Кошки-мышки

      Любоваться закатом с вершины полуразваленного холма Сокьоку — не самое романтичное дело. Все здесь напоминает Бьякуе о его позорном фиаско, как в плане слепого следования букве закона, так и того рокового поединка с Куросаки Ичиго.       Бьякуя практически на сто процентов уверен, что Йоруичи знает об этих его ощущениях, и наверняка именно из-за них и притащила его сюда. Она вообще обожала уязвлять его самолюбие и не упускала ни одной возможности поддразнить либо ткнуть пальцем в его не-идеальность.       Впрочем, кто сказал, что Бьякуя собирается оставаться в долгу?       — Тебе не кажется, что мы должны сделать официальное заявление о нашей связи? — спрашивает он без обиняков, зная, как выводят кошку из себя любые разговоры на тему соблюдения правил и приличий.       Он не ошибается: закатное зарево трескается в его глазах прожилками золотистой радужки, когда Йоруичи властно влезает ему в лицо и обжигает губы недовольным рычанием:       — А как же! Сегодня же пойду в редакцию «Вестника Сейрейтея» и выложу им наконец наши интимные фотки. Поднакопилось их у меня, знаешь ли, пора бы поделиться со всеми.       Бьякуя скрипит зубами, но пытается сохранить самообладание:       — Я имел в виду осведомленность наших семей, так что оставь свои беспочвенные ерничанья.       — Чего это они беспочвенные? — хмыкает она и сосредотачивает взгляд на клановых заколках Кучики: в них так и виднеются наперед все, что будет ждать Йоруичи на «официальном визите»в другую семью. Это и ежесекундная забота о соблюдении этикета, и вежливые нудные разговоры ни о чем, а главное — все те же порицания относительно пути, избранного ею когда-то. — Не пойду. И не смей впредь даже поднимать эту тему!       Нет, правда, Йоруичи ничего не имеет против семьи, с которой ее клан был связан веками и поколениями, более того, она безмерно уважает и всегда уважала старика Гинрея, однако тем хуже — слушать из его уст то, чем попрекали ее старейшины их клана, неизменно портило ей настроение. А это уже было чревато.       — Хорошо, — Бьякуя гнет свое все равно, — но неужели тебе так сложно высидеть несколько часов в чайном домике и поддержать светскую беседу с дедушкой? Я не могу вечность таить от него тот факт, что мы с тобой… — Бьякуя осекается.       — …что мы с тобой спим, — заканчивает вместо него Йоруичи. — О да, дедушке просто жизненно необходима эта «ценная» информация! — Она насмешливо смотрит на кислую мину Кучики: — И чего стушевался? Тебе давно следует называть вещи своими именами. Тоже мне, глава клана выискался! Кому нужен этот твой такт?       — А кому — твоя бестактность?       Йоруичи тут же куксится: они друг друга стоят — иногда они не как кошка с мышкой, а как кошка с собакой. Йоруичи слазит с коленей Бьякуи и садится на расстоянии, повернувшись к нему спиной, не желая видеть лицо того, кто вслед за своей семьей вечно в чем-то ее обвиняет.       — Лучше прослыть взбалмошной дикой кошкой, нежели молча глотать упреки в том, кем я не должна быть! — бросает она через плечо. — Пускай сейчас я не служу в Готэе, но по-прежнему не хочу слышать нравоучения на предмет, чем должна заниматься благородная девица и насколько, в принципе, примитивно ее место в семейном укладе и клановой иерархии. — Бывший капитан ударяет словами, будто пощечиной: — Я не желаю обсуждать, что мне делать, когда, с кем, как долго и зачем. Усек? Да будь я хоть трижды женой тебе, я не для того возвращалась в Сейрейтей, чтобы слушать, чем должна заниматься супруга многоуважаемого Кучики Бьякуя-сама.       Задетый капитан искривляет брови в негодовании; он остужает пыл принцессы более чем холодными речами:       — Кажется, о нашей свадьбе никто не говорил, так что можешь оставить при себе разговоры о драгоценной свободе. Никто не собирается ее отнимать у тебя. Я — в особенности. Мое предложение касалось лишь необходимости поставить в известность о нашей связи близких. Только и всего. Мне не хотелось бы видеть их вытянутые лица, если правду о нас они узнают через третьих лиц.       Бьякуя едва успевает договорить, как в шею его ударяется что-то мелкое, но до жути больное!       — Так ты что, встречаешься с моей сестрой???       Йоруичи заходится хохотом во все горло, когда в напавшем на Бьякую узнает своего младшего братца. Покрасневший Юширо сверкает на ее любовника влажными от слез глазами, но в то же время его рука по-прежнему занесена для очередного выстрела из рогатки: по ходу, кандидатура Кучики как будущего зятя его совершенно не устраивает.       Кажется, Йоруичи впервые отмечает растерянность на лице малыша Бьякуи, когда тот обращает к ней полный беспомощности взгляд. Он не привык тягаться с детьми, не так он воспитан. На его же беду. Пока опешивший Бьякуя боролся с самим собой, он пропускает новый заряд, что на сей раз угождает ему аккурат в лоб.       — А ну-ка отошел от моей сестры, ты… извращенец! — Юширо еще и угрозами не забывает метать вдогонку. Прямо настоящий защитник!       Йоруичи давится смехом и снисходительно пожимает плечами: Бьякуя мог в два счета изничтожить мелкого Шихоина, если бы не абсурдность ситуации, из-за которой было бы глупо начинать войну меж сильнейшими кланами Общества душ.       — Почувствуй себя в моей шкуре, — издевается над аристократом отступница, давно не подвластная никаким законам общения меж знатью. К тому ж, теперь они — квиты: если в его клане косо смотрели на нее, то в ее семье тоже не считали за счастье породниться с Кучики.       — Сестра! Отходи! Я прикрою! — кричит ей вслед Юширо и вновь натягивает стропила рогатки, метя «противнику» уже в нос.       — Что, правда? Чтоб я делала-то без тебя, братишка? — нарочно подыгрывает она ему и растворяется в сюнпо, успев показать язык оказавшемуся в численном меньшинстве мнимому противнику.       Тот хлопает себя по лицу ладонью, нервно трет пальцами переносицу, проклинает Сокьоку из-за того, что холм находится на территории Шихоин, а вместе с ним и Бьякуя, точно в подстроенной западне и наедине уже с парой драных кошек.       Йоруичи и не думает отпираться от этого, она хищно скалится:       — Юширо, а у тебя часом второй рогатки нету? Ну, знаешь, чтобы мы вместе наказали этого «из-вра-щу-гу»?       — Конечно есть, сестра! Держи!       Он подготовился? Так и есть, это кошачий заговор! И, глядя на одинаковых с лица родственников, Бьякуя вместо того, чтобы отбиваться от града полетевших в него камушков, с ужасом задумывается, что от связи с этой семейкой его личный кошачий кошмар может еще и приумножиться…