Соль на губах

Казалось, что какой-то злой шутник напялил на голову Стэнли жестяное ведро и со всей возможной дурью ударил железным прутом. Голова гудела, даже тошнило. Флеминга словно укачало на крутых поворотах жизни, и теперь он, еще испытывая на себе значительную тряску в фургоне, слушал железный лязг при подскоках на любых неровностях дороги. Вода требовалась не только несчастной Леоне, хотя молодому ученому для того, чтобы немного прийти в себя, не помешал бы лед. Прижать к пульсирующим вискам и хоть ненадолго прилечь, прикрыв глаза, и осознать, разложить по полочкам в голове все, что произошло за небольшой фрагмент вечера. Голова Леоны покоилась на коленях Стэнли. От ее мокрых волос и кожи ткань брюк, напитавшаяся водой, потемнела и потяжелела, прилипнув к ногам хладным грузом. Флеминг, продрогший и мокрый сам, казался сам себе живым трупом. Еще и мрачный помощник мистера Джобса, периодически поливавший русалку водой и зло посматривавший в сторону бесполезного, с его точки зрения, молодого человека, добавлял неприятных ощущений для полноты образа. Кто знал наверняка, вдруг Донателло не вытащил пожелавшего проститься со своей жизнью мистера Флеминга из пучины, и теперь Стэнли, чье тело еще не достаточно распухло и не вытолкнуто водой на поверхность, ощущал, каково это лежать на дне. Он чувствовал холод, нестерпимое давление воды, от которой вот-вот разорвет сосуды, ученый знал, что больше не всплыть, не подняться, не увидеть солнце, оставалось только пялиться сквозь мутную пелену воду в полутьму. Видение отпустило, и Стэнли очнулся от полузабытья, в которое проваливался уже в очередной раз. Флеминг потянулся за пустевшей бутылкой и, смочив ладони, обмыл полыхавшее жаром лицо Леоны. Ей очень плохо, ученый мог констатировать это, не имея специального образования. Флеминг и не заметил остановки машины, приняв задержку в пути за вызванную светофором обыденность, но через несколько минут перед глазами появились те, что ехали в кабине. - Покатались и будет, - начальник оскалился в притворно-дружелюбной улыбке, - конечная, - мужчина взобрался в кузов и устремился к русалке. Ничего личного, только бизнес. Мистер Джобс и сам удивился, что после смерти жены ничто, даже удивительное мифическое существо, пришедшее в реальность, не волновало его. Не было никакого интереса: ни научного, ни обычного любопытства. Девушка - лишь способ расплатиться с долгами. Ничего личного. Неприятности у руководителя Стэнли, и автоматически они появлялись у кого-либо еще, только ради спасения, ради помощи себе. Таким жестоким и циничным образом, только так еще можно попытаться что-либо сделать, договориться с криминалом, выпросить отсрочку, хоть как-то поторговаться, имея на руках живой козырь, а дальше подзаработать денег с помощью русалки и, расплатившись, уехать из столицы. Маленький домик, возможно, на берегу моря или высоко в горах, однозначно там, где больше никто не найдет его. Кроме покоя, ничего не хотелось - к сожалению, супругу ничем не вернуть из царства мертвых, - а науку бросить, раз она не принесла никому ни помощи, ни счастья. Мистер Джобс, мужчина крепкий и выносливый, не доверяя драгоценный образец довольно щуплому и явно не особо спортивному Стэнли, внес Леону в здание лаборатории. Высланный вперед один из охранников должен поскорее наполнить ванну, обычно используемую в экспериментальных целях или попросту для мытья лабораторной посуды. Но все-таки емкость мала для девушки - так, хвост помочить, а никак не вытянуться в полный рост. Пусть так, пока русалку надо хоть как-то пристроить, все лучше, чем из пластиковых бутылок поливать ее, лежавшую на железном полу. - Что встал? Кто-то грубо толкнул Стэнли в спину, недвусмысленно намекая на то, что следовало быть более расторопным, раз ты волей судьбы оказался в числе людей очень ценившего время человека. Парень подвинулся, пропуская охранника вперед. Нагруженный вновь наполненными бутылками, он быстро добрался до двери в лабораторную ванную