Непокорная

Впервые я увидел эту светловолосую белоруску вместе с Литвой, на подписании Люблинской унии. Она не была похожа ни на кого: ни на свою старшую сестру, ни на Ториса. Гордая осанка, презрительный взгляд. Будь её воля, наверное, она бы разорвала нас в клочья. Мне стало интересно, что за девушку такую Литва привёз с собой. — А, это Полоцкое княжество. Ну или Белая Русь. Как тебе нравится, — немного раздраженно ответил прибалт. Да, лишь дурак мог не заметить, какими глазами смотрит Торис на эту девушку. Присмотревшись, я понял, насколько она красива сейчас. Длинные светлые волосы распущены, на голове красуется бант с национальным орнаментом, красивая вышитая рубаха, клетчатая юбка и пестрый передник. Да, одежда типичной крестьянки, но внешность… Ни одна придворная дама со своими раскошными платьями не сравниться с этой Белой Русью. Я подошёл к девушке и, заметив неодобрительный взгляд Литвы, вежливо спросил: — Как же вас зовут, пани?.. — Не твоего дело, пшек, — девушка сильно нахмурилась, — то есть пан Лукашевич. Торис даже слова не молвил, видимо привык уже к такому хамству. Уж чего я не ожидал, так это такого отношения ко мне. Я ещё раз бросил свой взгляд на её наряд, и только заметил маленький деревянный крестик на веревочке. Неужели уже крещённая? — Православная? — почему-то я уже не сомневался в этом, но решил удостовериться, на что получил ещё одну колкость. — Католик? — Белая Русь даже не пыталась скрыть своей неприязни ко мне. — Почему же ты такая невоспитанная? — задал чисто риторический вопрос. — Это у них семейное, пан Лукашевич, — Торис видимо решил заступиться за свою спутницу. Семейное? Действительно, она мне кого-то напоминает внешне. Но вот кого?.. Белоруска презрительно фыркнула и, скрестив руки на груди, отвернулась. Торис мягко приобнял её за плечи, на что получил сильную пощёчину. — Кажется, Вы стали слишком многое себе позволять, пан Лоринайтис, — девушка развернулась и явно собиралась уйти, но тут в дело вмешался я, крепко схватив её за руку. Она явно не ожидала такого поворота событий, видимо привыкла, что литовец ей и слова не скажет. Наивная. — Простите, пани, но хозяин тут я. А девушки у нас более покорные… — Ну так и идите к вашим польским девушкам. Я не ваша, — перебив меня, буквально прошипела белоруска, пытаясь освободится от хватки. — Прости, но теперь ты будешь моей, — я поймал неодобрительный взгляд Литвы. — Отпусти её! — нахмурился Торис, но, видимо вспомнив где он находится, добавил, — пожалуйста… Я отпустил Белую Русь, в ответ она лишь грозно прошипела, но ничего не сказала. — Ну что, я распорядился, ваша комната готова. В ближайшем времени будут готовы и покои, — да, не люблю этого всего официоза, но надо показать свою вежливость. — Я уеду в Полоцк! — нахмурилась девушка. — Нет! — хором сказали я и Литва, и от чего-то друг на друга покосились. — Почему же? Я не собираюсь жить здесь, тем более в одной комнате с Литвой! — на этих словах Торис заметно поник. — Если проблема заключается только в этом, то вот Ваша комната, — я с невозмутимым выражением лица указал на дверь, — отдыхайте, скоро приём. — Да пошли вы! Я здесь надолго не задержусь! — девушка развернулась и, со всей дури хлопнув дверью, скрылась в комнате. Я, порывшись в кармане одежды, достал ключ и запер дверь. Обернувшись, я поймал на себе удивленный взгляд Литвы: — Зачем?.. — Чтоб не убежала, — сказал я, и поспешил в свои покои. Мне многого стоило оставаться хладнокровным в эти минуты. Если быть честным, то я не знаю, зачем так поступил. Почему-то я очень испугался, что эта девушка уйдёт, растворится, и мы больше никогда не увидимся. Для себя я твёрдо решил её перевоспитать. Не хочу, чтобы она вела себя как дикарка. Ведь ей намного больше идут красивые бархатные платья, нежели чем крестьянская одежда…