Потерянные моменты

      Нельзя сказать, что все началось внезапно, но и назвать это тщательно продуманным планом тоже нельзя. Это скорее закономерность событий, которая привела к логичному результату. А что же такое собственно «это»?       «Это» выражалось в объятиях, касаниях, поцелуях, совместных обедах и ужинах, которые, конечно же, «не были свиданиями», но заканчивались бурными ночами (и не только) в одной постели. Давать название или определение этому ни Корра, ни Мако не стремились, равно как и прекращать, несмотря на то, что они уже не пара в общепринятом смысле этого слова.       Первый раз это случилось почти сразу после того, как они расстались.       Я всегда буду любить тебя.       Почему-то в романах, некогда прочитанных Коррой, прощальные поцелуи всегда описывались сладкими, с едва заметным оттенком грусти, и, конечно же, полными обещания новой встречи или лучшего будущего. Прощальный поцелуй Мако и Корры вышел соленым от ее слез и горьким от обоюдных сожалений о несбывшихся мечтах на счастливое совместное будущее.       Корра раздраженно крутилась в кровати в тщетных попытках уснуть. Привычная кровать казалась то слишком мягкой, то слишком твердой, постельное белье и вовсе будто царапало кожу, а уж как громко за окном шумел ветер — просто издевательство какое-то! Да и как вообще уснуть, когда в голове столько мыслей?! Они словно ожили и обрели голос — ее собственный голос. Корра почти возненавидела свой голос, который, совсем не жалея ее и без того раненые чувства, с подобострастием указывал ей на бесчисленные ошибки, которые она совершила в отношениях с Мако.       Расставание — это лучшее, что ты сделала для ваших отношений.       Ты эгоистка и лгунья.       Ты настолько зациклилась на себе и своем «долге аватара», что совсем забыла о Мако.       Тебя не интересовала его работа, его мнение, да и он сам.       Стоило ли лгать о потере памяти ради того, чтобы удержать его на пару дней?       В надежде заглушить поток злых обвинений она накрыла голову подушкой. Пусть голос и звучал только в ее голове, легче от этого не становилось. К глазам то и дело подступали слезы, и Корра лишь сильнее прижимала подушку к голове.       Тебе вечно не хватало внимания.       Ты устраивала ссоры и скандалы, когда Мако не соглашался с тобой.       Ты устроила скандал у него на работе и опозорила его перед Лин и коллегами.       Вместо того, чтобы попросить у Мако помощи, ты тихушничала и действовала у него за спиной.       Как бы ей ни хотелось опровергнуть каждое слово, но увы — спорить с собой бесполезно, от былого не убежишь. Корра отложила подушку в сторону, вытерла слезы и встала с кровати.       Мако только-только смог удобно устроиться в кровати, кое-как успокоить разозленный улей мыслей о сегодняшнем дне, как в дверь постучали. Мако тяжело вздохнул, встал с постели и поплелся к двери. — Корра… — удивленно произнес он.       Ночной гостьей оказалась его девушка, точнее теперь уже бывшая девушка. Они расстались всего несколько часов назад, и на этот раз окончательно. Днем Корра ясно дала понять, что будущего у них больше нет, а теперь стояла на пороге его комнаты, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Можно я посплю сегодня с тобой? — почти с надрывом спросила Корра, обхватив себя руками. — Только сегодня, — поспешно добавила она.       Самым разумным и верным решением в такой ситуации было бы отказать ей, не преминув напомнить о том, что расстались они именно по ее инициативе.       Все доводы рассудка Мако разбились об остекленевший взгляд Корры, казалось она вот-вот заплачет. Как можно мыслить здраво, когда любимая с такой надеждой и почти умоляюще смотрела на него? — Конечно, проходи, — поспешно ответил Мако.       Он привык видеть ее голубые глаза чуть сощуренными от улыбки, широко распахнутыми от любопытства, или же закрытыми от удовольствия, но никак не красными и опухшими. Наблюдая за тем, как Корра устраивалась в его постели, на него накатило мощное чувство дежавю. Они множество раз прежде спали вместе, вот только Корра еще ни разу не приходила к нему в таком отчаянии и заплаканной, да и о причине ее слез догадаться труда не составляло. Мако лег рядом с ней, и, пусть и немного нерешительно, все же обнял ее.       Корра закрыла глаза и расслабилась. Удивительно, но и постель, которая ничем не отличалась от ее собственной, вдруг стала удобной, и постельное белье стало таким приятным на ощупь, и ветер за окном совсем стих. Корра чуть улыбнулась, крепче прижимаясь к Мако, и под его тихое мерное сопение вскоре уснула.       За окном уже рассвело, а Мако, который обычно просыпался чуть ли не с первыми лучами солнца, до сих пор спал. Корре редко представлялась возможность понаблюдать за спящим Мако, и Корра с радостью ей воспользовалась. Корра покачала головой, удивляясь тому, что даже во сне Мако выглядел таким серьезным и собранным. На его лице не было видно и тени улыбки, и даже его лоб оставался немного нахмуренным. Как вдруг совершенно неожиданно Мако причмокнул и всхрапнул во сне. Корра невольно усмехнулась, ее сердце сжалось от щемящей нежности к этому парню. Она провела пальцем по его носу и легонько поцеловала Мако в щеку.       