Milloin kaikki muuttuu

      Стоять на одном месте было глупо – словно дерево посреди поля – и Яркко со вздохом поднял сумку и еще раз осмотрелся, пытаясь угадать направление. Абсолютно бесполезное занятие для человека, не разу не бывшего в Сийтаме. Нет, не просто не бывшего, а даже и не слышавшего про такой населенный пункт, даром что располагается он ближе сотни километров от Темпере!       Про открывшийся взгляду полуночный пейзаж с восторгом смог бы упомянуть или местный житель, или фанат леса: тайга центральной Финляндии была довольно густой и практически нетронутой в некрупных населенных пунктах, не могущих похвастаться производством, пересадочными узлами, музеями и прочим, привлекающим внимание работников и туристов. Здесь, насколько ухватывал нервно ищущий глаз одного из лучших голосов страны, были только деревья. Перемежающиеся со столь же многочисленными кустами, они не добавляли Яркко уверенности в правильности не только направления текущего движения, но и собственного места нахождения. В сильном шуме вполне реально перепутать Сийтама и, к примеру, Руутана или Унтава. Ладно, он мог и Хельсинки услышать в треске лучшего сотового оператора этой части страны и с большим удовольствием сейчас видел бы вокруг себя светящиеся огнями дома и машины нежели деревья и кусты и опять деревья и кусты. Но он уловил именно это звуковое сочетание.       Мелькнувшая среди стволов темная водная гладь оптимизма не добавила; на мгновенье мелькнувшая перед глазами карта, которую молодой человек накануне все же посмотрел, была очень голубого цвета из-за покрывавших территорию озер. Вот уж куда Ахола меньше всего хотел бы влететь, так это в холодную воду. Желание поплавать ночью у него не возникало даже с самого дичайшего бодуна и даже при наличии рядом водоема. Сейчас же он трезв и уже ненавидит этот несчастный городишко! Точнее, начнет ненавидеть, как только разглядит хотя бы одно строение, похожее не человеческое жилье.       Вода занимала все больше доступной для обозрения территории, и Ахола решительно свернул в противоположную сторону, благо туда же уходила грунтовая дорога.       Блеск сменился плотной тенью. Под ногами перекатывались немногочисленные мелкие камни и периодически трескалась земляная корка, какие обычно образуются после последовавшей за дождем жары. Яркко нервно оглянулся: было чувство, что его преследует минимум пять человек!       Сзади ожидаемо никого не оказалось. Молодой человек не успел облегченно выдохнуть, как сбоку затрещали кусты. Довольно редкий в этой стороне лес не позволит подкрасться незаметно человеку или лосю, но менее высокорослая живность просто не видна из-за густого подлеска. Яркко попятился, понимая, что ни убежать, ни влезть на дерево, ни тем паче отбиться не сможет. Усталый, в незнакомой местности, один…       Лопатки едва успели ощутить неровности ствола, как послышалось тяжелое дыхание. Треск усилился.       - Ну, охереть… Вляпался…       Ахола с трудом сдержал истерический смешок, представив заголовки: «Звезда задрана диким зверем» или «Жертва дикого фанатства» - и максимально нейтральные фото с места события, демонстрирующие, в основном, местность или звезду до поездки сюда. В целом виде. Потом некстати включившееся воображение нарисовало уже нецелое состояние себя… Желудок попытался возмутиться: молодой человек никогда не любил ужастики, а уж с собой в главной роли жертвы… Яркко на мгновенье отвлекся от окружающего, сосредоточившись на приведении организма в чувство; пусть его сейчас задерут или съедят, но выглядеть в репортажах его останки будут, как и положено частям звезды – гордо и с достоинством! И в это состояние ну никак не входят облеванная куртка или обделанные от страха штаны.       Неожиданный сильный удар в грудь Ахола не удержал – отлетел назад, больно стукнувшись затылком о дерево, и обессиленно сполз на землю. Перед глазами сверкали мириады звезд, скручиваясь в спираль, а в голове появился образ звезды, затягиваемой в черную дыру. Правильно: что в космосе, что здесь звезда сейчас исчезнет… Жаль. И больше не выступит перед ревущей толпой, не разорвет относительную тишину зала грохотом баса или пронзительным воплем, не ослепнет от софитов, не… не извинится перед ребятами за очередную подставу с журналистами и не отругает их же за свинство с в очередной раз затянувшимся исполнением на «бис». Вряд ли на том свете ему предоставят аналогичное занятие.       Натянувшиеся струнами нервы чуть не лопнули, когда вместо ожидаемой боли Яркко почувствовал влагу. Лицо, шея, руки – все было многократно облизано буквально за доли секунды. Твердые большие лапы больно топтались по груди, заставляя ребра жалобно скрипеть. Или это куртка скрипит в попытках не порваться под огромными когтями?!       Не успевший вылететь наружу вопль ужаса трансформировался в стон. Жесткий язык зверя заработал с удвоенной скоростью, прихватив выбившиеся из неаккуратного хвоста волосы и уши. Горячее дыхание опаляло кожу и не позволяло открыть глаза, чтобы разглядеть напавшего.       - Хватит, - кое-как просипел Яркко и закрыл лицо руками. Шершавый язык тут же прошелся по пальцам. – Отстань.       Зверь словно ждал команды – моментально прекратил облизывать человека и слез с него. Но не ушел: дыхание было громким, а кожа все еще ощущала тепло. Руки ощутили жесткую шерсть и попытались ее убрать, но промахнулись; в щеку ткнулось что-то холодное и влажное, губы «поймали» слюнявый звериный поцелуй…       Это оказалось последней каплей. Плевать на гордость будущих останков – желудок радостно вытолкнул наружу остатки ужина, удобрив сухую почву, и полил все сверху желчью. Горло засадило. На периферии сознания мелькнула мысль о связках, которые теперь точно придется лечить.       Зверь заволновался; скуля, заметался около скорчившегося под деревом человека, тыкался носом и трогал лапой.       - Иди нахер, - просипел Ахола и содрогнулся в уже сухом позыве. – Отвали, зверюга чертова…       Он мог бы сказать еще много непечатных слов… собственно, он их продолжал говорить, но беззвучно, ибо голос плавно сошел на нет, чуть не вернув оттуда панику уже по поводу собственного вокального будущего. Куда он без пения?! Всех этих железобетонных, севернокоролевских, именных и прочих проектов?! Разъездов по стране, записей, бесчисленных концертов… Фантазии не хватало представить какое-либо другое занятие.       Отскочивший было зверь снова боднул молодого человека в бок и попытался поднять, поддев головой подмышку.       На этот раз человек не стал сопротивляться – кое-как оттолкнулся дрожащими руками от земли и сел, привалившись к дереву. Рывком расстегнул куртку, внутренней стороной полы вытер лицо. Громкий выдох содержал поровну облегчения и досады: есть его не будут, но на что он теперь похож… А все из-за этой зверюги, нагло напавшей на ни в чем не повинного человека, вывалявшей его в пыли, обслюнявившей по самое не могу и теперь дышащей в плечо!       «Эх, ты, зверюга, - Яркко сглотнул вязкую слюну и скривился от боли в сорванном горле. – Что натворила, зараза лохматая! Я ж теперь даже по телефону внятно не смогу на помощь позвать!»       Службу спасения вызывать смс-кой – бессмысленное занятие. Если только тупо названивать, чтобы запеленговали… Но сначала посмотреть, кто его так… отделал.       Яркко развернулся и, не обращая внимания на боль, выругался:       - Ах, ты… собака страшная!       Поименованный зверь радостно гавкнул и попытался лизнуть музыканта.       - Налле, ты - не медведь, - теперь он не сопротивлялся; на лице вновь появились мокрые полосы. - Ты - лось! Тупой лось!       Очень крупная лайка необычного коричневого окраса бешено виляла бубликом хвоста, явно соглашаясь со всем услышанным.       - Нахер было так наскакивать?! – сорванным шепотом ругался молодой человек, обнимая собаку. – Просто подойти было нельзя?!       Желтые глаза виновато блеснули, лапа провела по наклонившейся морде – собачья просьба простить. Ахола обхватил ладонями морду:       - Я ж чуть не обделался со страха, - поделился сокровенным и уперся лбом в собачий мохнатый лоб. Тяжело вздохнул. – А ты чего тут бегаешь? Ночной променад?       Пес тут же выкрутился из объятий и подскочил на месте. Мотнул мордой куда-то в сторону.       - Неужто меня встречаешь?       Налле гавкнул и переступил с лапы на лапу, призывая человека идти.       - Вот спасибо, - Яркко с трудом встал, посмотрел на себя и покачал головой: грязный, вонючий, охрипший. Красота! – В кусты не полезу. Веди нормальной дорогой.       Нормальная дорога была все той же грунтовой, большим радиусом петляющей среди деревьев. Молодой человек послушно следовал за через шаг оглядывающейся собакой. Улетевшая паника освободила голову от ненужных мыслей, и теперь можно было представить свое появление на месте и реакцию на него. Понятно, что Налле не собирался его пугать: обычное собачье приветствие, он чуть не каждый приезд нарывался на подобное. Просто усталость, серость ночи, лес этот бесконечный, темный, какой-то потусторонний блеск воды среди деревьев настроили его на проблему. И проблема состоялась. Оставалось надеяться, что на финише ему дадут помыться и переодеться, а не развернут с досадой на сто восемьдесят.       - Налле, больше никогда так не делай, - шепотом попросил он собаку и тяжело вздохнул, поймав быстрый взгляд.       Животные умнее человека, ну, по крайней мере, некоторые – в этом он убеждался раз за разом. И это хорошо, когда рядом есть существо, способное одним взглядом скинуть человека с пьедестала собственной возвышенности и неповторимости, ненавязчиво указать на недостатки, одним движением хвоста решить кажущуюся нерешаемой проблему…       - Твою мать!       Яркко словно в невидимую стену врезался – остановился, как вкопанный. Сжал кулаки и снова выругался, на этот раз мысленно.       