Седьмая

      «Что же может быть интересно такому человеку, как Северус?» — задумалась я, продолжая свой путь, — «Кхм, профессору Снейпу, что-то я слишком привыкла к его имени…»       Уроки уж давно закончились, и по пути мне встречались лишь отдельные ученики, которые косо смотрели на меня. У меня не было друзей, все эти люди были какими-то скучными. Возможно, иногда мне было интересно пообщаться с Гермионой Грейнджер — подругой знаменитого Гарри Поттера, но все-таки мы не были друзьями. У меня была только сестра. «Это уже хорошо, я не одна» — грустно пронеслось в голове. — Мисс Айрин, — меня окликнул кто-то с другого конца коридора, на что я сразу обернулась.       Ко мне направлялась профессор МакʼГонагалл — декан Гриффиндора и преподаватель трансфигурации. — Следуйте за мной, — только и сказала она, направляясь к своему кабинету.       Я кивнула и смиренно отправилась за ней. «Неужели опять во что-то вляпалась?» Мы быстро добрались до места назначения, её кабинет был на том же этаже. В кабинете она протянула мне письмо и пояснила: — Запрос от Министерства о регистрации вашей палочки. У них недавно сгорели некоторые архивы и они восстанавливают данные. — Понятно. Спасибо, — кивнула я. — Пожалуйста. Вы свободны, — она кивнула мне в ответ. — До свидания, — я развернулась на каблуках и пулей вылетела из кабинета, продолжив прерванный путь.       Письмо было решено прочитать после отработки у Снейпа, если там какая-то нуднятина из Министерства, то перед встречей с Северусом такое лучше не читать, можно свихнуться.       В замке, как и всегда по вечерам, было довольно прохладно и я засунула руки в карманы мантии. В кармане лежало что-то прямоугольное замотанное в прорезиненные проводочки. Этим чем-то оказался старый добрый плеер, который я когда-то приспособила к работе в магической среде и, позже, благополучно о нем забыла.       Улыбнувшись теплым воспоминаниям, я в мгновение распутала наушники (годы практики давали о себе знать) и включила первую попавшуюся мелодию. Теперь на меня смотрели еще более ошалелыми глазами, некоторые даже останавливались, но мне было все равно. Как же давно я не слушала музыку!       Когда я дошла до кабинета декана как раз закончилась мелодия, и с чистой совестью можно было выключать сие невероятное изобретение человечества.       Постучавшись, я переступила порог обители зельевара. Сам же зельевар сидел за своим столом и проверял работы «малолетних бездарей». — Профессор? — робко возвестила о себе я. — Что-то вы долго, ваша отработка закончилась еще 20 минут назад, — спокойно констатировал он, — ну и где вы прохлаждались? — подняв взгляд.       «Он что, шпионит за мной?» — Я… эм…- мне было, что ответить, но я почему-то повисла, декан лишь приподнял одну бровь.       Спустя секунду я совлада с этим и ответила: — Я встретила профессор МакʼГонагалл, и она отдала мне письмо из Министерства. — Понятно, проходите, садитесь, — он указал на стул напротив его стола. Я кивнула и села. «Неужели отработка заключается в сидении на стуле?» — Вы нарвались на две отработки и дуэль, — констатировал он, после чего посмотрел мне прямо в глаза, — как вы вообще умудрились попасть на мой факультет? — Мне откуда знать? Это вы у шляпы спросите… — У шляпы? — он усмехнулся. — Шляпа говорит, что никогда не распределяла ученицу по имени Серафима Айрин, да и ваше имя не появляется ни в одном школьном документе. Как это понимать? — профессор встал и обошел меня сзади. — Я… я не знаю… — Ведь никакой Серафимы Айрин не существует? ТАК? — зол он или нет, было не понятно. — Да. Это что-то изменит? Если вас так мучает любопытство, вы можете обо всем этом спросить директора, это его афера! — я стала закипать. — Хм. Встаньте, — снова повелительным тоном сказал он.       Я подчинилась. Зельевар подошел ближе, и я почуяла запах трав, исходящий от него. — И как же ваше настоящее имя? — почти шепотом спросил меня мой учитель, от чего сердце замерло. — Серафима Айрин Архангел, — я судорожно выдохнула.       «Он слишком близко…» — Понятно, — декан, как ни в чем не бывало сел на свое место.       А я так и стояла. Но за этим разговором я не заметила как рана на руке вновь закровоточила, на что обратил он. — Что с вашей рукой? — мне показалось, или в его голосе проскользнула нотка беспокойства? — Эээ, ничего, — я спрятала руку за спиной, — на что он чуть не сжег меня своим взглядом.       С неконтролируемым страхом я протянула профессору руку. Он сразу же закатал рукав моем мантии с ужасом воззрился на открывшуюся картину. — Вы что, вены вскрыть пытались? — его взгляд снова был устремлен на меня.       Видимо, из-за крови не было видно надписи. — Н-нет. Это от отработки у профессора Амбридж…       Он нахмурился, встал и куда-то ушел, вернулся уже с каким-то флакончиком. Я только недоуменно смотрела на него. Снейп взял мою руку и аккуратно обработал рану экстрактом бадьяна. После чего не отпускал руку несколько секунд, остановив взгляд на колечке, украшающем мою руку. Потом, словно очнувшись, разжал пальцы и резко отвернулся. — Ступайте, уже поздно.       Я хотела было что-то возразить, но все-таки ушла. У себя в комнате я вскрыла письмо, и было оно от Дамблдора, а не от Министерства! — И почему я не удивлена? — саркастически спросила я себя. — Что такое? — ко мне подошла сестра. — Дамблдор опять строит свои козни! Эх, мне еще неделю в шкуре ученицы! А потом раздолье, — обрадовалась я, читая мелкий наклонный почерк. — Поздравляю! — сестра искренне обрадовалась за меня. — Слушай, я должна тебе кое-что рассказать… Дело в том… — и я изложила ей все свое положение, кроме того, что происходит между мной и деканом, слишком уж это странно и ново для меня. Хотя, что происходит? Правильно — ничего… Сначала она задумалась, но потом сказала, что у нее примерно такая же ситуация: замок сказал ей тоже самое, ну, кроме бессмертия, о котором я узнала, сбросившись с астрономической башни. — Значит у нас одна цель? Мы должны быть тенями, которые невидимой рукой окончат войну? — она откинулась на спинку стула, — интересные дела… — Да не то слово, — усмехнулась уже я.       Руф тоже улыбнулась, но потом вздохнула и заявила, что направляется на штурм библиотеки. — Удачи, — кинула я ей на прощание.