Ниндзяго в сказке!

Жили на свете король с королевой. Детей у них не было, и это их так огорчало, так огорчало, что и сказать нельзя. И вот, наконец, когда они совсем потеряли надежду, у королевы родилась дочка по имени Скайлор. Она была такой красивой и милой, прямо как роза! Как только жители королевства услышали про рождение будущей принцессы, они очень сильно обрадовались! Вы не представляете, как это было радостно узнать, что у королевства появится ещё один чудесный правитель! А тем временем в королевстве придворные писали приглашения на День Рождения принцессы Скайлор. Написали, разослали. Как говорится: «Сделал дело — гуляй смело!». А другая часть королевской семьи готовилась к торжеству. Было много приглашений, но самые почётные места за королевским столом были оставлены для фей, которые в те времена ещё жили кое-где на белом свете. Все знали, что эти добрые волшебницы, стоит им только захотеть, могут одарить новорождённую такими драгоценными сокровищами, каких не купишь за все богатства мира. А так как было на празднике четыре феи, то маленькая принцесса должна была получить от них не меньше четырех чудесных даров. Перед феями поставили великолепные обеденные приборы: тарелки из лучшего фарфора, хрустальные кубки и по ящичку из литого золота. В каждом ящичке лежали ложка, вилка и ножик, тоже из чистого золота и притом самой тонкой работы. И вдруг, когда гости уселись за стол, дверь отворилась, и вошла старая фея — пятая, по имени Оверлорд, — которую забыли позвать на праздник. А забыли его позвать потому, что уже более пятидесяти лет он не выходил из своей башни, и все думали, что он умер. Король сейчас же приказал подать ей прибор. Не прошло и минуты, как слуги поставили перед старой феей тарелки из самого тонкого расписного фарфора и хрустальный кубок. Но золотого ящичка с ложкой, вилкой и ножиком на её долю не хватило. Этих ящичков было приготовлено всего четыре — по одному для каждой из четырех приглашённых фей. Вместо золотых Оверлорду подали обыкновенную ложку, обыкновенную вилку и обыкновенный ножик. Он, разумеется очень разозлился. Подумав, что король с королевой — невежливые люди и встречают его не так почтительно, как следовало бы. Отодвинув от себя тарелку и кубок, он пробормотал сквозь зубы какую-то угрозу. К счастью, старенькая фея — Мисако, которая сидела рядом с ним, вовремя услышала его бормотание. Опасаясь, как бы тот не вздумал наделить маленькую принцессу чем-нибудь очень неприятным — например, длинным носом или длинным языком, — она, чуть только гости встали из-за стола, пробралась в детскую и спряталась там за пологом кроватки. Фея знала, что в споре обычно побеждает тот, за кем остаётся последнее слово, и хотела, чтоб ее пожелание было последним. И вот, этот долгожданный вечер, когда все феи собрались в комнате, они начали давать свои подарки новорожденной. В комнате стояло всего три крестных феи — Ронин, Гармадон и Ву. Они должны были подарить ей дары, по традиции. « — Я подарю тебе ум и красоту! — сказал Ронин». « — Я подарю тебе возможность говорить с животными! — произнёс Ву». « — А я… — не успел договорить Гармадон, как тут прилетел злой эльф Оверлорд». « — Ну етить-колотить, за что меня опять не пригласили? ! — злобно прокричал эльф, — За это я проклинаю вашу дочь, король и королева! В день своего шестнадцатилетия она уколется об веретено и заснёт… (Подождите, как там дальше по тексту? А, да, извините. Продолжаем.) И заснёт она, короче, беспробудным сном! Умрет и вы запомните как меня не приглашать! Муа-ха-ха-ха-ха! Ай, блин, голос сорвал, есть водичка? Ой, да пофигу. Прощайте!» Все так и вздрогнули, узнав, какой страшный подарок приготовил для маленькой принцессы злой колдун. Никто не мог удержаться от слёз. И вот тут-то из-за полога появилась Мисако и громко заорала: « — Не плачьте, король и королева! Ваша дочь останется жива. Правда, я не так сильна, чтобы сказанное слово сделать несказанным. Принцесса должна будет, как это ни грустно, уколоть себе руку веретеном, но от этого она не умрёт, а только заснёт глубоким сном и будет спать целых сто лет, до тех пор, пока её не разбудит прекрасный принц.» Это обещание немного успокоило короля с королевой. И всё же король решил попытаться уберечь принцессу от несчастья, которое предсказала ей старый хрыщ. Для этого он под страхом смертной казни запретил всем своим подданным прясть пряжу и хранить у себя в доме веретёна и прялки. Прошло пятнадцать или шестнадцать лет. Как-то раз король с королевой и дочерью отправились в один из своих загородных дворцов. Принцессе захотелось осмотреть древний замок. Бегая из комнаты в комнату, она, наконец, добралась до самого верха дворцовой башни. Там, в тесной каморке под крышей, сидела за прялкой какая-то старушка и преспокойно пряла пряжу. Как это ни странно, она ни от кого ни слова не слыхала о королевском запрете. « — Что это вы делаете, тётушка? — спросила