Мой личный сорт вдохновения.

— И что это за изваяние на моей кровати? Тебе кто-то разрешил войти?! — наехала я на этого вальяжного нахала. А сама просто затрепетала от такого сюрприза! Но ещё больше в животике потеплело от пошленького взгляда Пиндюры, мысленно срывающего с меня полотенце, оценивающе пялящегося на мою фигурку. Он снова был в одних шортиках. Загорелый, сонный, окутанный вуалью своего крышесносного парфюма… — Садись, я насчёт фанфика к тебе, — пригласил он меня присесть на мою же кровать, в моей же спальне! Я осторожно присела на краешек кровати. Хоть бы трусики дал мне одеть. Гость блин незванный! — Мне сейчас позвонили, сказали, что съёмки откладываются, — продолжил он, неотрывно глядя мне в глаза, — наш режиссёр вчера в аварию попал, ногу и руку сломал. Так что это минимум — пара месяцев. Вобщем, я надумал дать согласие на воссоединение группы, а там уж решим со съемками. — Ага, поняла, — в моей голове уже закрутились варианты развития сюжета. — Но ты там подумай над порно-трэшем с фанаткой, — подмигнул он, как бы невзначай дотронувшись до моей руки. — Да не буду я никаких порно-трэшей писать! — отдернула я свою руку. Ну блин, надо ж характер свой показать! А то он наверно мечтал, что я сейчас растекусь по постели от одного его присутствия. Ага, щазз! Как хочешь, Пиндюра, секса сегодня у нас с тобой не будет. Буду держаться до последнего, у меня сила воли железная.Включаем режим «Неприступная пофигистка» Вперёд! — Бля, ты чё какая несговорчивая-то, а? — произнёс он с улыбочкой и резко поднялся, положив меня на спину. Руки мои он закинул мне за голову и прижал их к кровати своими ладонями.А своим коленом прижал мои бёдра. Я просто офигела от этой наглости и начала вырваться из этих нежных, но крепких тисков. Безуспешно! И тогда я завопила: — Богдан! Богданушка! Зайди ко мне скорее! — Ори-ори, они уехали все, — усмехнулся этот брутал, — мы одни с тобой тут. И надолго, — последние слова он произнёс горячим шепотом мне на ушко. В башке всё смешалось! Одни в доме с Пиндюрой! Я почти голая. Он так близко… И такой шикарный! Он с такой похотью смотрит на меня. Он меня стопудняк сейчас трахнет. У него такой парфюмчик, и такой взгляд блядский, и такой тембр эротичный. Не, это, наверно, я его сейчас трахну! Так, Ястребова, ты ж не хотела сегодня, соберись сейчас же и пошли его лесом, чтоб он офигел от твоей дерзости! — А ты коварный, Пиндюра, — из последних сил сохраняя самообладание, пытаюсь я казаться хладнокровной. — У тебя учусь, — кивнул он. — Так, тебе чё надо? — дерзко вопрошаю я. — Поцеловать тебя хочу, — прошептал он мне в губы. — Целуй и проваливай! — не, я точно сейчас огребу за свою дерзость! Он цокнул язычком, типа вообще офигевшая девочка, так разговаривает со звездой! А потом… Потом он дотрагивается своими губками до моей щеки, а потом до моих губ. Нежненько так, невесомо, осторожно касаясь и слегка прикусывая мне нижнюю губку. А потом отрывается и смотрит на меня. А у меня губы просто растягиваются в улыбке: я целуюсь с самим Артёмом Пиндюрой! Он расценивает это как призыв к действию и снова накрывает мои губы своими. На этот раз более глубоким поцелуем, играя с моим язычком и бессовестно хозяйничая в моём ротике. Я уже давно расслабилась и не сопротивлялась. Узелок на полотенце, скрывающем от Тёмкиных глаз мои самые аппетитныне прелести, развязался, и оно сейчас выполняло лишь роль временной накидки. Тёмка больше не удерживал мои руки над головой, наши пальцы переплелись, а он подмял меня под себя. Мы просто целовались: нежно, медленно и сладенько, как я и люблю. Пиндюра по ходу тоже обожал целоваться, и делал это виртуозно! Я знала, что он обожает вот эту стадию в отношениях, когда ещё ничего не произошло, но уже ясно-понятно, что это вот-вот случится.