Спасти чистое сердце геймера! Шинго-кун в опасности

На преподавательницу электроники академии Мюген во время работы приятно было посмотреть. В ее лаборатории не было ни намека на тот художественный беспорядок, что царил на рабочем месте Мимет. Чистые строгие линии стола и техники не обезображивало неисчислимое количество липких листочков для заметок, заполненных круглым нервным почерком Юджиал. И, разумеется, всего два маленьких аккуратных цветочных горшочка красовались по обе стороны компьютера, и гордо топорщились из них колючки кактусов, выстроенные ровными ребристыми рядами, как по линейке. И все же главным образом взгляд отдыхал на самой преподавательнице, невольно отмечая исключительную ясность и правильность данной в ее документах характеристики. Истинная арийка. Характер нордический, стойкий. Безукоризненно выполняет служебный долг. Беспощадна к врагам Апостолов Смерти. — Да, профессор? — невозмутимо спросила светловолосая ведьма, поднимая ясные голубые глаза на собеседника. Профессор заглянул в них и понял, что его ждет еще одна кофеварка. — Ничего, — только и сказал он. — Работайте, работайте. Не то чтобы кофеварка была плохим вариантом. На самом деле это было даже очень удобно. Аппарат Юджиал варил кофе трех сортов, по запросу добавлял сахар, молоко и сливки и методично разливал напиток в одноразовые стаканчики с эмблемой черной звезды. Профессор не смог бы объяснить, почему этот кофе кажется ему неправильным. Просто в нем не было чего-то… неуловимого и нематериального. Вроде той тени, что скрывалась с места гибели очередного даймона. Вроде души. Если, конечно, подобное понятие было к даймонам вообще применимо. Профессор вздохнул и подумал, что раньше, когда Каоринайт была еще жива, ему никогда не приходилось размышлять над такими вещами, как содержание души в кофе. «Может, попробовать добавить в чашку чье-нибудь чистое сердце?», — меланхолично думал профессор, закрывая дверь лаборатории Вилюй и направляясь к себе домой. Как бы то ни было, из кофеварки Юджиал получился отличный даймон… *** Капли воды от разбрызгивателей звонко бились о широкие зеленые листья. В тени высоких растений едва выделялись два стройных силуэта — из этой точки оранжереи открывался прекрасный вид на ряды розовых кустов в центре зала. Здесь было сумрачно и прохладно, зеленые ветки изгибались перистыми дугами, бросая короткие тени на посыпанные песком дорожки. Все живое, казалось, замерло, и только серебрящийся дождик разбрызгивателей с шорохом стучал по листьям. Но тишина длилась недолго. Задребезжали стекла, взвизгнули шины, и в самый центр оранжереи вломился белый легковой автомобиль, взметнув в воздух вихрь розовых лепестков. Он проехался по аккуратным дорожкам, прошелестел по гравию и наконец остановился. — Нашла! — ликующе заявила Юджиал, выбираясь из автомобиля. — Так и знала, что обнаружу вас здесь. Значит, мои расчеты оказались правильными. Один из силуэтов пошевелился, и в тени неясно проявились очертаний двух фигур — высокого юноши и девушки чуть ниже ростом. — Ну что ж, вам нет смысла отрицать, — усмехнулась Юджиал, забрасывая ружье на плечо. — Я знаю, кто вы такие на самом деле. Розы выдали вас. Оба силуэта машинально повернули головы в сторону розария. Яркие цветы переливались алым бархатом в потоке солнечных лучей, льющемся сквозь стеклянную крышу. Юноша раздраженно передернул плечами и обернулся было к рыжей ведьме, собираясь что-то сказать. Его удержала тонкая рука, сжавшая его пальцы. Спутница подняла на него синие глаза и молча покачала головой. Затем они оба обернулись к ведьме, напряженно сверля ее взглядами. Юджиал торжествующе усмехнулась. — Можете сдаться добровольно, — милостиво сказала она. — Все равно вы теперь никуда от меня не денетесь… Однако вы порядочно потрепали мне нервы. Ну что ж, теперь я расплачусь с вами за все, мои дорогие Такседо Камен и Сейлор Мун, ха-ха-ха! Обе фигуры замерли. Затем та, что пониже, недоумевающе переспросила: — Такседо Камен?... Юджиал перестала смеяться. — Ну как же? — пробормотала она, сбитая с толку. — Сейлор Мун и ее верный рыцарь… — По-моему, вы ошиблись с расчетами, — сухо сказала вторая фигура, выходя на свет. — Нет здесь никаких рыцарей. Солнечные лучи заиграли на песочного цвета прядях. Под свободной рубашкой едва заметно угадывались очертания груди. Юджиал таращилась на светловолосую девушку еще минуту, пока та наконец не скрестила руки на груди и, гордо хмыкнув, не отвернулась. Ведьма разочарованно покачала головой и забросила ружье обратно в машину. — Такая хорошая теория была, — кисло сказала она. — А, черт! Снова взвизгнули шины, и автомобиль вырвался из оранжереи, подняв в воздух вихрь розовых лепестков. Спустя несколько долгих минут девушка пониже тоже вышла из тени и положила высокой руку на плечо. Та бросила короткий взгляд в сторону розария и пробормотала: — Давно пора было завязывать