Политика по-Анк-Морпоркски

- Я тебя представляла совсем другим, - Витинари медленно обернулся на звук легкого женского голоска. Лезвие кинжала упиралось в шею достаточно, чтобы чувствовать его холод, но не настолько глубоко, чтобы ранить. - И каким же вы меня представляли? – осведомился у девушки патриций. Эльфийка отняла кинжал от шеи мужчины, прокрутила его в руке и убрала в ножны за спину. - Не человеком уж точно, - усмехнулась она. Патриций прошел к своему столу и жестом пригласил девушку присаживаться в кресло напротив. Рыжеволосая эльфийка не торопилась отвечать на приглашение, с интересом осматривая кабинет. - Среди шпионов бывают и люди, насколько мне известно, - заметил Витинари. - Да. Главное принимать и следовать пути Кун, расовые предрассудки нам не свойственны, - кошачьей походкой девушка приблизилась к патрицию. – Каждый имеет право на жизнь, он лишь должен это доказать. - Исходя из практики вашей философии, существует множество способов этого доказательства. Некоторые весьма жестоки. - Если человек не борется, значит, не желает жить, - ответила эльфийка, улыбнувшись. – Теперь мне стало еще более интересно, почему вам дали такое имя. - Я неплохо умею убеждать, - Витинари проследил за тем, как эльфийка садится на край стола, и в некоем жесте недовольства поднял бровь. - Я догадывалась, - девушка встретилась глазами с патрицием. С минуту эльфийка и человек просто смотрели друга на друга, будто соревновались, кто первым отведет взгляд или моргнет. Раздался стук в дверь, который положил конец негласной игре. Эльфийка переместилась в кресло, распустила рыжие волосы по плечам и постаралась спрятаться за спинкой мебели максимально, чтобы и макушки видно не было. - Войдите, - обернулся к дверям патриций. - Господин, я все передал, - в кабинет вошел Воунз-младший. - И как отреагировал на новость наш весьма одаренный целитель? – Витинари позволил себя по примеру гостьи опуститься в кресло и несколько расслабиться. - Он был удивлен. Отказываться не стал и просил передать, что придет сегодня вечером по вашему приглашению, - «отрапортовал» слуга. - Волч, ответь еще на один вопрос и будешь свободен на остаток дня, - патриций выудил из нагрудного кармана пенсне, надел их и взял в руки один из лежащих на столе в идеальном порядке листов. – Кто такая Умница? Слуга дернулся на месте, попытался ответить, однако никакого достойного оправдания себе не нашел. - Волч, я благодарен тебе за твою верную службу и исполнительность, - откладывая лист в сторону и на мгновение задерживая взгляд на пытающейся сдержать смех рыжеволосой эльфийке, прервал затянувшееся молчание патриций. – Ты все делал правильно, пока меня не было в городе. Поддерживал все мои контакты, следил за оплатами, и все же, - Витинари будто бы нахмурился. – Пожалуйста, посещай бордель не за мой счет. Мне казалось, я достаточно тебе плачу, чтобы ты мог раз в две недели позволить самостоятельно себе такого рода удовольствие. Воунз-младший понурил голову. - Ты свободен, - махнул слуге рукой мужчина. Эльфийка выглянула из-за своего укрытия, затем обернулась к человеку и, подперев голову кулаком, упершись о подлокотник, колко подметила: - Дисциплина хромает, Таллис-Тал? - По сравнению с дисциплиной в Бен-Хазрате? Определенно, - согласился Витинари. – Впрочем, и у вас не все гладко. Эльфийка вмиг напряглась, стала вести себя серьезнее. - Я не отвергла Кун, если ты об этом. Я просто хочу защитить невинных. - Однако твои, с позволения сказать, соплеменники говорят, что невинных нет. - Если к Тевинтеру попадут имена всех агентов, то пострадают не только они непосредственно, но и их семьи. - Неужели ваши шпионы не знали, на что шли? – патриций покачал головой. – Любой должен себе отдавать отчет в том, что предавая одну сторону и помогая другой, в безопасности ни он, ни дорогие ему люди не останутся. Для осознания подобного не нужно и Кун принимать. Эльфийка скрестила руки на груди и нахмурила брови. - Обида на меня вам ничем не поможет, Таллис, - Витинари снял пенсне, протер стеклышки чистым платком. - Ты просто не понимаешь. Они говорят так, потому что не жили среди людей, среди эльфов. Косситы знают жизнь только косситов, а я выросла в городе, в обычном эльфинаже, где видела и плохие, и хорошие стороны людской натуры. Я не могу обречь их на смерть и страдания, - грустно добавила эльфийка. – И не могу простить предательства. - Что ж, - вздохнул патриций. – Благодаря исправлению последнего вас саму могут перестать считать предательницей. Таллис вновь приняла на себя легкомысленный вид. - И это-то после общения с тем, кто имеет имя и не является одним из нас? Витинари сомкнул ладони домиком у рта и незаметно улыбнулся. - За свою жизнь я поведал