Софист, часть 4. Мастер

      Хьюродис имела свои представления и желания. Она очень долго жила, скрываясь от организации Арфистов, победившей её отца Бельферона. Учитывая, что он лич, который никак не способен зачать жизнь, медуза появилась в результате его экспериментов. Трудно даже представить, не то, что описать её детство - годы скрытного прозябания тоже наверняка текли безрадостно. В Хьюродис выросла чудовищная жажда власти. Умеющая думать, научившаяся ждать, идущая на компромиссы - сегодня «дочурка» лича оказалась как никогда близка к заветной цели.       Керрил побился затылком о подпираемую колонну, вихрящейся шевелюрой выщербив каменные крошки. Карсус не сомневался в том, что если удастся ослабить мифаллары до уровня задрипанного ожерелья огненных снарядов, то – ух!.. Страницы исповеди не вместили его ярости, когда он догадался, какую услугу оказал всем владетельным конкурентам, когда мифаллары забарахлили, а потом и вовсе отказались работать из-за подправленных богиней законов магии.       Технология создания мифаллара такова, что в этом процессе никак нельзя превратить его в филактерию: если сделать это на начальной стадии, то на этом его создание и остановится – сил у такого достанет разве что на шлюпке облака бороздить.       Мифаллар – искусственный источник магии, которая при концентрации в одном месте начинает притягивать к себе другую магию, словно магнит. Как всякое искусственное сооружение, мифаллар можно реконструировать, подстроив под новые законы подобно тому, как просевший дом переносят на новый фундамент, делая его ещё лучше и крепче пострадавшего жилища. (иллюстрации 127 и 128)       Последствия поступка Карсуса привели к тому, что стало возможным превратить выведенный из строя мифаллар в филактерию, а потом пересобрать его и активировать на мощность выше прежней – стать богоравным! Собственно, некий владетельный Лорд Тень, управлявший Тултантаром и работавший с демипланами, как раз смог измыслить условия угнетения мифаллара вне Прайма, а потом вернуться на Торил уже в качестве богоподобного существа. Карсус попытался опередить его, но в итоге невольно запер среди теней – ценой глобального катаклизма. Катастрофа унесла миллионы жизней, тысячи скрывавшихся от смерти магов Нетерила отправились на План Фугу, разбились сотни городских и замковых мифалларов, реконструировать которые оказалось некому, незачем или не по силам. Вот и сохранили выжившие умники свои мифаллары до лучших времён, которые пришли к их потомкам или последователям – после Кризиса Аватаров с очередной сменой богини магии.       Имея заклинающих помощников и выполнив все подготовительные шаги, медуза Хьюродис вполне могла наплевать на создание наиболее благоприятных условий, начав ритуал своего превращения в нежить одновременно с попытками пробудить мифаллар пульсациями собственной жизни, переливаемой в гигантский кристаллический шар. Она рискнула – и оказалась в дамках.       Керрил, бравший самого себя на измор, оптимистично хмыкнул, сообразив, что его долгожданное вхождение в высшую лигу заклинателей прошло незамеченным. Просто вовремя оказался в тени антипода Хьюродис, сделавшейся могущественней в то же время, что и он, да схожим методом – используя наследие древней империи. Осталось пойти и померяться х***, тьфу ты, конечно же – артефактами!       Беда в том, что характер пульсаций изменился, подтвердив выкладки исповедовавшегося Карсуса, по версии которого шар из резидуума для реконструкции должен быть помещён в циклотронный обод, где уже в виде энергии его следует разогнать на максимально возможные обороты – скорость определит итоговую мощь искусственного источника и размеры мифала. Кто бы ни помогал Хьюродис проводить ритуал, им может быть даже больше выгоден не летающий город под управлением некро-мифаля, а демилич, властвующий во всей Большой Пустыне. Если уж быть совсем пессимистом, то богине Шар будет совсем не западло удовлетворить «просьбу» Латандера избавить Анаурок от воплощения ненависти Ат-Ар Беспощадной – сунув свою креатуру в медузу Хьюродис и породив меньшее божество у себя на посылках!       