В рамках культурного обмена. День рыбака

      Мне стало совершенно нечем дышать. Слух тоже отказал. Скорее всего, из-за все увеличивающегося слоя земли надо мной. Из-за земли во рту, в легких. Я не могла ни пошевелиться, ни закричать, хотя в своих мыслях истошно вопила, молотя руками и ногами по всему без разбора. Мне мерещились какие-то крики. Или это был смех… оттуда, сверху. А потом стало мокро. Затухающая мысль была о том, что, по всей видимости, в довершение всех выпавших на мою несчастную голову неприятностей, еще и дождь пошел… нет, не дождь — ливень, не позволяя мне помереть с большим комфортом. Мне стало очень сильно мокро.       — Да очнись же ты! — завопил кто-то мне в самое ухо, да так громко, что все немногочисленные извилины в голове зазвенели друг о друга, и я еще отчаяннее замолотила руками, пытаясь отогнать предсмертный глюк. Так громко завопить мог только Соно. Этот подлец, который только что без каких-либо эмоций велел меня закопать, теперь еще и орет на меня. — Ух, ёлки. Мать её растуды! Прямо в глаз! — завопил тот же голос, голос Соно, как я уже решила для себя.       — Не ори, — закричал другой голос, пониже на полторы октавы, и на два десятка децибел, и, по всей видимости, не на меня, но все равно до звона. — Лучше помоги, она меня уже всего исцарапала. Только не надо больше лить воду? Фу, рыба!       — Хи-хи-хи, — послышался третий голосок. — А-а-а, отцепите ее от меня. А-а-а! Волосы! Не тяните ее! А-а-а!       В общем, насилу они меня скрутили, а успокоить смогли, только скинув в реку.       В могиле стало еще мокрее, а во рту была на сей раз вода.       Выныриваю, а на берегу идиллия: Соно, Ю и Йо уже спели улечься на шезлонги. Йо возлежит с биноклем в руках, правда смотрит в него не с той стороны, Ю и Соно с пивом. Позади них Анзи с пробой очередного варева в поварешке, а у машины над сухарями поганок и вообще как бы ни при делах порхает Аямэ. А подле него — ведро земляники. Благоухание ягоды, разносившееся над рекой, показалось мне осязаемым.       И глаза у всех, кроме Аямэ, такие круглые-круглые, что мне даже стало не по себе. Но и память не желала расставаться со всем пережитым мною за последние дни и ночи. Пережитого ли?       Расправив плечи, я, как ни в чем не бывало, вышла из воды и направилась к… Аямэ, точнее к машине. Косила правда глазом, не лежит ли где под шезлонгом лопата или веревка, или быть может, не появится ли где тоннель с ослепительным белым светом на другом конце. А еще думая, что мне еще только предстоит решить, до какого момента мне надо отматывать свою память.       Но в первую очередь меня взволновало, все ли колеса на месте. Колеса, на первый взгляд, были на месте, да и на второй взгляд тоже. Впрочем, на колесах взгляд мой долго не задержался. Грибов стало больше, и все из них, что не были похожи на подберезовики, ровненько закрывали все более или менее горизонтальные поверхности автомобиля толстым слоем. Подберезовики же были горой ссыпаны рядом. И это не считая трех ведер, два их который я увидела впервые, и пяти, также не известных мне тазов. А земляника, помимо ранее замеченного мною ведра, с горкой была навалена во все, что только имело малейшее углубление. С десяток кульков с ягодой лежали на бревнышке в тени куста, на котором висела лодка. Лодки, впрочем, не было. То ли ее кто снял, то ли никто не вешал. Сделав вывод, что вот как раз тот момент с большой вероятностью был уже во сне, или в бреду, а так же, что весь хлеб, печенье и конфеты, лишенные пакетов, лежат теперь россыпью на столе, я обошла автомобиль по кругу. По одному колесу даже попинала. Колеса были вполне материальными, да и были они где и положено им было быть.       Аямэ меня, кажется, даже и не заметил.       Успокоившись на время, я отправилась к своему лежаку. Под пристальными взглядами четверых, но, все же, без особых приключений я миновала полянку. Стараясь шагать ровнее, даже отчего-то представляя подиум, поравнялась с лежаками… и тут же охнула и завалилась прямо на Йо. Вот вечно же он получается с краю. И ведь всего каких-то двух шагов не дотянула до своего шезлонга. Йо, почти с визгом отбросив бинокль, отшатнулся от меня как от прокаженной. Его так и не загоревшую из-за наличия плотного зонта грудь пересекали крест накрест около десятка кровавых полос. Правда придавать этому значение я была не в состоянии. Я вообще была не в состоянии что-либо делать. Все свое тело я ощущала как одну капитально отсиженную ногу. Мурашки, которые неторопливо ползали взад и вперед, грозили втоптать меня в землю.       Соно заржал в голос. Не знаю из-за кого в точности, из-за меня ли, или из-за своего товарища-музыканта. Я злобно зыркнула на него и он, прижимая прохладный, еще в капельках, бок пивной бутылки к подбитому глазу, затих. Ю на первый взгляд был просто лохматым, правда я за ним этого раньше не наблюдала. А еще в поле моего зрения попал клок темных волос, лежавший на моем шезлонге.       — Так вам и надо, садюги, — бесцветным голосом проговорила я, нахлобучивая панамку на глаза.       — За что? — послышалось в три голоса.       — А что это вообще было? — пробормотал Анзи, позабывший, кажется, о кипевшем вареве.       — Отмщение, — буркнула я негромко, да еще и по-русски, пытаясь хотя бы пошевелиться.       — Чегось? — все также в три голоса переспросили пострадавшие.       — Не понял, — добавил Анзи.       Я промолчала, мне хотелось сказать им всем чего-нибудь колкого, но моего японского красноречия на это явно не хватало. Да и вообще, клокотавший во мне гнев распирал меня так, что мне казалось, если я хотя бы попробую раскрыть рот не подобрав прежде подходящих слов, то скорее всего просто зашиплю и забулькаю как вскипевший чайник.       