рыжеволосая принцесса, которая в жизни не видывала прялки.» « — Пряду пряжу, дитя мое, — ответила старушка, даже не догадываясь о том, что говорит с принцессой.» « — Ах, это очень красиво! — сказала принцесса. — Дайте я попробую, выйдет ли у меня так же хорошо, как у вас.» Она быстро схватила веретено и едва успела прикоснуться к нему, как предсказание злого гнома исполнилось, принцесса уколола палец и упала замертво. Перепуганная старушка принялась звать на помощь. Люди сбежались со всех сторон. Чего только они не делали: брызгали принцессе в лицо водой, хлопали ладонями по её роже, терли виски душистым уксусом, — всё было напрасно. Принцесса даже не пошевельнулась. Побежали за королем. Он поднялся в башню, поглядел на дочку и сразу понял, что несчастье, которого они с королевой так опасались, не миновало их. Утирая слёзы, приказал он перенести принцессу в самую красивую залу дворца и уложить там на постель, украшенную серебряным и золотым шитьём. Трудно описать словами, как хороша была спящая принцесса. Она нисколько не побледнела. Щёки у неё оставались розовыми, а губы красными, точно кораллы. Правда, глаза у неё были плотно закрыты, но слышно было, что она тихонько дышит. Стало быть, это и в самом деле был сон, а не смерть. Король приказал не тревожить принцессу до тех пор, пока не наступит час её пробуждения. (Сто лет ждать, а не долго ли?) А добрая фея, которая спасла его дочь от смерти, пожелав ей столетнего сна, была в то время очень далеко, шлялась по своим делам, за двенадцать тысяч миль от замка. Но она сразу же узнала об этом несчастье от маленького карлика-скорохода, у которого были семимильные сапоги. Мисако сейчас же пустилась в путь. Не прошло и часу, как её огненная колесница, запряжённая драконами, уже появилась, возле королевского дворца. Король подал ей руку и помог сойти с колесницы. Фея, как могла, постаралась утешить короля и королеву. Но, утешая их, она в то же время думала о том, как грустно будет принцессе, когда через сто лет бедняжка проснётся в этом старом замке и не увидит возле себя ни одного знакомого лица. Чтобы этого не случилось, фея сделала вот что. Своей волшебной палочкой она прикоснулась ко всем, кто был во дворце, кроме короля и королевы. А были там придворные дамы и кавалеры, гувернантки, горничные, дворецкие, повара, поварята, скороходы, солдаты дворцовой стражи, привратники, пажи и лакеи. Дотронулась она своей палочкой и до лошадей на королевской конюшне, и до конюхов, которые расчёсывали лошадям хвосты. Дотронулась до больших дворовых псов и до маленькой кудрявой собачки по прозвищу Пуфф, которая лежала у ног спящей принцессы. И сейчас же все, кого коснулась волшебная палочка феи, заснули. Заснули ровно на сто лет, чтобы проснуться вместе со своей хозяйкой и служить ей, как служили прежде. Заснули даже куропатки и фазаны, которые поджаривались на огне. Заснул вертел, на котором они вертелись. Заснул огонь, который их поджаривал. И всё это случилось в одно-единое мгновение. Феи знают своё дело: взмах палочки — и готово! Не заснули только король с королевой. Фея нарочно не коснулась их своей волшебной палочкой, потому что у них были дела, которые нельзя отложить на сто лет. Утирая слёзы, они поцеловали свою спящую дочку, простились с ней и тихо вышли из залы. Возвратившись к себе в столицу, они издали указ о том, чтобы никто не смел приближаться к заколдованному замку. Впрочем, и без того к воротам замка невозможно было подойти. В какие-нибудь четверть часа вокруг его ограды выросло столько деревьев, больших и маленьких, столько колючего кустарника — терновника, шиповника, остролиста, — и всё это так тесно переплелось ветвями, что никто не мог бы пробраться сквозь такую чащу. И только издали, да ещё с горы, можно было увидеть верхушки старого замка. Всё это фея сделала для того, чтобы ни человек, ни зверь не потревожили покоя спящей принцессы. Прошло сто лет. Много королей и королев сменилось за эти годы. И вот в один прекрасный день сын короля — Кай, который царствовал в то время, отправился на охоту. Вдалеке, над густым дремучим лесом, он увидел башни какого-то замка. « — Чей это замок? Кто в нём живёт? — спрашивал он у всех прохожих, попадавшихся ему по дороге.» Но никто не мог ответить толком. Каждый повторял только то, что сам слышал от других. Один говорил, что это старые развалины, в которых поселились блуждающие огоньки. Другой уверял, что там водятся драконы и ядовитые змеи. Но большинство сходилось на том, что старый замок принадлежит свирепому великану-людоеду. Принц не знал, кому и верить. Но тут к нему подошёл старый крестьянин и сказал, кланяясь: « — Добрый принц, полвека тому назад, когда я был так же молод, как вы сейчас, я слыхал от моего отца, что в этом замке спит непробудным сном прекрасная принцесса и что спать она будет ещё полвека до тех пор, пока благородный и отважный юноша не придёт и не разбудит её.» Можете себе