Передружба-недоотношения.

Глубокая ночь. Холодная февральская ночь. Звезды скрылись за снежными тучами, луна едва видна во тьме зимы. Снег падает на город, словно сахарная пудра на кекс, но вот только он не сладкий. Одна из крыш Парижа стала моим местом ожидания. Тут я жду ЛедиБаг, три раза в неделю, в одно и тоже время. Но сейчас она опаздывает, впрочем, как обычно. Девушка никогда не извинялась за это, и всегда ругалась, когда я засыпаю в ожидании. За спиной хрустнул снег, Леди наконец соизволила появится. В латексном костюме очень холодно, поэтому я сменил его более утепленным вариантом, и судя по меху на воротнике героини она тоже. Неделю назад я перестал бороться за её сердце, смирился и принял поражение, как слабак. Но мне надоело в течении года флиртовать, каламбурить, забивать мысли таинственной девушкой в костюме божьей коровки. Просто надоело. И, кажется, Леди это только в радость. Чёрные коты приносят несчастье, мои лапы постепенно обретают силу разрушения без использования Катаклизма. Такое бывает редко, но сила не должна выходить из-под контроля, что-то происходит с моим камнем чудес. — Кот, уже поздно, возвращайся домой, — её голос спокойный и тихий, иногда напоминающий голос Мари, — акумы в такое время тоже спят. — Но я только недавно пришел, да и ты тоже, — возмутился я. — Что-то не нравится? Ты же не любитель ночных патрулей. — Это тут не причём. — Вот поэтому сегодня и завтра у нас выходной, героям тоже нужен отдых. И это говорит та, которая никогда не любила сидеть на одном месте, отдыхать или слушать тишину. — Как хочешь, я не против. Мой шест вытянулся, я всунул руки в карманы куртки, спрятал ушки под капюшоном и пошёл гулять по городу, раз все равно не усну. Зимой Париж прекрасен: снег блестит под светом фонарей, на стеклах различные узоры, дороги скользкие, можно вспомнить детство и покататься. «Мама, смотри, тут лёд! Я хочу покататься!» Вот чёрт, опять вспоминаю маму… мне её так не хватает. Она покинула этот мир, когда мне было 16, в этом возрасте тяжелее всего переносится душевные раны и переживания. Вот поэтому я долго отходил от смерти дорогого мне человека. Мою маму, известную актрису Шарлотту Агрест зарезали ножом в метро, когда она возвращалась из гостей. Никто тогда не видел убийцу, но мама скончалась в больнице после двух дней комы. Во сне она не двигалась, тяжело дышала. Я наблюдал за её последними часами рядом, крепко сжимая холодневшую ладонь. Помню, тогда датчики запищали, аппараты остановились. Я испугался, но её сердце замерло, она покинула меня. После смерти, она приходила ко мне во снах, мерещилась в магазинах, на улице, дома. Я молил её вернуться, но мама лишь показывала мне силуэт спящего ребёнка. Это была моя старая подруга, которая тоже покинула этот мир, спрыгнув с обрыва в море. Но мама всегда отрицала это, говоря: «Вернется, и снова будет рядом с тобой». До сих пор не понимаю, к чему она так говорила, что хотела сказать. Шагая по улице, которая находятся очень близко к дому Ната. Он живёт там, где и жил год назад. Не знаю почему, но я направился туда. Я знал, что Мари пошла к нему с ночевкой, поэтому немного волнуюсь. Но то, что я видел в окне подвергло меня в недоумение: в комнате не горит свет (Я кот, мне подвластна тьма и то, что в ней), скрипит кровать, на которой Нат и Мари занимаются любовью. Удовольствие получают оба, но мне неприятно на такое смотреть, и я ушёл. После двух часовой прогулки по паркам, я устало сел на лавку, выпустив тёплый пар. Снег перестал идти, тучи рассеялись, открыв звездное небо. Яркие огни сегодня поистине прекрасны. Они напоминают мне глаза девочки которую я любил в детстве. Я отменил трансформацию и смог спокойно, без лишнего шума покормить Плагга камамбером. После чего квами зевнул и свернулся клубочком в моём кармане. По тротуару, едва перебирая ногами шла тёмная фигура. Сонно зевая, девушка смотрела себе под ноги, медленно переступая сугробы. Это Маринетт, и она явно не торопится домой. — Привет, куда идёшь в такой час? — спросил я, когда голубоглазая подошла ближе. — Привет, не ожидала тебя тут увидеть, — удивилась та, — я возвращаюсь домой, а ты? — Просто гуляю. Тебя провести? — Нет не надо, я сама дойду, — сказав это, Маринетт сделала шаг. Её ноги по скользили и она упала на живот, — больно… Я помог ей подняться и не стал выслушивать: «не надо мне помогать». Девушка немного прижалась ко мне, пока мы шли. Я видел, как она через силу двигает ногами, её глаза устало закрываются. Пока Маринетт отвлеклась, мне пришла в голову идея: я взял её на руки, охватив руками талию. Она тяжелее чем, кажется на первый взгляд. Какая же она милая с закрытыми глазами. Словно принцесса. Девушка шмыгает носом, изредка выпуская пар изо рта. Не знаю почему, но я завидую Нату: имеет такое слабое и красивое сокровище. Моё сердце бьётся быстрее, когда я смотрю на неё, касаюсь пальцами. Такое со мной впервые, возможно это чувство «защиты». Я стану тем, кто будет защищать принцессу от трудностей. Когда я подошёл к пекарне, то девушка уже видела сладкие сны. Открыв не запертую дверь, я поднялся по лестнице и положил иссиня-волосую на её кровать. Косичка из её волос слегка расплелась, но так она выглядит естественнее. — Спокойной ночи, — тихо прошептал я, проводя рукой по бархатной щеке. Но девушка схватила мою руку, не просыпаясь. — Останься со мной, не уходи. Её голос едва слышим, губы почти не двигаются. Я тяжко вздохнул и лег рядом, стараясь держать дистанцию. Но Мари повернулась и уткнулась носом в мою грудь, обняв её. Наверное, она думает, что спит рядом с Натаниэлем, своим парнем. Как ни странно, но я не покраснел, лишь вздрогнул от неожиданности. Завтра у нас в университете медицинский осмотр, нужно хорошенько выспаться. «Спокойной ночи, утром посмеетесь»