Между тем мурашки потихоньку оставляли меня в покое. Решив, что хоть и с трудом еще, я все же уже смогу пошевелиться, я таки доползла до своего места и неторопливо улеглась. Шезлонг, что на самом-то деле нимало не удивило меня, оказался мокрым. А я ведь пока проверяла Аямэ и отлеживалась у ног Йо, разгоняя пасшихся на мне мурашей, успела немного обсохнуть. А рядышком с шезлонгом валялось ведро, в котором еще… сколько-то часов или дней назад была рыба, которою мы обедали. Ведро естественно никто не мыл после свежевыпотрошенной рыбы, и в воздухе витал ее умопомрачительный аромат. Пострадавшие полностью удовлетворились этим и замолчали. Ну и я не знала, что сказать. Я могла только беззвучно открывать и закрывать рот… как рыба.       Повисла неловкая и даже звенящая пением птиц тишина. Анзи, почувствовав наконец неладное, суетно удалился в сторону костра.       — Кажется, суп закипает, — донеслось до меня его бормотание.       — Суп, — пробормотал Соно, с трудом, как мне кажется, понимая о чем вообще речь, — я хочу суп!       Он уже было приподнялся с лежака, но я его осадила:       — Он же еще только закипает. Кипятку захотелось? Недоваренного?       — А-а-а, — протянул Соно, зависнув над шезлонгом не хуже буддиста в глубоком трансе медитации, — а-а-а, а я хочу посмотреть, как он кипит!       И его буквально сдуло.       Ю забеспокоился, заворочался, но следовать за Соно не спешил, точнее не решался. Йо, как это ни удивительно, смотрел в бинокль.       — Ну и чего ты там увидел? — обратилась я, да видимо чересчур громко и напористо, ибо басист вздрогнул, да так, что ножки у шезлонга едва не подломились, а бинокль дернулся, неслабо припечатавшись к глазам, даря Йо возможность несколько дней щеголять стильным мэйкапом. — Уж не деревню ли с глухонемыми любителями послушать музыку среди ночи?       Отвечать Йо не спешил, только скосил на меня глаза, правда так и продолжал смотреть сквозь бинокль. Ю под шумок смотался, желая присоединиться к Соно в его наблюдении за кипящей ухой. Потом Йо перевел взгляд обратно, только смотреть он стал куда внимательнее. Бинокль водило из стороны в сторону как маятник, покуда он пытался отыскать обозначенное мною место. Он даже привстал, а глаза, я клянусь, можно было и сбоку разглядеть сквозь десяток линз бинокля. Ну как у мультяшного рака.       — Нет там никакой деревни, — с неподдельной обидой в голосе проговорил он, в десятый раз исследуя противоположный берег.       — Как нет? — изумилась я, вырывая бинокль у Йо из рук, нисколько не обращая внимания на то, что ремешок бинокля перекинут через его голову… дважды.       Отвоевав бинокль у задыхавшегося Йо, я вперила взгляд в даль за рекой, а Йо, поднявшись и отдышавшись, зашагал к костру. И правда, никаких следов деревни не было. Сделав вывод, что она, по всей видимости, за лесочком, и будет видна только ночью, я отложила бинокль и осмотрела опустевшие шезлонги, оставшиеся в моем единоличном распоряжении, а так же прочие трофеи, среди коих было три панамки и сумка-холодильник с пивом. Отметив про себя, что эта сумка мне кажется смутно знакомой, и прикинув, уж не она ли должна преспокойненько лежать дома в нише, я притянула ее к себе и проверила содержимое. Вполне довольная осмотром, я подхватила сумку и, кособоко пригнувшись под тяжестью, зашаркала вниз к воде и дальше прочь от нашей стоянки, намереваясь мстить и мстить жестоко.       Вернувшись, я бросила звякнувшую сумку обратно под соседний шезлонг и уселась, нет, не на свое место. На то имелось мокрое основание. Соно, приметив мое возвращение, двинулся навстречу.       — И долго тебя еще ждать? — возмутился он, едва не присев на подмоченный шезлонг.       Глаза он при этом скосил на вожделенную сумку, которую видимо по собственной неосмотрительности позабыл, и по собственной же неглупости, не решался забрать, пока я была неизвестно где. Я ведь могла вернуться в любое время.       — А что случилось-то? — поинтересовалась я, добавив в голос побольше невозмутимости, — чего это ты вдруг вспомнил обо мне?       — А… эта, — забормотал Соно невнятно, — там Сунзи ап съел, варёт завить.       — Э? — только и смогла выдавить я. — Что? Кто кого?       — Да никто никого! — буркнул Соно, невзначай так попинывая сумку-холодильник, ее звяканье по всей видимости успокоило сакэмана. — Есть пошли. А то Анзи возьмет выходной, и в следующий раз придется кому-то другому варить. Тебе, например.       — Еще чего! — наигранно возмутилась я, нехотя поднимаясь. — Есть, так есть. Покушать я завсегда готова. Веди.       Встала, отряхнула несуществующие крошки с голых колен и, так настойчиво подхватив Соно под локоток, поволокла его к костру. Ногами лидер-сан переставлял не очень шустро и то и дело запинался одной о другую. Голова же его была повернута так, что казалось невероятным, что он еще жив. Впрочем, вот если бы он не шел рядышком, а лежал неподвижно, не дышал, и еще если бы глазки у него были закрыты. В общем, я даже пооглядывалась по сторонам в поисках лопаты.       Интересно, а в моем бреду они где ее взяли? Той, что лежала в багажнике машины, даже цветочки пересаживать было бы сложно.       На половине пути Соно опомнился, что-то лукавое подумал у себя в голове и, ловко так перехватив мою руку, сам повел меня вперед. Усадил во главе стола, там, где еще несколько часов… или дней назад сидел сам.       — А где твои сапоги, Соно? — спросила я вдруг.       Этот вопрос был неожиданным даже для меня.       — Какие сапоги? — удивленно вопрошал Соно, едва ли понимая, о чем вообще речь.       И тут я вдруг припомнила, что все первые дни, те, что уж точно были, Соно щеголял босиком. И еще, меня же ведь тогда, когда Ю их у Соно увел, удивило наличие сапог как таковых, точнее, упоминания о них. Если бы смогла, я бы рассмотрела их на предмет схожести с сапогами, что стояли в шкафу на веранде.       — А где Аямэ? — вдруг полюбопытствовал Анзи.       Что-то в тот день все вопросы были вдруг.       Немало не задумываясь о дежавюшности ситуации, я выпалила:       — Аямэ? Ягоду собирает!       — Что, опять? Сколько можно. Да и, в любом случае, какая может быть ягода, если обед. Не похоже на него.       — Не то слово, — согласился с Анзи Соно. — Аямэ никогда не пропускал обед!       — Не пойду я его искать! — возмутилась я, выхватывая у Анзи миску с ухой, а у Соно ложку. — Я есть хочу. Меня же пару дней никто не кормил.       