и протиснулся внутрь: - Мистер Джобс, еще? - Пожалуй, пока хватит. Принеси-ка лучше два кофе, один с коньяком, а другой без сахара. И получивший приказ подчиненный удалился на улицу, разыскивать автомат по продаже горячих напитков, как пожелал шеф. Медленно, на подкашивавшихся ногах Флеминг ввалился в дверь. Серо-салатовый кафель ванной, следы грязных ладоней и растопыренных пальцев на стенах. Наверняка какие-то из них принадлежали и самому Стэнли, возможно, даже когда-то оставлять отпечатки для истории и казалось ему забавным, но не сейчас, когда молодой ученый видел убожество места, где разместили Леону, гостью из другого мира. На краю ванны скол, лишенное белой эмали пространство потемнело и стремилось стать черным. Когда-то второй лаборант уронил бутылку пива, осколки собирали вдвоем, набедокуривший парень испугался, и Стэнли пришлось ему помогать, а заодно встряхнуть и его самого, ожидавшего выговора и увольнения за нарушения правил рабочего распорядка. И вот в этой пострадавшей от вандала ванне теперь покоилось удивительное существо. Припертая спиной к стенке для сохранения сидячего – единственного возможного в короткой ванне – положения, она казалась не русалкой, а обыкновенной девушкой, вокруг которой в воде обвилась какая-то неизвестная науке рыба. Чешуйчатый хвост хоть и поблескивал каплями на свету, но в целом представлял собой самостоятельного бездыханного представителя водной стихии. Вокруг Леоны хлопотал мистер Джонс, он с быстротой опытного ученого, привыкшего самостоятельно справляться с результатами неудачных экспериментов, осмотрел девушку и, не констатировав никаких внешних серьезных повреждений, присел на нетвердо стоявшую на своих ногах табуретку. Взгляд устремился на вошедшего Стэнли. - Ну, что, сынок, устал? Ты неважно выглядишь, тебе бы прилечь. Душ, горячий чай и теплое одеяло, - все, что тебе сейчас поможет. Что такое? Стэнли, мой мальчик, хотя бы присядь, - серо-голубые глаза указали на край ванны, - отдохни, расслабься, мы уже в лаборатории. Наша новая подруга в безопасности. Коль не хочешь говорить со мной, так хотя бы сам подумай, что было бы, если бы нашу новую знакомую забрали бы не мы. Разве тебе хотелось бы, чтобы ее закидали камнями мальчишки? Или разорвала голодная собачья стая, раз русалка не в состоянии дать отпор кому бы то ни было? Не куксись, Стэнли. Подумай дальше, что бы ты сделал с ней в одиночку? Сидел бы на берегу до утра и трогательно бы держал ее за руку, обещая, что все будет хорошо? Это очень приятно, уверен, она бы оценила внимание такого видного романтика, но только ей сейчас требуется совершенно другое. Внутренний кризис, лишивший Флеминга сил, заставил его привалиться к дверному косяку, мутный взгляд не отводился от Леоны, и слова Джобса, удивительно мудрые для такого бандита, которым теперь узнал его Стэнли, неумолимо доходили до его сознания. Ответов на вопросы руководства не было, начальник прав, тысячу раз прав, что забрал несчастную Леону. Кто знает, что будет дальше, но пока она хотя бы в относительной безопасности. - Ваш кофе, - вернувшийся охранник, плечом отодвинув вялого парня, прошел в ванную и протянул желтые картонные стаканчики с зеленым обозначением марки производителя мистеру Джобсу. - Стэнли, подойди, - вновь обратился к молчавшему ученому руководитель, - бери. Пальцы Флеминга обжог насильно всунутый в его руку стакан, и молодой человек по инерции отпил. Коньяка пусть и было мало, но он ощущался и мгновенно принялся за дело прочистки заторможенного мозга. - Вот, - удовлетворенно улыбнулся Джобс, попивая свой черный, - вижу, тебе полегчало, даже щеки порозовели. Прекрасно. Так вот, сынок, вместо того, чтобы на меня дуться, ты бы лучше помог девушке. Поделись со мной, что она тебе рассказала? Может быть, тогда мы определим, что с ней, и нормально окажем подходящую помощь? Свободной рукой мужчина чуть приподнял, проверяя пульс, запястье русалки: - Красивый браслет. Наша подруга – обладательница хорошего вкуса или