Анализ персонажей Дюрарары с точки зрения психологии и философии

АОБА И МАКИАВЕЛЛИЗМ

В 16-ом веке во Флоренции проживал итальянский философ и политический деятель по имени Никколо Макиавелли. После своей смерти он остался известен главным образом тем, что написал трактат «Государь» о политическом мухляже. В то время это казалось чем-то из ряда вон выходящим, так как люди верили, что политики – люди хорошие и ведут себя честно и со своими подданными, и на войне. Когда-то этот текст произвёл такой фурор, что имя автора стало в некотором роде нарицательным, и его стали использовать как синоним хитрости и вероломства. Впоследствии это нарицательное имя перекочевало в психологию, где словом «макиавеллизм» стали обозначать определённую личностную черту – мухляж в межличностных отношениях. Оно очень похоже на социопатическое манипуляторство, и некоторые исследователи даже придерживаются мнения, что макиавеллизм это и есть социопатическая манипуляторская стратегия, а не нечто отдельное от социопатического диапазона черт. Однако другие считают, что социопатия и макиавеллизм вещи в корне разные, несмотря на частичную поверхностную схожесть. Таковых большинство. Макиавеллизм входит в так называемую «тёмную триаду» личностных патологий - нарциссизм, социопатию и макиавеллизм. Под «темной триадой» понимают такие патологические черты психики, которые, проявляясь в человеке, приносят окружающему его обществу несомненный вред и зло. И хотя нарциссизм и социопатия на максимуме могут представлять собой расстройства личности, макиавеллизм считается лишь стилем межличностного общения и поведения. То есть в общем и в целом, он считается чем-то сравнительно более лёгким и исправимым. Пожалуй, главным отличием макиавеллистской манипуляции от социопатической можно назвать иное мировоззрение. Если на максимуме социопат – это человек, который искренне не понимает смысла общественных норм морали, у него в системе «нет такой программы», то макиавеллист понимает их прекрасно, просто не считает нужным выполнять. Его моральный компас работает, но строго так, как это нужно ему самому. Второе отличие состоит в том, что в пику социопату, который не имеет системы моральных оценок и ничего в общем-то не оценивает, макиавеллист её имеет, и именно с помощью неё он давно решил, что все люди в мире – моральные уроды. Он не верит в их альтруизм и добродетель, он видит их действующими подобно ему самому – лишь ради своей же выгоды. Этот взгляд отличается от взгляда разочарованного добряка, который обижен миром. Напротив, макиавеллист это хищник, который презирает людей за слабость и порочность. Начинается всё весьма безобидно. Вот какой пример детского макиавеллизма приводит русский профессор психологических наук В. Знаков: Малыш просит отца показать, как нужно собирать машинку из деталей детского конструктора. Отец показывает. Проходит некоторое время, и сын опять задает вопрос. Отец отвечает. Затем снова следует вопрос, потом еще и еще. Наконец отец не выдерживает и сам собирает машину. Сын торжествует: он и не намеревался разбираться в деталях конструктора, и теперь доволен тем, что заставил отца сделать работу за него. Пример довольно курьёзный, так как можно вспомнить множество примеров из жизни, когда к такой стратегии прибегаешь неосознанно сама. Или, к примеру, мужья очень часто прибегают к такой стратегии, когда жена просит их что-нибудь приготовить – они постоянно «забывают», что и как делать, мучают её переспрашиванием заново. Делается это с той целью, чтобы жена плюнула и готовила сама, а он отдыхал. Кстати, это отличный пример того, как психологическая черта представляет собой не застывший раз и навсегда показатель, а широкий диапазон. Несмотря на некрасивость вышеописанного поведения мужей, это всё же психологическая норма. Патологией такая личностная черта считается только в том случае, если 1) полностью осознаётся как стратегия манипуляции; 2) используется человеком в общении и поведении постоянно. Причиной формирования макиавеллизма считается не совсем гармоничное детство. Если ребёнок постоянно не мог получить желаемое, а потом каким-то образом узнал о силе эффекта косвенных манипуляций, опробовал их и стал пользоваться, то в его поведении могут закрепиться манипуляторские черты. Хотя это мало что нам говорит о том, каким образом ребёнок впитывает себя макиавеллисткое мировоззрение. В этом смысле особый интерес представляет другой случай: оказалось, что когда дети перенимают манипуляторские навыки от родителей, они далеко не обязательно перенимают вместе с ними и само мировоззрение макиавеллизма. Черты макиавеллизма Их в целом три: 1) Манипуляторство, всегда осознанное (как правило, условно более «безобидное», нежели чем социопатическое); 2) Мизантропия (по причине убежденности во всеобщем моральном «скотстве» людей); 3) Игнорирование норм морали (как следствие из первых двух). В шестидесятых годах прошлого века Ричард Кристи и Флоренс Гейз разработали опросник Mach-IV, позволяющий выявить у человека склонность к макиавеллизму.