И, едва усевшись обратно на раскладной стульчик, и едва не опрокинувшись вместе с ним и с миской, я принялась уплетать обжигающую уху так, что про меня можно было бы поговорки сочинять.       — Кушай-кушай, — опасливо поджав к груди руки, пробормотал Соно. — А Аямэ и не надо искать. А чего его искать. Вот он.       Соно, не решаясь указать направление рукой, указал его носом. Тоже неплохо получилось. Я, закашлявшись отнюдь не из-за побитого и даже местами подбитого вида Соно, обернулась, с целью глянуть, а может даже и посмотреть, где же там Аямэ.       Мое неспешное, сопровождавшееся покашливанием и кряхтением, оборачивание, будто бы это какой диковинный и до ужаса длительный процесс, прервал истошный вопль Аямэ, донесшийся как раз с указанной Соно стороны. А всего мгновением позже с другой стороны, от костра, послышались отборные японские маты Анзи, наливавшего в тот момент двойную миску ухи для крохи Йо.       Аямэ, про которого я в который раз позабыла, едва почуяв что-то съестное, уже как минимум час ошивался у машины. А то и все три. Он то забирался внутрь, то дверями хлопал, то лез под машину. В общем, мне даже страшно было представить, что же такое могло случиться, раз по выдаваемым децибелам он почти сравнялся с Соно. А Анзи… Анзи наверняка зарекся когда-либо в будущем варить в компании своих сотоварищей-музыкантов, а может и в моей компании тоже. Ведь он, я уверена, перед тем как налить очередную порцию, решил еще раз снять пробу, ну чтобы уж наверняка, и скорее всего вылил всю обжигающую поварешку себе на грудь.       В общем, полагая, что само мироздание мстит за мои страдания, даже если и не настоящие, хоть кому-то, я направилась к машине, поглядеть, да головой покачать. А Анзи как-нибудь и сам мог пережить пятно на своей цветастой рубашке.       Соно, все так же поджимая руки, поплелся следом. Йо и Ю, хоть и не очень решительно, тоже поднялись со своих мест.       — Ну и зачем ты туда полез? — выговаривала я филейной части Аямэ. — Нет, ну зачем ты ТУДА полез… через окно? Что, больше никак было? Лучше бы еще разок за грибами сходил, или за ягодой?       — А куда их девать? — огрызнулся Аямэ, трепыхнувшись. — Грибы-то с ягодой? И так все ведра заняты!       — Не ври, — осадила я его. — А то ведро, в котором была рыба? Ты про него забыл?       Бум…       Это Аямэ, услыхав про ведро, дернулся, да и приложился о… что там у машины сверху? Пусть будет крыша. Наверняка при этом весь салон забрызгал звездочками, вспыхнувшими у него перед глазами. Стукнулся, значит, трепыхнулся еще разок, да и затих на некоторое время.       А я между тем разглядывала представшую передо мной картину маслом, и оценивала заодно масштаб трагедии. Масштаб был масштабным. Передо мной — машина, задняя дверца и окно, и Аямэ в шортах, напоминавший Винни-Пуха, объевшегося меда в гостях. И три с половиной молодца (свежепострадавший Анзи за половину) позади, хохочут до слез. Пока до своих. Но стоит Аямэ очнуться… и, нет, слезы все равно будут не его, а опять же их, когда он их догонит. Но ведь до этого ему еще надо будет выбраться из плена. Мало ли чем это может грозить автомобилю. Он, автомобиль, конечно, не мой, и мне вроде как не должно быть его жалко, но перед приятелем-то неудобно будет.       А автомобильчик между тем продолжал ворчать моторчиком, вмонтированным моим находчивым и уже выше упомянутым приятелем в дверцу, и прилаженным к механическому стеклоподъемнику. То, что там этот моторчик есть, причем не один, а целых четыре штуки, по одному на каждую дверь, я знала, чисто теоретически. Но приятель отказался показать мне, где та самая волшебная кнопка, способная привести моторчик в движение. А Аямэ, судя по всему, ее нашел.       Моторчик, встретив неожиданное препятствие, продолжал ворчливо поднимать стекло, грозя перепилить Аямэ пополам. От того-то, наверное, Аямэ и завопил как недорезанный. А может от того, что шаловливое стекло щекотало его пузико.       Перебрав все эти мысли еще раз, я решила, что Анзи сварил уху на пиве. Иначе, почему бы мне в голову лез такой бред?       Соно, тоже уже отведавший ухи, катался по траве и, в приступе смеха, сучил руками и ногами. Ю пока до такого не докатился, и потому хохотал согнувшись пополам. Анзи просто скалился. А Йо опять захомутал себя ремешком бинокля и разглядывал сквозь него своего самого мелкого своего согруппника. Согруппник этот, очнувшись, от шума скорее всего, продолжил неравный бой с автомобилем и я поняла, что нужно поскорее спасать его… их обоих. Только вот я отчего-то посчитала, что быстрее будет залезть в машину через окно в соседней двери. Ну, сами посудите, нужно же было сначала открыть дверь, потом забраться внутрь машины, там как-то извернуться и перелезть на заднее сиденье, к Аямэ поближе. Ну, или же — обойти машину, к другой задней двери, опять же, открыть ее и забраться внутрь. А тут — залез в окно и тянешься ручонкой, искать волшебную кнопочку. Ну… в общем, нашла я кнопочку, только вот никак не могу решить, как правильно ее обозвать: не та кнопочка, или там… кнопочка?       Стекло, прямо под моим пузиком, не очень быстро, но упорно и даже целеустремленно, поползло вверх. Может, и было щекотно, только смешно не было. А вопить я начала, когда, хотя это казалось мне легко выполнимым, мне не удалось выбраться из окна, покуда медленное стекло доползет до меня. Не успела…       Соно, едва приподнявшийся на четвереньки, упал обратно наземь пластом и, продолжая ржать, принялся колотить по земле обоими кулаками. То по очереди, то в раз. Ю, так и не сумев выпрямиться, упал на колени, а потом и на бок. Смеяться он уже не мог, да и ржать тоже. Казалось, он просто плачет, хотя мне с моей точки… зрения, видно было не очень хорошо. Анзи, поглядывая на разлегшихся товарищей, а так же на товарищей, коих видны были только пятые точки, не знал, что и предпринять. Кому первому помочь? Йо же просто куда-то ушел. Я сначала подумала, что искать что-то, чем можно было взломать машину, и потому принялась вырываться сильнее. Но он просто ушел. Совсем. Уху, наверное, есть.       