хорошего состояния. Да не бледней, Стэнли, не бледней, конечно, я не собираюсь обирать до нитки несчастную девушку, более того, если она приумножит наше состояние, то честно возьму ее в долю и рассчитаюсь по всем правилам. Мне чужого не надо. Утомленный Флеминг сполз по стене вниз, оставшись сидеть на корточках, а удивленный его поведением охранник убрался из ванной под повелительным взглядом Джобса. - Царапины, у Леоны есть царапины, - принялся вспоминать все то, что произошло ранее, Стэнли, ворочая в голове, казалось бы, чьими-то чужими тяжелыми мыслями. - Так значит - Леона. Царапины есть. Отчего они? Несколько царапин не могли бы ее довести до того состояния, в котором она сейчас. Обычный для нас воздух, насколько понимаю, для нее не вреден. - Я думал, что она захлебнулась… утопленница… - тяжело говорил, словно насильно выцеживал из себя слова молодой человек. - Русалка? – не поверил Джобс, не такой вроде его подчиненный безумец, чтобы не отличить человека от иного существа. - Нет, тогда я еще не знал, - горячий кофе после глотка снова потек по жилам, заставляя энергию активно возвращаться к молодому человеку, - бросился в воду, чтобы спасти ее, мне показалось, что она тонула. Она говорила, что ей больно. - Так-так, - подбодрил его Джобс, но, не дождавшись продолжения, заговорил сам, - видимо, она обо что-то ударилась? - Это сетка, - выдавил из-за себя молодой ученый, - такая, ей обтягивают камни у воды, чтобы не осыпались. Бросив в набитую измятыми и грязными бумажными полотенцами урну опустевший картонный стаканчик, Джобс склонился над Леоной, осторожно отодвинул мокрую ткань накидки, равнодушным взглядом созерцая девичью грудь. - Предполагаю, что-то, например, моторная лодка или близко подошедшая к берегу небольшая яхта, отшвырнуло русалку на камни, впечатав в железные сплетения сетки. Конечно, узор внутренних кровоподтеков виден не четко, иначе бы мы смогли сделать точный вывод, но пока это самая правдоподобная версия. - Хватит, закройте, - застонал, упершись рукой в пол и стараясь подняться, Стэнли. - Хватит играть в наивного Ромео и защищать свою прекрасную даму. Как, по-твоему, еще я могу диагностировать ее повреждения? Впрочем, я могу сколько угодно пялиться на ее грудь, но толку от этого ровным счетом никакого. Леоне нужна настоящая медицинская помощь, рентген хотя бы. И что вы, мой милый романтик, можете ей предложить? Несколько совладавший с собой Стэнли выпрямился и, машинально переложив стаканчик из руки в руку, дико уставился на Джобса. - То-то и оно, что ничего. Ладно, я не виню тебя, сынок, ты слишком впечатлен знакомством, да тут еще и проблемы с полицией. Едь-ка ты домой, отдохни, а я пока побуду рядом с Леоной и подумаю, как бы нам так получить для нее квалифицированную помощь, дабы не загреметь ни в сумасшедший дом, ни в руки тех, кто польстится на эффектный трофей. Иди-иди, не бойся, я не брошу нашу знакомую. Выслушав предложение руководителя, Флеминг отрицательно замотал головой. - Не хочешь домой? – Джобс ногой отодвинул табуретку к стене, чтобы использовать ее в качестве спинки для неудобного сидения, - не уходи, твое право. Только поспи хоть немного, ты действительно устал, а нам еще предстоит много дел, чтобы избавить Леону от грозящей ей опасности, привести в себя и поставить на ноги, - он грустно усмехнулся, - фигурально выражаясь. Логично, теперь они повязаны, Стэнли и мистер Джобс, но выбросивший стаканчик парень, чья решительность не ушла вслед за силами, не собирался уходить даже в соседнее помещение. Вытянув ноги, он расположился на полу около ванны и, склонив голову на ее край, мгновенно уснул. - Ты – молодец, верный, - шепотом, двигались только его губы, произнес мужчина и задумчиво почесал подбородок, - вот бы, дети, нам еще немного времени и побольше возможностей, и тогда, потом, из вас бы вышла неплохая пара, и почему-то я совсем не чувствую протеста вашему возможному счастью. Размышлять вслух не было никакого смысла, и мистер Джобс, снедаемый