Heal My Wounds

Donʼt fall down cos I need you to rise No-one else can heal my wounds.

— Нико-са-а-ан, — протянул Хисому, бросив умоляющий взгляд на Нияму. Нико уже больше пятнадцати минут сидела неподвижно. Всегда живое личико выражало теперь высшую степень задумчивости, губы были плотно сжаты, а взгляд — опущен в землю. Это было настолько необычно, насколько странно: будучи в компании других кизнайверов, Нико даже позволить себе не могла выглядеть подобным образом; такое потерянное выражение на её лице было в новинку и для Хисому тоже. Небо медленно темнело, и за спиной Ниямы заработали цветные фонтаны. Ёшихару искренне поразился тому, что девушка вообще никак не отреагировала на сие красочное зрелище: Нико ведь в принципе обожала всё яркое и цветастое, а светящиеся фонтаны — в особенности. В иное время она, раскинув руки, побежала бы туда с радостными возгласами, непременно сфотографировала каждый фонтан минимум с пятидесяти ракурсов, а после — обязательно разослала бы снимки по почте всем друзьям, но сейчас всё было ровно наоборот: лицо Нико словно стало ещё более задумчивым, а на гладком белом лбу пролегла глубокая складка. Хисому даже сомневаться начал, с Ниямой ли он вообще пришёл гулять. — Нико-сан, — позвал он ещё раз, ощущая лёгкую тревогу. — Что-то случилось? Нияма подняла голову и с пару секунд сидела так, словно не замечала никого и ничего вокруг, а потом, встретившись, наконец, с полным недоумения взглядом Хисому, неразборчиво буркнула: — Нико устала. — Ась? — Ёшихару в непонимании захлопал глазами: они ведь только-только встретились в парке, даже сходить никуда не успели. Вместо ответа Нико посмотрела на него своими огромными глазищами, в которых, будто рыбками в море, плескались самые различные, но непонятные Хисому эмоции; они пролетели перед его глазами стремительными,  яркими, но размытыми пятнами, и кукольное личико Нико исказилось странной гримасой. Нияма тихонько вздохнула. — Нико всё ещё не закончила с Тэнгой, — глухо проговорила она. — Знаешь, Хисому-кун, сегодня Чидори по секрету сообщила мне, что Тэнга-кун пригласил её на свидание, ну, а Нико, конечно же, посоветовала ей обязательно согласиться и наслаждаться каждым моментом этого прекрасного дня… — Нияма ненадолго замолкла и, по-детски поджав губы, затеребила в руках мобильник в забавном ярко-розовом чехле. Хисому только головой покачал. — И что же, Нико-сан? — Нико чувствовала что-то странное: руки немножко дрожали, губы не желали улыбаться… Вот так, — Нико потянула за край щеки, изображая кривую, сломанную, вымученную улыбку, а потом вдруг выпалила: — Но… но ведь Чидори и Тэнга — друзья Нико, и Нико должна была искренне порадоваться за них! — вскочив со скамейки, она с выражением крайней уверенности в справедливости своих слов подняла указательный палец вверх, но после снова поникла и даже несколько ссутулилась. — А Нико устала… Нико не может, не может! — воскликнула Нияма с каким-то еле уловимым страхом, крепко сжимая маленькие кулачки и роняя голову на грудь. — Нико ведь до сих пор… На этих словах она запнулась, залившись краской до кончиков ушей, и тоненько задрожала. «Взрослая, наша взрослая маленькая Нико…» — отстранённо подумал Хисому и, к крайнему удивлению Ниямы, только негромко рассмеялся. — Вот уж не подумал бы, что мне когда-нибудь придётся утешать тебя, Нико-сан… Неужто после всего, что произошло,  ты всё ещё боишься, что твои друзья от тебя откажутся? — проговорил он, с мягкой улыбкой глядя на девушку. — Конечно боюсь! Ведь Нико отвратительна, — Нияма состроила гримасу и высунула язык. — Нико даже к Тэнге теперь подходить стыдно, право, — пролепетала она в сторону, вжимая голову в плечи. — Ну, знаешь ли, я не уверен, что Чидори тоже на данный момент способна радоваться за Кацухиру и Сонозаки, — Ёшихару дёрнул плечом, припоминая недавно отгремевшие любовные драмы. — Это очень тяжело, ты сама знаешь; однако никто не смеётся ни над Чидори, ни над тобой и твоими чувствами, Нико-сан, — Хисому почему-то вздохнул, — тем более, никто не собирается от тебя отказываться. Ты, главное, подожди чуть-чуть, и всё наладится, — протянув руку,  он легонько, но настойчиво потрепал Нико по плечу, будто призывая успокоиться. — Угу… Нико шмыгнула носом и потёрла кулачками глаза. В негромком голосе Ёшихару слышалось понимание и почти невесомая грусть. — Чего же это я так,  — пробормотала Нико и мотнула головой, словно пытаясь прийти в себя. — Сказала Чидори радоваться этому дню, а сама… Фу-фу-фу, плохая, отвратительная Нико! Не прощу, если испортила настроение ещё и тебе, Хисому-кун, — она робко подняла взгляд, похлопала себя по щекам и попыталась вернуть лицу премилое и весёлое выражение, которое, впрочем, вышло с горем пополам. — Да брось! Нико-сан вовсе не плохая, — Хисому засмеялся, — у Нико-сан просто раны ещё не зажили… И здорово, что ты поделилась ими со мной, — с рассеянной полуулыбкой проговорил он, задумчиво глядя на небо. — О-о-о-о!.. Зрачки Ниямы расширились от изумления, всепоглощающая, бесконечная радость вспыхнула в её глазах; широкая улыбка вернулась на личико, а щёки раскраснелись от возбуждения и восторга. — Вот она — сила дружбы на деле! — воодушевлённо завопила девушка, вскочив и закружившись вокруг собственной оси и попутно утянув за собой Ёшихару. — Я поделилась с тобой своими ранами, а ты сможешь залечить их, Хисому-кун! Ты сможешь залечить мои раны!.. — пропела Нико, счастливо сияя, как начищенная серебряная ложечка. «А ты сможешь залечить мои», — подумал Хисому и, взяв Нияму за руку, с необычайной серьёзностью пообещал: — Конечно, Нико-сан!