Мастер пытался не унывать, будучи всё ещё заряженным счастьем и удовлетворением скоростью и самим пройдённым путём от простого гидроманта до полноценного элементалиста, для которого огненные руки или струя воды теперь столь же просты, как кантрип магического болта, а всякие лучи тепла и холода, статическое поле или огненный щелчок он теперь может применять несчётное число раз. Конечно, этими элементарными трюками лича не уничтожить, зато теперь Керрил, как мастер артефактор, сможет доделать ту замечательную пару колец из тайничка благородного капитана, вместив в них эпические зёрна энергий наряду с заклятьями обжигающего и морозного облака из восьмого круга. Конечно, полноценное заклятье желания из девятого круга ему не удастся воплотить в реальность, но уж сформулировать ограниченное желание из седьмого – запросто! Найти бы ещё время выспаться полноценных часиков восемь, а то и десять – иначе колдовство обернётся изощрённым самоубийством.       Керрил решил, что по любому следует выспаться. Даже если Хьюродис успеет за эти часы воссоздать мифаллар – его можно попытаться разбить тем жезлом из филактерии Кель-Гараса.       Думать становилось всё тяжелее, набухшая голова полуэльфа пресытилась пищей для ума, новые мысли начинали вызывать рвотный рефлекс. Вяло блуждающий взгляд Керрила устало перевёлся с книжных полок на пустую чернильницу, перо и кубок. Все три предмета исчерпали заряды… Собственно, добытые из книги писчие принадлежности предназначались для записи желания. Только новые чернила надо правильно приготовить, составив рецепт в согласии с поставленными целями, да поискать, на что наносить текст заклинания. В любом случае пригодятся и частицы книг, веками исполнявших на своих страницах желания тысяч индивидуумов, десятки из которых превратили в чёрные книги, чтобы узнать все их секреты. Собравшись с силами, архон собрал в себя библиотечную пыль и остатки волшебных фолиантов, после опустошения рассыпавшихся в труху и прах, а потом утрамбовал всё это в золотой кубок, в котором готовились те самые чернила, что помогли мастеру транспортировать в себя всю силу, некогда вложенную в артефакты древним арканистом и сонмом пользователей.       «Не было б печали, да теперь надо искать безопасное место для ночлега. Хоть в гроб залазь… О!» - полусонно зевающего Керрила осенило. Да, жадность фраера сгубила, как говорили некоторые имперцы. Керрил собирался оставить кубок призом Диикину, но захапал себе вместе с перчатками покойного монаха. О создании своих собственных мастер не думал, пока не пощупал качество кожаной выделки и чар: сам не оденет, но из собственного паучьего шёлка соткёт себе по примеру. Стоило архону поднапрячься, чтобы выудить из глубин браслет со многими кармашками, как стихийная форма начала вся сползать, грозясь откатом назад – мастер урвал непомерно! Железной волей Керрил пропихнул внутрь себя писчие принадлежности, кубок, перчатки и скелет носившего их монаха, посох заклинателя в форме шара и глобулу с Мудрым Ветром, дальше засунув их в надёжный браслет-кладовую – мудрый архон ветра несколько бесконечно долгих минут боролся за сохранность текущей формы. Удержал, но теперь однозначно во сне вернётся в свой истинный облик, вызвав у контролирующей мифаллар Хьюродис приступ аллергической чесотки пятой точки – в инсценировку побега Мудрого Ветра ей не даст поверить магия мифаллара. Пора было шуршать баиньки…       Напустить газу.       Просочиться.       Объять.       Мастер счёл себя жертвой насмешек судьбы и тугодумом, когда сообразил в комнате могучего дворецкого заглянуть в каморку, где думал найти чулан, а обнаружил саркофаг да горшок с цветами, за которыми некому больше ухаживать, кроме каменного конструкта, за день успевшего прибраться в своей вотчине до первозданной… до вчерашней чистоты. Керрил обозвал себя тупицей, когда струйкой воздуха пошарил в чужом гробу и обнаружил кольцо создателя големов, напичканное шестерёнками и прочими запасными частями. (иллюстрация 129) Ему было всё сложнее думать, но мастер решил во что бы то ни стало домыслить ситуацию, тратя время.       