***
— Эм… — обескураженно протянул Райто, когда ему прямо в руки упало тело Куренай. — Неожиданно… — Да, неожиданно. Раньше просто убегали, а тут сразу в обморок, — как-то разочаровано сказал Аято. Даже Блинчик* и то была более… морально устойчивой. Успела добежать до чердака, что крайне необычно. Немногие преодолели его порог. Большинство бежало в правое крыло, где царствовали тройняшки и там их уже нагоняли. — Рейджи, куда мне ее? — все же спросил пятый** Сакамаки. — В голубую комнату, ту, что рядом с комнатой Комори Юи. Надеюсь, ты знаешь, где она находится, — с издевкой произнес второй сын Беатриче, вставая с кресла. — Тс, я не настолько тупой! — Я на это надеюсь, - ехидство в голосе так и сочилось, заставляя им буквально захлебываться.***
— …най-сан… ренай-сан… Куренай-сан! Это меня зовут? Да, меня зовут Куренай. А этот голос… Юи? Что она здесь делает? Открываю глаза. Немного мешают волосы, что упали на лоб. И действительно вижу перепуганное лицо Комори. Я тяну руку и откидываю прядки волос назад. Невольно мой взгляд скользит по внешней обстановке комнаты. Странно… — Где я? — мой первый вопрос. — Это одна из комнат особняка… — неуверенно пробормотала Юи. Так тихо, что я и не поняла нечего. — Членораздельнее и громче, - прошу. — Это одна из комнат особняка Сакамаки, — уже нормально сказала приемная дочь Комори-сана. — Теперь понятно. Кто меня сюда принес, — пытаюсь хотя бы сесть на кровати, довольно мягкой, и замечаю что не в своей одежде, а в… эм… сорочке, что ли. Белой, с кружевными рюшами у ворота. Не знала, что где-то сохранился образец этой древности, — и кто меня переодевал? — интересуюсь у Комори. — Вас принес сюда Райто-сан, а переодевала вас, Куренай-сан, я, - и говорит так тихо, что я прошу повторить вновь, дабы расслышать нормально. Юи-чан повторила. — Ясненько. Осматриваю комнату. Стоит заметить, что здесь только голубые, синие и белые цвета. Довольно большие окна, всего два. На окнах тяжелые синие портьеры и почти прозрачная штора. Похоже, что комната находится на солнечной стороне, так как света хватает. Мебель деревянная, со сложным узором. Есть шкаф, большой, даже очень, особенно для моего количества вещей. Так же есть книжный шкаф с уже расставленными книгами. Невольно читаю названия: «451 градус по Фаренгейту» Бредбери, «Над пропостью во ржи» Сэлинджера, «Рассказ служанки» Этвуд. Филосовская антиутопия? Интересный выбор… Брэдбери я уже читала, довольно интересно. Небольшой журнальный столик, стоящий посреди помещения. Еще было кресло, что стояло у окна, синего цвета с белыми и голубыми узорами. Просто фантастическая кровать с голубым пологом и темно-синим покрывалом, очень-очень мягкая. — А где ванная комната? — интересуюсь после того, как рассмотрела всю вверенную мне территорию, не заметила какой-либо другой двери. — Давайте я вас проведу, Куренай-сан, — улыбаясь, сказала Юи. — Хорошо, — пожала плечами. Мне было все равно, но некоторую слабость я ощущала, поэтому помощь может пригодиться. — Мне Сейджи-сан сказал, перед тем как сюда отправить, что ты заболела, но я не вижу признаков болезни, — поинтересовалась пока вставала с кровати, которую так не хотелось покидать. Думая, совы*** меня поймут. — Ано, — немного смутилась Комори. — Понимаете, мою кровь они пить больше не могут, вот и потребовалась братьям новая жертвенная невеста, — рассказывала она, пока мы стояли в ванной и дожидались, пока вода наберется. Я недоуменно покосилась на нее. Нет, я запомнила, что мне сказал Рейджи-сан, но… вампиры? Серьезно? Видимо увидев мое скептическое выражении лица приемная дочь Комори-сана немного приоткрыла шею, что была скрыта за волосами. Приподняла бровь в немом вопросе. Говорить в этом доме мне не хотелось категорически. Но вот открывшейся мне вид… привел меня в шоковое состояние. Знаете почему? Да потому что там, на шее, действительно были небольшие укусы. Совсем свежие и уже зажившие. Покусанной была не только шея, но и ключицы, хотя я не понимаю, что там кусать одна кость же, и плечи. Рубца наслаивались один на один, расстояние между мелкими шрамами было то больше, то меньше. Голова закружилась. Пришлось ухватиться за бортик ванны. — Можешь идти, дальше сама справлюсь, — все еще немного подавленно прошу я. Девчушка пыталась протестовать, но все же вскоре сдалась. Бросила на меня обеспокоенный взгляд и ушла, тихо притворив