44 истории повседневных неприятностей мафиози

Замена никогда не сравнится с оригиналом — может стать даже лучше

Нести бремя ответственности за того, кто не хочет и упирается, всем своим видом показывая, что нести непомерных нош не стоит — еще приятней и захватывающей. В душе вспыхивает огонек азарта, постепенно перерастающий в пламя отчаянной заботы, которая отдает фальшью. Костер горит во имя успокоения своеобразной гордости обожженного огнем и не погаснет, пока не восстановит самый страшный порок сполна. Ты, с видом признанного флегматика, смотрела на цель излияния всей накопившейся заботы, подпирая ладонью подбородок и пытаясь сконцентрироваться на ускользавших мыслях. Но взгляд, сверлящий тебя еще лучше, чем твой, не позволял даже разглядеть очередную думу, которая мигом выветривалась из памяти, проносясь подобно скоростному экспрессу. А ты напоминала опоздавшего пассажира, отчаянно пытавшегося догнать средство передвижения, чтобы деньги, потраченные на билет, не пропали даром. Тщетно — выкинутые средства не оправдали себя, ровно как и драгоценное время занятое игрой в гляделки. Твой «оппонент» с искорками веселья, плескавшимися во взгляде, и самодовольной улыбкой справлялся с противостоянием с легкостью: не моргая, смотря в одну и ту же точку, явно получая наслаждения от созерцания выступивших слёз. Не мигать долгое количество времени — непосильная задача для простого человека, если только его глаза не заменены на стеклянные искусные подделки. Ты, сдавая позиции, отвернулась от наблюдателя, подавляя расстроенный вздох, постепенно закипая от злости, как только до твоего слуха донесся злорадный смех победителя. Заметив твой убийственный взгляд (уже восстановившийся после множества морганий за долю секунды), цель наблюдений еще громче разразилась смехом, в перерывах говоря: — Вы же сами начали эту игру и теперь обижаетесь? Может, оно и так, но ты не планировала, что твой интерес перерастет в обоюдный, обретя, в непостижимом рассудке кукольника, очертания игры. — Кто тебе сказал, что я решила поиграть с тобой? Всего-то следила за выполнением обязанностей, у вашего отряда накопилось столько дел… И теперь кому поручили их завершать, пока Гло Ксиния валяется на больничном, знаешь ответ на вопрос? — Конечно же, тебе, временному капитану, — улыбнулся Джинджер, скромно не упомянув о себе. — Не оценивайте себя с такой низкой позиции, постоянный заместитель, — придав своему голосу нотки возмущения, возразила ты. — Вам тоже дан не малый обхват работы, которую вы должны выполнить, не прибегая к моей помощи. Так что, корпите над бумагами, все равно марионеткам неведома усталость. Ты триумфально улыбнулась, чувствуя, что этим выпадом не позволила почувствовать Бреду вкус победы. Джинджер хотел еще что-то добавить, но ты жестом указала, что занята, усиливая эффект старательным изучением перебираемых бумаг. Боковым зрением заметила не угаснувший интерес кукольника к твоей персоне, который следом перебросился на документацию. Хотя, ты была уверена, что это лишь прикрытие, так как, дело не сдвинулось с мертвой точки, ведь вы, как упрямые бараны так и не притрагиваетесь к работе. Несмотря на доверенную высокую должность и осознание важности поручения, ты не изменила своему характеру, оставаясь безрассудным рядовым бойцом. Нести бремя ответственности за кого бы то ни было, всегда было непосильной ношей, поэтому за своими подчиненными ты наблюдала сквозь пальцы, предоставляя полную свободу действий. Но как только тебя «поставили» на замену пятому отряду — что-то переменилось. Нет, отнюдь такая перемена возникла не со всеми, только один субъект заставил тебя взглянуть на высокую должность с другой позиции. Заместитель отряда, с иронией взглянувший на своего временного шефа, вызвал доселе невиданную бурю эмоций. Захотелось сломить это отношение к себе, что ты и реализовывала своеобразным методом: начала не отступать от него ни на шаг, всем своим видом показывая, что главная во всем и отвечаешь за своего подчиненного; поэтому должна знать каждое передвижение, самый мельчайший нюанс, тревожащий мысли заместителя; тебе позволено рыться