+ ***
«Ты где? Я около твоего подъезда)» Сообщение получено в 13.40
Сую телефон в рюкзак и хватаю подмышку скейтборд. Странно, что сегодня Аня волнуется, где я. Обычно она просто заваливалась в мою квартиру и пожирала еду из холодильника. А сегодня (что слишком уж подозрительно) она мне ещё и sms-ки пишет. Поворачиваю на голове кепку козырьком назад и запрыгиваю в кеды Converse. Хватаю с тумбы ключи, оставляя на их месте записку, о том, где и с кем меня искать, и покидаю квартиру. На улице сегодня была подозрительно хорошая погода, что не могло не радовать меня, ведь можно было провести лишнее время со скейтом в парке. Я выскочила из подъезда и откинула волосы назад. Аня стояла ко мне спиной и нервно ковыряла кончиком балетки асфальт. Девушка обернулась на меня, нахмурив брови, и выжидающе посмотрела на меня. Я оперлась спиной на подъездную дверь и, скрестив на груди руки, также взглянула на неё. — Че ты палишь? — не выдержала она, — так, что ли с друзьями нынче здороваются? — Аня отвесила мне подзатыльник, обернулась и обняла меня. Её переменчивое настроение всегда меня пугало. Я считала её странной. Ну и себя тоже… Куда без этого? Хотя, её всё-таки больше. — И тебе привет, моя дорогая. Я потрепала подругу по волосам, чем вызвала недовольное фырканье и возмущения, а-ля: «Я всё утро с ними провозилась» или «Ты считаешь милым каждый раз портить мне причёску?!», и улыбнулась. Даже вот такой ворчливой, она была милой. Хотя, если бы у меня были длинные светлые волосы, голубые глаза и веснушки, я, наверное, тоже казалась бы (или реально была) милой. Я встала на скейт и проехала немного до пешеходного перехода, чтобы вспомнить, каково это, ощущать под ногами вот такое средство передвижения. Наступив на обратный его конец, я опять сунула его подмышку и стала ждать подругу, мечтательно оглядывающую окрестности. — Аня, твою мать! Побыстрее булками не судьба шевелить?! — крикнула я уже с другой стороны дороги, сложив руки рупором. — Тупая!.. По сторонам смотри! Она была слишком уж размеренной и такой лёгкой. Мечтательность была её главной чертой. Что я не смогла бы сказать о себе. Я, как мне казалось, была слишком грубой и совсем не милой. Да и, в принципе, этого мне особо не хотелось. Будешь такой, как Аня — будут парни бегать. Будут бегать парни — обязательно в кого-то влюбишься, а любовь влечёт за собой неприятные последствия в любом из сложившихся случаев. — Алло, гара-а-аж!.. — я вздрогнула и посмотрела на Аню, которая стояла передо мной и щёлкала пальцами, чтобы я обратила на неё хоть какое-то, чёрт его дери, внимание. — Ты сегодня больно нерасторопная. Пошли, — она потянула меня за руку так сильно, что я чуть не влетела носом в асфальт, но удержалась на ногах. — Кто с нами катает ещё? — спросила я почти у входа в парк. — Котя, вроде; Солнце, Лык и Зэк, — задумчиво ответила Аня, бегая глазами по посетителям парка и ища наших друзей. У них были довольно, хм, своеобразные клички. Котей мы звали девятнадцатилетнего бугая Костю, с татуировками на обеих руках и бородой. Так сложилось года два назад, кажется, в совместной переписке, когда кто-то опечатался или автоисправление сработало — никто точно не знал. Солнцем была Маша, чья фамилия, а уж тем более и имя не были вообще никаким образом связаны с солнцем. Ей было 15, и она, почему-то, напоминала нам всем своими золотистыми волосами и карими глазами подсолнух. А кличка Солнце, наверное, из-за этого и появилась. Хотя, может и из-за того, что Маня была совсем малышкой, если даже я, до этого самая младшая в компании, была старше её на два с копейками года. Лык — точнее, Лыкин. Ещё точнее Лыкин Колян, а если совсем точно — Лыкин Николай Владимирович девяносто восьмого года рождения. Кликуха закрепилась за ним в классе первом, как только мы все, не считая Коти и Солнца, познакомились. Даже несмотря на то, что кличка была — называли Колю чаще или по имени, или ограничивались простым: «дебил». Коля был непохож на остальных, больно он был тихим, в отличии от нас. И он мне нравился. Правда, об этом знали все, кроме него. Ну, точнее, и он тоже знал, только в упор отказывался верить, а я и не настаивала. Зэком мы называли Шону; девушку, которая появилась в нашей тусовке относительно недавно, около пары месяцев назад. Она приехала из Америки в Россию к своему отцу из-за