Рассказы о жизни с голубым ежом.

От автора: Прошу прощения за такой долгий перерыв. Каюсь и надеюсь, вам понравится. Опять романтика для любимых читателей + бонус. >:З Бонус (http://www.imagepost.eu/images/2/jdv6VAl.jpg)

Глава эпично посвящается Стасе и бете Ави :D

___________________________ Ничто не предвещало беды, и в целом утро должно было выдаться замечательным. Если бы не эта волосатая обросшая бородой бошка перед моими сонными очами. Со спины меня зажимает руками и ногой еще спящий ХороХоро, кажется , мы пролежали в одной позе всю ночь. Но это не мешает мне выдавить из себя пронзительный крик и отправиться в свободный полет спиной вперед, отталкиваясь от неизвестного мне старикана. Разрази меня гром, что это за морда?! Лечу с кровати на пару с Усуи и мягко приземляюсь на его накаченное тело. — Ааааа? Какая ты страстная,хехехе,— он еще не знает, почему он тут, на паркете, и потому просто обнимает меня еще сильнее. Я же совершенно испуганно смотрю на нарушителя спокойствия: огромный мужик под два метра ростом, волосат, могуч, устрашающ и полугол. Таких древних качков, я еще не встречала. — Отец?!— всколыхнулся наконец ХороХоро. — Хахаха. Я смотрю мой сын становится настоящим мужиком! Только вот делать это через одеяло, согласись, неудобно. — Что ты несешь?!— встает и помогает встать мне. — Хотя… она гайдзинка, а с ними возможно всякое. — Совсем охренел, старый извращенец?!— блестящая пятка пулей врезалась в бородатый подбородок. Так мне показалось, но Хоро почему-то отлетел в сторону и пробил спиной, вроде как, толстую стенку. При таком ударе нормальные люди быстро не встают, а тут не то что поднялся, тут Усуи даже по боевому встал, и вокруг его рук образовались какие-то стеклянные руковицоподобные образы. Последующие несколько минут я молча сидела с видом тотального непонимания ситуации. Что это за мужик? Оказалось, это отец ХороХоро. И не спрашивайте, какими комиксами мужик объяснил мне этот факт. Семья художников— извращенцев. Усуи куда-то исчез с фингалом под глазом сразу после окончания драки, оставив меня наедине со своим стариком. Это немного напряжно, если учесть, что они родственно болтуны, а я не могу даже слова вставить, чтобы показать, что не понимаю ничего. Старик все говорит и говорит, говорит и говорит, а я просто удачно киваю в ответ. Он веселый мужик, но сейчас у меня голова сама по себе забивается не им, а кем-то другим. Кто сейчас отсутствует. — О, Короро, где ХороХоро? – обращаюсь к прилетевшему гномику, хотя и знаю, что он меня на-верняка не поймет. Ее взгляд меня напрягает до остановки дыхания, такой недружелюбный. Осуждающий и … стервозный. Вспоминая анимешные смайлики, хочу выразить убийственное недоумение, но не умею делать из глаз иксы. — Как здорово, что ты видишь духов, ты потомственный шаман? Какого класса? – продолжает ста-рик, будто и не заметив моего измученного вида. А я что? Мне нравится слушать приятный на слух треп, но у ХороХоро голос куда приятнее. — Да уймись ты уже. Она тебя не понимает. Вспомнишь солнышко, вот и лучики. Только что-то не блестит сегодня звезда небесная и на меня не смотрит. Как будто стесняется. Я его могу понять, лично с моего лица краска так и не сошла за прошедший час. — Аааа, ты делаешь все слишком неумело. Старик внезапно подлетел к кухонным тумбам и начал чему-то яро учить Хорокеу, на что тот отвечал всплесками негодования. Воспользовавшись ситуацией, решаю свалить на улицу и немного прогуляться. Солнце уже достаточно высоко поднялось, и птицы вовсю щебечут. То тут, то там прохладные порывы ветра шуршат листвой кувшинок, а неподалеку виднеется одна очень соблазнительная гора, тропу к которой, я, кажется, только что заметила. Поздний завтрак скоро будет готов, поэтому хочу поторопиться и изведать как можно больше, поэтому ускоряю шаг и почти перехожу на легкий бег. В сланцах ХороХоро. — Короро, ты хочешь слетать со мной? Глупый вопрос, конечно же, она не хочет, но приходится. С ней мне будет немного спокойнее, но скорее она спустит меня с обрыва… с таким-то взглядом. Пройдя по тропинке минут пять, начинаю испытывать какое-то странное напряжение— в дали тропы заросшей двухметровыми кувшинками наконец показались деревянные статуи с непонятным узором, и захотелось пройти дальше, но если не поспешу вернуться, то обязательно доставлю неудобств хозяевам дома. Ничего, впереди у меня еще целый день и нянчиться со мной никто не будет. Улыбаясь, иду обратно. — Ты что щас делаешь?