двери. Как только дверь после Юи закрылась, я начала стягивать с себя этот балахон, по-другому я эту одежку не назову. «Слишком много потрясений за один день, слишком. Вампиры…А вдруг ее комары покусали? Нет, совершенно абсурдная идея» Слишком уж расслабленно для дома полного… вампиров думала я, лежа в теплой воде и играясь с пузырьками, что образовались из-за добавления пены. Пузырьку переливались всеми цветами радуги и другими в свету ламп. Было так хорошо, просто лежать и нечего не делать, что меня начало клонить в сон. Я даже не обратила внимание на скрипнувшую дверь, все сильнее погружаясь в сон, что навеял Гипнос****. Все таки я - дура. И я все же услышала… — Такая невнимательная… — а может, мне показалось.***
Шу никогда не доводил себя до настоящей жажды. До рези в горле, до боли в клыках и белых кругов перед глазами. Он считал, что если есть кровь, которую пить можно, так зачем впадать в состояние, когда себя не контролируешь, а телом управляют древние вампирские инстинкты, но не пить кровь? Это даже смешно. Когда в их доме стали появляться так называемые невесты, он пил их кровь, как бы противно не было, но не доходил до жажды крови, даже если у очередной невесты кровь сладкая*****, приторная до такой степени, что сразу выплюнуть хочется. Он терпел, он не хотел чувствовать жажду, одного раза хватило. Когда в их особняке появилась Комори Юи, и Шу впервые укусил девушку, то кровь ее была сладкой, с горчинкой. Не то что бы ему это не нравилось, но было… невкусно. А когда Сакамаки уловил запах, запах горького шоколада, у очередной невесты, представившейся как Юхи Куренай, он захотел выпить ее, полностью. От такого запаха голову отключало напрочь. Что было удивительно. Он никогда не считал невест достойными для нормальной жизни. Он их пугал, кусал, угрожал. Бывало, что даже доводил до самоубийства. В те моменты ему было плевать на отца и его действия. Когда он услышал******, что невеста очнулась, Шу захотел ее попробовать, тут же. Но терпенье было одним из его положительных качеств, и Сакамаки дождался ухода Юи. И только потом зашел. В комнате нечего не изменилось со смерти прошлой «хозяйки» помещения. Ее вроде звали Юри, да, как-то так. Но так как в комнате Куренай не было, а в ванной послышался всплеск воду, первый сын Беатрече направился туда. Шу видел, что Юхи засыпала, а в доме полном вампиров, лучше спать в пол глаза… — Такая невнимательная… — слова сами сорвались с губ. Сакамаки подошел к девушке, и, смотря на ее умиротворенное лицо, обрамленное черными волосами, ухмыльнулся. Присел около ванны, на бортике которой, лежала одна из рук девушки. Сын Карлхайнца аккуратно взял руку, так чтобы не потревожить спящую. Худая и бледная, настолько, что венки просвечиваются. Вдохнул запах и погрузил клыки в руку. Ответом на его действия был крик боли, вырвавшийся из груди Куренай. Ответом на его действия был крик боли, вырвавшийся из груди Куренай. Сделав три глотка, Шу нехотя отрывается от руки девушки. Поднимая к голове запястье, из которого сочилась кровь и алыми каплями падала на пол, и которую так хотелось снова попробовать на вкус, Сакамаки знал, что увидит на лице Юхи. «Как я и думал…» Распахнутые глаза и расширенные от боли зрачки, приоткрытый рот и шокированное выражение лица. На лице первого сына Беатриче, появилась самодовольная улыбка, и вспомнив ее крики… Шу медленно провел языком по губам. Что бы о нем не говорили, но он был вампиром, прирожденным садистом. Его не возбуждали эти крики, стоны или мольбы о прекращении, но так хотелось снова ощутить эту горечь на языке. Он никогда не желал доставлять своими действиями жертвам удовольствие, но эта была… нет, не особенной. Просто чем-то цепляющей. И он дернул за руку, так, что она, чуть привставшая в ванне, угодила прямо в его объятья. Пояснения: * — Если кто смотрел или читал с другим переводом, не исправляйте. ** — Райто самый младший из тройняшек. Поэтому не исправлять. *** - Имеются в виду не птицы, а люди. **** — решила быть оригинальной. Гипнос — божество сна, сын Нюкты и Эреба. Так же родитель Морфея, Фобетора, Фантаса. Гипнос спокоен, тих и благосклонен к людям. ***** — Шу не любит сладкое. ****** — Вампирские способности в несколько раз превосходят людские. Поэтому в том, что он услышал, как ускорилось ее сердцебиение или то, что она заговорила, нет ничего странного.