Лежать и наблюдать за спящим парнем ей быстро наскучило, душа требовала веселья и озорства. Пошевелив пальцами, она вызвала легкий ветерок, который прошелся по волосам Мако и, чуть-чуть пощекотав его уши и нос, исчез. Мако поморщился, вызвав у Корры новый смешок. Она повторила свое действие, и новый поток воздуха опять пощекотал Мако уже чуть сильнее. Мако принялся беспокойно отмахиваться от непонятно откуда взявшейся щекотки, но поймать воздух у него не получалось. Корра добилась своего и Мако с недовольным вздохом открыл глаза. — Привет, — улыбнулась она. — Привет, — ответил он хриплым ото сна голосом.       Хитрая улыбка на ее лице не оставила Мако сомнений в том, кто именно его разбудил. В его сонных янтарных глазах вспыхнуло пламя мести, и он, прикрыв глаза, позволил себе с удовольствием погрузиться в эти мысли. Мако рассудил, что, пожалуй, самым справедливым наказанием для этой оторвы, лежащей под боком, было бы отплатить ей той же монетой. А именно — защекотать Корру до поросячьего визга, особенно учитывая то, насколько она чувствительна к щекотке.       Корра не была бы собой, если бы не нарушила его планы прикосновением своих губ к его губам легким, едва ощутимым поцелуем, своей теплой и мягкой грудью, прижатой к его собственной, своими пальцами, перебирающими его волосы. И пусть сам Мако еще не до конца проснулся, чтобы встать и начать день, его тело проснулось достаточно, чтобы ответить на ласковые прикосновения Корры приливом возбуждения. Желание мелочной мести за несвоевременное пробуждение, отошло на дальний план, сменяясь другим желанием.       Мако открыл глаза встречаясь взглядом с Коррой. Невысказанные, немые вопросы висели в воздухе, но ни Мако, ни Корра не решались заговорить, боясь спугнуть спонтанную близость.       Теплый и полный понимания взгляд Мако пленил Корру. Будь она более сдержанной и менее беспечной, она давно бы уже покинула эту постель, или и вовсе не стала бы приходить к Мако. Вот бы просто укрыться одеялом с головой и остаться с Мако в их маленьком мирке навсегда.       Когда вес и тепло руки Мако коснулись ее поясницы, привлекая Корру ближе к себе, у нее перехватило дыхание, а тело наполнилось приятной истомой. — Мако… — вырвалось у нее.       Он заставил ее вновь замолчать не поцелуем или словами, а прикосновением. Он поднес руку к ее лицу, и Корра усилием воли заставила себя не закрывать глаза от этого мучительно сладкого предвкушения. Пальцы Мако никогда не были гладкими, но Корре нравилось, как их шершавость ощущалась на ее коже. Корра сама подставляла лицо под эти пальцы, медленное скольжение которых заставляло ее трепетать и дрожать. Мако проследил ими длину ее скулы и линию подбородка, и ее губы слегка приоткрылись, когда он коснулся их подушечкой большого пальца.       В проницательных глазах Мако читался вопрос, а возможно Мако просто ждал решения Корры, чтобы избавить и себя, и ее от взаимных страданий. Он скользил взглядом по ее лицу, вбирая в себя ее черты, словно запоминая их. И он нашел свой ответ в ее тронутых поволокой глазах. Корра едва заметно кивнула, целуя подушечку его большого пальца, прижатую к ее губам. Кончики его пальцев вновь «ожили», прослеживая путь вниз по ее горлу, прежде чем ладонь Мако легла на изгиб шеи Корры.       Корра почти задыхалась от ощущений, которые ей дарили эти пусть и нежные, но такие мимолетные ласки, все тело трепетало, будто туго натянутая тетива, которую вот-вот спустят. Терпение отнюдь не входило в число добродетелей Корры, и она сделала единственное, что принесло бы ей какое-либо облегчение. Она сократила итак небольшое расстояние между их с Мако лицами и поцеловала Мако.       Вряд ли поцелуй получился таким же красивым и элегантным, как в тех пресловутых романах. Да и ее поспешность наверняка испортила романтичность момента, но, ду́хи, как же ей хотелось это сделать.       Первой реакцией Мако стал шок. Корра заметила, как Мако напрягся, совсем не ожидая, что она так резко перехватит контроль. Его руки застыли на ее плечах, будто желая оттолкнуть. Но уже мгновение спустя одна его рука удерживала ее затылок, чтобы Корра и помыслить не могла отстраниться, а другая застыла где-то около талии, может чуть выше или ниже. Точно сказать Корра не могла, ее абсолютно не волновало, где конкретно находилась рука Мако, потому что губы Мако ее интересовали куда больше.       Рьяно и пылко целуя ее в ответ, Мако в какой-то момент перевернул их и теперь возвышался над Коррой. Он целовал ее снова и снова, упиваясь звуками, которые она издавала. Корра отвечала на каждый его поцелуй, каждое прикосновение, ведь знала, что он не хотел ничего другого, кроме как доставить ей удовольствие, а она не хотела ничего другого, кроме как доставить удовольствие ему.       Задыхаясь и дрожа от нетерпения, они стягивали друг с друга одежду, нуждаясь друг в друге целиком. Мако медленно вошел в нее, заглушая обоюдный стон то ли удовольствия, то ли облегчения, поцелуем.       Корра обнимала его за шею одной рукой, а другой слегка царапала его спину, когда его губы, язык или пальцы находили новое или уже знакомое обоим чувствительное место на ее теле. Его имя звучало хрипловатым шепотом на ее губах, и ничто не волновало Мако больше, чем то, как она двигалась вместе с ним, пока он касался ее там, где она нуждалась больше всего.       Позже Корра обвинит во всем обстоятельства и скажет, что это последний раз, а Мако, не в силах спорить с ней, сделает вид, будто не произошло ничего особенного. Они всегда будут нуждаться друг в друге, и рано или поздно выдержка одного из них кончится, а другой вдруг окажется рядом, и оба не смогут не надеяться, что все закончится точно также, как этим утром.       В конце концов разве они не заслужили одно, украденное у остального мира, утро, день или ночь?