во всех скелетах, либо все во благо объекта заботы. Выказанной агрессии в действиях не последовало, но колкие замечания показывали многое, даже не касающееся темы. Но опустим тот неприятный аспект, когда ты была готова вооружиться и горела желанием заставить Джинджера склонить колени перед своей персоной. Забудем о том, как ты кляла Гло Ксинию, спокойно прохлаждающегося на больничной койке, который прикрывал свое нежелание работать многочисленными ранениями. Как будто это служило причиной заставлять тебя работать за него и следить за его людьми, которые всячески не хотят подчиняться твоей воле. Иногда забывая о том, что по натуре ты истинный флегматик, ты рвала и метала всех и вся, кто только попадался на пути. Остальные члены отряда под номером пять, с боязнью поглядывали на тебя, в то же самое время восхищались мужеством заместителя, который отважился заговорить с тобой в таком состоянии, вызывая чувство страха еще сильней после подобных разговоров. Хотелось, чтобы когда-то и Бред вспылил, показывая, что не ты одна вспыльчивый монстр и опровергнул миф о твой психической неуравновешенности. Правда, такие ожидания живо разбивались, без малейших попыток реализоваться — он же кукла, они хоть что-то чувствуют?.. Вот это вопрос, не дающий тебе покоя в последнее время и отвлекающий от разгребания бумаг, которые так и хочется сжечь, да перспектива получить чем-то тяжелым по черепу, останавливает подобные желания. Обещания со всей серьезностью отнестись к документации по истечению пяти минут встречались точно таким же обещанием по завершению отведенного срока. Таких обещаний ты дала себе мало, но они уже разрушили все планы для серьезной работы. Ты шумно вздохнула и потянулась, сгибая шею в разные стороны, устроив небольшую разминку. Все мышцы затекли и настойчиво об этом отзывались, и ты просто не могла проигнорировать их зов. — Всё, на сегодня с меня работы достаточно, — заявила ты, откладывая все бумаги в сторону. — Работы? Ты же ничего не сделала, только пялилась в бумажки всё это время, — подметил Джинджер, в тайне сам проделывая то же самое, изредка искоса поглядывая на тебя, чтобы удостовериться, что не один он ни чем не занят. — А сам-то! Видела я, как ты усердно работал, — фыркнула ты, поражаясь наглости этого субъекта. Не ему диктовать, как тебе работать, или не работать в данном случае. — О, — на лице Джинджера появилась какая-то подозрительная улыбка, которую ты не в силах охарактеризовать одним словом. Было в ней что-то, отражающее колкие мысли кукольника, пока направленные в неизвестном направлении. Бред подобрался к твоему рабочему месту и навис над тобой, предотвращая всякую попытку побега. — Значит, вместо того, чтобы работать, вы вели слежку за мной, командир? — Что шеф, что заместитель — оба друг друга стоим. Сам недавно поверхностно намекнул, в чью сторону были направлены твои взоры, — усмехнулась ты. — Знаете, все мои мысли волновало ваше недавнее высказывание, — придавая выражению лица грустный вид, сказал Джинджер. — И какое же? Из моих уст доносится множество умных фраз. Кукольник уже хотел усомниться, так ли умны эти фразы, но благоразумно промолчал, планируя довести ветвь своих размышлений до победного конца. — Вы думаете, что мне чужды эмоции, но вы ошибаетесь. Могу доказать на наглядном примере, — улыбка Бреда стала еще коварней и заставила тебя внутренне вздрогнуть и мысленно отдать приказ быть готовой ко всему. — Каким образом? Джинджер ничего не ответил, вместо этого он начал прислонять свое лицо ближе к твоему, с явным намерением поцеловать. На минуту ты замерла и опешила, а в голове спутанным комом пронеслось сотни мыслей, а тело, не подчиняясь твоей воле начало действовать само по себе. Ты положила указательный и средний палец на лоб Бреда, сохраняя минимальное расстояние, но хоть предотвращающее попытку кражи поцелуя с твоих губ. Ты мило улыбнулась, а Джинджер лишь нахмурился, и по выражению его лица ты прочитала досаду, царствующую у него внутри. — Таких примеров мне приводить не надо, лучше бы он проявился в рьяном желании работать. Умей сохранять субординацию, временный подчиненный!