Думать о другом

Тишина зимней ночи снаружи, за окном. Третий час. Тусклый свет лампы и тихое шуршание бобин магнитофона — внутри, в комнате. Из динамиков еле слышно доносятся мерный ритм, гитарные риффы и хриплый мужской голос. Вообще такую музыку нужно слушать громко, очень громко — желательно в машине, с открытыми до упора окнами и вдавленной в пол педалью газа. Но сейчас звуки любимой песни, знакомой до последней ноты, песни помогающей, поддерживающей и вдохновляющей — не помогают и не поддерживают. В замершей бессонной тоске они кажутся Джонатану всего лишь отголоском, бледным и бессильным. Днём будет проще. Днём можно будет спрятаться за ворохом дел, работы и домашней суеты. Днём вокруг будет порхать радостная мама, счастливая и будто помолодевшая. Можно будет продолжать опекать Уилла — такого бледного после возвращения, порой мрачного, но старающегося изо всех сил забыть произошедшее и улыбаться. Джонатан уверен, что Уилл что-то скрывает, не рассказывает всего, что произошло там. Но и не винит за это. Нэнси тоже ведь была и не всё расска… Стоп. Джонатан хмурится и привычно начинает думать в другую сторону. Возвращается к мыслям о младшем брате. Завтра нужно будет придумать что-то интересное для ребят, порадовать их и заодно отвлечься самому. Такой циничный и разумный Лукас, такой улыбчивый и солнечный Дастин, такой… Черт. Думать о Майке было тоже больно. Джонатан понимал, почему парень стал таким — с нескрываемой грустью во взгляде, с этой печальной потерянностью и обречённой отрешённостью. Жаль, что он пережил это так рано. «Я хотя бы могу её видеть». Это плохо работало, на самом деле. Помочь Майку было нечем, ободрять Джонатан умел не самым лучшим образом, а собственные проблемы, пусть Нэнси была и жи… Стоп. О другом. Смятая постель, устремлённый в потолок взгляд. И без того поставленная на минимум громкости песня заканчивается, несколько секунд тишины, и — щелчок. Кнопка play громко поднялась на своё место. Наступившая пронзительная тишина давила на уши, но вставать и переворачивать кассету уже не хотелось. Думать о другом — тоже. *** Нэнси сама не знала, почему решила провести эту ночь с зажжённой свечой и старыми, двухгодовалой давности дневниками. Захотелось, и всё. Танцующий лепесток пламени бросал отсветы, открывающие у фарфоровых кошек, вазочек и фотографий на стенах новые, загадочные и мрачные стороны. «Совсем как у тебя». Нэнси — такая модная, современная и во всём правильная девушка — на самом деле скрывала что-то гораздо более сложное и тёмное. Она поняла это не так давно, когда приняла участие в авантюрном сражении с монстром с той стороны. И ещё она побывала там. После этого стать такой же обычной и правильной просто не получалось. Она пыталась. Честно. Пыталась забыть, пыталась выкинуть, пыталась отбросить. Но мысли о произошедшем возвращались неуклонно, подтверждая и вынуждая принять истину о себе самой. Строчки из собственного старого дневника, которые девушка наугад читала, листая заполненные аккуратным почерком странички, только подтверждали глубину пропасти между Нэнси тогда и Нэнси сейчас. Липкая, зловонная слизь. Пепел. Хлопьями в воздухе. Нечеловеческий рев того существа под аккомпанемент его горящей кожи и треска опаляемых стен. Удушающий страх и бешеный стук сердца. Объятия Джонатана. Перевернутая страничка дневника потревожила пламя свечи, отсветы на стенах нервно дернулись, глаза расставленных на полках кошек тревожно заблестели. «6 мая 1981, мы с родителями и братом отправились на ярмар…» Голос Джонатана. Полный волнения, зовущий и ведущий — прочь, из тьмы и затхлого страшного места. «19 июня, я впервые попробовала…» Взгляд Джонатана. Захлопнутый дневник полетел на пол. Свеча задута судорожным выдохом, едкий и приятный запах дыма отрезвляет мысли. Тишина зимней ночи за окном. Взгляд Джонатана. Настороженный, внимательный, недоверчивый. Сколько можно о нем думать?..