Дружба рушится

- Для чего сказали? – нужно было быстрее узнать информацию, пока у Ирины не случилось истерики. - Да. Сказали, чтобы я отдала им Антошина… Что же делать? - Звоните сыну. Зимина кивает, набирает номер, но мерзкий голос говорит, что «абонент не доступен». Она садится на крыльцо отдела и прячет лицо в ладони. У нее подрагивают плечи, а Ткачев стоит рядом и не знает, как ей помочь. Ир… Ирина Сергеевна, - все-таки осознав, что она сидит на холодном бетоне, Паша пытается ее поднять, взяв под локоть. – Пойдемте в машину. Зимина даже не в состоянии говорить что-то против. На лице скорбь, под глазами размазанная тушь, щеки горят… Когда они подходят к машине, Ирина замирает, вспоминая недавний разговор по телефону. - Они сказали, что если завтра утром информации не будет, они будут присылать мне посылки… Я… неужели они… я буду получать сына по частям?.. Зимина плачет навзрыд, не стесняясь Ткачева. - Все хорошо будет. Не переживайте. - Что хорошо? Ты не понимаешь, что это дело рук Грачева?! – Ирина кидается на Пашу с кулаками, совсем не осознавая свои действия. – Я ненавижу вас всех! Какого черта я согласилась на все это?! Если с Сашкой что-нибудь… я… я не переживу этого! Ткачев блокирует действия Зиминой и крепко обнимает за плечи. Ирина пытается отдышаться. - В какой больнице Антошин? Позвони Фомину. - Ирина Сергеевна, давайте подождем до утра. - Зачем? Думаешь, это все шутки?.. Я не собираюсь проверять правдивость этих угроз! Ты вообще с ума сошел? Пусть Антошин сам разгребает! - Вы сейчас на эмоциях, Ирина Сергеевна. Вы же работали в следствии. Сами знаете, что угрозы к делу не пришьешь. Нужно посмотреть, что они будут делать дальше. Тогда будут более весомые доказательства. Зимина резко хлестнула по щеке Ткачева. Он же в свою очередь проигнорировал этот выпад. - Все будет хорошо. Я обещаю… - он легонько толкает ее на пассажирское сидение, сам пристегивает начальницу ремнем безопасности и садится в машину. - Можно попросить тебя по-дружески? – Ирина с надеждой смотрит мне в глаза. - Конечно, - без сомнения отвечаю я. - Не хочу оставаться дома одна. Буду накручивать себя, и тогда точно сойду с ума. Переночуешь у меня? - Без вопросов, Ирина… Сергеевна. Они приезжают в квартиру, и пока Зимина раздевается в коридоре, Паша по-хозяйски идет на кухню – искать эликсир для успокоения души. Разлив виски по бокалам, Ткачев протягивает один Ирине. - Я не буду, - коротко отказывает она. - Не заставляйте меня силой его вливать, - Ткачев вдруг осмелел. Она нюхает поверхность бокала, морщится и с закрытыми глазами делает первый глоток. Неудачно. Начинает кашлять. - Завтра с утра обговорим дальнейший план действий. Сейчас вам нужно отдохнуть. - Я не могу спать, Паш…Ты же понимаешь. - Понимаю. Просто полежите на кровати. Может, удастся поспать хотя бы пару часов. Я буду рядом. Обещаю… Зимина кивнула и пошла в ванную комнату умываться. - Паш, я прошу тебя, останови тут, - Зиминой сейчас хватает потрясений, слухи не нужны. - Как скажете – он останавливает машину на краю дома. До отдела идти примерно минут десять. Ткачев, приехав раньше, паркуется возле крыльца и выходит из машины. Мысли в голове хаотично прыгают, и не могут собрать информацию воедино. Сегодня ночью Ткачев так и не смог уснуть, а Ирина вырубилась только под утро. Возле дежурки Паша здоровается с Олегом, берет ключи от кабинета и не успевает уйти, как слышит перешептывания в дежурке насчет посылки для Зиминой. - Какая еще посылка? Показывай! - Паш, извини, но не могу. Ее получит только Зимина. - А если в ней бомба? Ты об этом думал? Дай сюда я сказал! Ткачев начинает психовать. Он хотел, чтобы начальница не узнала об этой посылке вообще. Ей итак сейчас несладко. - Что произошло? – на пороге появляется Зимина.