опять срочной необходимостью что-то выдумывать для спасения живого существа, почти человека, скрестил руки на груди. Люди всегда находили занятным чужие истории, плохие или хорошие, чаще, к сожалению, плохие оказывались востребованы у общества. Их героям сочувствовали, помогали материально или организационно, перечисляли деньги, искали врачей, принимали посильное участие в судьбе тех, кому требовалось срочное внимание. Фонды, порой желавшие оставаться неизвестными спонсоры, обычные граждане Соединенных Штатов Америки, проявлявшие милосердие и сострадание, - все это есть, но кто возьмется за русалку? Кто вообще поверит, что речь идет о мифическом существе, которое вдруг обрело реальные очертания? Нет, пожалуй, вопрос стоял иначе: кому из этих организаций, не говоря уже о широких человеческих массах, мистер Джобс бы доверил заботу о несчастной Леоне? Никому. Он боялся, потеряв жену, лишиться и несчастной девушки. Пусть по пятам шли представители криминала, но наипервейший долг мистера Джобса уберечь ее, а заодно и этого мечтателя Стэнли. Готовый выполнять все, что посчитает логичным, пока он не годился в лидеры операции по спасению русалки, а потому будет слушаться своего начальника. Не потому что обязан делать это по трудовому договору, заключенному когда-то при его появлении в лаборатории, – сейчас они уже напарники, точнее, соучастники, - а потому что находит идеи и действия Джобса логичными и понимает, что не справится сам. Только сейчас руководитель и сам в западне, перебрав в голове тысячу фондов и отбросив их все, он утвердился лишь в одном: чтобы помочь, надо сначала увидеть пострадавшего, проверить все бумаги, свидетельствующие о том, что случай тяжелый. Это правильно, очень логично, помощь действительно должна приходить тем, кто не может без нее. Но показать русалку? Просто показать. Или вообще говорить о том, что девушке срочно требуется удаление хвоста, мол, она маялась столько лет со своей аномалией? А документы, подтверждающие патологию? Какие документы? Кто придет на выручку, выбравшись из болота того, что сейчас оставалось уничижительно назвать бюрократией?! Мистер Джобс зачерпнул ладонью воду и осторожно омыл бледное лицо Леоны. - Что нам с тобой делать, а? Уникальный объект, который должен был покрыть все долги, вдруг стал обузой. Но не потому что лечение русалки требовало дополнительных средств, а потому что порождало новые большие проблемы, как бы их избежать? Перешагнув через вытянутые по полу ноги Стэнли, его начальник выглянул в основное помещение лаборатории: - Один кофе с коньяком. Кивнувший охранник направился к уже знакомому автомату, а второй, оставив в покое уплетаемый сэндвич, в ожидании продолжения приказов приблизился к шефу. - Заправь фургон, полный бак, и запаси воду во все пластиковые бутылки, что сможешь найти. Мистер Джобс, вернувшийся в ванную, мельком пожал безжизненную руку русалки: - Завтра, моя дорогая, мы поедем кататься. Знаю-знаю, тебе, наверное, уже сегодня надоели бессмысленные прогулки, но завтра – совсем другое дело, завтра решится не только твоя судьба, но и наша, моя и этого юнца, Стэнли. Эх, дети мои, знал бы, до чего дойду, не стал бы и связываться. И фантазера Флеминга бы уволил, и уж, тем более, не стал бы иметь дело с тобой. План созрел слишком неожиданно, и, к сожалению, основывался он на непроверенных сведениях, на слухах строилась нынешняя гипотеза ученого. Но если не попытаться использовать единственную доступную возможность, то надо сразу поставить крест на дальнейших возможностях. Можно спустить воду в ванне и выкинуть русалку на ближайшую помойку, чтобы спокойно себе гнила там столько, сколько времени ей отпущено. - Нет, красавица, мы с тобой еще поборемся, покатаемся и поборемся, ты же хочешь нам помочь? Хочешь помочь Стэнли? Знаю, хочешь, и ты нам поможешь, а для этого сначала помогу тебе я. Как тебе такой уговор? – мужчина поигрывал тонкими пальчиками девушки: - Ты же согласна? Конечно, как же иначе, раз выбора нет.