"Вы верите в реинкарнацию?"

6.       Я не помню, как оказался в кровати, ведь когда я выпил ту дрянь из пузырька, я сидел на диване в зале. Нина лежала рядом со мной, а ей дыхание было глубоким и размеренным. Убрав с лица любимой прядку волос, я аккуратно вылез из-под одеяла и направился в ванную.       Пятница. Счастливый день для всех клерков и менеджеров. Но для меня он перестал обладать какой-либо эмоциональной окраской, как и все остальные дни недели. Вот уже третий месяц я живо, словно зомби.       Я быстро принял душ, собрался и оставил для Нины небольшую записку, где говорилось о том, что я поехал к маме. Нина души в ней не чаяла, считала её идеалом, мечтала выглядеть так же как она и смотреть так же на мир. А я никогда не понимал, что такой она была для меня всегда.       Я даже не помню, как добрался до больничной парковки. Поздоровавшись с охранником на проходной, который успел меня запомнить, я взлетел по лестнице на шестой этаж к маминой палате. Ариэла посапывала, свернувшись в кресле клубочком, а мама что-то медленно выводила в блокноте, который я принёс ей пару недель назад. Увидев меня, она засияла. - Мои дети вместе у моей кровати. О чем можно еще мечтать? – измученно улыбнулась она, поправляя слабой рукой катетер под ключицей. - Ну, может еще о годах двадцати жизни? – надо держаться непринуждённо. Она не любит, когда её жалеют. - Ты свои проживешь сполна, - мама склонила голову набок. Я уже видел этот жест. – Ты какой-то другой.       Я подошел к ней с другой от Ари стороны и присел на стул у кровати. Я взял её холодную ладошку в свою и начал медленно растирать её, чтобы согреть, но ничего не выходило. - Расскажи мне, Джейк.       Я сидел молча еще несколько минут, пытаясь подобрать слова, но ничего не приходило в голову. - Я… - покачав головой, я снова старался подобрать описание тому, что со мной случилось, но не мог. - Ты видел меня, да? – тихо спросила она, проводя пальцем по моей ладони. - Что? – я не ожидал этого вопроса. «Как она могла знать?» - Ты видел, - она откинулась на подушки и посмотрела на лампу под потолком. – Ты был там, в столовой, и в больнице, я чувствовала тебя в Афгане рядом. Ты был там.       Я уже ничего не понимал. Мама лишь мягко улыбалась, а ей пульс, который был пониженным два прошлых месяца, постепенно нормализовался. - Я сама не могу это объяснить, но я всегда знала, что это был ты. Наверное, я поэтому и задержалась тут настолько долго, что ты должен был всё увидеть. - Но.. Я не понимаю, - слёзы уже не слушались меня, - Ты была всегда такой сильной. Почему ты допустила то, что я был так груб с тобой? - Вовсе не был, - мама покачала головой, - Вовсе не был, родной. Ты взрослел, получал знания, опыт, ты приспосабливался к жизни в обществе и находил себя. Разве стоит держать на тебя зло за это?       Я смотрел ей в глаза и уже не видел изможденную болезнью женщину. Я видел сильную девушку, которая положила свою жизнь, чтобы стать той, кем является, чтобы дать своим детям все, что они имеют. Я видел ту официантку, которая мечтала уехать из города, чтобы стать лучше. Я видел исхудавшую от голода санитарку, работавшую в старой больнице, чтобы иметь возможность отправлять матери деньги на жизнь. Я видел медсестру спасавшую жизнь десяткам людей на войне, которая не боялась пуль и рисковала собой, только чтобы дать надежду и показать на своём примере, что еще ничего не потеряно. Я видел свою Маму. Женщину, которая была готова отдать за меня жизнь, и я уверен в том, что она бы не раздумывая сделала это еще раз. Я видел женщину, безумно любящую своего мужа и своих детей.       