* Его довольно интересно посмотреть, хотя не стоит принимать близко к сердцу даже средней интенсивности результаты. Идеи, похожие на макиавеллизм, могут присутствовать у человека просто в силу пессимистичного взгляда на реальность. О склонности стоит говорить лишь в том случае, если по тесту результаты очень высоки и если при этом вы сами знаете, что постоянно манипулируете людьми. Штрихи к портрету Аобы В начале своего появления в аниме\новеллах Аоба делает то, что свойственно макиавеллистам – он притворяется тем, кем наиболее выгодно притворяться. В школе он носит маску весёлого компанейского парня, и у него много друзей. В Синих Квадратах мы видим, как эта маска меняется: там уважают не весёлых компанейских парней, а совсем других. Если вернуться назад и поисследовать его детство, то окажется, что мы имеем очень сомнительный ранний манипуляторский приём: Аоба поджигает комнату брата, делая так, чтобы вина пала на брата. Это делается в целях мести, как пишет автор, брат постоянно избивал Аобу, но «однажды зашёл слишком далеко», за что и поплатился. Почему я назвала этот приём сомнительным? Его нельзя посчитать проявлением макиавеллизма в полном смысле слова, так как мотивом является обычная месть, а не приобретение выгод. Месть – психологически нормальный мотив. То есть в этом эпизоде нам становится ясным только то, что на тот момент Аоба уже усвоил, что проявлять агрессию лучше исподтишка, чтобы не замели, с помощью выстраивания умной стратегии и чтобы никто не мог твоё участие в этом плане доказать. И это ничуть не удивляет, учитывая каким отморозком является его брат и что бы с ним стало, если бы он действовал напрямую. Из новелл мы знаем, что Аоба был очень прилежным учеником (по крайней мере, до образования Синих Квадратов) и радовал этим папу с мамой. Вдобавок к отличным оценкам, он ходил на дополнительные внеклассные занятия. В Японии, где все помешаны на учёбе, родители должны были Аобу на руках носить, как свет в окошке. Возможно, именно это так злило его «никчёмного» брата, но это лишь предположение, автор не раскрывал подробности их семейной жизни однозначно. В фандоме бытует мнение, что брат Аобы его насиловал и что поджог был местью именно за это. Но следует помнить, что это фанон, ничего однозначного в тексте нет. Причины такому мнению - фраза «однажды зашёл слишком далеко» вкупе с отсутствием на Аобе каких-то видимых следов побоев. Каждый делает свои выводы относительно того, что же творил с ним его брат. Возможно, это невнимательность автора и\или сценаристов аниме. К сожалению, в аниме с раскрытием персонажа Аобы совсем плохо: не только прошлое, но и настоящее его толком не освещены, и в итоге сценаристы сделали из него человека, очень мало похожего на Аобу из новелл, а «больничной сцене» в самом конце сериала даже придали противоположный смысл. Если в новеллах Аоба приходит навестить Микадо из искреннего уважения, то в аниме он приходит поиздеваться над его памятью, прихватив с собой камелии (приносить их больным – табу в Японии). Поскольку рассматривать переделки сценаристов неинтересно, в этой статье речь идёт о каноничном Аобе. Сравнение Аобы и Изаи Без этого, похоже, не обойтись, тем более что, судя по всему, автор и задумывал Аобу как более удачный пример человека а-ля Изая, который сумел (или почти сумел) выползти из трясины изоляции, где Изая застрял. Как говорит Изая, он любит всё человечество, то есть он испытывает к нему большой интерес, наподобие интереса фаната рыб к террариуму с миллионом разных рыбок. Именно синонимом интереса для него и является любовь. С Аобой всё иначе, исследовательского интереса к людям он не испытывает и признаётся, что ненавидит всех людей**. Стили их поведения сильно разные, несмотря на общую склонность к манипуляторству: Изая согласен заключать взаимовыгодные сделки, в то время как Аоба ненавидит, когда его используют ради своей выгоды, хотя сам так делает постоянно. Разумеется, если вы мизантроп, то вряд ли вас обрадует, что кто-то получит посредством вас выгоду, даже взаимную. Далее, как мы знаем, Изая никого не любит. Что же касается Аобы, то с ним всё опять же не так: по ходу новелл он привязывается к Микадо. Он проходит значительный путь от настороженно-подозрительного отношения к Микадо к дружескому отношению, когда он волнуется и переживает за Микадо, а его успехам и знаниям радуется. Встаёт вопрос: почему он это делает, как так вышло с мизантропом? По задумке автора Аоба склонен поддаваться своим эмоциям к другим людям. В новеллах есть один любопытный эпизод: сёстры Орихары сбрасывают Аобу к себе в бассейн поиграть, и, окружённый женским вниманием, он тает. Автор прямо пишет, что он фактически забывает в тот момент, что он бессердечная тварь (временно, конечно). То есть Аоба у нас не совсем пропащий случай в полной «заморозке» чувств. Можно озадачиться, чем конкретно привлекли Аобу именно сёстры Изаи и Микадо. С сёстрами, впрочем, всё ясно – девочки. И, судя по всему, цинизм пока не настолько сожрал Аобу, чтобы он относился к девочкам презрительно и чисто как к объектам для секса, иначе