Истории

      Есть в нашей жизни такие слова, от которых в душу тут же пробирается солнышко. Услышав их, губы предательски растягиваются в улыбке, и в этот же момент всё каким-то чудесным образом меняется. Реальность начинает играть яркими красками? Возможно! Дышать становится легче? Наверняка! Появляется смысл в работе? Именно! Но, пожалуй, самое главное – появляется смысл в жизни. - Взлетаем.       Сквозь шум от вращающихся винтов до ушей мужчин доносится заветная команда. Самолёт начинает разбег по взлётно-посадочной полосе небольшого городка среди Афганских степей. Через несколько часов они будут дома. На их ещё недавно понурых лицах загораются улыбки.       «Дома…», - удовлетворённо протягивают они про себя. Там, где они, наконец, встретятся со своими любимыми. Там, где всегда уютно. Там, где их ждут. Ничто не радует так сильно, как осознание последнего. Пойманные опасные преступники, разминированные предприятия и сооружения, отсутствие пуль и царапин после спецоперации – ерунда по сравнению с простым словом «Жду».       «Интересно, а Багира сначала сделает мне втык за то, что я сутки не выходил на связь, или всё-таки покормит? - размышлял Булатов, глядя из небольшого иллюминатора на местность с высоты в несколько километров. – Сидит, поди, в КТЦ, устало потирает виски и составляет пламенную речь на тему «Ну разве так можно?! Я тут поседею с вами раньше времени!». Да уж… В этом она мастерица! И себя изведёт, и всех достанет! Интересно, Петров там ещё не уволился? Надо будет с Приговым о премии для него поговорить – заслужил мужик всё-таки! Багира… Эх, как же я соскучился по тебе, старушка моя… Ну ничего, скоро старик вернётся и никуда больше от тебя не денется!».       Ан-26 достиг нужного эшелона и взял курс на Санкт-Петербург. В северной столице было ясно, но поддувал лёгкий северный ветерок с Балтики. Военный аэродром уже ждал рейс из жаркого Афганистана. Через четыре часа российские спецназовцы ступят на родную землю после затяжной операции в неспокойном Кандагаре. Они вернулись оттуда не только живыми, но и целыми и невредимыми, а это настоящее чудо.       «Простила или не простила? – гадал Ионов, устроившись на небольшой скамейке. – Должна простить! Женька ведь не умеет долго обижаться, к тому же я ничего такого и не сделал – все лишь встретился с бывшими одноклассницами... Но мы просто давно не виделись, и слава Богу! Как я вообще мог быть влюблён в одну из них? Ужас! Мурка в сто раз лучше! Но обидчивая, зараза! Ревнивица моя… Да только куда я от неё? Мы хоть и ссоримся часто, но любим ведь друг друга… Вот вернусь в Питер и куплю ей самый большой букет роз, чтобы больше не сомневалась во мне! Точно! Сюрприз ей сделаю!».       Военно-транспортный самолёт пересёк воздушную границу и вошёл в зону контроля российский радаров. Опасаться больше нечего, приземления только бы дождаться. А пока можно полюбоваться зелёными просторами необъятной Родины. Бесконечный край лесов, полей, рек – знакомые с детства пейзажи. Глядя на всё это сверху, невольно вспоминается Тютчев или Есенин с их «гимнами» русской природе. То, что дорого сердцу, всегда вызывает в душе приятный трепет.       «Вот когда на пенсию уйду, перееду на дачу. Шашлычки, рыбалка… - размечтался Тарасов. – Будем с Леськой на природе жить, подальше от шумного города. А может она наоборот – хочет в Питере? Эх, решим! Сейчас бы увидеть её, успокоить… Вот сколько Умке не объясняй, что со мной всё в порядке и волноваться ей не о чем, так нет же! Всё равно переживать будет до последнего! Она вообще дома-то ночевала? Или всё время в КТЦ была? И что мне только с этой упёртой малышкой делать? Любить буду! А со всем остальным по ходу разберёмся…». - … Информацию принял. Шасси выпущены, вошёл в глиссаду. К посадке готовы, - доложил командир самолёта диспетчеру. - Посадку разрешаю. ВПП* 17, - ответила служба аэродрома. - ВПП 17. Принято. – Подтвердили пилоты и уверенно направили штурвал на снижение.       Касание с землёй. Долгожданное. Заветное. Мимо проносятся огни полосы, ангары, другие транспортники, но мужчины этого не замечают. Они видят только крупные русские буквы на здание аэропорта и отчего-то разражаются громким смехом. Прилетели.       Самолёт медленно выкатывается на рулёжку и плавно останавливается у обозначенного места стоянки. - Спасибо за мягкое приземление, - пожал руку пилотам Булатов. - Удачи, мужики! – присоединились к нему Тарасов с Ионовым.       Надев на плечи тяжёлые рюкзаки, спецназовцы вышли из воздушного судна. Возле служебной машины во главе с Приговым стояли немногочисленные встречающие. Рита, Олеся и Женя с недовольством поглядывали на Владимира Викторовича – он категорически запретил им устраивать на аэродроме бурные семейные встречи. - Стоят, - усмехнулся Василий, смотря на кипящую от злости Мурашову. – Спорим, не выдержат и сейчас с места сорвутся? - Три… Два… - улыбнулся ему Борис. - Один! – подхватил Иван.       Ну как Пригов может остановить трёх любящих женщин, для которых эта недельная командировка мужчин показалась целой вечностью? Никак. Все приказы здесь бессильны. - Я так ждала тебя. - Я так скучал по тебе.