, я толстая? ― попыталась наехать она, но звучало недостаточно угрожающе. Скорее мило. Как всегда. Ханбин сразу стал отрицать её вопрос. ― А, по-моему, да. Ты считаешь меня жирухой. Спасибо, ― положила на стол палочки для еды Хару, и потянулась к стакану с водой. Ханбин засмеялся прикрыв глаза. Их недопонимание казалось ему невинной ссорой молодой парочки. На момент ему показалось, что они вместе. А тут еще и официантка. ― Вы так мило обижаетесь на своего молодого человека. Уверена, он не это имел в виду, ― с улыбкой ввязалась в разговор официантка. Хару и Ханбин замолчали, изумленно посмотрев на неё. ― Вот видишь, я совсем не об этом… Стоп, подождите, что? ― последнее слово звучало предельно удивленно. ― Он не мой молодой человек, ― объяснилась Хару, смущаясь от того, что их услышали. Официантка собрала ненужную посуду, и использованные салфетки со стола. ― Прошу прощенья, я не знала. Но вы очень гармонично смотритесь вместе. Вот я и подумала, ― поклонилась официантка и удалилась обратно на кухню. Ханбин и Хару посмотрели друг на друга без слов. Хару стало неловко, а Ханбину приятно. Оба чувствовали что-то общее. Непонятное. Приятное. Смущающее. Сбивающее с толку. Странное. Непривычное. Невидимое. Не ощутимое.        Всю дорогу домой в машине играла музыка и только. Слова официантки загнали обоих в тупик. Они не знали, что сказать друг другу. Ханбин припарковал машину, и они также молча дошли до дверей особняка братьев Ким. На первом этаже никого не было. Стояла тишина. Они разделись и направились на кухню, чтобы положить прихваченную в ресторане еду для Хаси и Айлы. Подозрительная тишина могла означать лишь одно: друзья спят. Ханбин положил пакеты на барный стол, пока Хару оглядывалась по сторонам. ― Кажется, все спят, ― тихо произнёс Ханбин, и Хару кивнула соглашаясь. И снова наступила тишина. Они опять встретились непроизвольными взглядами. На губе парня было что-то, ― У тебя что-то на губе, ― объяснила Хару и пальцем прошлась по верхней губе Ханбина. В этот момент сердце парня едва не остановилось. Её кончики пальцев прошлись по его губам. Второе случайное прикосновение за день. Она сделала это без задней мысли, но от чего ему так приятно, он не знал. Расстояние между ними стало постепенно сокращаться. Ханбин хотел поцеловать её. Она не понимала, что происходит, но двинуться не могла. Она просто смотрела, как он приближается к ней. Всё ближе и ближе. Зачем он это делает, задавалась вопросом Хару. Заветный поцелуй вот-вот произойдет. ― Господин Ханбин, вы уже вернулись, ― зашёл на кухню Итан. Момент упущен. Ханбин свернул с направления и неловко посмотрел на дворецкого. Хару была смущена ни меньше. Итан понял, что вошел не вовремя. ― Как дела, Итан? Хаси и Айла спят? ― резко сменил тему Ханбин. ― Господин Хаси уснул полчаса назад. Госпожа Айла тоже недавно уснула, сэр. ― Итан, мы принесли еды из японского ресторана. Покушайте, пожалуйста, ― вежливо улыбнулась Хару. ― Да, Итан, покушайте, обязательно, мы пойдем к себе, ― хлопнул по плечу дворецкого Ханбин, и направился наверх. Хару еще раз поклонилась ему и тоже поднялась в свою комнату.       Хаси спал крепким сном, когда Хару тихо приоткрыла дверь в его комнату, чтобы проверить брата. Ханбин проверил комнату Бобби, но его там не было. Он пожал плечами, решив, что брат еще не вернулся. Эти двое снова встретились наверху. Ханбин понимал, что момент упущен. Хару смотрела на него непонятно с какими мыслями на этот раз. Он прошептал ей «Спокойной ночи». Она улыбаясь, пожелала тоже самое в ответ. Этот момент они запомнят надолго. Каждый будет размышлять об этом в своём понимании.