много религий, - патриций пригладил бородку. – Путей, если хотите. Монахи, жрецы, фанатики-поклонники – все они для меня равны. Как и сами боги и пророки. Разница между Кослуном и тем же Омом – один жил и умер, другого придумали, а суть остается та же. - Таллис-Тал, за подобные речи Аришок вправе казнить тебя при встрече, - усмехнулась рыжеволосая. - Я с большой охотой помогу ему в этом нелегком деле, если он докажет обратное. Существует такое понятие, как города внутри городов. Подобное случается, когда расширяющаяся площадь города охватывает все больше территории вокруг себя, пожирая лавинной постройкой новых домов ближайшие леса и деревни; затем город разрушается до основания, и на его месте строиться новый, и цикл вновь повторяется (ученые всего мира бьются над вопросом: да когда же все это закончится, и можно будет не заворачивать без конца посуду в упаковочную бумагу? – ответ пока не найден). Таким городом был Анк-Морпорк. Таким же городом был и Киркволл. С единственной небольшой, зато существенной разницей – вместо того, чтобы расти вширь, город строился вверх, отчего складывалась причудливая ассоциация с пирамидой (если бы пирамида подгнивала в основании и благоухала к своей острой вершине). Чудакулли не был силен в теориях социального расслоения и его влияния на архитектуру и постройку городов, но даже он мог с уверенностью сказать: Кирволл был гнилым яблоком наоборот. Сперва вы видели нелицеприятную и дурно пахнущую сердцевину, и лишь затем вам представлялась во всей своей красе яркая и приятная глазу и обонянию кожура. Или Киркволл, скорее, был апельсином? Аркканцлер решил остановиться на аналогии с бананом. - Уф, сколько ступеней, - поднимаясь к Церковному двору, выдохнул волшебник. Если уж Чудакулли начал уставать от постоянного подъема по бесконечным лестницам, то остальные волшебники давно бы остановились на середине проделанного им пути, выкидывая импровизированный белый флаг из кальсон в полосочку. Ступеней в городе, действительно, было много. Так как Киркволл возвышался в гору и подобен был горе; для удобства жителей его проделали немалую работу по облегчению пути от точки А к точке Б. В чем, правда, это облегчение выражалось аркканцлер все никак не мог понять. - Сэр, вам помочь? Чудакулли выпрямился, чтобы улицезреть, кто задал ему подобного тона оскорбительный вопрос. Аркканцдер не устал. Просто немного расслабился за последние недели путешествия. Еще бы ему не расслабиться, когда даже на чертовом корабле не давали порыбачить! Хотя удочку он просил весьма и весьма вежливо, по мнению самого аркканцлера. - А, это вы, - улыбнулась волшебнику Хоук. - Миледи, - коснулся двумя пальцами полей шляпы аркканцлер. Хоук рассмеялась. Откинула с глаз непослушную прядь рыжих волос и ответила на приветствие легким реверансом. - Вы уже второй человек, который ко мне сегодня так обращается. Первым был ваш друг. - Какой из? – поинтересовался аркканцлер и сразу здраво рассудил, Библиотекарь бы обратился к девушке по-другому. – Вы встретили Думминга? - Да. Они с Мерилл в Нижнем городе пытались отыскать Варрика. Чудакулли довольно заулыбался. - Отлично. Рад, что Тупс не забывает о деле и не отвлекается. Дана удобнее перехватила сверток и поинтересовалась: - Так, кажется, я что-то пропустила, не так ли? - О, нет. Нет, дорогая моя. Это дела волшебников, вам незачем беспокоиться. - Ага, - особого оптимизма слова аркканцлера Дане не прибавили. Наоборот, после подобного рода заявления следовало вцепиться в Чудакулли и выпытать, о чем, черт возьми, он говорит, о каких таких делах волшебников? – Надеюсь, храмовники вас еще не беспокоят? - Ха, скорее мы должны их беспокоить, - усмехнулся аркканцлер. – Познакомились с вашим Первым Чародеем. Мрачный тип. И дохляк. - Дохляк? – рассмеявшись вновь, переспросила Хоук. - Да. Во всех смыслах. Само собой, как говорил мне Тупс, конституция у всех разная и, беря в расчет, что он – эльф, нельзя с уверенностью сказать, сколько силенок могло прибавиться у него за эти годы, - Дана и Чудакулли направились через Церковный двор к очередной лестнице наверх района. – Но и голос у него слабый. Спорить он мастак, да только, что толку спорить со мной, когда он собственных студентов защитить не может. - Лично с Орсино я не знакома, если честно. Слышала только, что он все же пытается идти наперекор воле Мередит. - Ну, пытаться каждый может. Надо – идти! - У вас другие порядки на родине, я полагаю? - Поверь, девочка, порядки у нас такие были недавно, что ваш Круг нервно покуривает в сторонке, - подмигнул Дане аркканцлер. - Неужели все настолько было плохо? - Наоборот. Все настолько было потрясающе опасно. Пока ты студент – еще более-менее можно выжить. Когда же ты получаешь свою