***
Прожить целый день с новым чувством было легко и приятно, особенно совсем не встречая его глазами, разве что в своём воображении из-за постоянного «Локи» в сценарии. Без этого было бы совсем хорошо. Возможно, «Томо-маятничек» на фоне моего существования без этого раскачивался бы намного медленнее и незаметнее, но больно от его качаний больше не было. К тому времени, как я закончила читать сценарий и решила, как сознательный и очень ответственный работник, появиться на рабочем месте, перспектива встретиться с Хиддлстоном где-нибудь в узком коридоре студии практически не пугала меня. Но «маятничек» закачался интенсивнее, когда я представила себе хотя бы один возможный вариант развития событий, если это всё-таки случится. Сразу захотелось немного повременить с выходом на работу. Но мысль о том, что я просто слабачка, заставила взять себя в руки и вспомнить о том, что я всегда могу просто сбежать. Пускай позорно, но зато весьма безопасно. Новое утро началось с кофе и очередного осознания того, что вполне вероятно нам с Томасом придётся пересечься. (Честно говоря, было не очень ясно, зачем он является в студии до начала съемок. Что входило в актерские обязанности, кроме, собственно, самой игры, было мне неведомо.) И он будет смотреть на меня. И видеть… что? Бросив чашку с недопитым кофе у окна, я поспешила к зеркалу. Естественно, мне было более чем известно, каким образом с помощью косметики девушки меняют себя до неузнаваемости, я ведь художник. Мало того, у меня была обширная палитра для макияжа, но обычно я предпочитала не использовать и пары процентов из доступного резерва. Я решила, что и в этот раз большинство красок останутся нетронутыми, достаточно лишь выровнять тон кожи и оттенить некоторые достоинства моего лица: подчеркнуть глаза и брови темным, слегка (будто там ничего и нет) коснуться губ помадой и сделать нос немного тоньше. Не то чтобы я обычно совсем не уделяла внимание своей внешности, просто относилась к недостаткам в лице и фигуре весьма снисходительно. Сейчас же хотелось их скрыть, но так незаметно и грамотно, будто ничего не изменилось. Я решила, что если и попадусь на глаза этому (казалось бы) безупречному мужчине, то и ему будет не к чему придраться во мне. Короткие волосы я решила оставить распущенными и ровными. Затем, уже более уверенная в себе, вызвала такси и оделась. Тёмные джинсы с высокой талией, свободная светлая кофточка с закатанными рукавами и чёрные тяжёлые ботинки. Возможно, в них будет жарко, но зато удобно. Я посмотрела на себя в зеркало и удовлетворилась окончательно. В этот раз не будет неловкостей с коротким платьем и шаткими каблуками. Я смогу твёрдо стоять на ногах, но главное быстро бегать и оставаться при этом женственной. Я надела на шею синий ремешок с прикрепленным к нему именным пропуском, схватила со столика связку ключей и спустилась к машине. Уже в пути в мою неспокойную голову влетели мысли, которые заставили чувствовать себя глупой девчонкой. Ребячество. Школьница, мечтающая понравиться старшекласснику. Или все-таки женщина, для которой желание быть привлекательной — естественно? Возможно, ещё более естественно для женщины, которая может признаться себе в некоторых слабостях.***
Студия, как всегда, встретила меня гулким гомоном и ошмётками вырванных отовсюду фраз. Вторник. Люди (столько людей!), которых я и в глаза не видела (а даже если бы и видела — не запомнила бы), то бегали вокруг, то ходили, то просто стояли, но все, как один, поглощённые делом, обращали внимание только на самих себя и ближайшего спутника. А я всё ещё была тем, с кем не спешат здороваться, называя по имени. За какие такие заслуги? Но, тем не менее, уверенность улыбкой лучилась на моём лице. Её бы я никому не смогла объяснить честно. Теперь мне не нужно было обращаться к девушке (явно моложе меня и, может быть, симпатичнее) на ресепшне. У меня