Код Ангела

Хиватари продолжал смотреть на нее из-под опущенных ресниц, терпеливо выжидая, пока она повернется к нему лицом и он сможет разглядеть на нем хоть какие-нибудь эмоции. Но она, похоже, совершенно не собиралась этого делать. Риса предпочитала впиваться глазами в неосязаемую тьму, нервно и бесшумно согревая своим дыханием сумрак комнаты. Когда его пальцы сильнее сомкнулись на ее запястье, она беспомощно уставилась перед собой, сжимая зубы с такой силой, что те противно скрипнули и донесли до хозяйки ноющую боль в деснах. - Останься, - тихо повторил парень и потянул ее к себе. Он сам до конца не понимал, что он делает и что говорит. Сейчас, он не думал о последствиях сказанных им слов или действий, ему казалось, что после их свершения, они попросту канут в , не доставляя тем самым ему никакого беспокойства. То, чего точно знал Сатоси, так это то, что он не хотел ее отпускать. Нет. Не сейчас… Паника охватила Рису с головы до ног, отключая все рычаги управления к мозгу и реакции к ее должному сопротивлению. Она не могла не согласиться, что его прикосновение принесло ей удовольствие – оно внезапно превратилось в легкую волну, накатило мурашками по спине, в то время как сердце, казалось, нежилось в прохладе струящегося шелка, окутывая его сладким пленом благоговения. Окончательно придя в себя, Риса почувствовала спиной его тело и то, как руки Хиватари сомкнулись на ее плечах. Следующие секунды донесли до девушки тонкий аромат мускуса и кипариса, что пряно обволакивало обоняние девушки, успокаивая ее, заставляло ее застыть. - Тебе… плохо? Парень ухмыльнулся, притягивая ее к себе вплотную. - Сейчас все в порядке. Хоть Риса и не видела его лица, но почему то точно знала, что эти слова он произнес улыбаясь. Хиватари без зазрения совести воспользовался замешательством девушки и повернул к себе так, что та, наконец, посмотрела ему в глаза. Боже, разве может он, выглядеть так прекрасно во время своей лихорадки? Словно он не болеет, а только что вернулся с утренней пробежки и прилег отдохнуть. Но было еще кое - что, заставлявшее забыть о красоте парня. Нечто, тронувшее Рису и отнявшее у нее разум, будто это был звук, унесенный ветром. Он коснулся ее щеки, и девушке это показалось настолько знакомым, что она вместо того, что бы отвести смущенный взгляд, смело посмотрела тому в глаза, будто в тех мог отразиться ответ на ее немой вопрос. «Когда это было…» Этот миг был похож на сон, даже ветер за окном прекратил терзать иссохшие деревья и неприступную раму большого французского окна. Камин давно погас, опуская комнату в неизбежную тьму, предоставляя в качестве освещения лишь укутанное облаками зимнее небо, что еле как освещало пару, расположившуюся на кровати. Риса смотрела на него заворожено, едва ли не поддавшись желанию коснуться его - и тут заметила его насмешливую улыбку. - Риса, ты… целовалась с кем-нибудь? - Подгрудным, пленяющим полушепотом произнес он, заставляя Рису, вспыхнуть в одно мгновение. А потом, он, слегка касаясь ее нижней губы, медленно с наслаждением прошелся большим пальцем. «Что делать? Нужно срочно, что-то предпринять. Заговорить, пошевелиться, закричать. Хоть что-нибудь! Я пропала», - мысли Рисы носились со скоростью света по замкнутому кругу до тех пор, пока она не приняла решение. Она слишком переоценила свои способности, ведь ее кроме того как густо покраснеть хватило лишь на то, что бы отрицательно мотнуть головой. Если бы не спасительная темнота, Хиватари вероятно был бы очень доволен своей работой: на ее лбу выступил пот, приклеивая челку к коже и глазам, но она была не в состоянии поднять руку стереть его или же убрать челку, на щеках загорелся румянец, выдавая все ее смущение. Хиватари требовательно приподнял ее за подбородок. Ему неописуемо нравилось то, что Риса не сопротивляется ему, а ведет себя так, словно она в его руках марионетка. - Хочешь, научу. - Его слова прозвучали не вопросом, а утверждением, будто он точно знал, что та будет согласна. И когда парень стал приближаться к ее лицу, Риса вовсе окаменела. Она слегка приоткрыла губы и не знала, почему же это происходит. Почему не кричит и не сопротивляется? Почему позволяет ему так себя вести? Почему, внезапно у нее так закружилась голова, а глупое бешеное сердце пыталось выпрыгнуть из груди? Она едва сама не потянулась к нему, переполняемая безумным ожиданием… Какое же разочарование почувствовала девушка, когда Хиватари, закрыв глаза, уронил