Песочница

Лето, а заодно с ним и длинные школьные каникулы, близились к завершению. Солнце уже не палило, но в послеобеденный час на улицах небольшого города не было видно почти никого. Ровные ряды двухэтажных домиков для среднего класса безмолвно грелись под августовскими лучами — чистые, ухоженные, местами перемежаемые маленькими общественными парками и двориками. На детской площадке одного из таких дворов сейчас скучали от безделья двое мальчишек 11-12 лет, один — белобрысый, вихрастый и смешливый, другой — темноволосый, чуть высокомерный и красивый, почти наверняка — мечта многих девчонок в будущем. За длинные каникулы они успели не по разу уже примерить на себя уйму ролей — полицейских, бандитов, шпионов, военных, покорителей новых планет, супергероев, суперзлодеев. Безудержная детская фантазия с каждым днем слабела и иссякала, и новые роли сегодня никак не хотели придумываться. — И тут — пыпыщ! — из аномалии возникает… дейноних! Сразу три дейнониха! Бежим! Ребята обернулись. С горки за их спиной только что скатился тощий круглолицый мальчишка года на три помладше и принялся неистово колотить по куче песка длинной палкой, отбиваясь от воображаемых чудовищ с непонятным названием. Чуть поодаль от неутомимого бойца стояла светловолосая коротко стриженая девочка, примерно его ровесница, держа в руках собачку. — Коннор, привет. Во что играешь? — окликнул малыша вихрастый. — Привет, Ник! — тощий восторженно заулыбался во весь рот, показав полное отсутствие передних зубов. Потом чуть сник и произнес уже чуть тише. — Привет, Стивен. Дейнонихов ловлю. Это такие рапторы. Динозавры. Темноволосый Стивен еле заметно поморщился. Перспектива играть с малышами не слишком радовала его, но уходить со двора, бросив товарища, тоже пока не хотелось. Вечно приходится мириться с тем, что Ник настолько добродушен, что не брезгует общаться ни с кем — ни с мелюзгой, ни с девчонками, ни с ботанами. Вон — уже всерьез и увлеченно обсуждает с этим Коннором, которому, наверное, еще и восьми лет-то не исполнилось, какие-то там аномалии, откуда эти динозавры будут у них появляться. — А кто будет динозавром? — раздался тоненький голосок. Спутница Коннора с собачкой тоже осмелела и решила вступить в игру. — Ну давай, твой щенок будет, — хмыкнул Стивен. Сама идея игры начинала ему нравиться, но воспринимать всерьез компанию было пока сложновато. Оставалось лишь надеяться, что подтянутся и ребята постарше. — Нет, на Рекса охотиться нельзя! Я не позволю! — А мы и не будем охотиться, — покладисто отозвался Ник. — Мы будем ловить динозавров и отправлять их обратно в прошлое. Через аномалии. — А давайте Рекс будет ручной динозавр, — у Коннора сразу же появилась идея, как порадовать подружку. — Он будет жить у нас, и мы с Эбби будем за ним вместе ухаживать. — «У нас», «вместе», — передразнил его Стивен. Опытным взглядом начинающего сердцееда он уже успел заметить, что маленькая Эбби даже и не думает смотреть в сторону беззубого приятеля, зато украдкой поглядывает — да-да! — именно на него, на Стивена. Он расправил плечи и начал придумывать, какую бы затеять операцию, чтобы геройски спасти сразу всех. Как и ожидалось, стоило только начать игру, на площадку стали подтягиваться и остальные. Ник все с надеждой оборачивался на дверь дома, где жил его одноклассник, Джимми Лестер, который перед самыми каникулами здорово рассмешил весь класс, заявив прямо на уроке, что цель его жизни — стать министром и получить рыцарский титул, а заодно потребовав, чтобы его перестали звать Джимом и начали именовать Джеймсом. Впрочем, ждал Ник, конечно же, не самого Джеймса-министра, а одну из его родственниц. У Лестеров была огромная семья, поэтому они постоянно сплавляли друг другу отпрысков хотя бы на недельку, чтобы отдохнуть от шума (а то и затеять вдруг появление на свет очередного спиногрыза). Сейчас у Джимми в доме жили сразу две его двоюродных сестры, вторая приехала лишь утром, а первая — Клаудия — давно, и уже успела примелькаться и завоевать место в сердце у Ника. Конечно же, когда она появилась на площадке, ее даже и уговаривать не пришлось играть с ними вместе. Ей нравилась компания, нравился придуманный ими сюжет, нравилось то, как смеется и щурит глаза вожак их команды, как он смущается, перехватив брошенный на него украдкой взгляд шоколадного цвета глаз. Как все время оказывается рядом, если по сюжету вдруг