Протяни мне ладонь

      Темари в ужасе металась по своему кабинету, натянув рукав блузы на свою многострадальную руку. Первичное покраснение сменялось все больше проявляющимся узором - его тонкие, еще невнятные линии уже прочертили на правой кисти свой приговор. Иная девушка плясала бы от радости на ее месте, но Темари сей факт ввел в жесточайшую панику: она привыкла считать себя ошибкой, пустышкой, и принятие новой данности требовало времени. А в связи с характером этой буйной особы - времени немалого.       Кроме того... Ей всегда хотелось считать себя свободной от предрассудков, от слепой веры в фатализм и судьбу. Ей претила сама мысль о том, что она обязана любить того человека, к которому ведет соулмейт. Бунтовская натура требовала отказаться от всякой навязанности. И потом - виданное ли это дело, чтобы метка соулмейта проявлялась на правой, а не на левой руке? Еще одна злая шутка природы!       Девушка всхлипнула, добывая из недр своего стола аптечку. В кои-то веки этот странный предмет (со страхом Темари перед любыми медицинскими предметами и манипуляциями) мог ей пригодиться. Левой рукой перебинтовать правую не представлялось возможным, поэтому Темари высунулась из кабинета и хищным взглядом обвела девчонок, шушукавшихся у дверей в их офис.       - МАЦУРИ! - рявкнула девушка неожиданно громко даже для себя.       Девушка по имени Мацури - хрупкое дитя двадцати четырех лет от роду - буквально подпрыгнула на месте. Ей пришлось оставить наблюдательный пост у дверей и подбежать к разъяренному шефу.       Мацури была младше всех остальных в офисе - даже младше выпускников-студентов. Она училась экстерном, рано закончила университет и считалась своего рода гением, хотя Темари считала ее немного глуповатой и наивной. Но в умениях и обучаемости ей почти не было равных, и блондинке пришлось смириться с наличием в своей команде столь юной особы.       - Слушаю, Темари-сан! - голос у девочки дрожал так, что Темари стало даже немного совестно за свою несдержанность.       - Зайди сюда, - взяв подчиненную за руку, девушка завела ее в кабинет и плотно закрыла за собой дверь. - Мне нужна твоя помощь. Я обожглась, и не могу перебинтовать себя.       - О-о-о, Темари-сан, вам очень больно? - опять эта никчемная жалость, которой блондинка на дух не выносила.       - Меньше слов и больше дела, - она накрыла прорисовывающийся узор марлевой салфеткой и протянула руку и бинт Мацури. - Бинтуй, да покрепче.       Экскурсию по зданию поручили провести Баки - заместителю бывшего директора. С приходом Гаары он некоторое время еще занимал свой пост, помогал молодому хозяину освоиться, а затем уступил место старшему брату директора, Канкуро. Сам же Баки взялся за работу с молодыми кадрами. Лучше его никто не мог понять с первого взгляда, чего стоит человек: мужчина в своих суждениях не ошибался еще ни разу.       Шикамару его почти не слушал - он был несколько разочарован тем фактом, что заинтересовавшей блондинки нигде не было видно. После разговора с шефом и их руководительницей девушка стремительно ретировалась в сторону лифта. А рука его, между тем, продолжала нещадно гореть. Тыльная сторона покраснела, как от ожога или укуса, и на ней стали проявляться первые штрихи и ниточки.       Первой перемену заметила Ино - несмотря на свою болтливость и некую развязность, девушка была весьма проницательной и даже немного по-женски мудрой.       - Что у тебя с рукой? - шепотом поинтересовалась она.       - А ты как думаешь?       - Э? Серьезно? Соулмейт?! - этот выкрик у нее получился слишком громким, и Нара ловким движением руки закрыл рот подруги, чтобы она не продолжила свои восклицания. Убрал он ладонь лишь тогда, когда убедился, что девушка держит себя в руках.       - Наверное. У тебя тоже рука горела огнем?       Ино задумалась, вспоминая свой соулмейт. Ее символ на руке появился мягко, как будто кто-то обернул руку шелковым платком. Она, конечно, слышала и о таких появлениях, что руку слово клеймили... У Сакуры, например. А у Чоуджи, как он рассказывал, было ощущение холода.       - Нет, у меня не так было, но оно у многих по разному случается! А кто она, кто она? Расскажи!       - Сам не знаю. Я пересекся взглядом с одной девушкой, и руку как ужалили.       