Мальчик-подружившийся-со-смертью

      Площадь Гриммо, 12. Именно туда он отправился, в дом его крёстного.       На том конце, откуда исчез Поттер, Беллатриса присела у камина, заламывая руки. Интересно, насколько целым нужен мальчишка Лорду, ибо она была бы не Беллатриса Лейстренж, если бы не испортила юному магу полёт.       Мальчик вылетел из кухонного камина, врезался в гору посуды и кухонной утвари, несколько крышек свалилось ему на голову, а нож воткнулся в пол в излишней близости от пальцев руки. Гарри чуть запоздало отдёрнул руку и встал, потирая ушибленную голову. Вообще-то он ожидал, что вылезет из камина в гостиной, а никак ни в этой грязной кухне. Рядом раздался характерный звук переместившегося домовика.       Кикимер посмотрел на учинённый беспорядок и принялся разгребать завалы, абсолютно игнорируя прибывшего, кажется ему и самого себя хватало для существования. Он был совершенно голый, если не считать грязной набедренной повязки, и выглядел очень старым, впрочем, кроме Добби остальных домовиков мальчик видел лишь мельком, так что не особо было с кем сравнивать. Кожа, казалось, была ему велика, она свисала с его рук, словно перепонки белки-летяги, а так же словно его надували в области живота, а затем выпустили воздух, это выглядело жутковато и мерзко. Хотя он был лысый, как все эльфы-домовики, из его больших, как у летучей мыши, ушей торчало изрядное количество седых волос. В общем, мало того, что ничем симпатичным он похвастаться не мог, так ещё и бурчание себе под нос нисколько не красило его. Вот и сейчас, он завёл привычную канитель хриплым и слегка похожим на квакание голосом: — Если бы только моя госпожа знала, какое отребье сюда пускают, что бы она сказала старому Кикимеру… Ох, стыд-то какой, грязнокровки, оборотни, осквернители рода и воры… бедный старый Кикимер, что он может сделать… Хорошо, когда дом пуст и Кикимер может спокойно заниматься своим делом, но нет, принесло кого-то… — эльф перемещался, сгорбившись, медленно, но целеустремлённо, огибая по широкой дуге мальчика.       Гарри чуть поморщился и отступил ещё дальше от траектории движения Кикимера, а затем вообще ушел с кухни, слушать эти причитания сейчас не было никакого желания. Здесь, в доме, всё было таким, как в последний приезд Гарри на Рождество: мрачноватые стены, почти затянутые паутиной, так как мисисс Уизли не смогла дотянуться абсолютно во все углы (спятившему домовику было, очевидно не до того), из стен торчат головы эльфов-домовиков, отбрасывая на лестницу странноватые тени. Длинная темная завеса укрывает портрет матери Сириуса.       Сейчас тут совсем пустынно, Уизли видно уже вернулись в свой дом, орден делает свои супер важные дела. Так что тут только Гарри, который только думал, что может хоть тут начнёт чувствовать себя как дома, но судьба или кто там всем управляет, явно против. Единственная выбивающаяся из общего облика дома деталь — выполненная в форме ноги тролля подставка для зонтов, что лежала на боку, как если бы ее только что снова своротила с места Тонкс. Возможно, так и было, потому как, вероятнее всего, перед тем как появиться в Министерстве Магии, члены Ордена собирались и отбывали в спешке именно отсюда. По крайней мере появились они одной толпой. Да почему, черт возьми, никто не прикрикнул на Сириуса и не велел ему, скрывающемуся от авраоров, не соваться в Министерство магии?!       Гарри тихо прошёл мимо портрета мисс Блэк, не преминув чуть отпнуть подставку со своего пути, и чёрт с ним, что ноге больнее чем подставке. Он пошёл наверх по скрипучим ступеням, стараясь идти так, чтобы не пробудить эту визжащую старуху. Однако бурлившие внутри злость, обида и боль заставляли пожалеть, что сейчас нет с собой палочки, чтобы снести парой заклинаний эти дурацкие головы увековеченных домовиков, да заодно проверить выдержит ли заклятие вечного приклеивания бамбардо на себе или портрет снесёт вместе с частью стены. Негативные эмоции захлёстывали, Гарри начинал чувствовать, что тонет. Он поднялся на второй этаж и, надеясь, что тут уже не пробудит портрет, и привычно крикнул: — Сириус! — голос был наполнен радостным предвкушением встречи и надеждой, что разговор с крёстным успокоит мысли. Он умел говорить с истинными верой и убеждением, что Гарри такой какой есть, хороший волшебник и достойный потомок своих родителей.       