голову ей на плечо и тяжело задышал. Несколько секунд она прибывала в замешательстве, пока ее плечо не нагрелось от горячего лба Сатоси. - Да ты весь горишь! - воскликнула она, приподнимая того за плечи. Риса уложила полубессознательного парня на кровать, а сама выскочила из комнаты за лекарствами. Она растеряно смотрела по сторонам, приводя мысли в порядок, и когда в голове загорелся зеленый сигнал, опасно оповещая, что пора бы хоть что-то предпринять, девушка рванула к лестнице. Дайске, столкнулся с запыхавшейся девушкой в коридоре. Он выглядел грустным и отрешенным, но после того, как она рассказала о состоянии Сатоси, они оба отправились к нему в комнату. Как оказалось, Рику тоже неважно себя чувствовала, поэтому Дайске так надолго исчез. Они договорились о том, что Риса пойдет к Рику, а Дайске переоденет и даст лекарство Сатоси. Когда состояние обоих нормализовалось, они уставшие, разошлись по комнатам. По пути девушка захватила картину, что в спешке оставила около лестнице и убрала ее к себе под кровать. Впервые за все это время, она не хотела смотреть на Дарка, а уж о том, что бы повесить на стену, подаренную ей картину и речи не было. Казалось, что стоит прикрыть глаза и все происходящее до этого само по себе сложиться по полочкам. Но вместо спасительной тьмы, вырисовывался лишь образ Сатоси. Она снова вспыхнула, вспоминая его прикосновение и то, как он смотрел на нее. Определенно в тот момент с ней, что - то произошло… « Наивно будет избегать его, тем более с моим - то везением постоянно сталкиваться с ним». Она тяжело вздохнула и тут ей на глаза попалась камера, что одиноко лежала на трюмо у шкафа. В связи с последними событиями, совершенно забыта была огромная картина, которую она зафиксировала в одной из комнат профессора. Риса нахмурилась, пролистав пару фотографий, что кратко выдавали ей ненавистное слово «error». Девушка спустила кнопку затвора и щелкнула вспышкой. - Странно. Несколько раз камера замигала светом собственного дисплея, и как бы девушка про себя не просила аппарат не выключиться, тот, неумолимо погас. Харада захлопала ресницами и уставилась на черный дисплей. После тщательного осмотра камеры и бесчисленного нажатия на кнопку запуска, камера так и не смиловалась над бедной девушкой. - Наверняка аккумулятор разрядился, - бесстрастно оправдалась девушка и небрежным движением положила аппарат обратно на трюмо. Солнечный свет пронизал комнату Рисы. Обычно она не могла спать при свете, но сегодня она решила сделать исключение. Солнце уже дотянулось длинными пальцами до девушки и под одеялом стало ощутимо жарко. Сонно потянувшись, она перевернулась на спину и отбросила в сторону одеяло. Разгоряченная кожа тут же покрылась мурашками, но Риса наслаждалась этой прохладной. Она взяла в руки заряженную камеру и несколько раз проморгала остатки сна, похоже, не собирались так быстро покидать девушку. Она медленно зевнула и потянулась, как внезапно одеяло, откинутое в сторону, зашевелилось. Риса вздрогнула от испуга и вооружилась подушкой, принимая боевую стойку. Через несколько секунд из - под одеяла высунулась хорошенькая мордочка зверька. А потом он прыгнул на встречу к ошарашенной девушке. Белая шерстка, большие ушки и огромные глаза цвета спелой клубники… Риса выронила подушку из рук и отступила. - Что?! Чудо - зверек улыбнулся и прыгнул на девушку и она, не ожидая от себя такой реакции, с визгом выскочила из комнаты. Не пробежав и десяток метров, Харада столкнулась с кем то, и упала на несчастного. Осознание того, что она не очень то и грациозно сшибла кого - то с ног, так еще бесцеремонно разлеглась на нем, привело ее в ужас от некой догадки, что мгновенно была подтверждена знакомым ароматом мускуса и кипариса… - И тебе доброе утро, Харада. - С язвинкой произнес парень, что для него было большой редкостью. Риса раскраснелась и, похоже, не собиралась показывать свое смущенное лицо парню. Иначе как объяснить тот факт, что она продолжала лежать на нем? - Все в порядке? Наверное, ей понадобилось пол секунды, ведь после сказанных им слов, она смущенная уже стояла у ног Хиватари и теребила в руках чудом уцелевшую камеру. - Прости. Эмм… с добрым утром. Она помогла подняться парню, и тот многозначно покосился на аппарат в ее руках и Риса тут же спрятала его за спину. Парень сразу же понял, что скорее всего девушка не очень - то любит, когда ее спрашивают о работе. Он тоже был сторонником этой темы, не любил