Ино тихо захлопала в ладоши. Пожалуй, она действительно искренне радовалась за своего друга. Уж если соулмейт появился - от него никуда не скроешься даже в четырех стенах. Глядя на радость девушки, Нара все-таки улыбнулся. Чужая радость кому-то - так же, как своя.       Гаара ожидал всех в конференц-зале вместе с братом. Только вот Темари нигде не было видно. Это немного раздражало - сестра в последнее время слишком часто задерживается и опаздывает.       - Где она? - хмуро поинтересовался он у Канкуро. Тот в ответ только пожал плечами. - Иди за ней. Сестра нужна мне здесь, а не среди своих сплетниц.       - Нашел посыльного, - буркнул в ответ Канкуро, однако подчинился. Несмотря на то, что старшим был он, парень побаивался Гаару, и справедливо побаивался: у младшего в детстве было слишком много проблем с психикой. И хотя сейчас он стабилен, мудр для своих лет и все такое, но прежние страхи забываются с большим трудом.       Сестру свою Канкуро нашел в кабинете: Мацури старательно перевязывала правую ее кисть. О здоровье бесценной родственницы Канкуро волновался больше, чем о собственной шкуре, и даже простые бытовые травмы вызывали у парня волну тревоги. Она всю жизнь старалась заменить им мать, хотя и навсегда осталась только старшей сестрой.       - Что случилось? - этот вопрос, видимо, прозвучал слишком громко и слишком грубо. Мацури от звуков его голоса уронила бинт, а Темари неподобающе девушке выругалась.       - Еще раз ворвешься с такими воплями, я тебе уши оторву! - огрызнулась на брата блондинка. Вздохнула глубоко, успокаивая свое горячее сердце, и кивнула Мацури, что девушка свободна. - Напортачил, теперь заканчивай.       Канкуро не помнил матери, и единственным существом женского пола, которое было с ним неотрывно все его детство, была Темари. Все нанятые отцом няньки-гувернантки не шли в счет, ибо менялись они, как перчатки.       Всю свою сознательную жизнь Темари защищала и его, и Гаару. Защищала от всего - от нападок детей в школе, от излишнего внимания учителей, даже от собственного отца. Наверное, именно поэтому за любую, даже малейшую рану, обнаружившуюся у Темари, Канкуро был готов уничтожить то, что причинило сестре боль.       Шикамару с необычным для его лени интересом смотрел на высунувшиеся из дверей девичьи мордашки. Точнее, интерес его был вполне целенаправленным – он искал ту, светловолосую. Красивая, наверняка ей многие интересуются из тех, кто еще не нашел свою судьбу. В глубине души назревало необычное для его личности самодовольство – это его судьба, его женщина. И он ее добьется, будь она хоть трижды замужней стервой. Он знал, что она принадлежит ему.       Их привели в конференц-зал, и сразу же причиной шепотков среди девчонок стал директор и владелец фирмы, Гаара. По слухам, ему было не больше двадцати четырех лет, однако он уже успел стать главной такого мощного концерна. «Суна» передавалась, в отличие от всех других фирм, строго по наследству, а наследников воспитывали с самого рождения.       Однако два кресла рядом с креслом главы пустовали. Цунаде призвала своих учеников к тишине, но Гаара молчал, скрестив руки на груди – он явно ждал кого-то, нетерпеливо глядя в сторону двери.       Канкуро аккуратно забинтовал руку сестры и серьезно посмотрел на нее. Ему ли было не знать, какова бывает Темари в волнении, смятении, беспокойстве и печали. Он сразу догадался, что причина этого бинтования далеко не в ожоге.       - Скажи честно - метка? Кто он?       - Заткнись, - хмуро буркнула Темари, скрещивая руки на груди (это с Гаарой они делали почти одинаково) и смотря куда-то в сторону от брата. Делала все, чтобы избежать прямого взгляда в глаза.       - Он тебе отказал? - Канкуро сжал кулаки даже при мысли о том, что кто-то мог обидеть его сестру.       - Брат, я даже не знаю, кто он!.. - сорвалось наконец с ее языка. Она ткнулась лбом в плечо младшего брата и захныкала, как маленькая. Она, сильная, смелая, решительная. - Я с ним взглядом только столкнулась! Я не знаю, что он за человек, может, мы с ним друг другу совсем не подходим! Ненавижу эту обязаловку, к черту эти метки, к черту это предназначение! Я столько лет без него жила - и тут какой-то хрен с горы объявляется!       