каких-то трудностей. Я не вникала. Могу сказать точно только одно: она мне не нравилась. Её, в принципе, не любила и Аня, только почему в её присутствии забывала об этом и, будто тянулась к ней всем своим нутром. Я ревновала. Очень сильно ревновала. Ну не могла какая-то девчонка приехать из Америки и так просто забрать моих, МОИХ друзей. Может, мне просто казалось, что она нарочно пытается меня вытеснить из той компании, которую я же и создала, а может, так и было в самом деле. На горизонте появилась высокая широкоплечая фигура. Эту походку я не могла перепутать ни с чем больше. Это точно был Котя. Губы растянулись в улыбке, когда Костя уже был рядом, и я, разбежавшись, крепко обняла его. Он перевернул мою кепку козырьком вперёд и натянул на глаза, так, что я перестала вообще что-либо видеть. — Здорово, мелкая! Привет, Ань, — парень галантно поцеловал руку подруги так, что она зарделась и тихо промычала что-то в ответ. Я закатила глаза и засмеялась. Из всей компании Костя больше всех импонировал Ане. Такой белобрысой прелести трудно не импонировать. — Ань, скажи, че он такой слон? — я встала рядом с Костей, прислонившись к его плечу. — Чего не знаю — того не знаю, но на его фоне ты выглядишь мышью. Серой, — Аня засмеялась и пихнула меня. — Значит, он должен меня смертельно бояться, — парировала я. — Это с какого это перепугу?.. — Слоны боятся мышей, дура! — я закатила глаза, а появившийся рядом с нами Коля засмеялся, хотя, вроде как, ничего не слышал. Я обернулась на друга и улыбнулась. Сегодня он выглядел мило. Ой, не буду скрывать, для меня он пожизненно выглядел мило. — Че встали, а? Катать идём или будем тут ошиваться? — Котя подтолкнул всех вглубь парка, придерживая своими огроменными руками. — Котя, не гунди… — я поставила скейт на землю и встала на него сверху. Оттолкнувшись ногой от асфальта, я поехала вперёд. — Клуши, вы чё там застряли? Поехали, алло! — крикнула я, ускорившись. Ветер бил в лицо. Я с прошлой осени не разъезжала так и в данный момент чувствовала себя лучше, чем всё время до этого. Ехать на скейте по парку на большой скорости — моё единственное увлечение из детства, кроме школы, всё остальное пришлось бросить из-за нехватки времени. Я широко улыбнулась и не заметила, как скейт вылетел из-под моих ног, а я сама полетела носом вперёд. Выставив руки, я приземлилась именно на них и на коленки. Я перевернулась и села на асфальте, приходя в себя. Я была немного напугана. Ну, как немного. Так… Белобрысый парень, сбивший меня, подлетел ко мне и, подняв на руки, посадил на лавку, которая находилась ближе всего от нас. Затем он положил свой скейтборд на лавку рядом и мой сверху: — Извини, э-э-э… слишком больно? — он сидел на корточках передо мной. — Не знаю, что говорить в таких случаях, раньше как-то не случалось. — Блядь, — тихо матернулась я. — Н-нет, н-не очень. Н-неприятно скорее, а к-коленки жалко. Парень поднял свои глаза на меня, извиняясь взглядом. Раньше, вживую я таких голубых глаз не видела. Все ранее увиденные голубые глаза казались сейчас серыми и грязными. Я встряхнула головой. — Йап, только-только свой собственный скейт появился, ещё толком ничему не научился. Извини ещё раз, ладно? — юноша встал на ноги. — У меня в машине аптечка есть. Могу оказать первую помощь, — он засмеялся, — или до дома довезти. — Ни то, ни другое, — я засмеялась в ответ. — У меня тут друзья неподалеку, не хочу их подводить. Я аккуратно встала с лавочки, держась за её спинку, а парень тем временем стоял напротив. Он придержал меня за локоть и помог устойчиво встать. — Ещё встретимся?.. — спросил он, когда я пошла со скейтом в сторону от него. — Москва большая, всё может быть, — весело крикнула я, подмигнула блондину и, прихрамывая, пошла в сторону друзей. Они катали в другой от меня стороне. Я наблюдала за ними. Мои друзья были мастерами, если дело касалось скейтбординга. Они делали сложные мастерские трюки. Даже Аня в своей юбке умудрялась. Лык подъехал ко мне ближе и спросил, где я умудрилась раздолбать коленки. Я, не услышав, улыбнулась. Он спросил снова, а я снова улыбнулась. — Че ты лыбу давишь, малая?.. — Коля сел рядом со мной. — Я у неё спрашиваю, где коленки разбила, а она лыбится. Нормальный вообще человек? — воскликнул он, спрашивая скорее у прохожих людей, у неба, да у кого угодно, только