Бережно сложенные останки в гробу выдавали хрупкого человека. Вряд ли боевой – точно колдун. На столе почившего инженера-конструктора осталась грудина от хранителя щитов. Материалы, использованные для создания каменного голема, расхаживающего сейчас по мастерской – дороги и редки, однозначно лучше заготовки торса хранителя щита. Вряд ли эта модель потоковая – определённо для личного пользования. Истинное предназначение - сокрыто… Этот мнимый дворецкий – удивительно сегментирован! Более того, будучи незримым газом, архон распространился по всему помещению, включая сочленения каменного голема. Будь конструкт цельным, то внутри мог бы вполне спокойно поместиться человек, оказавшись, как у бога за пазухой - когда дворецкий состыкуется и раскроется в полную броню! Конечно, если догадка не плод сонного сознания и нет переоценки ума держателя универмага, имевшего мастерскую в немноголюдной части Андрентайда…       Долго и по мере сил обстоятельно обдумав и припомнив детали внутренностей голема, Керрил решился действовать обманным путём – дрыхнуть в гробу со скелетом жуть как не хотелось. Для начала пришлось обозвать себя идиотом за идею смириться и применить способности, сунувшись в гроб и елико возможно переняв облик почившего, восстановив по костям. Изменчивый ветер рвался на волю, с трудом принимая человеческое обличье, так и норовящее сорваться на истинный облик Керрила, крепившегося изо всех сил и сверх оных. Тем более, начатое с обмана дело – обманом и закончится. Громада отгрохала ещё десяток обходов зала, прежде чем крепившийся Керрил решил действовать.       - Хооозяааииин!? – Скрипуче протянул конструкт, когда из закутка внезапно вышел полупрозрачный и вихрящейся человек с кольцом на левой руке.       - Ш-ш-ш… - прошелестел Керрил, как мог, стремительно преодолевший десятки разделявших их шагов, сходу применяя специальную способность кольца.       Каменный дворецкий застыл посередине развернувшегося голубого глифа, его оплели ленты нетерильских магических символов, настроивших конструкта на доступ для ремонта без затрагивания его охранных установок. Керрил без проблем отыскал с изнанки неприметные выемки и бесстрашно сунул руку между сочленениями, поместив туда кольцо, с первого раза вошедшее в пазы. Ободок мини-устройства сам расцепился, вставившись в отверстия. Контакты замкнули контур, подалась магия, закрутились шестерёнки – блямба на кольце заработала механическим сердцем.       И каменный голем действительно хитро ужался, не раскрывшись ни железной девой с отравленными шипами, ни идеальным латным доспехом, приглашающим залезть в него. Опытная модель, как джинна в бутылку, затянула «пользователя» за руку, моментом разместив в раскрывшейся внутренней полости, имевшей амортизатор в виде силового поля великих доспехов мага, а также бытовые удобства из заклятий контроля температуры и реутилизации отходов жизнедеятельности. Ещё бы добавить: круговое зрение, воздушный фильтр, слух летучей мыши, паучий тремор-сенсор и прочие навороты, которые стареющий мужчина просто не успел встроить в пестуемого дворецкого, даже имени ещё не получившего, поскольку кропотливый труд над грубо высеченным лицом только планировался.       Использованная древним големостроителем тиноновая руда не только придавала конструкту стильно мрачный чёрный цвет, но и проводила духовную сущность! Это позволяло преспокойно и привычно колдовать прямо изнутри оживлённых доспехов! Более того, талантливый нетерез явно намеревался воспользоваться одним из немодных, но известных в его империи способов продления жизни в вечность, переселившись душой - в своего голема. Маги становятся личами ради бесконечного изучения Магии в ущерб мирским заботам, а этот фанатичный конструктор, работавший с бездушным металлом, возжелал стать каменным человеком, видимо, вдохновляясь примерами других. Увы, его мечтам не суждено было сбыться. Он корпел за верстаком над витиеватой внешней обшивкой будущего парадного хранителя и вовсю пользовался сигилом, когда его убило глобальное «короткое замыкание» Плетения.       «Убирайся вон из меня… Ты не мой старый хозяин…» - ментально завопило творение мастера-конструктора, благодаря тинону, легко обеспечившего телепатический контакт. Находясь в стихийной форме, Керрил едва расслышал этот мысленный возглас и попытался ответить, как мысленной, так и обычной речью:       «Спокойно, Дворецкий, мой выход из себя ненароком сотрёт твою личность из этой оболочки», - устало предупредил поморщившийся архон, благодарный древнему мастеру за то, что тот не реализовал сцепку со стихийными сущностями. У Керрила не отнялась энергия, а управлять движением брони он не особо и намеревался, справедливо предположив, что в опытный образец будущего сосуда для человеческой души и тела не станут встраивать функцию самоуничтожения или защиты от несанкционированного использования. Хотя был у Керрила соблазн вернуться к обычному виду и поковыряться в древнем устройстве, но где бы взять силы на волевое усилие? Он едва держался в форме архона, согласный уже и на то, чтобы венец на*** спалил плетёные мозги дворецкого, правда, велик был риск остаться навеки запертым внутри брони…       «Пожалуйста, выходите не из себя, а из меня. Тем, кто беспокоит моего творца, здесь совсем не рады. Пожалуйста, оставьте меня», - чётче и вежливей изъяснился дворецкий, которому вложили ума побольше, чем обычно бывает у заклинания лакея. Не способный самостоятельно избавиться от «жильца», он самовольно протопал к лично сделанному им гробу, убедившись, что там на месте всё, кроме кольца создателя големов, без секретных команд не запускающего механизмы функционала, спрятанного в ходячей броне.       «Иди к верстаку. Повинуйся своему новому хозяину, Дворецкий», - попытался приказать мастер.       «У меня уже есть старый хозяин. Пожалуйста, оставьте меня», - вновь заладил своё недоделанный каменный голем, запечатлённый на творца. Обладая двумя думающими Артефактами, Керрил столкнулся с реальной проблемой смены привязанности. Дворецкий явно намеревался зудеть до победного – как тут выспаться? А командных слов и фраз он не ведал.       «Тебе он настолько дорог?» - вымучил реплику архон, полусонный и с едва варящей головой.       «Я любил его… Я очень скучаю по нему… Он дал мне жизнь и цель… Я должен был говорить с ним, но потом он умер… Это было очень давно. Я похоронил его здесь, в магазине, с его творениями, и я постоянно слежу за ним», - дворецкий сформулировал свой ответ под гнётом программных установок и логических цепочек.       «Во-первых, данное место не на улице визиря, здесь не магазин с творениями твоего творца големов, а мастерская конструктора на северо-востоке от Храма Ветров и на этаже входа в него», - Керрил вымучил логическое умозаключение.       «Нет, это Универмаг Големов…» - запротестовал Дворецкий. «Пожалуйста, оставьте меня, кем бы вы ни были», - завёлся конструкт, пока тугодум соображал правильный аргумент.       «Здесь нет никаких витрин и товара. Здесь находится верстак с частями конструкта. Всемирный сбой Магии: свалил Андрентайд с неба, разбил старый мифаллар, убил твоего творца прямо за верстаком и повредил твои мозги, Дворецкий. Это непреложная истина неоспоримых фактов», - измученный пытался давить логикой этого голема, вновь ставшего мерно вышагивать по периметру помещения, но теперь часто сбивался с шагов, ставших короче – он ведь ужался.       «Всемирный сбой Магии невозможен», - заявил голем.       «Каково имя Матери всей Магии?»       «Богиня Мистрил, это все знают…»       «Богиня Мистрил умерла, как и твой старый хозяин. Её реинкарнация носила другое имя. Ныне на этом месте находится смертная, возведённая в ранг богини самим всевышним Лордом Ао. Ты сам можешь узнать имя носящей титул Леди Тайн, если уберёшь всё с напольного сигила, встанешь в центр и спросишь у Магии её имя», - рискнул мастер.       «Я сам не могу обращаться с магией. Через меня это всегда делал старый хозяин», - понуро и тревожно ответил Дворецкий, с каждым оборотом шестерёнок механического сердца всё лучше и живее себя ощущавший.       «Значит, проводя сырую магию из сигила ко мне, ты сможешь выявить разницу между тем, что было раньше, и тем, что есть теперь», - через минуту убеждённо вымучил Керрил, смачно зевнув напоследок. Он был доволен тем, что хоть и поздно, но смекнул, как во время отдыха отменно насытиться маной, укоротив время сна, необходимого организму заново настроиться и отгладить взаимодействие своих органов и систем на клеточном уровне.       «Я не могу обращаться с магией. Пожалуйста, оставьте меня», - упрямо повторил Дворецкий.       «Старая магия из кольца работает сейчас в твоём механическом сердце. Новая потечёт ко мне через жилы в твоих каменных ногах. В разных местах тебя окажутся обе разновидности. Тебе не надо уметь обращаться с магией, Дворецкий, достаточно ощутить её, как ты ощущаешь вращение своего сердца», - через минуту констатировал мастер, умышленно делавший подлог между чистой магией и продуцированной мифалларом. «Давай договоримся, Дворецкий. Ты заклиниваешь столом одну дверь наружу, а креслом другую, чтобы никто не помешал тебе четыре часа тихо стоять в центре синего круга сигила и сосредоточенно ощущать магические токи. Если за этот период Дворецкий не ощутит разницу, то новый хозяин неправ и покинет его через четыре часа», - вымученно завернул Керрил.       Ещё немного поприпиравшись, логический модуль конструкта оказался в тупике единственного выбора, удобного оккупировавшему его архону. Вскоре Керрил блаженно заснул в благостном потоке магии, утолившей жажду деструктивных порывов к отмене стихийной формы.       Сначала сновидения не получились осознанными. Пару раз ветер выносил сознание Керрила на поверхность, пробуждая со студёной моросью наведённых кошмаров или пеной внутренней борьбы стихий, в итоге разведённых по углам и тем распявшим прыткого покорителя, зря возмечтавшего о легкодоступности и усилении заклинаний стихийного воплощения – вся обретённая мощь внутренних источников направилась на поддержание порядка между ними.       «И чего, дурак, не изучил получше Клинок Стихий?» - с этой мыслью Керрил отказался принимать форму архона, оставаясь простым элементалом из-за угрозы нарушения гармонии четырёх стихий при исключении из симметрии источника одной из них. Способность друида к тысячеликости позволит в широкой степени варьировать внешний вид, как и никуда не денется способность защищаться чешуйчатым облачением. За что же боролся мастер? Например, за возможность исключить случайный характер вредоносности заклинаний, минимизируя или максимизируя их по своему усмотрению. Главное - за возможность не умереть вслед за уничтожением текущей стихийной формы.       «Ну, как оно?» - сладко зевнув, лениво спросил сонный Керрил, начав ёрзать в довольно тесной, но достаточно уютной для ветра полости. Городской каменный голем, напоенный «чистенькой» магией по самую макушку - это вам не какой-то шерстяной спальный мешок на дне Замёрзшего моря. «А в ответ тишина, лишь мерное тиканье хронометра, ритм которого определяет механическую жизнь», - выдал сентенцию счастливый жизнью Керрил, поняв, что до означенного ими самим срока в четыре часа ещё девять минут и двадцать шесть секунд.       Воздушный элемент поигрался мускулами, притираясь к такой удачно человекоподобной форме внутренней полости Дворецкого. Не будь идиотом, Керрил осознанно присосался к резервуару с маной. Конечно, можно было бы всего за минуту создать магическое зерно света, а за следующую – жизни. В любом случае пригодятся. Керрил ещё вчера смекнул, что Мудрый Ветер имеет в себе зерно контакта. Логично, что Мёртвый Ветер и Тёмный Ветер тоже имеют соответствующие магические зёрна. И в каждом из трёх, судя по первому, должна быть ещё пара зёрен из трансформы и транспорта. Задачка по инвертированию жизни в смерть и света во тьму представляется интересной и полезной с тем учётом, что творить их «по правилам» Керрилу представлялось омерзительным занятием. Однако бабушка на двое сказала, сумеет ли он исполнить функцию ковчега, правильно соединив недо-ветры для прохождения магического барьера вокруг Башни Ветров - ещё даже не лицезрел его!       Вместо того, что потенциально может понадобится, мастер за оставшееся время воплотил приснившееся ему масштабируемое заклинание космического спутника, над которым самолично трудился в последнем и единственно осознанном сновидении. Подарок ли от Латандера молитвами Диикина, отложенный фактор сказочного архимага Карсуса из библиотечного фолианта или плод своего ума – пока не суть важно, ведь ничего другого во сне придумать не удалось, а наяву нет времени рассуждать – надо добывать две глобулы других Ветров.       Зерно энергии тока – в сигил. Зерно трансформы – в сигил. Зерно транспорта – в сигил. Заклинание вертикального подъёма – в сигил. Благодаря Большой Библиотеке Андрентайда мастер Керрил стал настолько умел в колдовстве, что смог удержать в себе диполь из магических зёрен отражения и укрепления с коэффициентом четыре – для крайне желательного усиления эффекта заклинания глобулами трёх Ветров. В качестве вместилища – синий материал самого сигила, чья роль исполнена.       