Налле вопросительно гавкнул и наклонил голову вбок. Вид получился забавный: одно ухо торчит, второе – висит, меж зубов свешивается длинный язык, а не успевшие завершить шаг лапы стоят в растопырку.       - Сумка, - шепотом простонал музыкант и присел на корточки. Ладони автоматом закрыли лицо. Нос даже не сморщился, уловив запах несдержанности собственного организма. – Блядь, Налле, там все документы…       Собака шумно фыркнула, толкнула молодого человека мордой и исчезла. Просто скользнула между кустов и слилась с окружающей местностью.       - Просто супер.       Яркко вздохнул и, не долго думая, сел на дорогу. Опасаться, что его задавят, было глупо: в еле слышном разговоре природы моментально проявится любой урбанистический звук, к тому же было не настолько светло, чтобы ездить с выключенными фарами – уж это патологический пассажир знал точно. Да и вообще – кому приспичит ездить здесь ночью?!       Молодой человек уперся лбом в колени и постарался успокоиться. Налле обязательно найдет сумку, принесет и одарит растеряшу своим фирменным взглядом.       Он успел задремать – переутомившийся организм с радостью воспользовался передышкой – когда мокрое прикосновение к уху вернуло его в реальность. Лайка вернулась и теперь ждала, когда человек сможет идти дальше.       «Не мог подольше побегать?» - мысленно проворчал Яркко, но послушно встал. Протянул руку за сумкой, но Налле мотнул головой и, не выпуская ручки из пасти, потрусил вперед.       Дом вынырнул из-за деревьев неожиданно – а может, это Ахола в своем полусонном состоянии его поздно заметил? Добротный сруб с двускатной крышей и круговой верандой стоял в «углу» большой поляны чуть в стороне от дороги, скрытый несколькими рядами деревьев с густым подлеском. Поворот появлялся неожиданно и неподготовленный человек точно проскочил бы мимо, но лайка строго следила за еле передвигающим ноги человеком, подбадривая его ворчанием и периодически корректируя направление собственной головой.       Не спящая часть подсознания внешний вид конечного пункта одобрила; остальному же было все равно. Глаза выловили в стороне от дома еще несколько построек, колею явно не от велосипеда и мачту сотовой связи за верхушками деревьев где-то справа. В другое время Яркко только порадовался бы, что, не смотря на кажущуюся оторванность от мира, оно таковым не является, но сейчас все силы были направлены на то, чтобы не заснуть, споткнувшись, на ровной зеленой полянке перед домом.       Налле явно был того же мнения; бросив подопечного, он гигантскими прыжками достиг веранды, аккуратно опустил на пол сумку и поспешно вернулся обратно. Осторожно сомкнул челюсти на пальцах и потянул за собой.       - Да иду, иду, - больше губами произнес Яркко и с третьей попытки осилил невысокую ступеньку. Ухватился за деревянный столб. Челюсти хрустнули от зевка.       Лайка попятилась, не выпуская руки человека, и задом толкнула оказавшуюся открытой дверь. Медленно завела в дом и что-то проворчала. Раздавшееся в ответ глухое ворчание молодой человек не воспринял, но краем глаза уловил движение в противоположном собственному направлении. Ноги кое-как переступали, подчиняясь желанию собаки, и внезапное исчезновение внешнего ускорителя силой вернуло ускользающее сознание обратно.       - Налле?       Ахола растерянно огляделся и чуть не рассмеялся: лайка привела его именно туда, где путнику необходимо оказаться в первую очередь. Полупрозрачные створки душевой кабины, умывальник с полным набором средств гигиены и лежащей на столешнице стопкой полотенец и, о, Боже, унитаз. Налле остановилась в дверном проеме и несколько раз мотнула мордой, призывая человека действовать.       «Хорошо, что не ванная. Даже если засну – не утону».       Он начал раздеваться и, уже стянув с одной ноги штаны и топча другой куртку и футболку, замер: смены одежды у него не было, если не считать за нее концертные кожаные штаны и жилетку. Растерянно посмотрел на лайку. Разгуливать по дому нагишом было как-то… не очень. Особенно, не зная, кто в этом доме присутствует.       Лайка непонимающе наклонила голову, по-собачьи нахмурилась, словно пыталась понять, почему человек замер, и коротко проскулила.       - А у меня больше ничего нет, - прошептал Ахола и скривился от боли в горле.       Собака мотнула головой – уши смешно сложились – и сдвинулась в сторону. В освободившийся проем протиснулась другая собака - дымчато-серая лайка с четкой черной полосой, начинающейся от носа, проходящей по хребту и заканчивающейся на кончике хвоста. Обведенные черным светло-голубые глаза холодно огладили гостя, нос чуть сморщился, впитывая новый запах. Но главным было не это. Яркко аж прослезился от умиления, увидев на полу рядом с кучей собственной грязной одежды чистые футболку и спортивные штаны. Не придумав ничего лучше, попытался поклониться собаке, грохнулся на пол и под фырканье обеих лаек на четвереньках добрался до душа.       Размышлять о неожиданных умственных способностях четвероногих друзей было нечем.