Анзи, наконец-то сделав выбор в мою пользу, шагнул к машине. Ну, группа группой, а отсюда, из леса, из глуши, им еще только предстояло выбраться, на машине, на которой они наверняка думают, что и летать тоже можно, если знать, где находится волшебная кнопка. Пошел значит, пошел, да и прошел мимо. У меня даже ноги опустились. Прошел к капоту. Открыл его и, щелкнув чем-то, обесточил, если сей термин подходит, всю машину.       — Масса! — пробормотала я. — Масса же ж! Туды ее растуды!       Аямэ, услыхав подобное, подумал, что это какое-то ругательство, а быть может и еще чего похуже. Заклинание, например. Ну, иначе он бы не стал так косить на меня левым глазом. Сказать что-либо он не решился.       Это же надо, со всеми этими калинками-малинками я позабыла, что когда-то и где-то волшебная кнопка и правда была. Да и до сих пор есть. Кнопки-то все волшебные и не волшебные, так или иначе, запитаны от аккумулятора! Ну да неважно.       Конечно, то, что стекло прекратило щекотать пузико, было уже кое-что, но еще предстояло его — стекло — как-то опустить. Мне представилось нечто ужасное: ночь, костер, четверо за спиной, может даже с лопатами, и машина, разобранная на запчасти. И я в двери… с дверью, крепко накрепко привязанная у кусту, на котором когда-то висела лодка. Или не висела?       Впрочем, Анзи с нашим вызволением справился без особых заморочек. Он вообще, кажется, лишь прикоснулся к машине, к стеклу. Я вот думаю, может Анзи волшебник?       Как бы там ни было, мы с Аямэ обрели свободу, а значит и возможность отобедать. Остальные уже были там, за столом, даже Йо с биноклем тоже сидел за столом. Анзи, как ни в чем не бывало, продолжил разливать уху.       Соно опять занял место во главе стола, бесцеремонно переставив мою миску подальше. Я уселась рядом и также бесцеремонно отобрала порцию у лидер-сана и даже сделала вид, что вот-вот запущу в нее ложку. Соно конечно завозмущался, но решил, что проще будет принести мне мою. В общем, обошлось без препирательств и драк. Соно ведь и так уже светил одним фонарем. Зачем ему второй? Аяме, красный что та земляника, аккуратненько присел на стульчик напротив меня. К своей порции прикасаться не спешил, да все вздыхал и время от времени прикасался к пузику в том самом месте. Йо, с биноклем, сидел справа от меня, с краю. Как и в прошлый раз, если он, конечно, был, и точно так же пялился на противоположную сторону реки. Напротив него уселся Анзи, и стал ковыряться в своей миске ложкой и ворчать. Мне показалось, что он вот-вот примется мастерить себе хаси из ивовых веточек.       Только пива и не хватало для полноты картины, и все было бы полностью, как в прошлый раз, если он конечно был. И Ю не хватало, впрочем, его и тогда не хватало.       — А вот и я, — послышался голос драммера. — Посмотрите, что я нашел!       Дежавю немного отступило, ведь это-то было не как тогда…       Ю шел от лежаков пружинистым шагом, в руке крепко накрепко держал сумку-холодильник. Сумка в такт шагам весело позвякивала содержимым. А я начала ржать, да так, что даже сползла под стол, прямо под ноги Соно.       — Ты чего? — перепугано пробормотал Соно, приподнимаясь. — Ты чего это удумал! Дай сюда! — воскликнул он, бросаясь к Ю, отбирать у него сумку.       Смех у меня немного поутих, ведь интересно же было, чем все это нам грозит, и я смогла выбраться из-под стола и сесть обратно.       — Ну, ты же добрый дядечка! — лопотал Ю, умело уворачиваясь, что само по себе было не просто, ведь Соно очень даже заинтересован был в том, чтобы драммера поймать да наподдать, да и сумка была весом килограммов в двадцать, как мне показалось. — Ты же и сам хотел всех нас угостить! Я решил тебе помочь.       — Я тебе щас как дам по лбу, — Соно с явным намерением воплотить озвученное, потянулся к Ю, который всеми четырьмя конечностями пытался удержать лидер-сана на расстоянии, — будешь знать, как за меня решать!       По лбу дать не удалось, удалось схватить за шкирку, да и то не на долго. Ю отбился.       — Ну Соно, ну чего тебе стоит? — конючил Ю, упираясь Соно с грудь одной рукой, а другой потрясая сумкой. — Тут же много. Тебе же одному столько не выпить, и вообще, делиться надо!       — Ишь чего удумал, — не сдавался Соно, но дотянуться до Ю никак не мог.       Мы вчетвером наблюдали за разыгравшимся представлением, выпучив глазки. В основном, конечно, за Соно.       — Вот ты какой, оказывается, — проговорила я скорбно, едва сдерживая смех, от которого уже проступили слезы на глазах. — Ты же… — смех вырвался отчаянный всхлипом, — ты же просто жадина! Ты — жа-ди-на!       От такого моего заявления Соно даже прекратил свое наступление. Еще бы, ему, наверное, сложно было осмыслить, чем же таким страшным я его обозвала. Аната ва жадина дэсу. То еще заявление.       Соно прекратил напирать, а Ю, тоже засмотревшись и заслушавшись, этого явно не ожидал, и потому в своем отражении атаки перестарался, и они оба под звяканье бутылок завалились. А потом не сговариваясь ринулись открывать сумку и проверять бутылки на сохранность.       — Ну ладно, — проворчал Соно, — так и быть, по одной… — но тут он встретился взглядом с Ю, — по две? — Ю продолжал смотреть на Соно насуплено, — по три… бутылочки.       — Сойдет, — согласился Ю, шустро поднимаясь вместе с сумкой, и с Соно, вцепившемся в нее мертвой хваткой, — для начала. Для начала сойдет.       Соно в ответ лишь вздохнул.       Уселись они за стол на свои места, Ю с сумкой в руках, Соно со вздохами. Ю принялся пересчитывать стекляшки и делить их на всех, Соно продолжал вздыхать, да все привставал, пытаясь через стол заглянуть в сумку. Пять бутылок Ю выставил перед собой и тут же, едва Анзи потянулся, настучал ему по рукам. Йо с биноклем оставался невозмутим и даже как бы в своем мире. Может про кота вспоминал?       Следующие бутылки через Анзи (Йо выпал из цепочки по причине прибывания в астрале) Ю передавал уже всем остальным. До Соно дошли только две, три было у Аямэ, остальные Анзи решил оставить себе. А Йо с биноклем оставался невозмутим, и потому быть может у него стояли все пятнадцать.       — Возьми себе од… э-э-э, бери сколько надо, — предложил мне Ю. Пауза, по все видимости, была вместо слова «одну».       — Мне не надо, — отказалась я и даже демонстративно откинулась на спинку.       — Чего это? — враз переспросили Ю и Соно.       — Да не хочу я! — упорствовала я.       — Это как так может быть? — снова враз проговорили Ю и Соно.       — Чего это вдруг? — пискнул Аямэ, тщетно пытаясь открутить крышку. — Тебе нельзя? Отчего это?       — Тебе что, нельзя что ли? — Куда более громко повторил за Аямэ Соно. — А почему?       Лицо его из озадаченного вдруг стало лукавым, будто бы он начал что-то понимать, а потом вдруг посмурнело. Видимо припомнил, что я накануне… или несколько дней назад, я так и не решила точно, пила за милу душу. Дней было явно мало, чтобы вдруг стало нельзя.       — Да я же за рулем! — выпалила я, ерзая на стуле.       — И где же руль? — поинтересовался Анзи, подавшись вперед и облокотившись на стол.       Его бутылка, уже лишенная крышки, стояла рядом, поблескивая бриллиантовыми капельками конденсата.       — В машине… должен быть в машине, — пробормотала я не очень уверенно.       Все события вдруг с новой силой перемешались в голове и я уже ни в чем не была уверена.       — Ну мало ли… да просто не хочу! — мои лепетания уже больше походили на оправдания.       — Как хочешь, — выпалил вдруг Ю, потеряв ко мне интерес,       Он разглядывал батарею бутылок перед собой, не в силах решить с какой начать. Не до меня ему было.       — Бери, кому сказано, — возмутился Соно, едва голос Ю затих. Для придания своим словам серьезности он даже привстал, а потом, плюхнувшись обратно, добавил, — ну не будь жа-ди-ной.       Порадовавшись, что обогатила чей-то словарный запас и под приятный и пока единственный «пшик» Аямэ, я поднялась и схватила сразу четыре бутылки. Соно, довольный моим решением, поерзал немного на стуле, стараясь сесть поудобнее, да еще подбодренный «буль-буль-буль а-а-а» со стороны клавишника, единым касанием свинтил крышку и припал к горлышку. Одним глотком он ополовинил бутылку и тут же обдал нас всех фонтаном. Извините, конечно, за подробности, но как было, так и рассказываю.       — Вода? — растерянным голосом пробормотал разом лишившийся всех сил Соно.       Он даже поник, словно из его спины в одно мгновение исчез позвоночник, да и вообще все кости. Но это длилось всего миг, потом он вскочил и, нависнув над столом, принялся одну за другой откупоривать бутылки, отпивать содержимое и выплевывать. Оскверненные бутылки летели прочь. Хорошо хоть мимо нас всех. Когда кончились все бутылки с ближнего конца стола, Соно, как когда-то уже, полез на стол. И все с теми однообразными действиями. И все с тем же результатом. Ребятки, если их перечислить по порядку по часовой стрелке: Аямэ, Анзи, Ю, Йо (даже Йо), ну и я; все отстранились от стола максимально, заставив складные стульчики скрипеть от напряжения. Только у Аямэ в руках была его бутылка. Повзирав на бедлам на столе, Аямэ шустренько так приложился к ней, а потом вообще встал из-за стола и отошел в сторонку.       Перебравшись через весь стол, Соно принялся тем же макаром перебирать бутылки в сумке. А сумка так и стояла на коленях Ю. Немного придя в себя, Ю открыл бутылку, которую прижимал к груди. Ну да, даже я заметила, что и на этот раз, как и со всеми предыдущими бутылками, не было «пшика». Ю осторожно отпил крошечный глоток, поморщился и сплюнул… в сторону. Потом встал и как нечто мерзкое, двумя пальцами приподнял почти пустую сумку и кинул ее Соно. Даже скорее «в Соно».       В общем, когда Соно, полностью растерзав сумку, перепроверил все-все-все бутылки, валявшиеся в радиусе десяти метров раза на два, крику было…       — Да не я это! — вопил уже порядком запыхавшийся Ю, нарезая тридцать третий круг. — Я и сам жертва.       — Не ври! — вопил в ответ Соно. — Думаешь, я тебе поверю!!!       — А почему нет? — недоумевал Ю, пытаясь глянуть на Соно через плечо, да едва не завалился на очередном вираже.       — Почему? — переспросил Соно с какой-то странной ноткой ехидства в голосе. И даже кажется немного притормозил, немного и всего на мгновение. — Как это почему нет! Да потому что иначе бы ты не убегал.       Ю, едва до него дошел смысл сказанного, так резко остановился, что могло показаться, будто законы физики для него не существовали. Соно едва сумел притормозить чуток до того, как столкнулся с Ю, но даже его — Соно — ускорение, не смогло сдвинуть Драммера с места.       — Ну так бы сразу и сказал, что не ты, — пробормотал Соно и просто ушел.       Мы с Анзи, Аямэ (уже без бутылки) и Йо (все еще с биноклем) наблюдали за этой каруселью с открытыми ртами, а потом, когда представление так неожиданно закончилось, поочередно захлопнули рты и отправились по своим делам. Ну, с глаз Соно долой. Мало ли чего еще ему взбредет в голову.       Анзи, крутанувшись вокруг своей оси раза три, отправился к костру кашеварить. Аямэ и Йо, как хвостики, следом за ним. Я, потоптавшись чуток, отправилась проверять, правда ли руль в машине, Ю, хмуро потопал за мной. Соно же просто исчез. Наверное отправился расследовать, как речная вода попала в бутылки. А может, почему с пивом повезло только Аямэ. А я скажу почему! Только лишь из-за моего недосмотра, ничего более, и уж точно ничего сверхъестественного.       Анзи, как я заметила, походил вокруг костра, поворошил палкой угли, заглянул в котелок, который у него тут же отобрал Йо, махнул рукой, да и ушел к лежакам. Там улегся на тот самый лежак, на котором с помощью воды с рыбьими потрохами парой часов ранее кто-то из них, скорее всего Соно, привел меня в чувства. Лежак конечно на солнышке подсох, но вот рыбный запах наверняка останется с ним — с лежаком — надолго. Да и с Анзи тоже, но ведь он сам виноват, что у него насморк.       