Керрил несколько часов сна исподволь ощущал рабочий сигил ремесленника и его магию, на которой Дворецкий честно сосредотачивался и которую проводил через себя к своему «постояльцу». Этим обстоятельством мастер и воспользовался, когда оплёл всю синь вещества заклятьем фабрикования с заданной формой шара. Не звёздный металл, кующийся из метеоритов и лучше бы подошедший к задумке, но сплав мифрила и добываемого только на Высших Планах аврорума (знать бы раньше!), предметы из которого обладают свойством сливаться воедино, будучи расколотыми – применительно к задумке мастера это поистине ужасало… Но деваться было некуда: во-первых, более простой вариант уже либо вовсе не сработает, либо частично, что тоже равносильно провалу; во-вторых, с энергетической ёмкостью упрямого Дворецкого мастер Керрил творил магию словно не сам по себе, а с магическим кругом из нескольких магов уровня мастера Дрогана – или как дома в компании треанта Вершка...       Тик-так. Тик-так. Тик-так…       Мысль быстрее неповоротливого каменного голема. В долю мгновения, следующего за последним мигом обговорённого с Дворецким периода, честно дождавшийся Керрил запустил всё это дрожащее от мощи магическое плетение. От моментального магического иссушения возникло чувство сродни свободному падению. Керрила сам не ожидал такого эффекта от срабатывания спаренных заклинаний и расходования обоих зёрен, изъявших из его ауры большой объем энергии. Дворецкого же опустошило под ноль, даже его сердце замерло, отчего начался стремительный процесс схлопывания внутренней полости с её опорожнением, слава творцу, вместе размыканием сегментов – кольцо создателя големов вывалилось в область поясного сегмента. Высвобожденный из капкана герметичной брони воздушный элементал вздохнул полной грудью и обеими руками подхватил спасительный шар, ярко светящийся густым синим цветом, словно патока – настолько тяжёлым оказалось давление сконцентрированной в нём магии, обычно в сыром виде имевшей голубой оттенок. Не мешкая, Керрил взвихрился – «око бури» бесследно проглотило артефакт.       Виновато и с сожалением глянув на изуродованный пол, мастер сосредоточенно завращался, легко и непринуждённо воплотив идею священного веретена богини Чонти в создании магического зерна жизни – всего за минуту и без всякого вреда собственному здоровью! А вот с переводом подаренной Латандером теории зерна отражения в практику возникли ожидаемые трудности, вылившиеся во все те же примерно десять минут сосредоточенного плетения.       «Я знаю, окаменелость, ты слышишь мудрого ветра», - начал обращение Керрил, понявший, как правильно общаться с Дворецким телепатически и где для этого надо коснуться, однако предпочётший потратить заклятье послания. Удушив жадность, он без зазрения совести смухлевал, выдав себя за подлинного Мудрого Ветра, чтобы потом не подкопаться к сделанному им акценту. «Мне недосуг спорить или базарить попусту, Дворецкий. Мне без надобности сосуд для продления собственной жизни в механическом теле конструкта. Мне понравилась концепция псевдоживой брони, но недоделанная, сбойная да без исключительной лояльности ко мне одному – такая даром не нужна. Я уважаю жизнь, даже такую механическую и ущербную, как ты. Поэтому оставляю тебя в умиротворённом состоянии. Надеюсь, что мои уроки не пройдут даром и что никто не помешает тебе ощутить пульсацию магии нового мифаллара и накопить её в себе достаточно для возвращения к активной деятельности и помощи страждущим. Спасибо за приют и прощай, безымянная личность дворецкого».       И мастер вышел тем же способом, что и вошёл в мастерскую, но через другую дверь. Керрил точно знал, что для колдуна Ксаноса данное оживлённое облачение подойдёт замечательно, но ему придётся делить своё здоровье с думающей бронёй, которая теперь с места не сдвинется без чужих жизненных сил для запуска механического сердца и которая примет своим временным управляющим любого, кто так или иначе пропитает тинон духовной эссенцией. После рекламы, создаваемой хранителями щита, рабы Аштара непременно… Легки на помине!..