был свой ключ, которым, поднявшись на третий этаж, можно было отпереть дверь под номером 322. Я даже пожалела, что в этот раз не взяла с собой личных вещиц, чтоб оставить их здесь, обозначив свои владения. Каждый миг я была готова. И подходя к лифту (широким шагом, с поднятой головой), и выходя из него. И отворяя дверь, даже немного абсурдно ожидала увидеть его за ней. Не прошло и пятнадцати минут, а я, казалось, уже проделала огромный путь от начала. Решив не включать аппаратуру, я связалась с Роном и вкратце рассказала ему о тех изменениях, которые мне хотелось бы внести. — Я же имею на это право? — немного робея уточнила я. — О, конечно! Мы все согласуем вместе. Спускайся к парковке, за ней будет большое полуподвальное помещение с аппаратурой и декорациями. Я тебя встречу. Его голос в трубке утих, а я осталась стоять посреди кабинета немного растерянной. Я всегда приезжала сюда на такси, и, где находится эта парковка, могла только догадаться по стандартному расположению парковок в больших зданиях. Но ниже кнопки «1» в лифте вспомнить я не смогла. К моему удивлению, она там всё-таки оказалась. Папка с исписанным мною сценарием в руках была влажной и липкой. Наконец, мою голову стали занимать мысли о том, что же будет, если все мои предложения отвергнут и всё оставят как есть. Я расстроюсь? Конечно, ведь моё видение персонажей останется неполным и частично ошибочным, пускай даже не критично. Но я уж точно смогу пережить всё, если только на глаза мне не попадется Том. Хотя бы в этот раз. Лифт я покидала одна, и он остался пустым. Огромная парковка была наполнена эхом, далеким и близким. За спиной раздался звук поднимающейся кабины, а где-то совсем рядом хлопок автомобильной дверцы. Пытаясь глазами найти машину, которую только что закрыли, я заметила, как ко мне приближается Рон, но на нём не остановилась, ведя взглядом дальше, замечая у чёрной машины двух мужчин, которые тоже заметили Рона. Один из них помахал режиссёру рукой и получил от него ответ. И этот «один из них» — Том. Моё сердце ухнуло вниз и осталось там громко стучать. Лицо то ли онемело, то ли разгорелось так сильно, что было не разобрать. Рон оказался почти совсем близко, а Том всё глядел на него, ещё даже не опустив руку после приветствия. Я заметила, как его взгляд перескочил на меня, как открылся его рот, будто он собирался что-то сказать, но его увели. Увёл тот мужчина, что вышел с ним из машины. Всё случилось так быстро, что я даже не заметила, как он исчез. Только звук быстрых шагов отбивался от бетонных стен в унисон биению моего сердца. Я заметила, что держусь за папку так, будто она не даст мне упасть. И всё это уместилось в паре секунд. — Привет, дорогая! Пойдем?***
Мне пришлось улыбаться и всех убеждать, что всё хорошо, ничего не случилось. Видимо, ни макияж, ни одежда не смогли скрыть последствия первого столкновения с ним. Оказалось сложнее. Видеть его и осознавать, что я от самой себя ничего не скрываю. На папке остались следы от ногтей и влажных ладоней. «Мне нечего стыдиться», — думала я, раскрывая её на столе. — «Никто ничего не поймёт.» На этом же столе перед нами стояли восемь голов. Нас и то было меньше: я, Рон, главный режиссёр и ещё какой-то тип, которому всё это могло зачем-то понадобиться. Они выслушали меня внимательно, в пыльном помещении, в окружении гигантских декораций и неведомой мне аппаратуры. Рассмотрели мои наброски и пометки. А затем режиссёр оставил рядом с ними серию размашистых галочек. Но не рядом со всеми. Его улыбка была широкой и ослепительной, но искренней ли? Он сказал что-то насчёт свежего взгляда и предстоящего успеха, а Рон закивал и залепетал в ответ слова уверения. Видимо, чувствовал за меня ответственность, как за свою протеже, но ею, естественно, я не была. Тем не менее, по-человечески была ему благодарна. Распрощались мы быстро (как всегда), в этом здании