Аямэ, как и до представления Соно на столе, продолжил ковыряться в ухе, тем самым напоминая мне детсадовца. Йо тоже чем-то напоминал детсадовца, только совершенно другого типа. Обняв отнятый у Анзи котелок, он хлебал уху из него поварешкой. Поварешка была большая, в общем, в самый раз по нему. Потом, когда котелок опустел, Йо облизал со всех сторон поварешку, покосился на ничего не подозревающего Аямэ, что-то такое решая в своей музыкальной голове. И решил! Он решил к Аямэ не лезть, что со всей уверенностью можно назвать умным решением. В общем, Йо решил, что спокойствие и сохранность в целости всего еще не поврежденного (царапины на груди наверняка не давали ему покоя) куда дороже ополовиненной миски с остывшей уже ухой. Но и сидеть просто так за столом басисту по всей видимости было не интересно, да и бинокль же все еще был при нем и потому, поудобнее перехватив этот самый бинокль он ушел к реке и там как неприкаянный бродил по берегу туда и обратно, все что-то выглядывая на другой стороне.       Я, как уже упомянула, крутилась у машины. Руль оказался на месте, как и все-все-все колеса. А в придачу ко всему что должно быть в машине и на машине, было еще много грибов, в том числе подберезовиков и даже груздей (и где только Аямэ отыскал их, ведь для сбора грибов было еще рановато месяца этак на полтора-два), а также ягоды. Мини макетов клубники — она же земляника — было… очень… много. Грибы, разложенные ровный слоем, подсыхали. Ягоды, разложенные едва ли не в полсотни пакетиков — наоборот — расквасились. Вот я и бегала теперь вокруг машины, решая, что со всем этим богатством делать.       Ю, составивший мне хмурую компанию, сидел за машиной. Прятался. По всей видимости запал решимости дать Соно отпор закончился, поэтому столкнуться с ним, с Соно, еще раз барабанщику не хотелось. Сидел он хмурый, хмуро смотрел по сторонам, хмуро выглядывал из-за машины, посмотреть, где там Соно, хмуро наблюдал за моей суетой. И на кучу свертков с ягодой он взирал так же хмуро. Поначалу хмуро. Потом во взгляде его появилась искорка любопытства, а потом Ю схватил ближайший пакет и запустил в него руку. Пьянящий запах забродивших ягод, стал физически ощутим. Из всех этих мелконьких ягодок Ю выбрал кажется самую крохотную и почти смело отправил ее в рот. Пожевал немного, хмыкнул, взял еще пару штук, и еще. Первый пакет кончился минут через пять. Оставалось еще как минимум сорок девять. Искорка любопытства разгорелась до полноценного огня, только уже не любопытства, а озорства или даже дерзости. Подхватив едва ли не пяток пакетов с ягодой, Ю куда-то ушел, спустя пару минут вернулся, подхватил еще несколько и бормоча что-то про Соно и месть, а так же коварно хихикая, ушел сквозь кусты приблизительно в направлении облюбованной лидер-саном полянки вверх по течению реки. Треск кустов еще долго слышался. Треск и хохот.       Но с Соно Ю скорее всего разминулся, так как он — Соно — пришел спустя всего пару минут совершенно с другой стороны. Пришел, помолчал немного, глядя на мою бестолковую суету над остатками ягоды и сухарями грибов и, хлопнув меня по плечу, видимо дружески, заявил.       — Собирайся, домой поедем!       — Чего это ты вдруг домой собрался? — поинтересовалась я, поднимаясь на четвереньки после дружеского похлопывания. — Кто-то же рыбачить хотел! Так прям рвался, что чуть все прям не порвал.       А сама при этом пыталась припомнить, сколько мы здесь уже пробыли, и не смогла. Я так и не решила, какие из дней были, а каких не было.       — Э-э-э? Расхотел! — заявил Соно. — Ну, собирайся же!       — Вот сам и собирайся, — пробурчала я, выискивая глазами хоть что-то, куда бы можно было сложить все эти пакетики с бражкой и сухари поганок.       Я, конечно, ворчала для порядка, ведь я и сама была не против свалить подальше от этого бермудского берега.       Соно, глубоко вздохнув (видимо для длинной-длинной тирады), поднял брови, итак едва видимые, они исчезли под обесцвеченной челкой, и… едва не лопнул, когда неведомо откуда вынырнул Аямэ и озвучил:       — Я соберусь! То есть, я все-все-все соберу! Я мигом. Вы даже моргнуть не успеете. Можете даже сесть в машину. Я сам все устрою.       Едва он дотараторил все это, сразу унесся прочь. Торнадо под именем Аямэ пронеслось над всей нашей стоянкой, срывая все со своих мест. Шезлонги с зонтом, обеденный стол с тентом над ним, складные стулья, палатка со спальными мешками, все это, казалось, снесло ветром. Костер размело, все прочие более мелкие вещи то и дело перекидывало с места на место.       — Соно, — весело завопило торнадо, в очередной раз налетая на открытую заднюю дверь автомобиля, — а я ведь и на твоей полянке могу похозяйничать.       И, не дожидаясь ответа, унесся прочь. Соно промолчал, видимо переживаний никаких заявление Аямэ не принесло. Ну, Соно ведь сам пришел и потребовал отвезти его домой. Значит все уже давно собрано. Вещи в багажнике, аккуратно уложенные, между тем прибывали.       Анзи, которого все тем же торнадо недавно скинуло с лежака, растирая ушибленный бок, прокрался по краю поляны и встал рядом со мной и Соно. Йо, растревоженный шумом (свистом ветра, скорее всего) поднялся от реки и замер. Торнадо-то продолжало бушевать. С целью, по всей видимости, отыскать безопасный путь, Йо принялся разглядывать Аямэ в бинокль. Потом отнял окуляры от глаз и, зажмурившись, потряс головой. А потом, так и не открывая глаза, с биноклем в вытянутых руках, чеканным шагом прошагал прямо сквозь самое пекло. Торнадо обходило его стороной.       — Ну все, хватит, — заявил Анзи, едва Йо поравнялся с нами, — мне надоело смотреть на этот идиотизм.       Зыркнув на нас на всех как мог бы только лорд на чернь и, поправив челку, он подхватил два ведра, одно с грибами, другое с ягодой, забрался на заднее сидение и сел ровнехонько посередине. Одно ведро установил на пол между ног, другое поставил на колени. А потом пристегнулся! И при всем при этом ни разу не взглянул на нас.       — А ведра-то тебе зачем? — поинтересовалась я.       — Чтобы меня уж точно не сдвинули с места!       — Э-э-э, в этом есть логика, — согласился Йо и, отчего-то разволновавшись, вручил бинокль мне.       