с этой твоей идеей с лепестками. — Но красиво же, — попыталась возразить вторая. Потом вздохнула. — Ну хорошо. Все равно в этой оранжерее все время крутятся какие-то подозрительные задиристые школьники с мечами и шпагами. — Пошли отсюда, — предложила высокая, беря ее за руку, и та согласно сжала ее пальцы, ступая рядом. Лепестки, кружа, продолжали осыпаться на землю. Две удаляющиеся стройные фигуры отбрасывали длинные тени. — Харука? — Что? — А кто из нас Сейлор Мун? — Ну не я же, Мичиру. — А мне нравится эта идея. Харука, давай отрастим тебе волосы и будем заплетать оданго. — Мичиру, что за глупости? — Ну тогда сделаем хотя бы хвостики… *** Профессор с досадой вылил еще одну чашку кофе в раковину. Последняя ведьма, Сайприн, имела непонятную привычку класть в чашку сразу двойную порцию кофе и сахара, отчего содержимое превращалось в горький ароматный сироп. Впрочем, и сама она была не без странностей — взять хотя бы ее манеру делать все отчеты в двух экземплярах и двумя разными почерками. В лаборатории было тихо, мрачно и непривычно одиноко. Никто не шелестел по бетонному полу подошвами тапочек, хрустя осколками стекла, никто не смотрел преданными глазами — темными и глубокими, вызывая прилив вдохновения и новых сил для работы. Никто не спешил принести поднос с чашками и горкой свежего домашнего печенья, не разминал затекшие плечи, не произносил мягким глуховатым голосом «да, профессор», и не выскальзывал эротично из своих тапочек, отправляясь на миссию. Доктор Томое вздохнул. Мысли расползались нестройными рядами, витиевато сплетались причудливыми идеями, туманными образами, щемило в груди, и совсем не хотелось работать. На мгновение ему показалось, что на том конце лаборатории мелькнула алая молния и белый призрак халата растаял в воздухе, оседая на пол. Профессор протер глаза и досадливо помотал головой. Рефлексия не относилась к числу его любимых занятий. Свои проблемы он привык решать любыми методами, какими бы сложными они ни были или ни казались. Ведь, в конце концов, для злого гения нет ничего невозможного. Он принял единственно допустимое в этой ситуации решение. Пора было приниматься за дело. Доктор Томое расхохотался, и впервые за долгое время его зловещий смех прозвучал так, как положено, отдаваясь раскатами в темных углах мрачной лаборатории... *** Минако закрыла дверь своей комнаты и придавила ее своим телом. — Мина, — дрожащим голосом произнес Артемис. — Я все объясню. Минако не слушала, смотрела на него суровыми голубыми глазами, сжав губы в узенькую полоску. — Так вот как родители узнают обо всех моих провалах на контрольных, — проговорила она тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Мина! — И обо всех прогулах… — Ну, это ты уже сама виновата, нечего все время просиживать в «Короне», — возразил было Артемис, но Минако цыкнула на него, и кот притих. — Вот почему ты никогда не разрешал мне пользоваться этим компьютером! — гневно воскликнула она, указывая в сторону драпировок — туда, где сейчас находился спрятанный за тканью системный блок. — Ты бы все равно все время просиживала за игрушками, — возмутился кот. — Хотя я тоже хотела иметь возможность связываться с Луной и девочками… Подожди, ты сказал, игрушки? Артемис прикусил язык и досадливо зашипел. В глазах Минако появилось понимание. — Точно, — медленно начала она. — Так этот компьютер связан с «Короной»! Значит, я могу получить доступ к их терминалу прямо из дому в любое время… — Минако! — взмолился кот. Минако захихикала и оторвалась от двери. — Я настройки связи поменяю, — торопливо проговорил кот. — Ты не бойся, я не буду все время просиживать за компьютером, — утешительно сказала Минако, направляясь к кровати. По дороге она подхватила со стола миску с печеньем и, усевшись на краю, поставила ее себе на колени. — Только свободные часы. Артемис с облегчением выдохнул. — И после того, как все уроки будут выполнены, — строго сказал он, запрыгивая на кровать рядом. Минако положила ему в рот кусочек печенья. — Ну да, — согласилась она, стряхивая крошки с белой шерсти. — Но ты разрешишь мне пользоваться волшебной ручкой для выполнения домашних заданий по математике. Все равно я ничего в ней не понимаю. Артемис промычал что-то сквозь печенье во рту и подавился. Минако снова захихикала и похлопала его по спине. Потом бросила себе в рот кусочек печенья и захрустела. — Ты не мож…кх-кх… — Это позволит мне выиграть побольше свободного времени, — пояснила Минако. — А то с этими боями у меня его совсем не остается. Не могу же я жертвовать своей личной жизнью. — Мир на земле требует этого от нас, — возразил прокашлявшийся Артемис. — Ты сама говорила. — Я передумала, — отозвалась Минако, забираясь с ногами на кровать. — Как говорила Усаги, если поискать как следует, — добавила она, с удовольствием разламывая последнее печенье, — то мы сможем обойтись вовсе без жертв.