Не беги от неизбежного

Кто-то осторожно, словно боялся сломать хрупкую вещь, тряс меня за плечи. — Раф. Чей-то голос медленно возвращал меня в реальность. Отдаленно, где-то в самых укромных уголках моего подсознания, звучали еще не утихшие звуки арфы. Веки не хотели мне подчиняться. Я чувствовала себя бодрой, но слепой. Приложив некоторые усилия, я смогла разлепить глаза. Изображения, как и следовало ожидать, были не четкими. Поймать фокус мое зрение смогло спустя несколько минут. На меня встревоженно уставилась пара лазурных глаз. Золотистые пряди спадали на лицо обладателю этой густой "гривы". — Леон, — хрипло произнесла я. Парень тяжело дышал, словно после долгой пробежки. Но это не помешало ему выглядеть также безупречно, как и в первую нашу встречу. Его взгляд блуждал по мне, будто он что-то искал. Встряхнув головой, Леон провел рукой по волосам, словно пытался успокоиться и взглянул мне в глаза. Если бы он знал, как привлекательно сейчас выглядит. Сама же я удивилась этой мысли, но позволила себе насладиться его внешностью. Хотелось зарыться руками в его волосы и вдохнуть их аромат, но я подавила в себе это странное желание. Все же, кое от чего я не удержалась. Правой рукой я потянулась к его лицу и заправила несколько непослушных прядей ему за ухо. Губы парня слегка приоткрылись, и он еле слышно выдохнул. Черт! Раф, прекрати! Что ты творишь? Дура набитая! Я была зла сама на себя, на свои необдуманные поступки и его привлекательность. Во мне заклокотал гнев, который помог взять себя в руки. — Леон, скажи мне, пожалуйста, что ты делаешь в женском туалете? — строго сказала я, словно отчитывая маленького мальчика. Парень заметно смутился и отвел взгляд. — Не хочу тебя расстраивать, но... Мы находимся не в женском туалете. — Что?! Я спешно вылетела за порог и взглянула на дверь. Действительно. Когда же я уже перестану позориться? Обессиленно прислонившись к стене и закинув голову, я закрыла глаза. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Не помогло. Слегка защипало в носу, и по щеке скатилась одинокая слеза. Мне противно от себя. От такой хлюпенькой и слабой, ранимой и беспомощной. Что я могу? Да ничего! Дверь скрипнула, и я поняла, что Леон вышел вслед за мной. — Прости. — За что? — недоумевал парень. — Я такая хлопотная. Зачем ты возишься со мной? Леон смотрел на меня с искренним сочувствием, отчего мне безумно захотелось хорошенько ему врезать. Видно он это заметил, поэтому безучастно повел плечом и сказал: — Мы ведь друзья. — Друзья... — прошептала я. — А где Саша? — громче, чем хотела выпалила я. — Поищем ее вместе? — Да, конечно. Спасибо тебе. — Я одарила парня мимолетной натянутой улыбкой и смахнула слезу. Мы вышли из корпуса на двор. Было тихо. Серые тучи затянули небо. Свежесть и прохлада царили в воздухе, хотелось простоять так вечность, но я считала своим долгом найти Сашу, ведь в душе шевелились не самые радужные чувства, но я постаралась их подавить. Мы направились в другое крыло, где должны были продолжаться занятия. Думать о том, что меня будут унижать, тыкать пальцами и бросать ехидные смешки не хотелось. Но я резко остановилась и опустила голову. — Тебе нехорошо? — стоя за моей спиной, спросил Леон. — Я сломана. Прости, что говорю тебе все это. Мы едва знакомы, но ты и Саша — единственные, кому я доверяю хоть какую-то каплю. Мне нужно сбросить груз с плеч. То, что произошло... Эта рана долго еще не заживет, верно? Плохие отношения с одноклассниками — это то, чего я боялась, поступая сюда. Но я удивила саму себя. Испортила отношения не только с одноклассниками, но и почти со всей школой. — Истеричный смех застрял комком в горле. — Я не понимаю, что сделала не так, в чем моя вина? — снова хотелось плакать, но