Этот на самом-то деле не удивительный поступок со стороны Анзи стал словно бы спусковым крючком наоборот. А может и не наоборот. Соно, с открытым ртом наблюдавший за сборами своего мелкого согруппника, ожил и с неестественно прямой спиной обошел машину вокруг и встал подле передней пассажирской двери. Аямэ же наоборот замер, составив все еще растерянному Йо не менее не собранную компанию. Сие действие со стороны Анзи, ехавшего сюда багажом, не могло не обеспокоить их. Мест пассажирских всего четыре, а их пять. Одно занял Анзи, над другим коршуном стоял непреклонный Соно. Оставалось всего два. Два уж точно никак не равно трем. Конечно, Ю в данный момент был черте где, но он иногда бывал страшен. Да и вещи еще не все собраны. Если бы Аямэ продолжал пребывать в режиме электровеника, остатки сборов у него бы заняли минут пять, а то и меньше, но… сей режим деактивировался, а следующего приступа можно было ждать вечность. Без этого ускорения работы было минимум на полчаса, и то если всем поднапрячься.       Йо и Аямэ переглянулись, решая, уж не занять ли им свободные пока места прямо сейчас, а потом держать глухую оборону, или продолжить, пусть и куда медленнее, сборы и быть готовыми в любой момент сыграть в игру про лишнего человека. Я по их взглядам понимала, что оба они склоняются скорее к первому варианту, что значило, что собирать все, что еще оставалось не собранным пришлось бы мне, да только вот в этот самый момент от реки донесся веселый протяжный голос барабанщика. Пел он что-то неразборчивое но, даже по тем нескольким словам, что я разобрала, я поняла, что это что-то до крайности неприличное. Голос Ю был таким никакущим что всем нам, за исключением разве что Анзи, захотелось на это безобразие взглянуть.       Ю был с пустыми руками и что-то мне подсказывало, что ни единого пакета он не выбросил не опустошив предварительно. Сам он сидел на мелководье и шлепал в такт песне руками по воде. Одежда его, вплоть до последнего клочка, была развешана по прибрежным кустам.       Сказать, что я выпучила глаза, это ничего не сказать. Правда не я одна их выпучила. Хмыкнув, изображая смущение, я постаралась вернуть глазам их прежний размер, и заспешила обратно.       — Да уж, — бормотала я по пути.       — Да уж — да уж, — согласно бормотали Аямэ и Йо, следуя за мной и подбирая по пути пропущенный торнадо вещи.       Соно просто ржал до слез, правда, не громко. Ну, а вдруг Ю погонится за ним? Не очень-то даже ему — наистраннейшему Соно — хотелось убегать по лесу от голого мужика с жиденькой бороденкой. Пусть даже этот мужик почти как родной.       Спустя минут сорок почти все было готово к отъезду, только Ю готов не был. Точнее он был готов, только совсем в другом смысле. Совсем готов. Соно что-то скомандовал и Йо с Аямэ отправились за ним к реке. Голос Соно был таким командным, что даже Анзи дернулся, и едва не просыпал ведро с сухарями, то есть, ведро с грибами.       — Да сиди уж, — проворчала я, забираясь в машину, чтобы отыскать тряпку, — неужели без тебя не справятся?       — Сомневаюсь, — пробурчал Анзи в ответ, но попыток выбраться наружу больше не предпринимал.       Не отвечая, я выбралась из машины и принялась приводить ее в более или менее приглядный вид. Всюду на капоте и крыше виднелись отпечатки грибов, а в одном месте даже отпечаток губной помады в форме губ!       — Чертов берег! — выругалась я, принявшись неистово стирать помаду, гадая, знаком мне ее цвет, или нет.       У меня конечно испокон веков не было цветной помады, но мало ли!       Аямэ и Йо, под руководством Соно тащившие Ю, появились только минут через десять. Причина задержки стала мне ясна, когда я увидела, что драммер одет. Ну, а что тут удивительного? Не голым же его закидывать в багажник, мы же хоть и в маленькой, все же в город поедем. Мало ли, вдруг кто, проходя мимо, пока мы будем стоять у какого-нибудь перекрестка, заглянет внутрь. Хотя лично я была бы не против, если бы его вместо бермудов и футболки облачили в специальную рубашку с длинными рукавами.       Ю продолжал негромко петь. Голова его безвольно перекатывалась подбородком по груди, а иногда едва ли не с треском падала затылком на спину.       — Загружай! — велел Соно, суетясь рядом с открытой багажной дверью. — Взяли? Раз-два. А ну, вместе! Вот так! Еще немного. Ногу затолкайте. Да не эту! И не ту!       — Но не мне же на голову! — воскликнул Анзи, дернувшись, но ремень безопасности остановил его. — Прекратите, кому говорю.       — Что, может тогда положить его к вам, Анзи-сан, на колени! — предложил Соно, запихнув нахальную физиономию в открытое окно.       Анзи промолчал, искоса поглядывая на Соно. Йо и Аямэ, оставшиеся временно без командира, шустро справились с задачей и захлопнули дверь.       — Вы чего, все что ли? — возмутилась я, — а кто будет его накрывать покрывалом?       — Э-э-э, — протянул Аямэ, переглянувшись с Йо. — А кто?       — Если ты себя имеешь в виду, — пробормотал Йо, — то мы не против.       А сам так бочком прошел к другой стороне машины. Аямэ хотел последовать за ним, правда по всему выходило, что ему надо садиться в машину с этой стороны. Только вот с этой стороны из окна торчала филейная часть Соно. Ну, зато Аямэ получил возможность узнать, как это выглядит со стороны.       — Ну, Анзи, не хочешь ли ты поменяться с Ю местами? — продолжал Соно, забираясь в окно все… глубже.       Анзи продолжал смотреть на Соно искоса, а потом с резким его выпадом, включился моторчик, и стекло поползло вверх. Естественно, Соно выбраться наружу не успел, и противная стеколка стала щекотать его пузико, грозя перепилить пополам.       — А-а-а-а, — завопил Соно, и я, пусть и находясь с другой стороны от основного звука, поняла, что все же никто и никогда не сможет сравниться с ним по громкости. — А ну выключи!       Сам он при этом молотил руками по всему что ни попади, только до Анзи не дотягивался. Анзи быть может и не против был выключить моторчик, лишь бы эта сигнализация заткнулась, только вот он был без сознания.       