— все еще возмущается ХороХоро. — Как что? Заправку. – аналогично отвечает его отец. — С чего это ты такой заботливый, аж подливку готовишь, а? — Не для тебя, балда, стараюсь, а для гостьи. Раз уж ей выпало счастье жить с таким идиотом, так пусть хоть поест вдоволь. — Твою ж мать, дождешься, старый… — Не смей трогать родную бабушку!— деревянная ложка приводит мысли разгоряченного парня в порядок. Со стороны это все так мило выглядит, что сдержать смешок почти невозможно. — Отец!— весело улыбаюсь, не зная, чего бы еще такого сказать. — Она назвала меня папой. Мой сын вырос в моих глазах. — Э! Какой папа?! У нас с ней ничего не было!— начал было оправдываться краснощекий ХороХоро — Ты мне больше не сын. Теплая семейная нотка общения продолжалась весь обед. Отец-сан то кричал на сына, то вдруг обращался ко мне с лицом полным умиротворения и любезности, предлагая добавки чего-нибудь, на что только случайно мог пасть мой взгляд. Сын же. В свою очередь, как был букой. рычащей в ответ, так и оставался. Даже мое присутствие не могло скрасить его негодования па-пой. Да и о каком таком присутствие может быть речь, если он даже не смотри на меня? -Хоро-кун?— осторожно перебиваю его во время очередной перепалки, дотрагиваясь до постав-ленной локтем на стол руки. -А?— вопросительно отвечает он с видом, будто его и я достала. Настроение что-то спрашивать куда-то пропало, как и сам вопрос. – Эээ, извини, – мое молчаливое отстранение дало эффект: на меня обратили внимание. — Довел ее до слез. Ты так навсегда меня без внуков оставишь. — Чего-то хочешь? Мою порцию? Не дам,— хитрая лыба и сведенные черные брови намекают мне на какой-то подвох. Но в чем? Молча забираю его полную риса чашку. Спустя еще три чашки риса и нескольких порций мяса, а именно столько мне понадобилось чтобы наесться, сижу еще несколько минут, вслушиваясь в очередные упреки в сторону ХороХоро. Короро, видимо, вжилась в роль злостного любителя ударить чей-нибудь лоб, поэтому шишки на лбу озадаченного отца не заставили себя ждать. — Спасибо,— улыбчиво благодарю гномика и тяну ХороХоро из-за стола прямиком на веранду, а от туда на недавно найденную тропу. Пара секунд ему требуется на осознание моей просьбы, еще одна – услышать зов отца и решить, наконец, сводить меня, куда прошу. Земляная дорожка, окаймленная зарослями громадных кувшинок, была довольно просторная, для двоих в самый раз. Хорокеу идет чуть позади, даря мне возможность все досконально осмотреть. Не знаю, о чем он сейчас думает и с каким лицом смотрит на меня, но идет довольно тихо: не знай я, что он тут, не заметила бы его присутствия. — Да где же эти тотемы? – спрашиваю я сама у себя, но как-то слишком очевидно, чтобы Усуи не смог меня понять. Он подошел со спины и устало положил руки мне на плечи, прижавшись грудью к моим лопат-кам, и указывая левой рукой куда-то вперед в сторону. Вот и первый тотем. Как странно, в прошлый раз он был ближе к дому, а сейчас потребовалось несколько минут, чтобы найти его. Ничего не говоря, ХороХоро просто шел дальше и не собирался меня отпускать. Уж не знаю те-перь, чему больше удивляться: его горячим объятиям или внезапно резкому горному спуску, усеянному замысловатыми деревяшками. Чем выше мы поднимались, тем холоднее становился воздух и сильнее дул ветерок, похожий скорее на сквозняк. Ноги постепенно замерзали, а вот спине было жарко. И жара эта была до боли в сердце приятная. «Он пахнет свежим воздухом и травой»— какое точное с моей стороны замечание о его руках. Не об этом надо думать, не об этом. А о тотемах. Да кому они сейчас нужны эти тотемы и духи, вокруг них толпящиеся? — Давай остановимся, – резко торможу и поворачиваюсь в сторону обрыва. С него прекрасно видно и тихий городок, и солнечные блики по многочисленным травам и деревьям, и глянец кувшинок у многочисленных болот. — Надо было притащить тебя сюда во время заката.— с ноткой сожаления произнес ХороХоро и прижался сильнее. Убийственная сила нежности не дает мне дышать. Слишком крепкие объятия. Пытаюсь отойти хоть на шаг, вдруг поможет ослабить хватку, но нет. — Замри,— и чувствую горячее дыхание мочкой уха. В жизни каждого бывает такое, что остается в памяти навсегда. Тогда ты запоминаешь абсолютно все, что было вокруг в эту секунду: звуки, запахи, а главное, ощущения. Позже часы расскажут, что двое простояли на горной тропе больше часа, считая, что прошло минут пять, а поцелуй был гораздо дольше, чем казалось обоим.