реакция была бы совершенно иной. С Микадо сложнее и не совсем понятно, что автор хотел до нас донести, что такого есть у Микадо, чтобы пробиться через стену, которую воздвиг вокруг себя Аоба. По идее он должен был продолжать относиться к нему как к лошку, которого разводит, чтобы порулить Синими Квадратами в Долларах. Нигде по тексту нет прямых объяснений меняющемуся отношению Аобы. Больше всего удивляет то, что он обычно особо впечатляется тогда, когда Микадо проявляет свою «тёмную сторону». Это не совершенно не логично для мизантропа, который и так презирает человеческую природу за низкие моральные качества. Люди с высокими показателями макиавеллизма намного лучше разбираются в других людях, чем в среднем по палате. В новеллах Аоба часто это демонстрирует через свой внутренний монолог. Например, в том эпизоде, когда Микадо зовёт Синих Квадратов охранять дом Анри, именно через его внутренний монолог мы узнаём, что Микадо в общем-то плевать было в тот момент на Анри. В такие моменты Аоба выступает в новеллах неким рупором истины в руках автора, и в тексте он нужен как человек, который способен проговорить для читателя тайные желания Микадо, которых тот не видит сам. Итак, предположим, что этот рупор отлично видит все недостатки Микадо, даже как Микадо себе врёт, что же тогда он нему проникся-то? Что может впечатлить мизантропа? Разрыв шаблона, вероятно, то есть сценарий «он не такой!», который опроверг бы махровую уверенность Аобы, что все люди сволочи. Вспоминая три признака маккиавелизма, выделим потенциальные разрывошаблонные стратегии: 1) Манипуляторство – Микадо не манипулятор, он чист, искренен и спонтанен 2) Мизантропия – Микадо не такой, как все, он один на Земле хороший человек 3) Игнорирование норм морали – Микадо по-настоящему высокоморален Однако, 1) Микадо манипулятор в достаточной степени, чтобы Аоба не мог убедиться в обратном – именно этим они и занимаются, манипулируют Долларами через Синих Квадратов; 2) Никакой особой доброты и сострадания Микадо не проявляет, вряд ли можно назвать ею протыкание чужой руки ручкой или поджог человека; 3) С одной стороны, Микадо пытается подчиняться нормам морали, однако часто врёт по этому поводу сам себе, и Аоба это видит, так что нечем впечатляться. Остаётся только развести руками, не обнаружив ничего, что могло бы нам подойти в качестве объяснения. В целом, я считаю, что автор не ставил себе целью показать причины, по которым Аоба стал относиться к Микадо по-особенному, поэтому найти их и не удаётся. Видимо, он считал Аобу персонажем второго плана и не продумывал его досконально. Печально то, что если кто-то хочет написать психологически достоверный фик про этих двоих, то реалистичных причин, объясняющих особое отношение Аобы к Микадо, не окажется. Впрочем, при популярности слэша можно не переживать, случай с сёстрами Изаи и бассейном доказывает, что свойство Аобы поддаваться романтической симпатии это канон. Но всё-таки хотелось бы, чтобы помимо этого, была какая-то веская канонная причина для оправдания смены его отношения к Микадо. Аобу никакими трюками не возьмёшь, и просто так, без расшатывания коренных положений макиавеллизма, впечатлять его бесполезно. Пока все вокруг него, по его мнению – лживые аморальные скоты, у них нет шансов его впечатлить. А много ли вы видели по-настоящему добрых людей? Не «добрячков», от которых так и веет фальшью, и не умеренно добрых, а по-настоящему, чтобы поверить, что они живут ради блага других? Вот и Аоба тоже не видел. Эмоции Изаи и Аобы Невозможно не пройтись по этому пункту и с радостью отметить, как всё-таки правильно автор их эмоции в сравнении выразил. Эмоции Изаи яркие, но поверхностные, в том смысле, что с него всё как с гуся вода, он даже не станет затаивать ненависть или месть (Шизуо – единственное исключение в духе фансервиса). Очень социопатическая черта. А Аоба – мастер затаивать ненависть. Как затаил к Изае ненависть после первоначального развала Синих Квадратов, так и забыть не может. И брата мечтает со свету сжить за всё хорошее, что у них было в прошлом. Казалось бы, это плохо, но напротив, эмоции Аобы – нормальны. Когда эмоции поверхностны, это вызывает много проблем (в основном, у окружающих). А когда они нормальной глубины и закрепляются, то это значит, что и положительные эмоции, появившись, тоже закрепятся. Прогноз В целом, пациент идёт на поправку, но что с ним будет дальше – неизвестно. Пока что, после окончания новелл, спасательный круг в виде Микадо он потерял. С сёстрами Изаи тоже всё не очень ясно – общаются, встречаясь в школе, но не более того. По сути дела у Аобы сейчас кризис. По-старому он жить не хочет, а по-новому пока не может. Навряд ли Аобе когда-нибудь удастся преодолеть свой манипуляторский межличностный стиль, такие вещи закрепляются, однако он может обратить его не во зло другим, а на пользу, при условии, что накал мизантропии действительно сойдёт на нет. Подобный стиль сам по себе может быть полезен, если вы, к примеру, адвокат или бизнесмен, и вам по долгу профессии нужно убеждать людей.