Валентинки

      Через какое-то время события Дня всех влюбленных забылись и лишь немногие сплетники продолжали обсуждать роман Председателя Общества магов с неизвестной пассией. Ранее, конечно, желающих выяснить, у кого провёл ночь Ланосте, было не мало, но после ажиотаж утих, заставив Вана Тонстула вздохнуть с облегчением, а Главу Ассоциации вновь заскучать. Впрочем, скуку его немного разбавлял Шикмуон, задавшийся целью довести Ланосте до нервного тика вопросами и насмешками о том, где же проторчал Председатель всю ночь.       Ван от таких насмешек бледнел, зеленел и краснел, поэтому оставалось лишь надеяться на невнимательность Шика, иначе раскрытие тайны было лишь вопросом времени. Вот только временами Ланосте и самому хотелось, чтобы Шик все узнал, так как ему было действительно скучно...       О валентинках, разосланных кому попало от кого попало все забыли на удивление быстро и страшно мстить Главе Ассоциации никто не собирался, даже Киэльнод, над которым Ланосте из вредности издевался больше, чем над всеми прочими, не пожалев сил на придумывание все новых валентинок с дичайшим содержанием.       Не стал мстить даже Микелькарго, которому одной валентинки от бывшего зама должно было хватить. Вообще в Башне происходило что-то странное, но, как подозревал Ланосте, там всего лишь в очередной раз бушевал истерящий Мердис, что было событием не редким и относилось к тем, что лицезреть было не очень приятно, но интересно. Вот только посмотреть Председатель и не мог, завидуя Микелю, которому сейчас явно было не скучно.       — Старик! — в кабинет Ланосте, где тот с удобством устроился в кресле взромоздив ноги на стол, ворвался Шик, за которым тенью следовал Ван. — Я все узнал!       — И что же ты узнал? — осведомился мужчина, с интересом покосившись на Тонстула.       — Ты тщательно скрываешь имя своей пассии, значит, она дама замужняя... — начал вслух размышлять Шик. — Так я думал раньше! Однако...       В этот момент Ланосте стало действительно интересно, что же такого надумал Шик, так как и версия с замужней пассией выглядела вполне достоверно.       — Однако, будь это так, эта распутная мадам уже бы всем все рассказала! — радостно продолжил Шикмуон. — А это значит, что пассия, вполне возможно, вообще не дама... Колись, какого мужика ты подцепил?!       Такого поворота Председатель не ожидал и даже чуть было не позволил удивлению отразиться на своём лице. Теория была... Весьма близка к правде. Шик наверняка даже не подозревал, насколько правдивы были его слова, сказанные в попытке поиздеваться. Вот только был Ланосте отнюдь не у любовника, но ведь огненному магу это не объяснишь...       — Ван, с тобой что? — отвлёк Главу Ассоциации от размышлений голос сына. С подозрением покосившись на Вана, Ланосте понял, что сейчас тот непременно спалится, так как его бледность уже медленно переходила в серость. — Ну, подумаешь, начальник твой по мужикам! Ты-то наверняка не в его вкусе!       — Ну да... — согласно пробормотал Тонстул, уже не серея, а зеленея. — Я пойду, там дела!       — Чего это с ним? — с недоумением спросил Шик у отца, проводив сбежавшего напарника взглядом. — Подожди... Ты серьёзно у него был? А-хах, Ван, стоять!       Дождавшись, пока сын выскочит из кабинета, Ланосте убрал ноги со стола и принялся задумчиво копаться в стопке контрактов на миссии. Нужно было немедленно отправить Шика на задание, пока тот не начал распространять новые слухи. Или уйти на задание самому, если сын уже начал своё чёрное дело...

***

      В Башне тем временем разыгралась трагедия. Подозрения Ланосте были верны - в обители балахонщиков стало жить весьма интересно, но и опасно тоже, так как в этот раз истерика Первого Мастера превзошла все предыдущие. А все дело было в том, что Мердису сообщили о том, что из всех посланных Руду Криши валентинок выжила всего одна, да и та была послана вовсе не Мердисом, а огненным магом, у которого геноцид открыток также пережила всего одна валентика, посланная Рудом. Сообщил ему об этом Микель, которого после безуспешных поисков Ланосте жизнерадостная физиономия начальника дико раздражала.       Этому своему поступку Микель за прошедшие несколько дней успел несколько раз порадоваться, несколько раз огорчиться и пару раз возжелать смерти всему живому, так как сразу сообщить Мердису о том, что валентинки были фальшивые, он не догадался, а после стало уже поздно, ибо ударившийся в истерику Глава Башни даже не стал его слушать, заперевшись в своих покоях.       Взаперти Мердис, впрочем, просидел недолго, а после... Страдающий Первый Мастер ураганчиком пронёсся по всем четырем Башням, отловив несколько любителей служебных романов и устроив жуткие репрессии. Особенно досталось Бенедит, которая наивно понадеялась добиться внимания зелёного придурка, коли подвернулся такой хороший случай. В итоге девушке пришлось в одиночку писать все годовые отчёты за всех Мастеров Башни и сменить и так не короткую юбку на юбку в пол, в которой та путалась ногами, регулярно сшибая то, что попадалось ей на пути.       Досталось и самому Микелькарго, который вроде ни в чем и не провинился, но был вестником плохих вестей. Отрубить голову в лучших традициях Мердис ему не мог, но испортить жизнь сумел... Наказание, подобранное Первым Мастером, кому-то могло показаться наградой, но только не Четвертому, который потерял возможность торчать в лаборатории круглыми сутками и теперь маялся бездельем, коротая ночи за старыми записями Киэльнода, так как никакого другого интересного чтива найти не смог. Однако, записи быстро закончились...       Микелькарго в дурном расположении духа брел по коридорам Первой Башни, надеясь стрясти-таки с Мердиса разрешение нормально работать в лаборатории, сильно сомневаясь, впрочем, что у него это получится. Подойдя к покоям Первого, он понял, что сомневался не зря...       — Так, бюджет Четвёртой Башни урезать, всю бумажную работу свалить на Бенедит... А Карзан? Знаю я этого подлого старикашку... Уволить его! — доносилось из-за дверей бормотание Мердиса. — Я вам покажу, как радоваться в моём присутствии...       Микель скорбно вздохнул, начиная подозревать у начальства маразм. Собственно, Четвёртый вообще не понимал, как можно психовать из-за какой-то открытки, но... Раз уж с неё все началось, ею все и закончится! В свою Башню Микелькарго возвращался в глубокой задумчивости. Подделывать чужой почерк он умел не слишком хорошо, но был уверен, что письмецо от Руда Криши для Мердиса состряпать сможет, раз уж этому придурку так это необходимо...