Настала пора мне припомнить, где же там волшебная кнопка для всего автомобиля. Насилу нашла. Переключила в другую сторону, прислушалась. Тишина. Даже Соно, когда моторчик затих, тоже заткнулся.       — А как мне теперь отсюда выбраться? — послышался его глухой голос, руки и ноги его сучили в воздухе.       Аямэ закашлялся. Думаю, Соно тоже догадался, что так клавишник пытался замаскировать смех.       Вернувшись к двери, оккупированной Соно, я, невзирая на сопротивление оккупанта, открыла ее. Соно так мило перебирал едва достававшими до земли ногами, что Аямэ едва не заплакал. А я, стараясь не обращать на огромные глаза Соно, забралась в машину, набросила на Ю зеленое в клеточку покрывало, а затем принялась приводить Анзи в чувства. Знатно его оглушило! Даже за нашатырем пришлось в аптечку лезть.       Анзи, очухавшись, потряс головой, видимо в ушах все еще звенело, выругался, а потом жестами мне объяснил, куда надо нажать. Соно, получив свободу, падая, обежал машину и забрался на свое место. Пристегнулся и обеими руками ухватился за ручку над дверью. Весь вид его говорил о том, что ему лучше ничего не говорить. Йо тоже забрался в машину, а Аямэ, вынужденный ждать, когда же я освобожу ему место, начал в нетерпении приплясывать на месте и, едва я выбралась из автомобиля, уселся и захлопнул дверь. Мне оставалось только окинуть полянку прощальным взглядом, заодно перепроверив, не позабыли ли мы чего, да и последовать примеру своих гостей.       — А чего это вы так быстро нарыбачились? — поинтересовалась я где-то по пути к трассе. — Мы же тут пробыли всего… ничего. А кто-то, — я пристально глянула на Соно, — так хотел, так хотел!       — Так это, — проговорил Соно, все еще сжимая ручку над головой, — самолет же скоро, а надо еще в себя прийти.       — Да и нарыбачились мы, — вставил Аямэ, которому даже и прикоснуться-то к сырой рыбе не позволили.       — А я бы еще отдохнул, — вздохнул Йо, все выглядывая в окно на мельтешащие деревья. — А где бинокль? Стоять! — завопил он, — мы бинокль потеряли!       — Да тут твой бинокль! — заворчала я, — точнее там. В багажнике он, прямо на вашем пятом!       Забрав бинокль, чем немало потревожил Ю, тот даже вновь запел, Йо уселся обратно и принялся глядеть на лес через бинокль. Может он все надеялся увидеть ту деревню, про которую я ему упомянула? Все, но разве что кроме Ю, как по команде приподняли одну бровь. Лучше всего это получилось у Соно.       — Так, стоп! — возмутилась я, выезжая наконец на трассу и вдавливая педаль акселератора в пол. — Какой такой самолет? Он же у вас только через неделю!       — Да нет, — негромко проговорил Соно, — не через неделю, а всего через три дня.       — Как так? Я же точно помню, что вы приехали на десять дней! Я все посчитала!       — Да нет же, — еще мягче и тише проговорил Соно, — ты, наверное, что-то не так поняла.       Я решила дальше не спорить.       В общем-то, тут почти все интересное и закончилось. Возможно вам интересно, как мы доехали до дома, что делали там, как приводили Ю в чувства, но на самом-то деле все это было чересчур обыденно, поэтому не стоит и трех строчек.       Через три дня рано-рано утром, в час, когда многие только ложатся спать, мы на том же самом корейском микроавтобусе моего приятеля, выехали в аэропорт. Ребята не возмущались, что сон их длился чуть больше двух часов. Даже Соно. Дорога до аэропорта тоже не стоит особого внимания.       В аэропорт мы прибыли где-то за полчаса до начала регистрации. Перелет ребятам предстоял многочасовой, и возможно именно поэтому они были притихшими. Видимо готовились впасть в спячку, чтобы скоротать время в пути.       — Ну и что мы сидим? — возмутилась я, — чемоданы в зубы и вперед! Или вы ждете, что я за вас их донесу?       — А? — переспросил Соно, который на этот раз единолично занимал оба передних пассажирских места. — Ах, да. Ты же не любишь прощаться.       Более ничего не говоря, он выбрался из машины. Остальные за ним. Они сами открыли багажник, без особой ругани достали свои огромные дорожные сумки.       — Ну ладно, — пробормотал Соно, подойдя с сумкой на перевес к моему окну, — не поминай лихом… Не провожай…       Я хмыкнула, я и так не собиралась.       — Ну ладно, — повторил Соно, все остальные тоже забормотали что-то, что видимо должно было бы походить на прощание.       — Ой, да прекрати уже, — не выдержала я, открывая дверь и выбираясь наружу, — мы будто в первый раз прощаемся. Хорошей вам дороги.       Без лишних слов я полезла обниматься к Соно, потом ко всем остальным, даже к Анзи, даже к Ю, который все еще не отошел от ягодок.       — Ну, все, идите, — скомандовала я.       — Ну да, все, — пробормотал Соно, — только я вот что хотел сказать. Я тут вчера фотки разглядывал в интернете на одном сайте, который мне попался, когда я искал…       — Короче.       — Ну да, ну да, — Соно зашаркал ножкой. — Так вот… там конечно было по-русски, и я ни черта толком не понял, но там были такие классные фотки. Все белое! Много-много снега, река подо льдом и рыбаки!       — И? — потребовала я.       — Ну что «и»? — судя по голосу Соно начал выходить из себя. — Мы к тебе зимой приедем рыбачить.       Сказано это было не то чтобы уж настойчиво, но явно без вопроса. Просто как констатация факта.       — Ну, все, пока.       И они ушли в здание аэропорта. Соно, как и всегда, впереди. За ним следом гурьбой трое, и только Анзи один чуть поодаль от остальных. В самом хвосте.       Дождавшись, когда Анзи следом за всеми скроется за дверью, я завела автомобиль и тут же тронулась. Не люблю я прощания. Уже через три часа я была дома. Ребята в это время были где-то в воздухе. Три часа на то, чтобы все обдумать в тишине и почти в безделье это достаточно, чтобы сложить все нестыковки в кучу… Я припомнила, какого числа оперовцы нагрянули. Как раз десять дней назад… Вот собственно и все нестыковки. Из этого выходило, что рыбачили мы шесть дней. Только даже с бредом у меня выходило всего пять дней, или даже четыре. Куда подевались еще два дня? И почему в моих волосах, когда я сразу по возвращению с реки полезла в душ, была земля?