Но она умирала. - Я люблю тебя, мама. Я горжусь тобой, горжусь тем ,что я твой сын, - я тихо плакал, уткнувшись в её руку и вдыхая её запах, до ужаса пропитанный медикаментами. - Я люблю тебя, мой сын. Люблю тебя любым, - она тихо заплакала, гладя меня по голове. – Спасибо, что увидел это. Не знаю как, но спасибо. Я больше жизни хотела быть для тебя примером, и я стала. Помни обо мне, вспоминай, когда будет трудно, но никогда не переставай жить.       Я не удержался и осторожно обнял её. - Я хочу, чтобы ты знал, - она провела рукой по моей щеке, - Ты, Ари и твой отец – лучшее, что было в моей жизни. И я счастлива. Пусть моя жизнь не была такой долгой, как мне хотелось, но она была моей. От и до. - Я люблю тебя, безумно люблю, мама. Люблю, люблю… - я повторял это как под гипнозом и сжимал мать в объятиях. - Передай отцу и сестре, что я люблю их. - Что? – я поднял глаза, но тут же почувствовал, как руки матери ослабли ,а приборы начали издавать ужасный писк, оповещающей об остановке сердца. -Мама! Мамочка! – Ариэла проснулась и тут же подлетела к кровати.       В палату вбежали медсёстры и реаниматологи, но я будто заранее знал, что они не помогут ей и лишь удерживал в объятиях свою сестру. Она рвалась, выбивалась и рыдала, но я крепко удерживал её.       Медперсонал кружил вокруг тела мамы еще очень долго, пытаясь вернуть её душу в тело, но ничего не происходило. - Время смерти семь двадцать пять утра, - реаниматолог посмотрел на нас с сестрой, - Мне очень жаль.       «Она ушла». 7.       Мы с Ниной остановились в небольшом отеле на берегу океана. Это была уже четвертая страна, которую мы посещали во время нашего медового месяца. Моя жена радостно хлопала в ладоши от предвкушения и чуть ли не прыгала на месте, хотя с тяжелым рюкзаком за плечами это было сделать нелегко. - У нас забронировано, - сказал я, поприветствовав администратора, - Моя фамилия Гарвел. - Все верно. Мистер и миссис Гарвел, вас проводят к вашему номеру.       Мы собирались покататься на доске, а затем съездить вглубь джунглей на джипах – Нина очень хотела посмотреть на мартышек, и ей было плевать, что обезьяны, которые здесь водятся, называются совершенно по-другому.       Как только мы зашли в номер, Нина отправилась в душ, а я решил спуститься и подождать её в баре отеля.       Прошло больше года со дня маминой смерти. Бывало, я тосковал по ней, но как она и говорила, эта тоска была светлой. Моя Нина поддержала меня столько , сколько мне потребовалось, а потом рыдала на моем плече, когда я сделал ей предложение.       Всё, как и говорила мама. Я продолжал жить. И гордился Ей. - Вам что-нибудь налить, сэр? – спросил меня молодой бармен. Интересно, сколько ему было лет? В его возрасте вообще законно с алкоголем работать? - Нет, спасибо. Разве что чего-нибудь безалкогольного. - Сию минуту, сэр.       Паренек ловкими движениями налил разных цитрусовых соков в шейкер, и, тщательно их перемешав, вылил в красивый широкий бокал. - Спасибо, - я решил расплатиться сразу, положив купюру на стойку, - Сдачи не надо.       Парень улыбнулся, а потом как-то странно посмотрел на меня, повернув голову на бок и прищурив глаза. - Вы только не поймите меня неправильно, но можно я задам вам один странный вопрос? - Валяй, - я кивнул ему. - Это очень и очень необычно для меня, но мы не могли с вами видеться где-нибудь?- парень говорил медленно, словно подбирая слова. - Не думаю, я раньше не бывал в этих краях. - Тогда можно еще один странный вопрос? – Я поднял брови на его вопрос, а парень, резко выдохнув, спросил, - Вы верите в реинкарнацию?