полагается защитить ее. Когда им по игре однажды пришлось прятаться вдвоем в домике, Клаудию никак не отпускало чувство, что будь он посмелее и постарше, у нее сегодня мог бы случиться первый в жизни поцелуй. Но ничего, конечно, не было, Ник только нерешительно поднял руку и поправил локон, выбившийся у нее из-за уха. Хотя одна девчонка, язвительная и вредная Хелен, углядела и это, и тоненьким голоском тут же пропела что-то там про тили-тили-тесто, от чего Ник вдруг сник и сделался чуть виноватым. Клаудия тут же построила в голове теорию о том, что Хелен сама любит Ника, вот и ревнует. От этой мысли ей не хотелось отказываться, несмотря даже на то, что большую часть игры Хелен шепталась и шутливо дурачилась (явно взаимно) с его куда более решительным другом, Стивеном. Потом посреди одной из главных «операций» приехал отец Хелен и позвал дочь разгружать фургончик. И она тут же отвернулась от Стивена и выбрала себе в помощники Ника, который, впрочем, не особо-то и сопротивлялся. От этого на сердце у Клаудии сделалось вдруг неспокойно. Она-то здесь всего неделю, а рядом с Хелен у Ника уже прошла половина сознательной жизни, и кто кого там любит, нужно еще подумать. Кто знает, может это ее подозрение — вовсе не выдумка, а голос накопленного за короткую жизнь в большой семье опыта. Впрочем, эти ее переживания быстро сменились другими, куда более значительными — приехал вдруг старший брат, которому было дано задание срочно отвезти девочку к бабушке. Та утром уволила сиделку, уличенную в каком-то непотребстве, а к вечеру вдруг поняла, что все-таки нуждается в помощнице по дому, пока не найдется замена. Жребий пал на бедную Кло, а брат, конечно, не желал и слушать никаких ее оправданий — ему хотелось лишь побыстрее выполнить навязанную ему работу. Поэтому, когда Ник закончил помогать Хелен и вернулся во двор, Клаудия уже неслась в машине брата в соседний город, глотая горькие слезы обиды и первых жизненных потерь. И ей уже не суждено было увидеть безмолвный отчаянный вопль, отраженный в бездонных голубых глазах Ника, когда он соскочил с крыльца, оглядел компанию и деланно-беззаботно спросил: — А где Клаудия? Игра же продолжалась. Джимми вытащил во двор свою вторую кузину, Дженни, которой по сценарию было бы в самый раз занять место уехавшей родственницы. Она даже внешне напоминала ее — тот же рост, телосложение, черты лица. Никто и не заметил (кроме, разве что, Хелен), что Нику эта замена, а заодно и вся игра, была уже не так и интересна. Впрочем, несколько раз он и эту Дженни «спасал» с явным удовольствием, хотя каждый раз расстраивался, если она начинала вести себя совсем не так, как это сделала бы Клаудия. Игра все развивалась, кто-то приходил, кто-то уходил. После того, как ушел Стивен, предварительно грохнувшись с качелей и разбив коленку, Нику стало окончательно грустно. Поэтому, когда Хелен, не рассчитав, толкнула его на землю гораздо сильнее, чем полагалось по игре, он понял, что пора заканчивать. На крыльце оглянулся — все уже продолжали заниматься своими делами, в его сторону смотрела лишь Дженни, да еще Коннор со слезами на глазах чего-то там доказывал Хелен, показывая на него пальцем. Ник умылся, поужинал. Лениво посмотрел пару мультфильмов. Выглянул в окно. Из первоначальной команды почти никого не осталось. Зато по площадке бегало, потрясая игрушечными автоматами, еще двое новых игроков. Коннор и Эбби уже присоединились к ним. Наверное, успели поужинать дома и снова запросились на улицу, а пока отсутствовали, все правила игры успели поменяться. Теперь вот им тоже придется быстренько подыскивать себе оружие… Джимми остался, сидел поодаль, вел беседу с симпатичной незнакомой девочкой в платьице, у которой в руках был то ли смартфон, то ли просто телефон. Даже удивительно, как она-то оказалась среди этой орущей и толкающейся банды. А Дженни, похоже, ушла. Должно быть, ей надоело. Если бы не она, Ник прямо сейчас отправился бы к Лестерам, чтобы узнать телефон Клаудии. Будут конечно, ухмылки со стороны взрослых, но это он переживет. А вот то, что Дженни может стать неприятно, смущало его гораздо сильнее. Дурацкая взрослая жизнь… ну неужели у больших всегда такие заморочки? В коридоре внизу зазвонил телефон. Сердце у Ника подпрыгнуло, и он бросился к лестнице, по детской привычке загадав, что если успеет вперед родителей, то все его сегодняшние проблемы решатся сами по себе.