представить, что почувствовал принц, когда услышал эти слова! Сердце у него в груди так и загорелось. И в штанах тесно стало. (гы гы)Он сразу решил, что ему-то и выпало на долю счастье пробудить ото сна прекрасную принцессу. Недолго думая, принц дёрнул поводья и поскакал туда, где виднелись башни старого замка. И вот перед ним заколдованный лес. Принц соскочил с коня, и сейчас же высокие толстые деревья, заросли колючего кустарника — всё расступилось, чтобы дать ему дорогу. Словно по длинной, прямой аллее, пошёл он к воротам замка. Принц шёл один. Никому из его свиты не удалось догнать его: деревья, пропустив принца, сразу же сомкнулись за его спиной, а кусты опять переплелись ветвями. Это могло бы испугать кого угодно, но принц был молод и смел. К тому же ему так хотелось разбудить прекрасную принцессу, что он и думать забыл обо всякой опасности. Ещё сотня шагов — и он очутился на просторном дворе перед замком. Принц посмотрел направо, налево, и кровь похолодела у него в жилах. Вокруг него лежали, сидели, стояли, прислонившись к стене, какие-то люди в старинной одежде. Все они были неподвижны, как мёртвые. Но, вглядевшись в красные, лоснящиеся лица привратников, принц понял, что они вовсе не умерли, а просто спят. В руках у них были кубки, а в кубках ещё не высохло вино. Должно быть, сон застиг их в ту минуту, когда они собирались осушить чаши до дна. Принц миновал большой двор, вымощенный мраморными плитами, поднялся по лестнице и вошёл в первую комнату. Там, выстроившись в ряд и опершись на свои алебарды, храпели вовсю воины дворцовой стражи. Он прошёл целый ряд богато убранных покоев. В каждом из них вдоль стен и вокруг столов принц видел множество разодетых дам и нарядных кавалеров. Все они тоже крепко спали, кто стоя, кто сидя. И вот перед ним, наконец, комната с золочёными стенами и золочёным потолком. Он вошёл и остановился. На постели, полог которой был откинут, покоилась прекрасная юная принцесса лет пятнадцати-шестнадцати (если не считать того столетия, которое она проспала). Принц невольно закрыл глаза: красота её так сияла, что даже золото вокруг неё казалось тусклым и бледным, Он тихо приблизился и опустился перед ней на колени. В это самое мгновение час, назначенный доброй феей. пробил. Принцесса проснулась, открыла глаза и взглянула на своего избавителя. Кареглазого шатена. « — Ах, это вы, принц? — сказала она. — Наконец-то! Долго же вы заставили ждать себя…» (Какая-то пошлая фраза) Не успела она договорить эти слова, как всё кругом пробудилось. Первая подала голос маленькая собачка по прозвищу Пуфф, которая лежала у ног принцессы. Она звонко затявкала, увидев незнакомого человека, и со двора ей ответили хриплым лаем сторожевые псы. Заржали в конюшне лошади, заворковали голуби под крышей. Огонь в печи затрещал что было мочи, и фазаны, которых поварята не успели дожарить сто лет тому назад, зарумянились в одну минуту. Слуги под присмотром дворецкого уже накрывали на стол в зеркальной столовой. А придворные дамы в ожидании завтрака поправляли растрепавшиеся за сто лет локоны и улыбались своим заспанным кавалерам. В комнате дворцовой стражи воины снова занялись своим обычным делом — затопали каблуками и загремели оружием. А привратники, сидевшие у входа во дворец, наконец осушили кубки и опять наполнили их добрым вином, которое за сто лет стало, конечно, старше и лучше. Весь замок от флага на башне до винного погреба ожил и зашумел. А принц и принцесса ничего не слышали. Они глядели друг на друга и не могли наглядеться. Принцесса позабыла, что ничего не ела уже целый век, да и принц не вспоминал о том, что у него с утра не было во рту маковой росинки. Они разговаривали целых четыре часа и не успели сказать даже половины того, что хотели. Но все остальные не были влюблены и поэтому умирали от голода. Наконец старшая фрейлина, которой хотелось есть так же сильно, как и всем другим, не вытерпела и доложила принцессе, что завтрак подан. Принц подал руку своей невесте и повёл её в столовую. Принцесса была великолепно одета и с удовольствием поглядывала на себя в зеркала, а влюблённый принц, разумеется, ни слова не сказал ей о том, что фасон её платья вышел из моды по крайней мере сто лет назад и что такие рукава и воротники не носят со времён его прапрабабушки. Впрочем, и в старомодном платье она была лучше всех на свете. Жених с невестой уселись за стол. Самые знатные кавалеры подавали им различные кушанья старинной кухни. А скрипки и гобои играли для них прелестные, давно забытые песни прошлого века. Придворный поэт тут же сочинил новую, хотя немного старомодную песенку о прекрасной принцессе, которая сто лет проспала в заколдованном лесу. Песня очень понравилась тем, кто её слышал, и с тех пор её стали петь все от мала до велика — от поварят до королей. А кто не умел петь песни, тот рассказывал сказку. Сказка эта переходила из уст в уста и дошла, наконец, до нас с вами.