все были слишком заняты. Мне дали добро действовать в свободном (пока что) режиме и с миром отпустили работать или домой, я так и не поняла. — У меня здесь свободное посещение, что ли? — неуверенно спросила я, и Рон рассмеялся. — Ну, можешь считать, что так. Пока ты сдаёшь всё, что нужно, и в срок, — он кивнул и похлопал меня по плечу. Как старого друга или его жену. Мне нравилось то, что здесь обо мне беспокоился именно он. Он в целом был очень приятным парнем и чем-то напоминал мне моего Эша. Рон провёл меня до главного холла, заверив, что мне не обязательно прямо сейчас оставаться в студии. Время есть, к тому же с новым материалом можно пока поработать и дома. Он подождал, пока я вызову такси, перекладывая из руки в руку папку и телефон. Потом предложил выпить кофе в ближайшем кафе, если машину подадут ещё не скоро. — Обещали не больше пяти минут, — улыбнулась я. — Ну, тогда до скорого, — мягкая улыбка появилась в его бороде и тут же скрылась. А потом в лифте скрылся и он сам. Я зашагала к выходу на слегка дрожащих ногах, наполовину радостная, наполовину разочарованная. То ли от неполной победы своих интересов, то ли от встречи с Томом (или от того, что она оказалась такой короткой?). На улице было солнечно и очень тепло. Ноги в ботинках действительно быстро взопрели, но я едва ли чувствовала это в тот момент. Я медленно шла и думала о том, станет ли когда-нибудь моя работа в этом здании спокойной и нормальной, если меня всё так же будет рвать на клочья от одного взгляда на Тома. Нужно было смириться или уволиться. Или найти в нём то, что оттолкнёт и заставит больше не возвращаться. Растерянность и жара сделали меня вялой и почти меланхоличной, в то время как люди вокруг были активными и казались весьма счастливыми. В парке напротив было много шумной молодёжи и несколько семейных пар с детьми. Будний день, но всегда есть время на отдых. Мне стоило бы взять с них пример. И в этот момент я вдруг подумала об одном своём хорошем знакомом. Под зданием я простояла больше пяти минут, но осознала это только тогда, когда наконец подъехала машина. Уже садясь в неё и называя адрес, я заметила Тома снова. Как он вышел из главной двери и тут же остановился. Теперь уже он услышал хлопок автомобильной дверцы и проводил меня взглядом. В этот раз взрыв внутри меня оказался немного слабее предыдущего, но пульсация в теле после него — настойчивее, как и мысль о моём знакомом. Зачем Тому нужно было выходить на улицу, если машина ждала его на парковке?***
Несколько часов после возвращения домой я измеряла квадратуру шагами. Всё, что произошло, конечно, было очень волнительно, но после того, как внутри меня немного остыла кровь и буря улеглась, под веками, на сетчатке вдруг явственно проступил сегодняшний образ Тома. Это он волновал меня. И возбуждение, снова вызванное им. В этот раз он был не так уверен в себе, как прежде. Что-то явно шло не по плану, на его лице читалась растерянность и, наверное, немного смятения. Но его по-летнему, до плеч открытые, светлые руки даже в такой быстрой и неподходящей ситуации заставляли думать о плохих вещах. Его растрепавшиеся светлые пряди, упавшие на твёрдый лоб, заставляли желать этих плохих вещей. А складочка между бровей и вовсе заставляла дрожать колени, закрывать глаза и представлять всё то, что юные фанатки так часто представляют в своих подростковых постелях. Но для меня это было невыносимо. По крайней мере, если я не прикасалась к себе, а этого делать я была не намерена. В голове снова появились мысли о Рэнди, том знакомом (или друге), о котором я вспомнила, глядя на людей в парке. Этот парень иногда возвращал меня к жизни путём хорошего секса и приятной компании. Это было всего пару раз и только по его инициативе, а мне это было нужно, поэтому я не отказывалась. К тому же мне всегда было приятно с ним пообщаться, ведь нас обоих связывала