Слова сыпались с ее губ потоком, перемешиваясь со всхлипами. Канкуро в растерянности обнимал свою сестренку, враз ставшую маленькой, хрупкой и беззащитной. Все эти разговоры ее вечно подкашивали, и Темари всегда шла против системы.       - Ну-ну, не плачь, - он совершенно не знал, как успокаивать плачущих девушек, тем более - сестер. - Может, он не такой уж плохой.       - И ты туда же! - она с силой оттолкнула брата. - Почему я должна ложиться в постель с первым встречным только потому, что кто-то там сверху так решил?! Идите вы все... со своим соулмейтом!       В ярости вытерев слезы и размазавшуюся тушь, она стремительно вышла из кабинета. Личные истерики вновь были отодвинуты на задний план.       - Скажешь Гааре - убью, - буркнула она брату уже у самой двери. - Идем, он не любит ждать.       Гаара уже начинал закипать, когда его родственники наконец-то соизволили явиться. Первое, что бросилось в глаза директору фирмы - это заплаканные глаза сестры и малость размазанная тушь со слезами, которые она в спешке пыталась утереть. Второе - перебинтованная правая рука Темари. Третье - беспокойно пляшущий по лицам новоявленных практикантов взгляд старшего брата.       Он сделал вид, что ничего не заметил, умело сохраняя маску спокойствия. Его лицо редко выражало хотя бы что-то, а улыбку видела, пожалуй, только сестра, которую он безмерно любил. Однако на работе он сохранял беспристрастность и умело контролировал свои жесты и мимику.       - Итак, поскольку все в сборе, мы начинаем, - дождавшись, пока брат и сестра сядут рядом с ним, заговорил Гаара. Все шепотки среди студентов разом утихли. Директор умел говорить так, что его слушали без повышения тона. - Прежде всего, добро пожаловать. Я рад, что вы выбрали местом своей практики - и, возможно, будущим местом работы - нашу корпорацию. Как вы знаете, "Суна" специализируется на...       Гаара, как и обычно, пустился в долгие объяснения о сути корпорации. Все слушали его очень внимательно, кроме одного субъекта. Канкуро тут же заприметил этого наглеца, и невольно заскрипел зубами. Надо же, только соулмейт проявился, а он уже смотрит на Темари, как на свою собственность! Какое нахальство! Темари никогда не будет ничьей - сколько бы меток на ее теле не стояло! Это скорее он будет принадлежать ей - и только тогда, когда она сама этого захочет!       К брату приходилось все-таки прислушиваться, ибо в один из моментов он передавал речь сначала самому Канкуро, а он давал слово и Темари. Помимо того, что Канкуро входил в состав совета директоров, он был еще и управляющим отдела антеррайтинга.       Рассказывал он обо всем машинально. Его слушали не так внимательно, как брата, но волновало это его меньше всего остального. Куда больше молодой человек переживал за сестру. И за то, что их младший брат слишком проницательный, чтобы не уловить перемен в сестренке.       Шикамару не отводил взгляда от девушки. Не мог отвести. Он почти не слушал того, что говорили двое рядом с ней. Нара был очарован ею. Очарован тем, что она его судьба. Очарован тем, что он так легко влюбился и так легко поверил в эту самую судьбу...       Но стоило ему столкнуться с ней взглядом - и вся его эйфория исчезла, как дым. Ее взгляд был суров и холоден, в нем не было ни намека на то, что она ждала его. Напротив, весь ее вид буквально кричал о том, что она всей этой дурости с соулмейтом не принимает и не понимает. Раскатал губу? Закатай обратно, смотри не споткнись.       Темари, ее имя - Темари. Непроизвольно он шевельнул губами, пробуя его на вкус. Колкое, острое. Как и она сама, она вся. Пустынная роза, не иначе. И эти двое - Нара удостоил их, наконец-то, своим вниманием - ее братья. Тот, брюнет, тоже смотрит зло и недовольно. Как будто парень покусился на его собственность. Гаара смотрит равнодушно, но в то же время от его взгляда по спине стадом пробежались мурашки. Когда они успели все понять? Эти трое даже словом не перекинулись, пока сидели! Должно быть, кое-кто слишком пялился на светловолосую девушку.       Нара вновь перевел взгляд на блондинку, затем глянул на ее левую руку, рукав блузки на которой был демонстративно закатан.       На коже не было ни единого признака метки.