разглагольствовать о своей работе. Наверное, это была бывшая профессиональная привычка детектива... - Прости, я в таком виде, - виновато произнес парень, попутно застегивая на рубашке все пуговицы. Она еще сильней раскраснелось, а память предательски выдернула все происходящее прошлой ночью, - вчера я принес вам много беспокойства, прошу простить, - продолжил он, выдергивая ее из воспоминаний, - я ведь совершенно ничего не помню. Лихорадка. Риса была неописуемо рада, что он совершенно все забыл, иначе она бы не придумала как себя вести перед ним. Лихорадка беспардонно подействовала на его поведение, смутило Рису и привело ее в состояние паники. Но девушка так же почувствовала, что вместе с этой радостью пришло и жгучее разочарование… - Ничего, ты просто перетрудился. Тебе, стоит принять душ, - снисходительно улыбнулась она в ответ парню,- следи за своим здоровьем. После того как Харада объяснила местонахождения ванной комнаты, она вернулась к двери своей комнаты не решаясь пройти в ту. Чего именно она боялась девушка так и не поняла. Толи того, что она боялась разочароваться, что кролик ей всего лишь показался, толи того, что он действительно там. «Мне тоже стоит следить за своим здоровьем, а то сначала Крад мерещиться, теперь вот Виз. А что дальше? Наверняка сума схожу…» Мрачные мысли не давали ей покоя, и она посчитала лучше побыть в комнате Рику, заодно и поинтересоваться ее самочувствием. Ей всю ночь было плохо, съела что - то не то на ужин и температура была, хоть и не большая. Сестра лежала на кровати и похоже вовсе не собиралась вставать. Лицо ее действительно было бледным, а глаза мокрыми. Похоже, она только что плакала. - Рику, ты чего с утра раскисаешь? Рику ничего не ответила, она даже не обернулась на ее голос. В душе Рисы начало гнездиться чувство обиды, гадким шептуном повелевая ей молча развернуться и уйти. Но она решила повести себя разумно и не следовать ему. - Оденься теплее, мы постоим на балконе, как раньше. Тебе не повредит свежий воздух. К тому же я хочу кое - что тебе показать. Пока Рику одевалась, Риса набралась мужества и все же вернулась в свою комнату. К своему огромному удивлению она не обнаружила никаких следов пребывания крольчонка, с чего сочла, что этой ей это привиделось от недосыпа, ведь ночь была не из спокойных. Накинув шаль поверх длинного домашнего платья, она зашла за Рику, и они направились в свою старую комнату. Сколько же воспоминаний ожило в душе Рисы, когда они открыли дверь! Они словно в вальсе закружили вокруг нее, шепча знакомые слова знакомыми голосами, они завораживали воспоминаниями о прошлом, и Харада тряхнула головой, поймав на себе озадаченный взгляд сестры. Риса улыбнулась и схватив ее за руку побежала к окну распахивая его настежь. В то время как прохладный воздух улицы бил ей в грудь и лицо, спина была еще в плену прогретого воздуха старой комнаты. Ветер тут же подхватил шоколадного цвета волосы и раскидал их в стороны длинными лентами. Рику на мгновение застыла от вида сестры. Она конечно капризна и вообще Рику считает ее ребенком, но когда она успела так повзрослеть? Сейчас она вовсе не была похожа на ту Рису, что была наивной, глупой и упрямой. Ей казалось, что это совершенно другой человек, лишь улыбка осталась от того наивного ребенка. - Риса… Девушка обернулась на голос сестры и подарила ей легкую, но бескрайне теплую улыбку. Сестра тоже тепло улыбнулась в ответ. - Ты что - то сказала? Рику в ответ отрицательно мотнула головой и прошла к сестре и так же как она облокотилась о каменные перила балкона. Солнце приятно пригревало и ночной снег, что тонким колючим слоем лежал на перилах постепенно таял. На горизонте виднелись лилово - алые облака, что беспощадно унесла за собой слепая ночь. Океан искрился, и его контуры в прохладном воздухе начинающегося дня, были четкими и острыми вдоль до извилистого берега океана, что опасно возвышался серыми скалами. Риса решила, что не простит себе, если не заснимет всю красоту, что щедро раскинулась перед ней. Она сделала несколько кадров и пролистала, назад показывая сестре уже навечно застывший океан и небо на дисплее аппарата. - Хочу тебе кое - что показать… - замешкалась младшая сестра, но Рику похоже не слушала ее, она молча вглядывалась в линию горизонта, думая совершенно об ином. А затем, неуверенно заговорила. - Риса, мы с Дайске уже шесть лет вместе и ты понимаешь, к чему это все ведет… Риса удивленно посмотрела на сестру. Конечно, она