очень схожая страсть. Мы познакомились совершенно случайно, на том самом конкурсе, который изменил мою жизнь. Я была одной из незаметных конкурсанток со своей заметной работой, а он уже сидел в жюри, хотя был не намного старше (или талантливее) меня. Я заметила его почти сразу из-за высокого роста, выразительной улыбки и едва уловимого медного отлива в волосах. После моей победы нам, конечно же, пришлось общаться и улыбаться друг другу. Через какое-то время он ненавязчиво пригласил меня на кофе, совершенно ничего не обещая. А потом мы переспали, удивительным образом не испортив наше приятное общение. Не уникальная история секса по дружбе, но очень удобная для таких девушек, как я. С момента последней нашей встречи прошло достаточно много времени. Мы оба были поглощены работой и совершенно заняты, но теперь я явственно чувствовала, как сильно мне нужна хотя бы одна встреча с ним. Возможно, чтобы перебить «привкус» Тома у себя внутри, а может быть, чтобы представить Тома на месте Рэнди. К вечеру я уже вертела телефон в руках, смотрела на его имя, найденное в справочнике, и была готова звонить. Гудки оказались намного дольше, чем я ожидала. — Лана? — его удивленный, но радостный голос меня обнадёжил. — Ты ли это, девочка? — Привет, Рэнди, рада тебя слышать. Как ты? — Нет, это ты как? Не обижайся, что не звонил так долго, ладно? Я сейчас занимаюсь крупнейшим проектом… — Я тоже, — перебила я Рэнди, плохо скрывая улыбку в голосе. — Получила работу в Paramount. — Гонишь? — после небольшой паузы. — Хотя нет, не слушай меня. Никто не мог сомневаться, что ты быстро пробьёшься куда следует. Поздравляю, моя юная художница, — теплота и гордость в его голосе заставили меня улыбнуться ещё шире. Я хотела сказать «спасибо», но меня перебил писк смартфона: кто-то звонил по второй линии. Я отняла телефон от уха, потеряв сказанные Рэнди слова, и посмотрела на экран. Номер оказался незнакомым, и я вернулась к разговору. — … хочешь встретиться? — Если это удобно и у тебя есть время. Я немного смутилась. Обычно мужчин не приходится просить о встрече. — Сейчас тебе будет удобно? — немного лукаво, наверняка с ехидной улыбкой на лице. — Но я должен спросить: … у тебя всё в порядке? — Конечно. Просто с новой работой столько всего навалилось, и я немного устала. Не хотела навязываться, но мне просто необходимо хотя бы просто тепло пообщаться, — враньё. Мне просто необходимо срочно заняться сексом, конечно. — Приезжай ко мне, я вызову тебе такси. Прости за то, что бросил тебя вот так надолго. — Не стоит, — я улыбнулась. — Ты мне ничем не обязан, но спасибо. Вызывай на мой прежний адрес. — Я жду тебя, Лана. И звонок разъединился. К концу разговора наши голоса стали почти печальными и совсем понимающими. Стало немного легче и спокойнее. Расслабленная рука с телефоном мягко легла на колени, и я сама совсем расслабилась. Надеялась на то, что Рэнди сможет стать ко мне чуть ближе, чем все остальные. Пускай даже на несколько часов, а потом всё снова вернется на круги своя. Я вспомнила о пропущенном звонке и решила перезвонить. Пара гудков и трубку сняли. — Здравствуйте, вы звонили мне буквально только что, — я почесала кончик носа и поднялась с кресла, не придавая этому звонку никакого значения, ожидая, что кто-то просто ошибся номером. — Привет, Лана, — немного с заминкой и толикой сомнения, но голос глубокий, размеренный и… — Я хотел поймать тебя сегодня в студии, но ты так быстро уехала, и я решил позвонить. Я увидел твои работы, то, что ты сделала с Локи, и теперь просто должен выразить своё восхищение. Но не только это… Кровь моментально прилила к лицу, в ушах зазвенело, а внутренности подпрыгнули к самому горлу, словно я только что миновала петлю на «американских горках», как только я поняла, кому принадлежит этот голос. Голос, который так часто по вечерам читал для меня «I will be the first man…».