первую должность – следи, чтобы в постели не ползали скорпионы и старайся перед обедом съедать полбочки противоядий. По расширившимся от ужаса глазам девушки, Чудакулли понял, что впечатлил ее. Конечно, не это было его целью, зато теперь хоть один человек в этом городе-пирамиде-банане представляет, насколько Круг Магов цветочки по сравнению с Незримым Университетом давней поры. - Кажется, казначей назвал это текучкой кадров, - Чудакулли перехватил удобнее посох, чтобы при подъеме опираться одной рукой об него. – Так вот текучка – не какая-нибудь там метафора, буквальное значение. - Ужас какой, - только и смогла выдавить из себя Дана. - Не все так ужасно, дорогая моя. Подобная атмосфера не дает расслабиться, тренирует внимательность, ловкость, хитрость, мозги, короче говоря, - аркканцлер шумно выдохнул. – Правда, сегодня парни мои уже расслабились вконец. - Почему? У вас изменились порядки? - Можно и так сказать. Или кому-то просто надоело менять пружину в механизме ловушки-топора над моей дверью. Внимательно посмотрев на шествующего рядом арккацлера, Хоук осознала, что проникается к этому необычному с виду и по поведению магу уважением. - Теперь его можно назвать тал-васготом, свое имя он потерял, - Таллис ходила из угла в угол, обхватив себя руками. Девушка явно нервничала. – Салит собирается продать сведения, и я этого не допущу. Наблюдающий за метаниями эльфийки Витинари ничего не ответил. - Мои действия – моя ответственность. И я это прекрасно осознаю, - наконец, остановилась рыжеволосая и посмотрела на патриция. - И все же вы его потеряли из виду. Таллис резко опустила руки. - Как сквозь землю провалился на границе Вольной Марки. Вопрос времени только, когда я выясню, где именно он прячется. - Также как и вопрос времени о передачи сведений…кому? – Витинари задумался и пригладил бородку. – Тевинтер не будет заключать сделок даже с тал-васготами. - Ты так уверен, Таллис-Тал? Патриций неоднозначно глянул на Таллис, вслух так и не высказав своего замечания о том, что многие в этой стране и в этом мире не знают собственной истории. - Значит, кто-то другой купит сведения, - продолжил размышлять вслух Витинари. – Кто-то, кому тевинтерцы доверяют и с кем еще ведут дела. Эльфийка обошла стол и наклонилась над патрицием. Хэвлока подобное вторжение в личное пространство возмутило в душе, но возмущение могло и потерпеть пару минут. - Я выясню, кому выгодна сделка, только, - Таллис наклонилась ближе к патрицию, рыжие пряди волос коснулись лица мужчины. Более терпеть Витинари был не в силах. Впрочем, ограничился лишь брезгливым смахиванием пальцами от себя волос рыжеволосой. Жест позабавил Таллис. - Зачем тебе это, басра? Ради чего ты помогаешь нам? Хэвлок поддался чуть вперед, скривил губы в подобие улыбки. - Правильный вопрос, моя дорогая, ради кого. Таллис почувствовала, как тонкие холодные пальцы сомкнулись на запястьях. Витинари резко поднялся и оттолкнул эльфийку к стене с силой. Такого терпеть Таллис не могла. Кем бы ни был этот хлыщ, как бы его ни нарекали, никто не имеет права так обращаться с ней! Кинжалы – Катрейн и Вождь - оказались в руках мгновенно. Эльфийка не желала убивать человека, но ранить его, пустить кровь, напугать – была обязана. Резко развернувшись и замахнувшись одной рукой, Таллис попыталась нанести «грязный» удар вторым кинжалом снизу. Никаких важных органов не заденет, просто прошьет насквозь кожу, чтобы заживало долго и постоянно болью напоминало Витинари о ней. Каково же было удивление эльфийки, когда лезвие рассекло лишь ткань камзола. Человек будто предугадал ее обманный маневр с точностью до миллиметра. Патриций подставил под удар плечо, резким выпадом перехватывая руку с кинжалом направленным в живот. Если бы он попытался просто заломить Таллис руку, эльфийка бы выбралась быстро, но вместо этого Витинари сильнее дернул за запястье, раздался хруст, девушка вскрикнула, роняя оружие на пол. Мужчина, словно игрушку, бросил ее в свое кресло. Таллис обернулась, готовая встретиться с ехидной улыбкой победителя; вместо нее она столкнулась с непроницаемым выражением лица и холодом серых глаз. - Я сломал вам локтевой сустав, если хотите знать, - монотонным голосом произнес Витинари. – Это крайне болезненный перелом, и срастается кость довольно долго. Таллис пыталась прочесть хоть что-то человеческое во взгляде патриция, хоть какую-нибудь эмоцию: триумф, злорадство, насмешку, - ничего. - Вам повезло, что сегодня вечером я встречаюсь с весьма одаренным целителем. Будем надеяться, он в состоянии будет помочь вам. - Басра вашедан, - прошипела эльфийка. Равнодушное выражение лица сменилось неким упреком. - Таллис, - нахмурил брови патриций. – Разве приличные девушки так выражаются?