все понимала и была не против их отношений. Так к чему весь этот начавшийся разговор? Она в любом случае поддержит свою сестру. Или та в чем - то сомневается? - Подожди не перебивай, - перехватила она мысли Рисы, а затем уверенно посмотрела в глаза своей близняшке,- несмотря на то, что Дайске уже двадцать, он ведет себя как ребенок. Это меня тревожит. Риса почему то облегченно выдохнула. Такой пустяк... - Рику не наговаривай на него, Дайске тебя очень любит и если надо будет, то он станет серьезным. Рисе никогда не получалось как надо успокаивать старшую сестру, это был удел сильных, разбирающихся в жизни людей, а она в последние годы была замкнута и практически не с кем не общалась, но сестра требовала понимания и Риса приложила максимум усилий. - Вы вместе пережили очень многое, и Дайске неоднократно проявлял всю свою серьезность к тебе. То время не стоит забывать. Глаза Рику расширились так, будто бы та вспомнила именно те моменты, на которые как за спасительную соломку ссылалась Риса. - Риса, спасибо тебе. - Она обняла сестру, и они вместе направились в гостиную. Чувства Рисы смешались, но она точно знала, что сейчас очень счастлива. Какой - то короткий разговор с сестрой подарил ей столько понимания и тепла. Она не общались с Рику довольно долгое время в чем, несомненно, была ее вина. Дайске и Риса это два самых важных для нее человека, и она столько раз так холодно к ним относилась, заставляла переживать, совершенно не задумываясь об их чувствах. - Прости… - Прошептала она так, что бы Рику не услышала ее. День начался для Рисы крайне неудачно. Сначала в издательстве, начальство не оценило кропотливую работу девушки, что неоднократно редактировала интервью профессора, но так и не добилась одобрения. Потом ее несправедливо загрузили бесполезной работой, а напоследок, когда она возвращалась с деловой встречи, ее прямиком из грязной снеговой лужи щедро окатил мимо проезжающий автомобиль. Риса назло этим гнусным обстоятельствам не обратила внимания на «такую мелочь, как грязную воду» и предпочла делать вид, что ничего не произошло. Уже было темно, когда она усталая вернулась домой. Рику и Дайске не было, и девушка сочла скучным ужинать в одиночку. Она сняла мокрый плащ и рухнула на кожаный диван в гостиной. Не меняя своего положения, она дотянулась до сумки и вытащила бумажный пакет, в котором были готовы фотографии с камеры. Девушка думала, что выдастся та минута, в которую она, наконец, посмотрит фотографии той картины. Но как назло что-то постоянно мешало, и Риса напросто забывала об этом. Харада зашуршала пакетом извлекая из того пачку глянцевых, липких фотографий, а затем перевернувшись на спину, и принялась рассматривать те. Пейзажи, люди из дома Ямомото, вот, непосредственно и сам профессор. Она нахмурилась, увидев одну из фотографий, и тут принялась копаться в своей памяти, судорожно вспоминая, где она могла ее сделать, а когда поняла, то тут же вскочила с дивана, впиваясь пальцами в свежую фотографию. Огромная белая ткань, та, что скрывала за собой картину, была совсем прозрачной, о ее наличии говорило лишь призрачно белые складки драпировки. В центре прозрачного занавеса, где основное изображение, по мнению Рисы, было вырвано, виднелись еле заметные красные нити, что представляли собой тысячи диагональных, вертикальных и горизонтальных натянутых как струны переплетений, правда, несколько нитей свободно свисали вдоль полотна. Стоп. Риса напрягла зрение и рассмотрела, что эти несколько нитей вовсе не свисают вдоль картины, а выходят точно из нее… Обычно Риса не предала бы этому большого значения, и эти фотографии присоединились бы к тысячи другим запыленным в ящике лакового стола. Риса сидела не в состоянии и пошевелиться. Она не могла оторвать взгляд от увиденного, сердце застыло в груди и даже согретая домашним теплом тьма и тишина в доме оказалась жуткой для ее внезапного осознания. Харада не могла заставить себя подняться и включить свет, она не могла пошевелиться или же что - то сказать.Но совершенно точно знала, что если сейчас что - либо не предпримет, то попросту сойдет сума. Было еще кое - что бушующее в глухой темноте комнаты - тихий шум в ее ушах и тихий писк напоминающий отголосок, какого - то далекого ультразвука. Прежде чем она отреагировала на шорох в темной половине гостиной, нечто появившееся во тьме настигло ее, вырывая фотографии из ее рук, и мощным толчком в грудь опрокинуло девушку на диван.