Light in the darkness.

       Первой к кровати Рудольфуса подошла Беллатрикс. Женщине было сложно видеть своего мужа в таком состоянии. Она взяла его за руку.  — Руди. Руди, ты узнаешь меня? — её голос был полон надежды. Мистер Лестрейндж сжал её руку. Взгляд стал осмысленнее. — Если я кого и не могу забыть, Белла, то это тебя. Гарри подошёл чуть ближе. — Сынок. — Рудольфус повернул к нему голову. — Папа, — произнес Гарри шёпотом. Он так долго ждал этого момента. — Я скучал по тебе, пап. Беллатрикс улыбнулась. Груз, который тяжил её душу и сердце с момента пропажи мужа, наконец, пал. — Что с тобой случилось, Руди? — Даже у стен есть уши, дорогая, — каждое слово мистеру Лестрейнджу давалось нелегко. — Ты даже не представляешь, как мы переживали. Я перепробовала всё, чтобы найти тебя. И Гарри…он был очень расстроен.        Гарри нахмурился. Он не очень то хотел, чтобы мама говорила отцу об этом именно сейчас.        Ещё несколько часов Беллатрикс и Гарри провели в больнице. Белла рассказывала мужу о последних событиях произошедших в Магической Британии. Рудольфус внимательно слушал жену, изредка коротко отвечал, а ещё реже натужно посмеивался. Гарри же по большей части молчал — рассказать было нечего, ведь почти всё время, пока папы не было дома он просидел в комнате. Если бы на это со стороны посмотрел магл, то это выглядело так, будто образцовая жена и сын пришли проведать заболевшего главу семьи. Но, как бы не хотелось остаться подольше, время посещений подходило к концу, хотя смущало Беллу вовсе не это, а понимание того, что её мужу нужен отдых. Гарри же категорически не хотелось уходить и при прощании в горле встал предательский ком. Несмотря на напускную слизеринскую «безразличность» мальчик был безмерно привязан к семье, и очень сильно любил отца. — Я приду к тебе завтра…и послезавтра. Я буду приходить каждый день, пока ты не вернешься домой, пап. Белла потрепала волосы сына. Рудольфус улыбнулся.        По возвращению домой немного уставшая, но счастливая Беллатрикс направилась в библиотеку. Она не сомневалась в том, что причиной состояния её драгоценного мужа было темномагическое проклятие, а семейная библиотека была богата старинными фолиантами на эту тематику. Возможно, если ей удастся понять, что это было за проклятье, то она сможет помочь Рудольфусу стать на ноги намного быстрее.        Гарри же в свою очередь отправился в сад. Красивое и спокойное место. Благодаря матери розы тут цвели круглый год. Нет, конечно, тут были и другие цветы, такие как лаванда, нарциссы, скорее всего выращиваемые как проявление любви к сестре Нарциссе, гортензии. Но к розам Беллатрикс относилась с особым трепетом. Гарри нравилось проводить здесь время одному или же с мамой. Он задумался, засмотревшись в небольшой пруд, в котором плавали белые водяные лилии. Мальчик вспомнил Петунию Дурсль. В её саду тоже росли розы, но совсем не такие красивые и ухоженные как росли в саду Лестрейнджей. Прошло так много времени, с того момента как он вместе с родителями покинул дом на Тисовой улице. Тогда он впервые увидел своих маму и папу. Сейчас он даже не мог представить себе, что его могли не найти, что за ним могли не прийти. Он бы так и вырос под личиной Гарри Поттера, Мальчика который Выжил. Верил, что его мама — мертвая Лили Эванс. Ему безумно жалко было семейство Поттеров. Они доверились не тому человеку. И речь шла не о Хвосте, а о Дамблдоре. Не выбери они его сторону, то сейчас были бы живы. Не будь старого интригана, всё было бы по другому: Поттеры живы, Сириус бы не сидел в Азкабане, Лонгботтомы бы растили Невилла, а не лежали в Мунго, как отец. Подумав про отца Гарри едва заметно улыбнулся, он был счастлив снова видеть его. Младший Лестрейндж решил оставаться дома, пока отцу не станет лучше, не создавать потрясений ни для него, ни для матери, ведь как только мистер Лестрейндж вернётся домой, Гарри покинет их и отправиться со своими друзьями искать ответы на вопросы, которые мучают их семьи так долго.