на этот раз я не позволила себе этого сделать. — Почему Вероника ко мне так относится? Неужели считает соперницей в чем-то? — скорее спросила я у себя, чем у Леона. — Я не хочу бросать школу или переводиться. Я хочу найти свое место здесь и быть такой, как все. Легкое дуновение ветра донесло какой-то приятный морозный запах. Я подняла голову, принюхиваясь и пытаясь увидеть, откуда доносился этот аромат. Но в округе, кроме меня и Леона никого не было. — Знаешь... Парень повернул меня к себе лицом и приложил палец губам: — Шшш... Нужно научиться скрывать эмоции и чувства. Не думай, что многие стали относиться к тебе плохо. Вероника та еще стерва, и ты скоро это узнаешь. — И так знаю уж... Я не успела договорить, потому что Леон плотнее прижал палец к моим губам. Я несколько раз невинно хлопнула ресницами. — Если хочешь завести друзей, переступи через гордость и стеснительность, сделай сама первый шаг. Главное — ничего не бойся. Золотоволосый умел убеждать. Один лишь его голос располагал к себе. Слушая его, я сама обретала какую-то уверенность и уже смело смотрела в его глаза, чувствуя себя так, словно могу свернуть горы. Это какая-то магия. Паршивое настроение сменилось безмерным спокойствием, будто по всему телу был разлит тихий океан, волны которого мягко ударяли и нежно обволакивали израненную душу. Мягкий голос, от которого клонило в сон, а волнение отходило на задний план продолжал свою песнь. — Но ведь так будет не всегда, — вслух сказала я. Леон еще раз шикнул в мою сторону и притянул к себе. Я уткнулась в его теплую грудь. Одной рукой он обнимал меня за спину, а другой гладил по голове, успокаивая, как маленькую девочку. Мои щеки налились румянцем, не слабее цвета помидора. Хорошо, что этого он не увидел. Я тут же отметила, что он не прижимает меня к себе, а лишь слегка придерживает. Его прикосновения еле ощущались, но я была уверена, что его рука была на моей спине в области лопаток. В голове словно наступил солнечный день после серых туч и осенних дождей. Тараканы выползали из темных и страшных углов и начинали складывать слово "ясность". Легонько отстранившись от Леона, я кивком поблагодарила его, и мы молча направились в здание. Как только мы вошли, то увидели бегущего к нам молодого человека. В его глазах отражался дикий ужас. — Тебя Раф зовут? — запыхавшись, отрывками спросил парень с черными короткими волосами. — Да, — где-то глубоко внутри меня нарастала паника и волнение. — Скорее за мной. Она бредит и зовет тебя. Алекс. Речь шла о ней. Я рванула за брюнетом. Хоть и по коридору было запрещено бегать, но сейчас было то самое время, когда стоило нарушить правило. За нами не отставал и Леон. Поворот, за ним еще один, снова и снова. Я не знала, когда все это кончится. Но чем дольше мы бежали, тем страшнее мне становились. Мы петляли среди поворотов, лестниц и дверей. От всего голова пошла кругом, но теперь нельзя было опускать руки. — Здесь, — еле дыша, кивнул бегун. — Спасибо, — я легонько толкнула дверь и вошла. Леон почему-то остался в коридоре. Это был травмпункт. Зайдя вглубь комнаты, я увидела Алекс, которая была в кошмарном состоянии. Кто-то изрядно потрепал ее. По всему телу пробежали огромные мурашки. Что за зверь такой? — Раф, беги... — промямлила рыжая. Я подошла к койке и упала рядом на колени, не предав значения ее словам. Вблизи она выглядела еще ужасней. Волосы перестали иметь свою прежнюю пушистую форму, сейчас они были похожи на грязные патлы, которые придавали ей неопрятный вид. Рваная одежда еле прикрывала обнаженное тело. Под левым глазом красовалась темно-фиолетовая гематома с желтыми пятнами. С этой же стороны, на щеке, виднелся порез. По всему телу их было огромное множество. Где-то глубже, а где-то