Накатившая волна тоски выбила дыхание из груди, Гарри опёрся на ближайшую стену, взгляд расфокусировался. Каждое дыхание казалось ему невыносимо сложным, словно заставляло его сердце сжиматься еще сильнее. Ничего не выйдет! Та арка, за которой шептались, она не отпустит его крёстного. И его уже никогда Сириус не встретит своим обычным смехом, похожим на собачий лай… Гарри взбежал наверх на самую высокую площадку, на которую выходили только две двери, замирая напротив той, где висела табличка «Сириус». В спальне своего крестного отца Гарри никогда еще не был. Он толкнул дверь резким движением, лишь на секунду замирая перед входом. Бра на стене вспыхнула, стоило переступить порог, впрочем слой пыли на стекле едва ли пропускал достаточно света.       Комната была просторной и когда-то, должно быть, даже красивой. Большая кровать с резной деревянной спинкой в изголовье, высокое окно, задернутое длинными бархатными шторами, густо покрытая пылью люстра, из которой еще торчали огарки с восковыми сосульками. Тонкая пленка пыли покрывала картины на стенах и доску в изголовье кровати; паук растянул паутину между люстрой и верхушкой большого платяного шкафа. Интересно где же спал сам Сириус, если эта комната столь нетронута. Видно он не хотел погружаться в воспоминания детства, как он говорил, хватало того, что он заперт в своём доме. Какой же сильный гнёт он чувствовал тут, словно привидение не смеющее покинуть место своего обитания.       Чувствовал. Именно так, теперь всё о нём в прошедшем времени. Гарри осознал, что находиться тут стало также невыносимо тяжело. Хотя возможно потом он сможет найти в себе силы, чтобы рассмотреть, что именно понаклеил его крёстный на стены, чтобы полностью закрыть серебристо-серый шёлк, украшавший стены родовитого дом Блэков. Мальчик вышел из комнаты, хлопнув дверью, в последнюю секунду подхватив замеченную у стены слегка кровавую сумку.       Ноги несли на чердак даже до того, как Гарри понял, туда, где обитал гиппогриф, ещё одно живое существо, которое будет точно скучать по Сириусу. Мальчик зашёл к зверю, тот когтями разгребал солому в надежде найти кусочки еды. Гарри вынул из сумки кого-то, похожего то ли на крысу, то ли на хорька, и кинул голодному животному, сам же уселся радом, мягко поглаживая его по перьям. Едва ли он хотел думать о чём-то, было даже не до того, чтобы следить за временем, хотя солнце явно село, потому что когда он очнулся от мыслей, было ощутимо холоднее и почти совсем темно.       Пытаться спать он ушёл в ту комнату, где они ночевали с Роном. В уставшем сознании, зациклившемся на событиях прошедшего дня и не желавшем дать отдохнуть, медленно перетекали мысли. Приходило болезненное понимание, что без Сириуса и без выплеска эмоций, он сойдёт с ума. Чего только стоят вспышки ярости, желание убить кого-то ещё хоть сколько-то рационально, но… Желание пытать и наслаждаться болью? Желание разнести этот дом до последнего камня? Желание прямо сейчас пойти к Дамблдору и орать на него, пока голос не сорвётся до хрипа, потому что присутствует странная уверенность в его вине. Что-то явно происходит, не уже ли именно так люди ломаются? Получается, что ломается просто именно что-то хорошее, а остальное просто пытается хоть как-то функционировать, собирая осколки личности во что-то целое. Не удивительно, что такие люди колючие после болезненного события.       Часы пробили два часа ночи. Завтра, а точнее уже сегодня, должен состояться разговор с Темным Лордом, а решение всё ещё не принято, впрочем, едва ли тут есть какой-то действительно выбор. Гарри мрачно усмехнулся, кажется он начинал понимать Снейпа, до чего дожил однако. Впрочем, план на дальнейшее будущее все ещё отказывался формироваться, надо было попытаться хоть немного поспать, но как на зло, была только глубокая усталость, кажется, такая сильная, что надо было сначала отдохнуть, чтобы смочь отдохнуть. Безумие. Гарри прикрыл глаза, голова уже кружилась от долгого бодрствования, вылетали на бой они в сумерках прошлого дня, не уже ли больше суток назад? Гарри повернулся на другой бок и сам не заметил, как попросту вырубился.