Все этот Боруто

Дождь набирал силу, однозначно. Тихая капель, накрывшая Коноху где-то к обеду, уже вечером грозилась разразиться настоящей бурей, скрывая за своим буйством безмятежное солнце Страны Огня. Сараде определенно нравится такая погода. Она сидит на голове изваяния Второго, ее взгляд устремлен вдаль, по всем канонам героического романа. Только Сарада не героиня и этот «роман» уж точно не про неё. - О чем думаешь? – Мицуки, тенью притаившийся позади, педантично раскрывает фиолетовый зонтик и протягивает его подруге. Сарада – естественно – отмахивается от щедрого предложения. - Ты когда-нибудь задумывался, почему именно здесь? – тяжелые капли воды падают на ее лицо, скатываются по носу, придавая очередной-последней-из-клана комичное выражение. - Что «здесь»? – не совсем понимает очередной-сын-змеиного-саннина и его рассеянный взгляд желтых глаз сейчас выглядит очень забавным. - Ну, почему ты пришел именно в Коноху? – поспешно поясняет Учиха. – Почему из всех скрытых деревень, я родилась именно в Конохе? - Ты бы хотела родиться где-нибудь еще? - Эм… Сарада не знает, что ответить. Она никогда не задумывалась о том, чего бы хотела именно она. Сарада Учиха – дочь одного из самых сильных шиноби мира. Она пошла в Академию, потому что этого хотела её мама. Она была одной из лучших на своем выпуске, потому что должна была быть не хуже остальных. Она решила, что непременно станет Хокаге, потому что этого не хотел Боруто, а значит… Что значит? - И при чем тут Боруто?.. – Сарада недовольно хмурится и Мицуки замечает это. - Я впервые увидел Боруто на странице в статье, которую подсунул мне отец, - «вдруг» вспоминает он, совершенно жеманно и как-то по-девичьи покручивая ручку зонтика в руках. - Значит, ты тоже здесь из-за Боруто? - Наверное. В любом случае, до Конохи было ближе всего, и… Но Сарада уже не слышит его. Она думает, что все в мире происходит из-за этого идиота-сына-Седьмого. И в команду она попала к нему не из-за того, что так сильно хотела, и вынуждена мотаться за ним по ерундовым миссиям, потому что он еще слабак. И даже отец, когда возвращается домой, бежит к Боруто, словно это не она, а он – кровь от крови его! - Везде этот Боруто, - совершенно не по-детски вздыхает Учиха и понимает, что даже это осознание не позволяет ей злиться на потомка двух поколений Хокаге. - Разве везде? – так непривычно, так ласково-иронично, раздается вопрос позади. Сарада думает, что сейчас самое время обернуться. Состроить ту самую – почти легендарную – семейную мину, которые строили все ее предки еще до того, как это стало мейнстримом. Сарада думает, что сейчас это может произвести особое впечатление, ведь вдалеке уже сверкают первые молнии, а ветер вовсю хлещет по щекам. Сарада думает… - Ты слишком много думаешь, - разносится искусительный шепот прямо у ее уха, буквально за секунду до того, как щеку обожжет до неприличия невинный поцелуй. Сарада улыбнулась. Тепло тела Мицуки приятно согревало. И она вдруг подумала, что по всем канонам, сейчас должна быть радуга и первый солнечный луч. Но ливень не прекращался, щедро омывая улицы Конохи ледяной, как сама смерть, водой. Не было ни радуги, ни романтично-сопливой музыки. Только по-осеннему прекрасная деревня, Мицуки и приятное ощущение чужого сердцебиения. А Боруто… Что же, о Боруто она подумает завтра.