не у меня. — Ты глупая какая-то, — он рассмеялся, — спрашиваю ещё раз. Где коленки разбила? — Ой, бл… — я закрыла рот рукой, — я и со второго раза тебя услышала и поняла. Незачем было спрашивать меня в сорок пятый раз. Сбили меня. Ну, точнее врезались в скейт сзади. Я не придумала ничего лучше, чем упасть на колени. — Помочь до дома дойти? — У вас мания помогать? Сначала тот парень, ты теперь. Всё же нормально, алло. — Да пошла ты, — беззлобно сказал Коля, закинул меня на плечо и, взяв мой скейт, потащил меня в сторону дома. — Всем пока, этой плохо, пойду провожу. «Заботливый сильно, я смотрю», — пробурчала я, поёрзав на плече друга и удобно, наконец, устроившись. До дома мы дошли быстро — у Коли всегда были большие шаги, да и идти недалеко было, в принципе. Мне хотелось, чтобы мы шли дольше. Во-первых, каждая девушка любит, когда её носят на руках, тем более, когда несёт небезразличный тебе человек. — Пришли, — Лык поставил меня около подъезда и ободряюще улыбнулся. — Больше не падай. — Даже на чай не зайдёшь? — деланно удивилась я. — Лыкин и на чай не зашёл. Где мой дождь, алло?! Коля скривил бровь и посмотрел на меня, как на душевнобольную. Хотя, почему «как»? Я ж итак душевнобольная. Парень скрестил руки на груди и, забрав у меня из рук ключи, дёрнул дверь и придержал её для меня. Я разошлась в небольшом реверансе, в знак благодарности, а Лыкин показал мне язык. Хорошие у нас ним отношения. Дружеские. Мы завалились в квартиру. Матери с отцом ещё не было, полагаю, сегодня они и не появятся. А брат у бабушки с дедушкой, так уж вышло, что он их любит больше, чем меня. Ну после того, как я случайно чуть не спалила квартиру, а потом чуть не утопила его в ванной, он ближе, чем на пару метров не подходит. М-да. Друг бесцеремонно прошёл на кухню и плюхнулся на стул, взглядом показывая, что он требует чая. Алло, не видишь, что я передвигаюсь, как беременная утка?! Коля соскочил со стула и принялся делать чай. Упс, кажется, я случайно вякнула это вслух, либо он читает мысли. Я аккуратно присела на стул и оперлась на руку: — Печеньки в шкафчике. Парень кивнул головой и, поставив на стол две кружки с горячим чаем, скрылся в ванной. Руки ведь и на кухне помыть можно. Коля примчался обратно с аптечкой. Похоже, я, всё-таки, сказала вслух про беременную утку… Он достал из чемоданчика перекись, зелёнку, ватные тампоны и палочки. Юноша смочил вату в перекиси и бережно провёл по коленям. Он пробурчал что-то типа: «Ладони давай». Я протянула ему руки внутренней стороной кверху и зажмурилась. — Я подую — сильно жечь не будет. Не бойся, — тихо сказал Лык, провёл холодной ваткой по повреждённым ладоням и, сложив губы в трубочку, подул на рану. Не обманул, жгло не сильно. Парень нарисовал солнца на моих коленях ватной палочкой с зелёнкой и улыбнулся, а потом, как ни в чём не бывало, уселся напротив меня и стал пить чай. Я, вспомнив в какой близости он находился, мелко задрожала, а потом успокоилась. Не люблю, когда люди, которые нравятся тебе, находятся близко и помогают тебе. Дрожь берёт, верблюды по желудку ходят, все дела. Мы посидели ещё немного, перекинувшись парой фраз. Коля отпустил несколько шуток, и я тоже. Было ощущение, что мы соревновались, кто круче шутканёт, хотя были в этом плане на одном уровне. Я улыбнулась парню, когда он встал около двери, зашнуровав кеды. Он обнял меня и опустил голову, смотря на меня. — Что? Чего ты на меня так смотришь? — удивлённо сказала я. — У тебя крошки от печенек вот здесь, смешно выглядит, — он провёл большим пальцем по нижней губе, стряхивая, как я понимаю, крошки. Я задержала дыхание. — Всё, больше нет, — прошептал он и подался вперёд, дотронувшись до моих губ своими. Я забыла, как дальше дышать. Я широко распахнула глаза и ответила на поцелуй. Вцепляюсь пальцами в его плечи, скольжу вниз до предплечий, а потом вверх — до шеи. В детстве мне говорили, что поцелуй — нечто сокровенное, то, что можно дарить только любимому человеку. Говорили, что при поцелуе внутри, будто что-то взрывается, и вдруг сразу хочется подлететь до небес. Ничего подобного я тогда не почувствовала, но и не придала этому глобального значения. Коля отстранился и, улыбнувшись, провёл ладонью по моей щеке. «Увидимся», — послышался его шёпот в кромешной тишине, и по ногам пробежался холодок от открытой двери…