Его губы пахли кофе, гладко выбритые щёки — каким-то цитрусовым лосьоном, хотелось просто раствориться под ним от всех этих ощущений! Когда его губы переместились мне на шею, я решила немного передохнуть. Я перевернула Тёмку на спину и хитро спросила: — Пиндюра, ты чё какой «голодный»? Рудова тебя совсем не «кормит»? — А тебя Раммзес как будто кормит! — засмеялся он, — тоже соскучилась по нежностям, смотрю. — Причём здесь Раммзес? — притворилась я дурочкой. -А кто? Или это Богдан тебя шпилит здесь? — Вау! Пиндюра, ты пошлый! Я здесь фанфик пишу, а не шпилюсь. Р-ревность? — довольно ухмыльнулась я. — Если тебе хочется так думать, то да. — Это, по-моему, тебе хочется, -стрельнула я глазками на приличный бугорок, скрываемый шортиками. Полотенце уже совсем не прикрывало мою задницу, поэтому Тёмка беспрепятственно провёл кончиками пальцев по моей спине, отчего я прикрыла глазки. А он запустил руку в мои волосы, притянул меня к себе и снова провёл кончиком язычка по моим губам. Я то же самое сделала с ним. Встретившись, наши язычки снова пощекотали друг друга своими кончиками, а потом сомкнулись наши губы и продолжились медленные, глубокие, обволакивающие поцелуи. Я нежно гладила Темку по спине и плечам и чувствовала, как перекатываются под моими ладонями его упругие мышцы. — Тём, у тебя тело такое, ммм… -прошептала я. — И у тебя, — он выдернул из-под меня полотенце и дал волю своим рукам: нежно ласкал мои плечи, спину, попку, а потом, перекатив меня на спину, провёл пальчиками по моей груди, легонько сжал её и потеребил пальчиками затвердевшие сосочки. При этом мы не разрывали поцелуя. Так и метались по кровати, взаимно лаская друг друга руками и целуясь, как сумасшедшие, уже жарко и жадно. Во время этих наших игрищ бедро Тёмки случайно оказалось между моих ножек. И он прочувствовал всю влажность и жар моей промежности. А потом, глядя мне в глаза, пару раз надавил бедром на мой клитор. А я закусила губку и прикрыла глазки от приятных ощущений. — Натах, раздень меня, — тяжело дыша от возбуждения, попросил Тёмка. Мне самой уже давно хотелось сорвать нафиг с него шорты. Но этот жест обозначил бы моё согласие на секс. А он не входил сегодня в мои планы. — Тём, мне нельзя сегодня, — поостонала я. — «Эти» дни? — удивленно спросил он и посмотрел на простынь. — Не, другие, — ответила я, сама не зная, что я имею ввиду. — Что у вас ещё за дни? — офигел он. И тут у него звонит телефон. Рудова! — Я приехала, Тигренок мой! Открывай, — протяфкала она в трубку. — Бля, почему?! — досадливо простонал Тёмка. Он ещё раз поцеловал меня, смачно потискав мои прелести, словно запоминая их. И поплелся впускать Рудову. А я осталась лежать на кровати, вся такая расслабленная и нифига не удовлетворённая! Но всё равно в животике сладко муркало от воспоминаний этого нашего совместного с Тёмой утречка. Внизу послышался визгливый голос Рудовой. Я не сразу поняла, что она не просто что-то эмоционально рассказывает Тёмке, а конкретно на него наезжает. И на всякий случай решила залезть под одеяло. И не зря! Потому, что эта фурия через секунду влетела ко мне в спальню и завопила: — Ты что ж это делаешь, сучка деревенская?! И так бесцеремонно сдёргивает с меня одеяло! Я, голенькая, лежу на животе, обняв подушку, и притворяюсь спящей. А потом переворачиваюсь на спину, сладко потягиваясь и открывая взору Рудовой своё юное загорелое тело: — Бля, чё опять началось-то? У меня тут что, по утрам мёдом в спальне намазано? Чё каждое утро врываетесь ко мне? А потом потираю глаза и мурлыкаю, обращаясь к стоящему в дверях, офигевшему от этой картины Тёмке: — Тём, вставь мне… замок в дверь. — Да ты чё, совсем охуела?! Чё у тебя с ним было, сучка?! Быстро говори! — вопит эта Ксения Андреевна. — Мазок на анализ возьми — узнаешь, чё у нас было, — я уже отвечаю нормальным голосом, — ну-ка резко свалила нахуй из моей спальни! А лучше — из этого дома, до того, как я спущусь завтракать, поняла, кобыла?! Она рванула ко мне, в волосы, наверно, вцепиться хотела. Но Тёмка её остановил и утащил из спальни. Вау! Меня ревнует знаменитая актрысса! К своему малолетнему любовничку! А любовничек-то по ходу заглотил мой крючок! Теперь он не успокоится, пока не узнает, какая я в постели.Ох, и помучаю я тебя, Пиндюра! И ты, кошёлка, ответишь за все свои наезды! Наташа Ястребова — девочка добрая, пока её не нервируют.