поверхностно. Кожа стала бледной, словно из нее высосали жизнь. Ее кисть была вывернута в обратную сторону. На мгновение мне казалось, что я нахожусь в фильме ужасов. Я отказывалась верить своим собственным глазам. Другой рукой Саша прикрывала бок живота. Приглядевшись, я увидела, что ее рука в крови. Скорее всего, ранение. Но зачем? Кто это сделал? В комнату ворвался медицинский персонал, и меня бесцеремонно вытолкали в коридор. Леон вопрошая взглянул на меня. — Это ужасно, — мой цвет лица слился с цветом стен — бледным и прозрачным. Кровь отлила от мозга, да и вообще — от всего тела. — Что случилось? — Самой бы хотелось это знать, — процедила я сквозь зубы. Мы сели на скамейку, что стояла недалеко от двери травмпункта и стали ждать, когда снова можно будет войти в кабинет. Пока мы ждали, я рассказала Леону о том, что увидела. Внутри все сжалось от воспоминаний и стало трудно дышать. Если бы я узнала, кто это сделал, то непременно бы разодрала ему глотку, не посмотрев на его статус, пол и возраст. Леон нервно кашлянул и тихо заговорил: — Это не первый подобный случай, когда жертвами становятся учащиеся. В горле у меня тут же пересохло. — Прошлой осенью, на осеннем балу, девушка выпрыгнула с балкона третьего этажа. Все говорили, что она покончила жизнь самоубийством из-за неразделенной любви. — Пф, любовь... Это было слишком легкомысленно с ее стороны. Эти чувства не заслуживают самопожертвования. Не внимая моим словам, Леон продолжил: — Но позже, когда нашли ее тело, а вернее лишь обглоданные кости от нее, то засомневались в своих догадках. Через месяц еще одна жертва. Парень, которому разгрызли горло. С каждым разом метод становился все более жестоким. Между ними нет какой-то определенной последовательности. Мое тело начала бить мелкая дрожь. Выживет ли Саша? — Ходят слухи, что здесь водится какое-то чудовище, а может и не одно. Кто-то зовет его Смертью, кто-то Черным пером, так как у тел некоторых жертв находили перья, непохожие на птичьи. Но все же, многие придерживаются версии о демоне. Есть тут один мрачный тип, который постоянно о нем твердит. Говорит, что он напал на него и хотел убить, но поиздевавшись вдоволь, решил позабавиться с ним. И теперь часто его "навещает". На самом деле, он просто психически болен. Но до этого он был лучшим игроком баскетбольной команды и отличником. Преуспевал не только в учебе, но и среди девушек. Ужас закрался ко мне в душу, а леденящий холод сковал движения. Неужели все это правда? Что это за место? Сколько тайн здесь скрыто? Вопросов с каждой секундой пребывало все больше и больше, а ответов не было ни на один из них. Мои раздумья прервал пронзительный крик из кабинета. Мы синхронно вскочили. Я не знала, что делать: рвануться к Саше или остаться здесь. Сердце колотилось, как бешеное. Успокоившись и усевшись обратно, мы замолчали. Никто из нас двоих не хотел затрагивать эту нервозную тему и нарушать тишину. Так мы просидели минут пятнадцать. Время тянулось ужасно медленно, пока не вышла одна из медсестер. С ее позволения, на этот раз с Леоном, мы вошли к Алекс, чтобы узнать ее состояние. Она все также пребывала в неадекватном состоянии. От медсестры я узнала, что она поправится, но на это уйдет время. Главное, что нет смертельно опасных ран. Вздохнув с неким облегчением, я встретилась с задумчивым взглядом Леона. Он сидел у стены на табуретке, подперев рукой голову. Еще раз осмотрев Сашу с ног до головы, я с тоской в голосе прошептала: — Кто же сделал это с тобой? — Ак...Ик...Ворони... — ее детский лепет не мог понять никто. — Рон... Ик... Что это может значить? Коротко перебросившись взглядами, я и Леон тут же замерли с ужасом в глазах, услышав наконец то, что хотела сказать Алекс. — Вероника...